ОТНОСИТЕЛЬНО СПОКОЙНАЯ ЭПОХА.
...Костюмчик серенький и корочки со скрипом
Я на тюремную пижамку променял...
Старинная блатная песня.
После второй воровской войны изменилась структура иерархической пирамиды российского преступного мира. Вместо - вор в законе, вор, жулик, уркаган появилось - вор в законе, вор, жулик, блатной.
Как видите, изменения не существенные - исчезли уркаганы, но появились блатные. Несущественные, но характерные, так как это не просто смена наименования нижней ступеньки в пирамиде. Уркаганы - во-первых скомпрометировали себя консолидацией с жиганами и налетчиками (не все, но основная масса), во-вторых по ряду причин, частично перечисленных в предыдущих главах, перестали играть какую-либо существенную роль и иметь вес в современной преступности, и практически исчезли со сцены. На которой продолжала разыгрываться все та же пьеса. Под названием «Российский преступный мир». Вместо уркаганов, то есть в массе своей бандитов, грабителей и налетчиков, в Законе появились блатные, новая социальная формация, буйно расцветшая на пустыре российской действительности.
Вначале блатные появились в местах не столь отдаленных и только после утверждения на одном из российских сходов, это наименование получило право на жизнь и на воле, и в Законе.
Что первоначально означало слово «блатной»? Некоторые знатоки русского языка и ненормативной лексики, как я уже заметил - путающие шконку с парашей, искренне считали и считают, что вначале слово «блатной», «по блату» и т.д. возникло в лагерях или в уголовно-преступной среде. И оттуда каким-то образом проникло в нормальный, общепринятый язык... Спешу разочаровать доморощенных филологов, вкупе с ними и уже упоминавшихся мною господ Подлесских и Терешонок. Вначале все же было слово...
Слово «блатной» и различнейших словообразования от него родились на свободе, в молодой Советской республике, как естественная реакция на невозможность свободно что-либо купить, а только достать по блату... Кто запустил в массы это слово, осталось военно-государственной тайной, аргументов в мою пользу и правоту категоричных нет, но есть косвенные.
В то далекое время, двадцатые-тридцатые годы, в местах лишения свободы и перековки воров, грабителей и убийц на советского человека (кстати, удачная), активистов, вставших псевдо на путь исправления и объединенных в псевдо самодеятельные организации под покровительством администрации лагерей и тюрем, еще не было. И поэтому различнейших должности в лагерях захватывали разные ушлые людишки, на воле мелкие уголовники, не состоящие в Законе. То есть банщики, парикмахеры, повара, хлеборезы, каптерщики, бригадиры, кладовщики были не активисты, как намного позже, а вполне приличные люди (с точки зрения воров),вполне понимающие жизнь и готовые облегчить ее, жизнь, и для воров. И не из-за страха перед ворами (хотя и он имел место), а из-за лести, из-за преимуществ, которые дают знакомство со власть имущим и сильным мира сего... Псевдо-аристократию лагерную стали называть «блатными», потому что не работали, как остальные, а имели намного больше, чем другие, то есть пользовались по блату законными и незаконными благами, прикармливая и администрацию. Что поделаешь, на одну зарплату, даже начальника лагеря, не проживешь. А тут ценности и распоряжается ими зависимый полностью от тебя человек... В этом была кардинальная ошибка новой власти в деле перевоспитания преступников. Так вот, этих-то блатных и решили пригреть воры и принять их (блатных) в Закон, тем самым убив сразу несколько зайцев одним выстрелом.
Во-первых, самим ворам, особенно с высших эшелонов Закона, было совсем не удобно занимать эти тепленькие должности-посты, а как же чистота и так далее, а тут свои люди и к тому же зависимы от тебя...
Во-вторых, советская власть украла у проклятого царизма многое, если не все, но и в том числе и своеобразное распределение нормы выработки в лагерях. Работа давалась на общее поголовье, независимо - есть в лагере трудоспособные или нет, есть воры или нет. Работать или по крайней мере сдавать норму, обязаны все. Может быть наивный царизм и такая же наивная Советская власть искренне надеялись таким образом заставить воров работать. Не знаю. Но получилось все совсем наоборот. Свои людишки на бригадирских местах всегда рады помочь с нормой выработки... Ну и сами воры окажут посильную помощь. Палок вокруг навалом, были б спины. С того времени осталась в фольклоре такая шутка: зека спрашивают - Специальность? В ответ - бригадир. Ну а работать будешь? А куда они денутся...
И в третьих, не прибери воры этих людишек к себе, так или сами захотят объединится с целью урвать побольше от благ или кто-нибудь приберет. А уж из лагерей и на волю перебралось это звание и закрепилось в Законе за нижним самым сословием. И стало нарицательным на всех уголовников. А от архаичного «уркаган» осталось только короткое «урка», ставшее так же нарицательным для наименования уголовников-преступников. И дожило благополучно до наших дней. И конечно еще песни:
Воровка ни когда не будет прачкой,
И урку не заставишь спину гнуть,
Ты грязной тачкой
Рук не пачкай,
Мы это дело перекурим как-нибудь!..
Обновленный и еще более сплоченный после второй воровской войны и перед лицом наступающего советского государства, которое пыталось его подорвать различнейшими экспериментами, от всеобщей амнистии (касающейся даже находящихся на воле преступников, подробности смотри у писателя-чекиста Л.Шейна) до так называемой самоохраны (мелким уголовникам и бытовикам давали винтовки без патрон и ставили на вышки - маразм!), российский преступный мир, объединенный в Закон, цвел на зло всем и радовался.
НЭП кончился, возникла кооперация, то там, то там, как грибы после дождя, появлялись богатые, относительно других, состоятельные и просто люди, у которых было и можно что было украсть и отнять. Советское государство заботилось о ворах, подкармливало их, создавая новую партийную буржуазию и класс специалистов, привлекая в страну иностранных инженеров и прочая... Я конечно смеюсь, государство создавало новые имущие классы вовсе не для подкормки воров, а для своих целей. Но в не зависимости от этих целей, у воров вновь появилась работа. А тут еще несовершенное законодательство, позволяющие получать маленькие срока. Правда, только за покушение на личное имущество. Советское государство пошло по пути не цивилизованных государств, где кража есть кража, вне зависимости от объекта украденного, а по пути средневековья, когда царское или императорское добро охранялось жестче и кража за него каралась страшней. Но ворам хватало и частного. К тому же новые кадры, пришедшие от сохи и станков, взамен старых зубров сыска, позволяли ворам довольно долго жить вольготно. В художественной и документальной литературе тех времен или описывающей те времена, довольно таки подробно и весело описано мастерство новых пинкертонов и холмсов. Напомню только самые яркие случаи. Один арестованный при снятии отпечатков пальцев, подсовывает вместо левой руки правую и наоборот... Другой залезает в квартиру, где спят хозяева, соседи вызывают милицию, вор ложится на свободный диван, укрывшись лишним одеялом, в проходной комнате. Милиция обыскивает квартиру и наконец замечает небрежно брошенное одеяло - А кто тут у вас спал?.. Третий залез в магазин, кто-то увидел, вызвал милицию, та приехала и вор начинает рассказывать, что он сторож, злоумышленник скрылся, а сейчас он пойдет за заведующим и быстро-быстро вернется... Одним словом изумительное мастерство в нелегком сыщицком деле исполнении верных партии.
В стране, за этот период, с 192;7 по 1941 г. г., прогремело немало событий, перевернувших в корне и изменивших кардинально жизнь не только целых классов, но и жизнь целых народов. Тут и индустриализация, и коллективизация, и великая чистка 37-38 годов, начавшаяся почему-то в 1918 году захватом заложников... Массы людей были подняты или сами поднимались, переезжали с одного конца страны на другой или были перевезены в «столыпиных» под конвоем; как по волшебству, возникали гиганты-заводы, каналы, карьеры и прииски, огромнейшие разработки новых месторождений... Весь мир ахал, затаив дыхание или закономерно ругаясь, следил за чудовищным и ранее никогда не виданным экспериментом, протекающем столь бурно в отдельно взятой в бою у населения стране.
И только одна, довольно таки крупная социальная группа народонаселения осталась совершенно в стороне. Это преступный мир. Нет, конечно все гиганты, выросшие якобы на энтузиазме комсомольцев, фактически были выстроены зеками. По крайней мере наиболее тяжелые, большие по объему и требующие больших трудозатрат и человекоресурсов, работы были выполнены зеками. Но кто вам сказал, что зеки и преступный мир это одно и тоже? Пахали, как папы карлы, да еще подгоняемые пинками и палками воров из нижних этажей Закона, бывшие крестьяне и все другие «враги народа». А воров официально советская власть именовала «социально близкие», так сказать друзья народа... Очень показательно, но дальше уже некуда. Надо было только еще ворам иметь представительство в Совете Верховных Депутатов. И тогда точки над «i» были бы расставлены.
В то героическое для народа и спокойное для воров, время, возникло в Законе, несколько интересных факторов, частично доживших до наших дней. У нижних слоев Закона, у блатных и жуликов, возникла мода своеобразной униформы, так сказать отличительный знак исключительности принадлежности к преступному миру. То есть, воры нижних слоев, перестали даже на миру прятать свою клановость. Каждый, включая и представителей правоохранительных органов, мог лицезреть на улицах и бульварах советских городов, субъектов, одетых примерно следующим образом: короткие сапожки с заправленными в них брюками, кожаная куртка или пиджак, кепка с маленьким козырьком и зачастую с пуговкой. Как несколько раньше написал поэт Сельвинский:
...Скинул джонку и подмигнул сглазом...
Блатные и жулики вышли из подполья. Воры и воры в законе так же несильно таились от милиции и ОГПУ. Гарантия безопасности была заложена еще на первом воровском съезде - аполитичность, а это качество Закона пришлось по душе новоявленным олигархам большевизма.
В эпоху всеобщей унификации и несвободы, в эпоху победно шагавшего по трупам социализма, в эпоху всевластия органов ОГПУ-НКВД, только воры, хоть в чем-то, хоть в большей мере иллюзорно, обманываясь и обманывая других, но все же были свободны. И народ это не мог ни видеть и не чувствовать. И как следствие этого народ потянулся к ним, обкрадывающим и грабящим их. Потянулся зачастую неосознанно, непроизвольно, но уровне подсознания, но потянулся. Когда нет свободы, люди выбирают суррогат. К тому же этой тяге способствовала советская власть, усиленно и периодически помещая различнейших группы и слои населения в специальные места, для более близкого общения с ворами, с представителями преступного мира. И народ благодарно ответил на заботу партии и правительства.
Возникла мода на одежду, принятую среди блатных и жулья, мода на песни и на фольклор, мода на поведение в повседневной жизни... Такого еще не было в истории человечества! Мода была столь устойчивая, что дожила кое в чем и до восьмидесятых годов. Целые социальные слои! рабочие, учащиеся профтехучилищ, богема, таксисты, щеголяли блатной музыкой (жаргоном воров), одеждой, манерами.
Ни по внешнему виду, повадкам и манерам, ни по языку, лица ни разу не судимые и совершенно не общающиеся с преступниками, были почти не отличим от воров. Схватят блатяка, подозреваемого в кражах и разыскиваемого угро, а это оказывается известный писатель или артист, известный даже в Кремле у Сталина... Так угнетенный большевиками народ пытался найти хоть суррогатную, но свободу.
А в самом преступном мире на это смотрели сквозь пальцы. Пусть фраерок балует. Своих мы, когда надо, отличим зараз. Вот придет такой фраер на кичу и ежели заблатует не в масть и обозваться не сможет, так мы его или на перо или за рога и в стойло, в рабы. Пусть работает за себя и за того парня, и за
того тоже, и за того... Пусть получает из дому посылки, от бабы и родственников, пусть, есть их ему не суждено.
Несмотря на моду и на то, что даже милиция путалась иногда, сами воры в течении минуты срисовывали человека, и мгновенейше отличали своего от фраера. Тут и язык, практически непонятный, ведь в вольную речь, речь фраерев и мужиков проникали лишь отдельные слова, а на сплошной музыке, по фене ботать, не каждый мог. Тут и изощренные татуировки, говорящие опытному глазу практически все об их хозяине. Тут и одежда, и манера поведения, и манера обращения... Любой из не преступников, человек, находящийся на свободе, сопровождал свою речь густо пересыпанную блатными словами, матом. А настоящий и уважаемый вор в законе или просто в Законе, ни когда не будут сорить попусту да метлой мести. Так как за базар надо отвечать и могут спросить.
Своих всегда отличали от фраеров и мужиков, а тем более от мусоров-лягавых-ментов, то есть от сотрудников угро. Вспомните фильм «Место встречи изменить нельзя», что, этот ментенок с мороженным, пошедший на встречу с бандитом, плохо по фене ботал или руками «на бля буду» размахивать мог? Нет, роль свою он выучил хорошо, а его не просто раскололи, но и прикололи к скамейке, как бабочку. А потому, что у настоящего вора это не роль, а шкура, сросшаяся с душой.
Российский преступный мир крал, грабил, радовался жизни, жил. Еще раз коснусь брехливой книжонке г.г. Подлеских и Терешонок «Воры в законе. Бросок к власти». Они там ссылаются на архивы, которые большей части населения недоступны, ссылкой на какой-то документ, шифр которого они приводят, так вот согласно этому документу, органам ОГПУ-НКВД предписано привлекать социально-близких к контролю над врагами народа в лагерях... И на основании этого делают вывод, что вот так и были созданы органами спецслужб воры в законе, которые и являются одновременно и преступным миром. Где логика, где связь, ни чего не понятно. Хотя еще в до переворотных книжках о преступности уже говорится о ворах в законе... Видимо очень хотелось написать хоть что-либо покупаемое. И по-моему удалось. Поздравляю! Так вот, в своей книжонке авторы не только перевернули с ног на голову что могли, но даже легко прочитываемые факты принимаются на изучение через зад. Перед войной перестали грабить и обкрадывать военных! Значит воры в законе, будучи послушным орудием НКВД скомандовали ворам и всему преступному миру - «СТОП!». А чем обосновывали свой запрет, непонятно, а ведь могли, ежели не обоснуешь и на нож попасть. Ну и что, что ты в сговоре с чекистами и являешься так сказать неприкосновенной коровой, найдутся желающие на твое место претенденты и... А ларчик просто открывался - советское государство, желая сберечь нужных ей людей-военных, в 1939 году приняло указ - имущество военных, военнослужащих является государственной собственностью в области уголовного права. Для тупых - обокрал работягу или торгового работника, получи год, обокрал военнослужащего, получи десять, арифметика советской власти. А почему принят был этот указ - отсылаю к книгам Суворова «Ледокол» и «День М».
Все шло прекрасно и забавно, кто надо - работал, кто надо - крал, кто надо - ловил тех, кто крал. Как почти во всех цивилизованных странах. Для Закона была почти идиллия.
Почему почти? При проклятом царизме было больше потенциальных объектов для приложения сил, больше было богатых, это во-первых, ну а во-вторых, при новой власти приходилось держать ухо востро. Чуть что не так, политику могут пришить. Береженного бог бережет, а не береженного конвой стережет, ну а в остальном все хорошо!
Если ловили вора, члена Закона, то давали срок, как заурядному уголовнику. Что поделаешь, все равны. Хотя бы перед законом государства. Приезжал вор в лагерь, а вперед ксива-малява, мол едет к вам уважаемый человек или хороший человек или правильный человек или наш человек... Приложите данные определения к приведенной в начале главы иерархической пирамиде и сразу увидите - кто есть кто. И ждало этого вора под тюремно-лагерным солнцем-балдохой соответствуя его званию и авторитету в преступном мире - соответствующее место, встреча и почет с уважением. Со всей атрибутикой. То есть с рабами и слугами, отличной жратвой и хорошей одеждой, удовлетворением всех потребностей и запросов. Согласно его статусу по табелю о рангах. А наскучит в лагере, можно и на волю, благо возможностей для такого навалом.
Вариант первый. У крестьянина, сидящего за кражу колосков с колхозного поля, кончается срок, ему выдают об этом документ, но еще не справку об освобождении и своим ходом отправляют из лагеря на центральный лагпункт за получением справки. А воры вместе с мужиками идут на работу на лесоповал, допустим, оцепление редкое или полностью отсутствует, так как вся окрестная прилегающая территория под контролем войск НКВД. В общем крестьянина того на нож и под корягу или в снег, по его справке вор до лагпункта и оттуда на волю...
Вариант второй. Разновидность первого. Ушлый молодец, у которого кончается срок, желая вступить в Закон и тем самым повысить свой статус и материальное положение, меняется судьбой с вором, который собрался на волю. Меняется судьбой естественно на время, а сам осуществляет вариант первый. И естественно фраера принимают в Закон. Правда фраерку срок добавляют. Но за то почет и уважение...
Вариант три. Классический побег из мест лишения свободы на волю. Но с поддержкой Закона. Значит и деньги с документами, и одежда с оружием, и т.д. Естественно, такое не всем а лишь незаменимым специалистам (например взломщикам сейфов) или иерархам преступного мира.
Отступление, которое давно напрашивалось:
хочу пояснить, а заодно показать метаморфозу слева «ФРАЕР», в старом немецком языке означало «жених», в российском уголовном языке первоначально - намеченная жертва, то есть кого грабить или обкрадывать будут. Затем - уголовник не входящий в Закон. Ну а на сегодняшний день - не преступник, посторонний человек. Об втором значении слова фраер осталась даже в подтверждении моих слов татуировка. Преступники колют на коленях и плечах звезды, двенадцати конечные именуются воровскими, восьми - фраерскими. То есть воры и фраера, но свои, уголовники.
А на воле иерархи Закона жили еще лучше, лучше, чем многие в это время на воле. Но и рядовые члены Закона, нижние эшелоны не терпели лишений. Блатные и жулики крали и грабили под мудрым руководством воров, многие воры в законе отстранились от непосредственного руководства массами, оставив за собою проведение генеральной линии Закона, соблюдение законов Сообщества и поддержание чистоты идей и воровских традиций. Плюс координация групп и организация процесса по изъятию ценностей, изобретение новых новаторских методов труда, разбор конфликтных ситуаций между членами Закона, а так же и между членами и уголовниками, не входящими в Закон. Конфликтов между мужиками от сохи и ворами не было. Так как мужики знали свое место, как на воле, так и тем более в лагерях, а члены Закона, в отличии от сгинувших без следа каинов, открытого беспредела не допускали, все свои действия прикрывали или рассуждениями о целесобразности данного бытия или о особой исключительности и богоизбранности воров, несущих свой тяжкий крест чистоты воровской идеи. Демагогов хватало всегда и во всех слоях населения. Ну в общем-то знакомая формулировочка... Контакты между ворами в различнейших частях страны поддерживались как на личностной основе, так и на служебном, если можно так выразится, уровне. По всей стране воровской почтой (курьерами) курсировали ксивы, люди ездили на другой конец страны, ни сколько не беспокоясь - найдется и ночлег, и приют, и если надо, то и работа, главное знать заветную дверку, правильно туда стукнуться и не перепутать пароль, иначе твой красивый труп под покровом ночи будет выброшен далеко, а малинка на время затихнет.
Весело и дружно проходили сходы на всех уровнях, принимались решения, важные для всей страны. Для всей воровской России. Рассылались наказы, которые свято (по крайней мере внешне) исполнялись. Как сказал один бандит: жить стало лучше, жить стало веселее.
Незаметно, как всегда, пришел... июнь 1941 года.
