29/03/24 - 10:36 am


Автор Тема: Преступники и преступления с древности до нших дней-16  (Прочитано 490 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Войны мафии
Представители киноконцерна «Парамаунт пикчерс» были приглашены в Нью-Йорк на пресс-конференцию. Фирма приступала к экранизации дорогостоящего широкоэкранного зрелища, в которое вкладывались миллионы и на котором надеялись заработать еше больше миллионов. Марло Брандо должен был играть главную роль. Это было верное дело, так как «Парамаунт» экранизировал книгу, долгое время возглавлявшую список бестселлеров, — роман «Крестный отец» итало-американца Марио Пьюзо.

Для пресс-конференции было выбрано довольно странное место: штаб-квартира лиги защиты гражданских прав итало-американиев в нью-йоркском районе Бруклине. Рядом с продюсером «Крестного отца» Элом Радди сидел представитель лиги — некий Энтони Коломбо. Когда Эл Радди заявил, что в будущем кинофильме ни разу не будет упомянуто слово «м<афия>», мистер Коломбо удовлетворенно кивнул головой. А когда Радди добавил, что это решение было принято «без угроз или запугивания с чьей-либо стороны», мистер Коломбо не удержался от реплики: «Мистер Радди прав. Никаких угроз!»

Эта пресс-конференция, проходившая в марте 1971 г., была второй победой лиги защиты гражданских прав итало-американиев. Казалось, безвозвратно прошли те времена, когда можно было открыто поносить мафию, как, например, это сделал в 1966 г. в американской палате представителей шеф ФБР Эдгар Гувер, заявивший, что «Коза ностра» — «Уголовное братство итальянцев по рождению или происхождению». В июле 1970 г. министр юстиции США Митчелл распорядился, чтобы впредь слов «мафия» и «Коза ностра» в открытой печати и в публичных выступлениях не употребляли, поскольку итало-американцы могут воспринять их как дискриминирующие и оскорбляющие нацию, к которой они принадлежат. Поэтому с июля 1970 г., касаясь вопросов, связанных с крупнейшим в истории «братством» организованных преступников, в лучшем случае говорили «М».

Год спустя после знаменательной пресс-конференции американский журнал «Ньюсуик» писал по поводу премьеры «Крестного отца»: «У этого мастерски сделанного, красивого, душераздирающего фильма… есть один недостаток — это восхваление гангстерской жизни, увод на второй план жертв насилия, акцентирование внимания на ритуальных и полуцивилизованных обычаях мафии в ущерб прямому описанию ее циничных действий». «Конечно же, это романтическая история, — признался Пьюзо, автор и один из сценаристов „Крестного отца“… Конечно, мафия несколько романтизирована… Но от фильма и не ждали серьезной социологии и реализма…» То, что искусная реклама принесла фильму «Крестный отец» колоссальный успех и что миллионы зрителей узнали «Коза ностру» наконец-то как нечто человечное, можно поставить в заслугу одному из ее ведущих донов — Джозефу (Джо) Коломбо, отпрыск которого, Энтони, сидел рядом с продюсером Элом Радди на той памятной пресс-конференции.

В те дни американские газеты могли сообщить лишь, что «Джо Коломбо — маклер земельных участков из Бруклина». Но это была ничтожная доля истины. Джозеф Коломбо родился в 1923 г. Карьеру преступника он начал в нью-йоркской «семье» мафии Джузеппе Профачи и медленно, но верно прокладывал себе путь наверх, возглавив наконец в 1962 г. бруклинскую «семью». Благодаря значительному залогу Коломбо оказался на свободе, и, поскольку апелляционные инстанции работали очень медленно, ему не пришлось отбывать наказание за лжесвидетельство, судебные же процессы за кражу драгоценностей и укрывательство имущества от обложения налогом еще предстояли. Прокурор заявил: «Этот обвиняемый с ног до головы опутан нескончаемой вереницей гангстерских связей, начало которым было положено в конце тридцатых годов отношениями его отца с преступным миром». Коломбо, по словам прокурора, занимался в Бруклине ростовщичеством и нелегальным букмекерством. Детективы установили, что Коломбо имеет один из бруклинских клубов, в котором он неясным для нас образом улаживал свои дела.

Все эти обвинения Джо Коломбо воспринимал хладнокровно. Впервые он впал в ярость, когда ФБР арестовала его сына Джоя. Наследник, на которого дон возлагал немалые надежды, был пойман с поличным, когда переплавлял серебряные монеты в слитки, чтобы потом сбыть благородный металл с хорошей прибылью. А это в США карается законом.

Дон Коломбо извлек из своего американского опыта уроки. Он прекрасно знал, какой огромной силой обладают союзы, основанные на общности интересов определенных групп людей, знал, что они могут добиться многого. Итак, с помощью своей «семьи» мафии ему не стоило большого труда вывести на улицы города тысячи итало-американцев. Каждую ночь демонстранты пикетировали здание нью-йоркского отделения ФБР, требуя освобождения Джо Коломбо. Так родилась лига защиты гражданских прав итало-американцев. Официальная программа этого союза, число членов которого быстро выросло до нескольких десятков тысяч членов, гласила: зашита итало-американцев (только в Нью-Йорке их проживало 859 тыс.) от дискриминации. По сути это было справедливое устремление, так как в США можно повсюду наблюдать дискриминацию этнических меньшинств. В руках «Коза ностры» эта организация стала идеальным орудием борьбы с правосудием и полицией. Сын Джо Коломбо Энтони был назначен вице-президентом лиги.

В июне 1970 г. лига вновь организовала на улицах Нью-Йорка шествие с участием около 100 тыс. человек. Демонстрация проходила у монумента великому генуэзцу Христофору Колумбу. «Мы не потерпим более, чтобы нас подозревали только потому, что мы носим итальянские имена». Большинство присутствующих, конечно, пришли сюда с благими намерениями и верой в справедливость Джо Коломбо, которого в этот день чествовали как народного героя, торжествовал. Под тысячеголосый рев толпы: «Джо! Джо!» — он взобрался на трибуну и обратился к толпе: «Истинно говорю вам, против меня и всех итало-американцев существует заговор. Но сегодня на вас и Джо Коломбо обращено око божье, и все, кто стоит у нас поперек дороги, почувствуют его карающую руку!»

И они почувствовали ее. Министр юстиции Митчелл счел необходимым ввести запрет на слово «мафия». «Форд моторз компани» в одной из финансируемых ею серий экранизации на телевидении уголовных романов предложила авторам вычеркнуть из сценариев любое упоминание о «Коза ностре». Серьезная газета «Нью-Йорк таймс» после того как банды молодчиков из лиги Коломбо помешали выпуску номера, впредь остерегалась сообщать о преступлениях и преступниках из мафии. На «благотворительном» концерте лиги выступил друг и компаньон мафиозо Фрэнк Синатра. А патер Луис Джиганте из Бронкса благословил всех собравшихся на торжественный обед лиги: «Благословляю этот вечер, благословляю Джо Коломбо и все то доброе, что он сотворил. Аминь!»

Эта идиллия длилась около года. 29 июня 1971 г. у монумента Колумбу вновь состоялся День итало-американского единства. Снова, встреченный бурей восторженных аплодисментов, на трибуне появился Джо Коломбо.

Но не успел он начать речь перед своими сторонниками, как молодой черный американец, находившийся в толпе фоторепортеров и журналистов около трибуны, несколько раз выстрелил в него. Две пули попали в голову дона мафии. Телохранители Коломбо открыли ответный огонь.

И в то время как покушавшийся — 26-летний Джером Джонсон — был уже мертв, а дона спешно везли в больницу, два «лейтенанта» Коломбо — Кармине Персико, по прозвищу Змея, и Гуго Макинтош прыгнули в машину и скрылись. Служащие уголовной полиции, присутствовавшие на сборище, заметив быстрое исчезновение двух гангстеров, посчитали их за соучастников убийства. Они бросились в погоню. Наконец на углу Атлантик и Утика-авеню в небольшом баре, который к этому часу был совершенно пустым, следы Персико и Макинтоша оборвались. У полиции были основания подозревать, что люди Коломбо шли именно сюда. Этот бар был штаб-квартирой Джо Галло.

Для прессы это было находкой. В последний раз в дона мафии — Фрэнка Костелло — стреляли в 1957 г. Напали ли на этот раз на верный след? Эксперт нью-йоркской полиции сказал: «Организованная преступность стала более скрытой. Если кого-то действительно необходимо убрать, то это происходит на каком-нибудь пирсе в четыре часа утра и так, чтобы никто этого не заметил. Есть лишь один человек, который настолько безрассуден, что способен совершить убийство среди бела дня на глазах у тысяч людей, и это Безумный Джо!»



Была ли у Безумного Джо причина? Джо Галло обязан своей кличке Безумный судебному психиатру, который однажды засвидетельствовал, что тот «не способен осознать свою вину, так как в настоящее время болен». Этот Джо Галло, как и его братья Альберт и Ларри, с начала 60-х годов был хорошо известен нью-йоркской полиции. Братья Галло служили у дона мафии Вито Дженовезе профессиональными убийцами и, когда тот отошел от руководства своей «семьей», они попытались стать «самостоятельными». Но в Нью-Йорке это было возможно только за счет ущемления сферы влияния другой «семьи». Итак, они вошли в конфликт с «семьей» Профачи. Когда братья Джо похитили зятя Профачи Мальоччо, по кличке Жирный Джо, дон мафии Бруклина был вынужден заключить перемирие. «Независимые гангстеры» объявили войну бруклинской «семье» мафии. Междоусобная борьба стоила жизни 98 гангстерам и закончилась арестом и осуждением Джо Галло. Но и в тюрьме Безумный Джо не отказался от своих планов вытеснить «семью» Профачи из ее бруклинских владений. Как стало известно, он познакомился с «цветными» заключенными. Верный традиции мафии использовать для черной работы неитальянцев, по выходе на свободу Галло сколотил вокруг себя большую банду из негров. Полиция, по-видимому, была на верном пути, поскольку за покушение на Коломбо Джонсону были обещаны 200 тыс. долл. и укрытие от преследований. В своих подозрениях полиция шла дальше: не мог ли Персико быть причастен к заговору в обмен на обещание стать преемником Коломбо? И какую роль в этом деле сыграл «босс боссов» — 72-летний Карло Гамбино? Действительно ли Гамбино, преемника Счастливчика Лучано, настораживала растущая популярность Коломбо? Мог ли он, чья власть над всеми «семьями» мафии была неоспоримой, специально подстрекать донов к войне, чтобы еще более упрочить свое владычество?

Как и следовало ожидать, выстрелы у памятника Колумбу развязали новую войну среди гангстеров, как в добрые времена в Чикаго. Далее, по выражению Марио Пьюзо в «Крестном отце», события развивались, «как в постели». Безумный Джо забаррикадировался в своей штаб-квартире на Президент-стрит в южном Бруклине. Однако это не спасло его от мести клана Коломбо.



8 апреля 1972 г. Галло торжественно праздновал 43-ю годовщину своего рождения. Вечером он с друзьями отправился в кабаре. После представления Галло, его невеста и ее десятилетняя дочка, сестра Джо и его телохранитель поехали в «Раковину Умберто», ресторан неподалеку от здания полицейского управления Манхэттена.

Едва успели заказать ужин, как в ресторан вошел мужчина среднего роста, приблизительно сорока лет, в светлом твидовом пальто с револьвером 38-го калибра в руке, готовым к стрельбе. Ни слова не говоря, он направился к Джо Галло и выстрелил. Досталось и телохранителю Питеру Диапиуласу Безумный Джо нашел в себе силы подняться. Шатаясь, он прошел по залу. В пятнадцати шагах от входа он рухнул, примерно в ста метрах от того места, где за год до этого в ярком освещении прожекторов «Парамаунта» дон Вито Корлеоне, он же Марлон Брандо, пал жертвой подобного нападения.

Джо Галло был погребен в бронзовом гробу стоимостью 5 тыс. долл. Его телохранитель Питер Диапиулас, отказавшийся давать какие-либо показания полиции, был осужден за незаконное ношение оружия.

Война мафии шла полным ходом. Газеты пестрели сообщениями о все новых и новых убийствах среди мафиози.

Резня среди гангстеров серьезно встревожила общественность. Губернатор Нью-Йорка Диндсей заявил: «Мы прогоним гангстеров из нашего города. Но вначале мы попытаемся лишить их материальной опоры».

Итак, снова, вот уже в который раз, было дано стереотипное обещание навсегда покончить с организованной преступностью. Однако на этот раз полиция, кажется, серьезно взялась за дело.

Все началось с того, что четверо переодетых служащих уголовной полиции развернули торговлю рождественскими елками у входа в один из бруклинских баров, который охотно посещался мафиози. Из обрывков разговоров полицейским удалось узнать о местонахождении логова гангстеров. Так полиция натолкнулась на жилой фургон на автомобильном кладбише в Бруклине. Среди аккуратно расставленных автомобильных обломков окруженная забором из колючей проволоки и охраняемая овчарками расположилась хорошо замаскированная и звукоизолированная штаб-квартира «Коза ностры». Несмотря на строгую охрану, полицейские все же установили на крыше этого фургона подслушивающее устройство и сделали отвод от телефонного кабеля вагончика. В школе, расположенной напротив, полицейские оборудовали наблюдательный пункт, оснащенный кинокамерой. Каждый посетитель фургона на автомобильном кладбище в Бруклине был заснят на пленку.

Несколько месяцев спустя (война гангстеров в Нью-Йорке была в полном разгаре, и губернатор Линдсей только что произнес свою угрозу) полиция уже располагала несколькими миллионами метров киноленты с записями разговоров о рэкете, разбойных нападениях, похищениях людей, подлогах со страховками.

Решающий удар полиция нанесла в октябре 1972 г., когда был отдан приказ об аресте 667 мафиози, которые навещали жилой фургон в Бруклине или были опознаны по телефонным разговорам. Более того, были взяты под стражу сотни полицейских, находившихся на содержании «Коза ностры»! Из посетителей жилого фургона безнаказанными остались лишь несколько десятков нью-йоркских бизнесменов. По этому поводу прокурор заявил, что в данном случае дело касается представителей тех двухсот нью-йоркских фирм, которые контролировались мафией.

Нью-йоркские газеты задавали вопрос: «Уж не сочтены ли дни „Коза ностры“?» Но арестованные полицией мафиози еще были далеко не изобличены и тем более не осуждены. К тому же не следовало забывать, что даже осужденный дон мафии и из тюрьмы беспрепятственно мог руководить своей «семьей». Никто не мог сказать с достоверностью, что приказы об арестах от октября 1972 г. (кстати, нью-йоркская полиция так и не сообщила, сколько таких приказов было отдано в действительности; до сих пор не состоялось ни одного судебного процесса против кого-либо из обвиненных) как-то повлияли на деятельность «Коза ностры». Вместо этого произошло то, что описал Марио Пьюзо в романе «Крестный отец»: был заключен мир «между всеми враждующими партиями».

Последним отзвуком войны мафиози Нью-Йорка, начавшейся с убийства Джо Коломбо, было сообщение 24 января 1973 г. о том, что найден труп Эмануэля Гамбино, похищенного в июне 1972 г. И вот два видных мафиози решились нарушить омерта. В начале 1973 г. в полицию, опасаясь быть убитым, пришел с повинной Джозеф Лупарелли. Лупарелли «запел». Он рассказал, в частности, что 8 апреля 1972 г. Кармине де Бязе, член «семьи» Коломбо, обнаружил Безумного Джо — Галло в «Раковине Умберто». После этого Джозеф Яковелли, преемник Коломбо, отдал приказ убить Галло.

Вторым мафиозо, добровольно сдавшимся в руки полиции, был сам Яковелли. После признания, сделанного Лупарелли, у него появились основания серьезно опасаться за свою жизнь. 28 февраля 1974 г. он явился с повинной в ФБР, где тотчас же был отдан приказ об его аресте с формулировкой: «за препятствие раскрытию преступления». Яковелли должен был выступить главным свидетелем в деле об убийстве Галло. Дон «Коза ностры», добровольно явившийся в ФБР?! В одном из отчетов из Нью-Йорка по этому поводу говорилось: «Его неожиданная добровольная явка в полицию связана с тем, что „семья“ Коломбо срочно хочет назначить нового главаря». Явка Яковелли с повинной была, таким образом, лишь бегством от возможного окончательного расчета в его «семье'».

В марте 1972 г. американский иллюстрированный журнал «Лайф» утверждал: «Не столь важна точная дата начала конца, а важно то, что итальянскому стилю организованной преступности в этой стране (США) пришел конец».

Как пришел журнал к столь смелому выводу? Было подсчитано, что к концу 1971 г. в тюрьмах находилось примерно 3200 мафиози, среди них даже некоторые доны вроде Раймонда Патриарки (глава «семьи» из Новой Англии), Карлоса Марчелло (шеф «семьи» из Нью-Лжерси). Локазательством конца «Коза ностры» мог бы служить и тот факт, что некоторые доны обратились за помощью к общественности: Лжо Коломбо со своими речами у монумента Колумбу и Сальваторе Бонанно, который решил поведать о своем опыте и переживаниях писателю Гэю Талезе для его книги «Доброе имя отца твоего».

Журнал «Лайф» обошел молчанием то, что конец американской мафии предсказывался каждый раз, когда со сцены сходило старое поколение донов, уступая место молодым людям с «современными идеями». Эту — тенденцию можно проследить на примере развития пяти нью-йоркских «семей» мафии.

В 1899 г. Игнацио Сайетта вызвал к жизни мафию в Нью-Йорке. Когда его приговорили к тридцати годам тюремного заключения, мафия в Нью-Йорке распалась и ей, казалось, пришел конец. Однако в 1920 г. в мафии воцарился Джо Массериа. Контрабанда алкоголя сделалась важнее убийств и разбоя.

В 1931 г. Джо Массериа и его преемник Сальваторе Маранцано были убиты. Снова, казалось, наступил конец организованной преступности. Однако вопреки этому возникли пять «семей» мафии, которых возглавили энергичные доны нового поколения. На смену контрабанде алкоголя пришли азартные игры и, наконец, контрабанда наркотиков.

Когда Счастливчик Лучано, считавшийся «боссом боссов», в 1946 г. был выслан в Италию, его «семью» принял Франческо Скаличи. В 1957 г. он был убит. С того момента до 1976 г. этой «семьей» мафии руководил Карло Гамбино, который одновременно заявил претензию на титул «босса боссов».

С 1931 г. вторую нью-йоркскую «семью» мафии возглавил Фрэнк Костелло. В 1957 г. на него было совершено покушение Он умер естественной смертью в феврале 1973 г. от инфаркта сердца. Его преемник Томас Люкезе, по кличке Трехпалый Браун, также умер естественной смертью. Встал вопрос о новой сильной личности. Новый дон, Стефано Ла Салле, был слишком стар, а его потенциальный преемник Кармине Трамунти был одним из тех, кого полиция взяла под наблюдение в известном фургончике в Бруклине.

Третьей «семьей» мафии Нью-Йорка с 1931 г. руководил Джо Профачи. После его смерти в 1962 г Джо Коломбо занял место главы «семьи». В результате ожесточенной борьбы за власть, разыгравшейся в этой «семье» после убийства Коломбо и добровольной явки с повинной в полицию Яковелли, наиболее вероятным кандидатом на этот пост считался Джозеф Мальоччо, тем более что он уже временно руководил этой «семьей».

Нью-йоркская «семья» мафии № 4 с 1931 г. находилась в руках Джо Адониса. В 1956 г. он был депортирован в Италию, где и умер в ноябре 1971 г. Его преемником стал Джо Бонанно.

Джо Бонанно заставил полицию изрядно потрудиться, когда в очередной раз был предсказан конец «Коза ностры».

21 октября 1964 г. в полночь на аристократической Парк-авеню в Нью-Йорке остановилось такси, из которого вышли адвокат Уильям Мейлони и 59-летний Джозеф Бонанно. Оба направились к роскошному особняку, в котором жил Мейлони. Неожиданно из тени парадного входа вышли двое в непромокаемых плашах и в шляпах, глубоко надвинутых на лоб. Оба незнакомца схватили Джо Бонанно за руки. «Пошли, Джо, — прошипел один из них. — Мой босс хочет поговорить с тобой!»

Бонанно даже не попытался сопротивляться. Мейлони, наоборот, начал протестовать: «Черт побери, что происходит? Этот человек мой клиент!» Но парни в макинтошах не были расположены в столь поздний час дискутировать с адвокатом. «Проваливай!» — прикрикнул на него один из незнакомцев. Адвокат проворно шмыгнул в подъезд дома, пригнувшись под выстрелами, которыми гангстеры подкрепили свое требование. Неизвестные потащили Бонанно. На значительном расстоянии, прижимаясь к стенам домов, за ними последовал Мейлони. Осторожно выглянув из-за угла, он успел заметить, как Бонанно втолкнули в светлый лимузин.

Несколько минут спустя Уильям Мейлони сообщил о случившемся в полицию. Заработал телетайп, дикторы радиостанций штата Нью-Джерси поспешно передали сообщение: «Похищен Джо Бонанно!» В архивах крупнейших газетных редакций лихорадочно искали сведения о жертве похищения.

Но данные архивов были весьма разноречивы. Одних вариантов его имени было великое множество: Джозеф Бонанно, Джозеф Бононо, Джо Бананни, Джо Бананас. Но выяснилось и кое-что другое.

Джузеппе Бонанно родился на Сицилии в 1906 г. В 1924 г. он иммигрировал в США. В 1930 г. во время транспортировки оружия, нелегально переправляемого из Нью-Йорка в Чикаго для банды Аль Капоне, он был впервые арестован. В 1938 г. Бонанно на короткое время исчез из США, но вскоре вернулся через Канаду и получил американское гражданство. Джо Бонанно был разносторонним бизнесменом: он владел похоронными конторами и прачечными, швейными предприятиями и фирмами по импорту оливкового масла и сыра. В 1957 г. за участие в гангстерской конференции в Апалачине Джо Бонанно был вновь арестован.

И этого человека похитили! Заметную фигуру преступного мира! Выдвигались различные предположения и догадки. Информационное агенство ЮПИ сообщало: «Полиция серьезно опасается, что Джо Бонанно пал жертвой убийства, которое было совершено ган-менами,[53] похитившими его на Парк-авеню».

— Если бы меня спросили, я бы ответил, Джо Бонанно лежит где-нибудь на дне реки, — заявил один служащий министерства юстиции.

— Едва ли мы его увидим живым — так полагал старший инспектор Уолтер Ф.Хеннинг.

— Мы ишем его, — заявил один нью-йоркский криминалист, — нам хочется с ним поговорить.

Джо Бонанно исчез в тот момент, когда ему предстоял допрос. На следующий день он должен был давать показания в суде об уголовной деятельности своей банды. Не было никакого сомнения, что почтенный бизнесмен занимался торговлей наркотиками и рэкетом. Может быть, его устранила конкурирующая банда? А может, собственная, опасаясь, что Бонанно даст в суде показания против своих дружков? Или, что кажется менее вероятным, Джо Бонанно сам организовал свое похищение, чтобы уйти от допроса? А может быть, он действительно был уже мертв?

18 декабря 1964 г. Уильям Мейлони сделал нью-йоркской прессе сенсационное сообщение, что его клиент жив, здоров и чувствует себя хорошо. Они условились встретиться через три дня. Однако ни в назначенное время, ни позднее Джо Бонанно так и не появился в офисе Мейлони. Тем временем судебная комиссия обстоятельно занималась деятельностью Джо Бонанно и его «семьи» мафии. Было допрошено 35 свидетелей и установлено, что эта «семья» состояла приблизительно из шестидесяти гангстеров, действовавших на западе США и на восточном побережье — от Нью-Йорка до канадской границы.

Прошло почти полтора года. Неожиданно 17 мая 1966 г. поступило сообщение, что Джозеф Бонанно появился в офисе генерального прокурора Моргентау в Нью-Йорке. Бонанно, однако, упорно отказывался говорить, где находился все это время. Его «семьей» уже давно управлял Гаспаре ди Грегорио, по прозвищу Маленький Гаспар.

Тот, кто полагал, что Джо Бонанно вскоре предстанет перед судом, глубоко заблуждался. Генеральный прокурор Моргентау освободил Бонанно под крупный залог в 150 тыс. долл.

31 декабря 1966 г. в «Нью-Йорк тайме» появилось сообщение, что Джозеф Бонанно, по данным американского правительства, является владельцем ряда игорных домов в центральноамериканской островной Республике Гаити и что его «лейтенант» Вито ди Филиппо уже в ноябре 1965 г, вошел в тесный контакт с гаитянским диктатором Дювалье и за солидную взятку получил от него концессию на казино «йнтернейшнл» в центре столицы Гаити Порт-о-Пренсе.

Сегодня уже известно, что в 1964 г. Джо Бонанно пытался захватить власть над всеми пятью нью-йоркскими «семьями» мафии. Когда сделать это ему не удалось, он инсценировал свое похищение, укрывшись в Канаде, пока дело не поросло травой и доны не успокоились. Тем временем в Тусоне, штат Аризона, Бонанно создал маленькое гангстерское государство с широкими связями. Гаспаре ди Грегорио «по старости» передал руководство бывшей «семьей» Бонанно Натале Эрволе. Но полиция «накрыла» Эрволу в жилом фургоне на автомобильном кладбише в Бруклине.

Остается пятая «семья» того самого дона Вито Лженовезе, который умер от сердечного приступа 14 февраля 1969 г. в тюрьме Спрингфилда, штат Миссури. После ареста Дженовезе в 1959 г. главой «семьи» стал Энтони Стролло, руководивший ею до тех пор, пока однажды ночью бесследно не исчез. Тогда руководство поделили между собой двое: Лженардо Катена (за отказ от дачи свидетельских показаний он был вскоре приговорен к тюремному заключению) и Томас Эболи.

Итак, в четырех из пяти «семей» вновь произошла смена поколений. Старые боссы, сколотив себе огромные состояния, сошли со сцены. А доходы были колоссальными. Прибыль мафия получала буквально со всего.

Самые высокие барыши «Коза ностра» извлекала из торговли наркотиками (в 1969 г. они оценивались в 350 млн. долл.), ростовщичества, нелегальных игорных залов и профсоюзного рэкета (шантаж фирм и создание псевдопрофсоюзов) и, конечно же, из бизнеса на порнографии. Нью-йоркские фирмы, изготовлявшие порнографическую продукцию, контролировал Джозеф Броккини, друг Томаса Люкезе. В 1970 г. доход мафии от этого предприятия достиг 500 тыс. долл. Однако эта сумма составляет лишь незначительную часть доходов «Коза ностры». Министерство юстиции Соединенных Штатов заявило, будто располагает документами, из которых следует, что более 200 тыс. человек на различных предприятиях и в фирмах «тем или иным образом» принадлежат к «Коза ностре» либо связаны с ней.

Новые возможности обогащения открылись у самого мощного синдиката организованных преступников, когда были введены так называемые кредитные кар ты.

Поскольку чуть ли не каждый день американские газеты сообщали об очередном мошенничестве с чеками, ни один бизнесмен уже не решался продавать свой товар на чеки. Последствия этого первыми ощутили мелкие банки и кредитные общества, денежные вклады в которые сильно сократились. Солидные, крупные банки были защищены тем, что для открытия в них лицевого счета требовался довольно значительный первоначальный взнос, который не могли себе позволить мелкие мошенники. Чеки таких банков принимались с большим доверием, тем более что в подавляющем числе случаев крупные банки, чтобы не подрывать свой авторитет, оплачивали и непокрытые чеки.

Так сберегательные кассы и мелкие банки пришли к мысли основать кредитные клубы, члены которых во всех связанных с ними фирмах, ресторанах и отелях по предъявлении кредитной карты получали товары и услуги, не внося наличные деньги, ибо до определенного уровня их расходы покрывало кредитное общество.

Хотя кредитные общества воздвигли целую систему защиты от мошенничества, преступники все же нашли лазейку. Потери кредитных обществ, практиковавших систему кредитных карт, в результате мошеннических манипуляций оценивались в 100 млн. долл. И если жулики-одиночки попадались с поличным довольно часто, то синдикатам преступников это не грозило: в большинстве случаев они действовали более оперативно, чем система контроля.

Вложение гигантских прибылей от организованной преступности в различные отрасли американской экономики, создание концерна мафии коренным образом изменили «условия работы» «Коза ностры». Это не могло не отразиться и на «стиле руководства». Итак, вновь встал вопрос, какими качествами должен обладать дон «Коза ностры». Мафия не признавала никакого «порядка наследования», при котором титул и «дело» переходили бы по наследству. И так повторялось все тридцать, сорок лет кровавой борьбы за власть в американской мафии.

Из старой гвардии донов остался лишь один — Карло Гамбино, иммигрировавший в США из Палермо в 1921 г. Гамбино жил на широкую ногу. У него были роскошная квартира на Оушен-парк-уэй в Бруклине и дорогая вилла в аристократическом квартале на Кони-Айленд.

У Гамбино всегда хватало выдержки держаться в стороне от случайных афер и борьбы за власть других «семей». Его оставили в покое, когда полиция производила расследование деятельности «Коза ностры» после конференции в Апалачине. Его «семья» постоянно извлекала выгоду из борьбы других «семей». Поэтому вполне возможно, что именно Гамбино, оставаясь за кулисами, разжигал борьбу между Коломбо и Галло, чтобы укрепить собственное могущество. 31 июля 1972 г. американский журнал «Тайм» писал: «Убийство Томаса Эболи расчищает дорогу старейшему дону мафии Карло Гамбино к эффективному контролю над „семьей“ Дженовезе, поскольку Джерардо Катена находится в тюрьме, в то время как другому боссу этой „семьи“ — 78-летнему Майку Миранде не позволяет более играть руководящую роль его преклонный возраст».

Сам Карло Гамбино уже давно вышел из юношеского возраста. Это обстоятельство не позволило ему защитить интересы опытного мафиозо 58-летнего Аньелло Деллакроче, одного из тех, кто в свое время принимал участие в покушении на шефа «Корпорации убийц» Альберта Анастазия.

Неужели дни «Коза ностры» сочтены?

Вот сообщение из Нью-Йорка от апреля 1973 г. — через полгода после захвата нью-йоркской полицией визитеров жилого фургона мафии на автомобильном кладбище в Бруклине: «После выхода на экраны фильма „Крестный отец“ Карло Гамбино начал пользоваться громадной популярностью. На происходившей недавно на Лонг-Айленде свадьбе супружеская пара опустилась перед ним на колени и целовала ему руки. Когда же хозяин произнес тост за здоровье Гамбино, хор исполнил мелодию из „Крестного отца“. Один репортер задал „боссу боссов“ вопрос, понравился ли ему фильм „Крестный отец“. „Хорошо, очень хорошо“, — пробормотал дряхлеющий король гангстеров и усмехнулся».


Карло Гамбино (в центре) на похоронах жены, 1971 г.

Лон Карло Гамбино недолго пожинал плоды своей кровавой интриги в борьбе за трон верховного властителя «Коза ностры»: в октябре 1976 г. 74-летний «Крестный отец» американской мафии после сердечного приступа отправился на тот свет из своего роскошного стотысячедолларового коттеджа на Кони-Айленд в Нью-Йорке. Более 100 телекомпаний различных стран транслировали королевские похороны дона Карло. На пышной церемонии отпевания в бруклинской церкви Пресвятой девы Марии присутствовал весь цвет «Коза ностры». В последний путь «босса всех боссов» провожала длинная вереница черных лимузинов. В надгробных речах превозносились заслуги и достоинства усопшего как патриота, благодетеля и мецената.

Вскоре после этого в небольшом мотеле неподалеку от нью-йоркского аэропорта имени Джона Кеннеди доны и консильери всех «семей» возвели на осиротевший трон «Коза ностры» нового короля — Кармине Таланте. По мнению исследователей американской мафии, это избрание произошло при поддержке влиятельного босса «Коза ностры» Джо Бонанно, ближайшим помощником и другом которого в нью-йоркский период «работы» считался Таланте. Одним из адъютантов нового «босса всех боссов» стал сын Джо Бонанно — Сальваторе.

Как и дон Вито Дженовезе, Кармине Таланте всегда прикидывался «мелкой рыбешкой», и поэтому, несмотря на огромные связи и видное место в организованном преступном мире США, он старался не привлекать к себе особого внимания властей и полиции. Соседи по фешенебельному району Манхэттена знали Таланте как скромного респектабельного бизнесмена, владельца химчистки. Когда седовласый господин в костюме от лучшего портного прогуливал собачку по берегу Ист-Ривер, никому и в голову не приходило, что рядом опаснейший гангстер, который, по самому скромному счету, собственноручно убил более сотни человек.

В 1978 г. Кармине Таланте ненадолго попал за решетку по обвинению в контрабандной торговле наркотиками. В центральной нью-йоркской тюрьме его с одинаковым усердием стерегли и тюремные сторожа, и вооруженная до зубов личная гвардия дона мафии.

12 июля 1979 г. Кармите Таланте обедал вместе со своими телохранителями и доверенными на веранде уютного итальянского ресторанчика в Манхэттене. Неожиданно трапеза была прервана появлением четырех неизвестных в масках и с автоматами… Когда на место происшествия прибыла полиция, бывший боксер-тяжеловес, бывший убийца, бывший «босс всех боссов» американской мафии Кармине Таланте, по кличке Сигарный Лилло, лежал уткнувшись лицом в каменный пол. Рядом дымилась его любимая черная сигара… Подозревали, что убийство совершил Анджело Далакроче, один из членов верховного совета «Коза ностры» и соперник Кармино Таланте в борьбе за власть в американской мафии.

В марте 1980 г. был застрелен в своем автомобиле 69-летний Анджело Бруно, бессменный босс филадельфийской «семьи», державшей под контролем новую столицу мирового игорного бизнеса Атлантик-Сити, штат Нью-Джерси. Через месяц полиция обнаружила труп одного из доверенных Бруно, участвовавшего в убийстве своего босса. Тело, из которого судебные эксперты извлекли 14 пуль, было засунуто в пластиковый мешок вместе с надорванными наполовину 20-долларовыми банкнотами; это, по обычаям «новой» мафии, означало, что убитый проявил непомерную жадность. Полиция предполагает, что мотивом убийства Анджело Бруно послужило столкновение интересов в сфере игорного бизнеса в Атлантик-Сити его «семьи» и нью-йоркской «семьи» Гамбино, ныне возглавляемой Полом Кастеллано. Итак, за долгие годы существования «Онората сочьеты» мало что изменилось в характере его взаимоотношений с обществом.

Существует поговорка: боссы приходят и уходят — их дела остаются. Смена поколений в мафии, практически не затрагивая ее святая святых — структуру и обычаи, всегда сопровождалась расширением границ преступного бизнеса, сфер приложения капитала и арсенала «приемов работы» — от традиционного мелкого вымогательства до высших форм — «чистой», или беловоротничковой'. преступности. Современная «Коза ностра» состоит из 24 «семей», объединяющих около 5 тыс. членов, а «валовой оборот» «ее дела», по осторожным оценкам министерства юстиции США, достигает уже 120 млрд. долл. Лля сравнения скажем, что годовой национальный бюджет Франции с населением 53,5 млн. человек составляет примерно половину этой суммы.

Полькен К., Сиспоник X. Кто не молчит, тот должен умереть. — М.: Мысль, 1982

No comments for this topic.
 

Яндекс.Метрика