Бывший заключенный Пьер Боттон предложил свой проект тюрьмы, который он разрабатывал все 20 месяцев своего тюремного заключения. Первый камень будет заложен в маленьком городке Сен-Жюльен-сюр-Сюран, в департаменте Юрà. И хотя жители этого городка на референдуме 54% голосов высказались против (решение референдума носит лишь рекомендательный характер), муниципальный совет не согласился с ними и проголосовал за этот инновационный проект. А вот сотрудники тюрьмы, расположенной неподалеку, в городке Лон-ле-Солнье, также высказались против строительства этой тюрьмы «открытого типа».
ТЮРЬМА БЕЗ РЕШЕТОК
В небольших деревянных коттеджах – индивидуальные камеры размером 10 квадратных метров каждая. Вдали – двойная металлическая сетка. Никаких вышек. Никакого карцера. Учреждение рассчитано на 120 заключенных. Все они должны быть осуждены впервые, к небольшим срокам лишения свободы, не превышающим 5 лет. Никаких сексуальных преступников, равно как и никого из тех, кто совершил какие-либо кровавые преступления.
В этой экспериментальной тюрьме каждый осужденный может свободно покидать свою камеру. Именно так мыслит Пьер Боттон, бывший бизнесмен, проведший в тюрьме больше 600 дней в 90-х годах прошлого века, осужденный за злоупотребления корпоративными активами. За 20 месяцев, проведенных в камерах то в одном следственном изоляторе, то в другом, он почти умер морально. А освободившись, Пьер Боттон организовал ассоциацию «Душевные тюрьмы». И начал сражаться за то, чтобы изменить облик французских пенитенциарных учреждений.
«Лишение свободы, но не сексуальности»
Своей пилотной тюрьме он хотел бы дать имя «Шарль-Рош». Так зовут одного тюремного надзирателя, который в сочельник спас ему жизнь. Была жуткая депрессия…
Эта тюрьма будет отчасти походить на деревню. С площадью, деревьями, со спортивными залами и учебными классами, библиотекой, общей для всех телевизионной комнатой. Это все для того, чтобы заключенные не были изолированы в своих камерах. Они просто обязаны жить вместе, контактировать друг с другом, помогать друг другу – все для того, чтобы лучше подготовиться к жизни на свободе. В своей тюрьме Пьер Боттон предусмотрел большое количество комнат для длительных свиданий, потому что, по его мнению, «наказание – это лишение свободы, а вовсе не лишение сексуальности».
«В комнаты длительных свиданий ведут 2 входа: один для заключенных, другой – для родственников. Обязательно должен быть манеж. Это то, чего мне не хватало, когда я сам сидел. Я не хочу, чтобы мои или еще чьи-то дети видели все эти решетки, слышали весь этот тюремный шум. Это шокирует ребенка».
«Цель состоит в том, чтобы человек, укравший одно куриное яйцо, после отсидки не украл корову»
Главная инновация этой тюрьмы-деревни – обязательное наличие рядом с камерами коммерческого центра, где заключенные смогут работать в полном контакте с самыми разными «вольными» заказчиками. Основная цель этого – успешная реинтеграция заключенных в общество. Азиз Вардар, хозяин парижского театра «Ле Палас», – один из предпринимателей, работающих с Пьером Боттоном по программе реабилитации заключенных. «Для меня целью является сделать так, чтобы человек, укравший куриное яйцо, после своей отсидки не украл уже корову». И добавляет: «Идеал – иметь цель, то есть: если ты чему-то научился, ты сможешь получить работу в театре, и твое будущее, когда ты выходишь из тюрьмы, только начинается».
КОРСИКАНСКАЯ МОДЕЛЬ
Этот проект «открытой» тюрьмы поддержан Министерством юстиции и лично министром Мишелем Мерсье. Там полагают, что философски тюрьма Боттона может стать моделью тюремного будущего, по крайней мере для тех, кто осужден к небольшим срокам заключения, кто намерен честно отбыть свое наказание, и для охраны которых никакие вышки не нужны. Жан-Мари Деларю, Генеральный контролер мест лишения свободы, также утверждает, что у тюрем «открытого типа» много позитивных моментов. Он отмечает, что одна такая тюрьма существует уже более 20 лет на Корсике, в Касабьянде. Правда, та тюрьма предназначена для осужденных на длительные сроки лишения свободы за совершение сексуальных преступлений. Заключенные тюрьмы «Касабьянда» на тюремных фермах занимаются выращиванием скота. В своей тюрьме под открытым небом они живут почти свободно. «И никто не сбегает», – уточняет Жан-Мари Деларю. По поводу тюрьмы Пьера Боттона, разделившей жителей городка Сен-Жюльен-сюр-Сюран на 2 лагеря, он добавляет: «Я полагаю, что строительство тюрем, целью которых является ресоциализация, менее опасно, чем строительство обезличенных тюрем, «предприятий по лишению свободы», где люди ожесточаются, а по выходу будут представлять собой опасность».
«В тюрьме под замком должны быть лишь опасные преступники. Человек, 2 раза подряд превысивший скорость на дороге, не представляет никакой опасности для тех, кто живет рядом с ним» – Жан-Мари Деларю
Но этот проект вызывает беспокойство в Пенитенциарной администрации. «Нас настораживает та методология, которая состоит в том, чтобы позволить частному лицу проявлять инициативу в строительстве пенитенциарного учреждения», – поясняет Борис Тарж, директор тюрьмы в городе Нанте, являющийся одновременно национальным секретарем Национального союза директоров тюрем. UFAP – основной профсоюз пенитенциарных сотрудников также высказался против этой экспериментальной тюрьмы, строительство которой обойдется в 10 млн евро.
