Валерий ЕРОФЕЕВ. "Волжская коммуна", 22 мая 2010
Известный всем литературный герой Остап Бендер знал четыреста относительно честных способов отъема денег у излишне доверчивых граждан. Реальные же прототипы великого комбинатора во все времена, в том числе и в так называемую сталинскую эпоху, не только использовали старые, но и придумывали новые методы обмана. В архиве Самарского областного суда сегодня можно найти массу дел, возбужденных в отношении именно таких креативных мошенников.
Летчик-герой
В конце июня 1937 года вся страна ликовала по поводу успешного завершения беспосадочного перелета по маршруту Москва - Северный полюс - Ванкувер, совершенного экипажем самолета АНТ-25 под руководством Валерия Чкалова. Тут же в печати замелькали сообщения о том, что в СССР к очередному броску через Северный полюс готовится еще одна команда летчиков, которую возглавил легендарный Сигизмунд Леваневский, один из первых Героев Советского Союза.
Утром 9 июля 1937 года второй секретарь Безенчукского райкома ВКП (б) Куйбышевской области Александр Огурцов читал газету «Правда» со статьей о подготовке очередного полета в Арктику. Но тут отворилась дверь, и на пороге возникла секретарша, которая трясущимся голосом произнесла: «Александр Николаевич… Там… Там… К вам Герой Советского Союза товарищ Леваневский!»
Пока секретарь райкома осознавал эту новость, в его кабинет шагнул человек в полувоенном, грязном комбинезоне. Пришелец громко произнес:
- Здравствуйте! Я Леваневский. Слыхали обо мне, наверное… Сегодня утром вылетел из Москвы на Северный полюс. Но бензина не хватило, и самолет упал в ваше болото. Пока выбирался, весь перемазался, а документы утонули. Помогите деньгами, чтобы я смог вернуться обратно в Москву.
Когда посетитель произносил эту тираду, у секретаря райкома, уже наученного горьким опытом борьбы с врагами народа, мелькнуло нехорошее предчувствие. Он вызвал секретаршу, мигом настрочил записку и тут же отправил девушку обратно. А через несколько минут в его кабинет ворвались сотрудники НКВД.
Личность «летчика-героя» установили быстро. Им оказался мошенник со стажем Алексей Володин, трижды судимый, который с начала лета «гастролировал» в поездах на линии Москва - Куйбышев, выдавая себя за сотрудника железной дороги. Благо, что на нем была соответствующая форма, а в кармане – удостоверение, хотя и липовое, но очень похожее на настоящее. Что же касается Леваневского, то о нем аферист тоже прочитал в газете, и давно собирался сыграть на уважении людей к покорителям полюса.
Но в то июльское утро использовать образ Героя Володина заставили обстоятельства. В вагоне-ресторане, где он попытался бесплатно позавтракать, афериста быстро «раскусили», отобрали у него удостоверение и форму, и на станции Безенчук выбросили из вагона прямо в придорожную лужу. Заляпанный грязью мошенник не нашел ничего лучшего, как попробовать добыть денег в райкоме партии. Что было дальше, читателю уже известно. Остается добавить, что по решению суда Володин получил шесть лет заключения.
Майор интендантской службы
Аферисты того времени довольно часто представлялись Героями Советского Союза. В феврале 1945 года на вокзале в Сызрани был задержан пьяный офицер в звании майора. Выйдя из поезда, он трехэтажно обругал проводника, а потом потребовал от стоящих на перроне милиционеров отвезти его на служебном авто к матери в соседнюю деревню, ибо он - Герой Советского Союза. Милиционеры взяли бравого вояку под руки и отвели к машине, но доставили не к маме, а в военную комендатуру.
Задержанный по документам значился как Владимир Швец, 1925 года рождения, интендант одной из частей службы тыла, уволенный в запас после контузии. Понятно, что у работников комендатуры возник вполне законный вопрос: за что же майор удостоился звания Героя?
Протрезвевший Швец попытался было объяснить все произошедшее недоразумением. Мол, просто выпил лишнего. Однако в комендатуре решили более тщательно проверить его послужной список. Вскоре выяснилось, что Швец не только не Герой и не интендант, но даже и не майор, а самовольно присвоивший себе это звание рядовой одной из частей Западного фронта. Правда, контузия у него оказалась настоящей.
До военной службы Швец работал рядовым актером в Сызранском драмтеатре. По достижении 18 лет его отправили в действующую армию, где в первом же бою он получил контузию. А уже в госпитале благодаря природному обаянию солдат втерся в доверие к заведующей канцелярией, и та не раз допускала его к пишущей машинке. Вот так Швец смог изготовить себе не только липовую выписку из приказа о присвоении ему звания лейтенанта интендантской службы, но и направление, согласно которому он после излечения командируется в одну из подмосковных частей службы тыла.
В 1944 году Швец умудрился сменить сразу несколько тыловых подразделений. Сначала он имитировал обострение контузии, ложился в госпиталь, откуда уже в новую часть. В процессе лечения он стабильно повышал себя в звании, став вскоре старшим лейтенантом, затем капитаном, а в начале 45-го - майором интендантской службы. В последнем по счету госпитале Швец добился своего окончательного списания в запас. В феврале он отправился домой с «чистыми» майорскими документами в кармане. Но в поезде, как мы знаем, он крепко «принял на грудь», а потом черт его дернул за язык, и лже-майор назвался в милиции Героем Советского Союза. Решением Куйбышевского областного суда Владимир Швец был признан виновным в мошенничестве и подделке документов. Но поскольку большого материального ущерба государству его деятельность не принесла, а полученная на фронте контузия стала смягчающим вину обстоятельством, то виновный был приговорен только к трем годам заключения.
Липовый доктор
Самыми продолжительными по времени, судя по делам Куйбышевского облсуда, стали «гастроли» Бориса Щуровского, 1900 года рождения. Судебный процесс по его уголовному делу проходил в нашем городе в июле 1947 года, а свое первое преступление аферист совершил еще в 1928 году. Он умудрялся обворовывать государство, работая в разных городах в медицинских учреждениях. И делал это, не имея не только медицинского, но и вообще никакого образования. При этом жулик легко занимал самые разные должности – от продавца аптечного киоска до заведующего райздравом.
В 1928 году под фамилией Сухарин наш герой сумел устроиться в аптеку в Бугуруслане. Однако торговал лекарствами он всего три дня, а потом скрылся, прихватив с собой всю выручку и медикаменты. Вскоре под тем же именем мошенник объявился в кишлаке Бугол-Угул под Ашхабадом, где с помощью поддельных документов сумел устроиться на место заведующего здешним лечебным пунктом. Вряд ли врач-самозванец смог кого-то вылечить, но на казенные деньги мимо него не прошли. Добившись от районного начальства выделения пяти с лишним тысяч рублей на закупку оборудования и лекарств, Щуровский-Сухарин снял всю сумму с банковского счета наличными и исчез в неизвестном направлении.
После этого аферист провернул похожие комбинации в полутора десятках регионов страны – от среднеазиатских республик до ее западных границ. В селе Выгуразово Воронежской области он руководил медпунктом, в городке Зеленый Бор неподалеку от Минска – местной аптекой, а в городе Ленинабаде, что в Таджикистане, он уже поднялся до должности главврача местной больницы. Самый большой карьерный рост мошенника ожидал в Геля-Аральском районе Самаркандской области, где его с ходу назначили заведующим райотделом здравоохранения. При этом Щуровский во время поездок по стране много раз менял паспорта: по документам он назывался Рахинским, Житиневым, Пановым, Петровым, Кадыровым, Лебедевым, сменив в общей сложности более десятка фамилий.
Нельзя сказать, что воровство казенных средств жулику везде сходило с рук. Нет, за 20 лет его трижды ловили и даже привлекали к суду, но каждый раз Щуровскому удавалось благополучно бежать из-под стражи, чтобы через некоторое время снова явиться перед медицинским начальством в каком-нибудь отдаленном уголке СССР. Последнюю же точку в его псевдоврачебной карьере поставили в Куйбышевской области.
В июне 1943 года аферист сумел устроиться на место главного врача Безенчукской районной больницы, предъявив руководству облздравотдела поддельные документы на имя Никольского, до этого якобы работавшего в той же должности в райцентре Чарджоу в Туркменистане. На новом месте жулик регулярно присваивал средства, выделяемые на развитие и ремонт вверенного ему лечебного учреждения, но продержался в должности вплоть до июня 1946 года, когда очередная ревизия обнаружила бюджетные хищения на сумму более 360 тысяч рублей. Однако когда за Щуровским приехал «черный воронок», преступника в райцентре уже не было. Задержали его только через два месяца в Фергане, где Щуровский уже успел устроиться на привычную ему должность главврача райбольницы. При обыске у него обнаружили более 20 печатей и множество бланков различных медучреждений страны.
Во время судебного процесса в Куйбышевском областном суде была оглашена приблизительная сумма, которую Щуровский за 20 лет своих «гастролей» сумел украсть из государственной казны – около миллиона рублей. Согласно Постановлению СНК СССР от 7 августа 1932 года (знаменитый Указ «семь-восемь»), эта сумма вполне «тянула» на высшую меру наказания – расстрел. Однако незадолго до того в СССР было принято постановление об отмене смертной казни. Поэтому Щуровский по обвинению в мошенничестве в особо крупных размерах, был приговорен к 25 годам лишения свободы. По некоторым сведениям, в начале 60-х этот срок ему сократили, и мошенник вышел на свободу, но всего через 3 месяца умер.
И ещё "комбинаторы"...
В 1925‑м году органы задержали некую гражданку Смирнову, которая в поездах знакомилась с разъезжающими по делам губернскими начальниками, называла себя племянницей Каменева, потом по-приятельски заглядывала к ним домой или на службу (кто ж не рад родственнице главы Совета Труда и Обороны!) – и обворовывала.
А история, случившаяся тогда же в Гомеле (ее рассматривала потом местная РКИ – рабоче-крестьянская инспекция), попала даже в «известинский» фельетон. В некое серьезное учреждение заявился солидного вида товарищ. Сказал, что перекинут из Москвы на укрепление. Мимоходом обронил, что является братом наркома (имя газета не называла). Приезжего немедленно оформили, выдали аванс. Кроме того, сослуживцы тоже кинулись выручать нового коллегу – предлагали у них одолжиться. Некоторые ради этого срочно взяли деньги в кассе взаимопомощи. Назавтра «брат наркома» исчез...
Некто же Шкрябков использовал сюжет Ильфа и Петрова и выдавал себя за гроссмейстера. Он явно был шахматистом хорошего класса, со знакомствами в этой среде. Вероятно, ленинградец (гонялся за ним тамошний угрозыск). В 1928-м за что-то судился. Дали шесть с половиной лет. Из заключения бежал. Дальше надо было жить, находясь в розыске. И Шкрябков на практике реализовал идею товарища О. Бендера (бестселлер "Двенадцать стульев" вышел в 1928 году, Шкрябкова задержали в 1936). Он с помощью приятелей он выкрал печать и бланки всесоюзного шахматного журнала, сделал себе командировочные удостоверения – и начал колесить по стране, давая платные сеансы одновременной игры. Шкрябков вполне мог так существовать довольно долго. Тем более что по ходу дела он у разных людей стащил документы и далее путешествовал то как Вортман, то как Купцов.
Но "жадность фраера сгубила": Шкрябков и его приятели физически не могли видеть плохо, по их мнению, лежащую вещь. Милиция обратила внимание: в разных городах страны в помещениях, где проходили сеансы, стали обнаруживаться кражи. Очень долго, как отмечал судебный отчет, никому в голову не приходило грешить на заезжего гроссмейстера и на его друзей – милых, интеллигентных молодых шахматистов-ленинградцев. Однако постепенно все стало складываться одно к одному.
Сеансы проходили нередко в вузах, НИИ. И кражи (помимо обычных, денежных) случались колоритные. Так, Шкрябков «со товарищи» сперли, например, пальто академика Левинсона-Лессинга. В Харькове – три микроскопа. Несколько раз уворовывались шахматные часы.
Гражданина Виноградова судили 70 лет назад, в июле 1940-го. Раздобыв фальшивые документы он выдавал себя за прокурора и вымогал деньги у родственников осужденных за якобы возможность освобождения. Но кроме этого Виноградов жульничал и по мелочи: с директора фабрики «Звукозапись» стряс пачку дефицитных пластинок с популярными мелодиями, бесплатно обедал в ресторанах. А однажды, как представитель прокуратуры, прошел на пивзавод и продегустировал продукцию.
