Партия социалистов-революционеров более всего известна благодаря своей Боевой организации, объединявшей профессиональных террористов. Время от времени террористов ловили. И те, кому удавалось избежать виселицы, оправлялись на каторгу в Сибирь. Некоторым удавалось оттуда бежать. Вот и основатель Боевой организации эсеров Михаил Гершуни прославился своим побегом из Акатуйской каторжной тюрьмы...
Военно-окружной суд в Петербурге в феврале 1904 года приговорил Гершуни к смертной казни. Однако в те времена еще не было чрезвычайных трибуналов, они появились годом позже. Учитывая, что Гершуни лично никого не убивал, смертную казнь заменили пожизненной каторгой. Однако поначалу он сидел в знаменитой Шлиссельбургской тюрьме для ссыльнокаторжных политических преступников. На современном языке - это «крытка». Другое дело, что в тогдашнем законодательстве понятия «тюремное заключение» не было. Была каторга, была ссылка. Ну а что было делать вот с такими развеселыми ребятами, как эсеры?
Однако после Манифеста 17 октября начались некоторые демократические веяния. Под напором либеральной общественности Шлиссельбургская тюрьма была закрыта. 8 января 1906 года Гершуни перевели в Акатуйскую каторжную тюрьму в Восточной Сибири.
Это не менее знаменитое место. Впервые оно прославилось после того, как в ней умер декабрист Михаил Лунин, обстоятельства его смерти до сих пор остаются достаточно темными. Благодаря писателю Алексею Толстому многие думают, что там сидел и знаменитый анархист Нестор Махно. (Хотя на самом деле он сидел в Москве, в Бутырской тюрьме.) Но и в то время Акатуй имел жутковатую славу./p>
Хотя на самом-то деле все было совсем не так страшно. По крайней мере, в 1906 году. Тогда ведь революция продолжалась, и никто еще не знал, кто победит - власть или ее разномастные противники. Так что работники тюрьмы не особо давили политических. В самом деле, кто ж его знает: сегодня он заключенный, а завтра, глядишь - и министр. Подавляющее число политических заключенных в тюрьме составляли эсеры. Их было 25-30 человек из примерно 40 заключенных. Но такое же соотношение было по всем каторжным тюрьмам. Потому как конкуренты эсеров, социал-демократы (что большевики, что меньшевики), были умнее и предпочитали на рожон не лезть. И потому на каторгу попадали не слишком часто. А максималисты и анархисты чаще всего заканчивали жизнь на виселице.
Въезд в Атакуйскую тюрьму.
Как бы то ни было, жизнь на Акатуе была не самая плохая. Как писал очевидец, «в пределах каменных стен тюрьмы они (заключенные) пользовались автономией. Обычным явлением были лекции, кружки, газеты, книги»./p>
Гершуни и тут отличился. Он регулярно читал лекции по... истории мирового революционного движения. Причем его с интересом слушали не только заключенные, но и работники тюрьмы./p>
Грузите террористов бочками…
Но эсерам Гершуни был нужен на свободе. А еще более он был нужен лично Евно Азефу. Дело в том, что над Азефом потихоньку начали сгущаться тучки. Его уже начали обвинять в работе на охранку. Так что руководитель БО очень хотел иметь под рукой старого товарища./p>
Первоначально эсеры пытались организовать коллективный побег. Опыт имелся. К этому времени у революционеров уже существовала достаточно хорошо действующая система помощи побегушникам. Так, в Тобольской губернии, Енисейской губернии, Нарымском крае в 1906-1907 годах находились в ссылке 2222 человека, из них бежали 849 - 37,8 %. Хотя у правительства тоже была система отлова бежавших./p>
Но это ссылка. С каторгой было сложнее. Вот что говорил эсер М.Чернов о ситуации с Акатуем: «Окруженная диким безлюдьем гор, Акатуйская каторжная тюрьма не сулила сколько-нибудь благоприятных перспектив для массового побега. Куда деваться целой группе там, где через несколько часов после побега будут сторожить на всех лесных дорогах жандармы, полицейские или стражники, а на всем лесном бездорожье - дикие инородцы, полные радостного упования: за поимку беглых или за меткие выстрелы им вслед полагается денежная награда»./p>
Так что от массового побега отказались, Азеф продавил, чтобы побег был организован для самого ценного товарища - для Гершуни./p>
Побег был организован следующим образом. Каторжане в числе прочего занимались заготовкой разных солений - в основном капусты. Готовую продукцию вывозили с территории тюрьмы в бочках. Вот именно в бочку и решили запихнуть Гершуни. И запихнули./p>
Вот как описывает технологию побега М.Чернов:/p>
«Будь Гершуни больше ростом или крупнее общим сложением, дело оказалось бы безнадежным. Проверчены два отверстия, полускрытые обручами: через них пойдут две резиновые трубки для дыхания спрятанного. Сверху, над головой, защитные приспособления. Прямо на голове - железная тарелка, обернутая кожей. Это на всякий случай: бывает, что от чрезмерного рвения какой-нибудь страж ткнет в щель туповатой шашкой и поворочает ею туда и сюда. Бочка была поднята в 8 часов утра и отнесена в поселок в подвал./p>
Эсэры .
В подвале его должен был встретить «свой», но вокруг входа в подвал что-то долго ходили «чужие», и тому пришлось выжидать, пока все успокоится. Но если под открытым небом поступление воздуха через резиновые трубки еще как-то шло, в спертом воздухе подвала оно как будто почти совсем прекратилось. Сколько пришлось Гершуни ждать, он уже не отдавал себе отчета. При всем своем терпении, силе воли и выносливости он задыхался и был уже на грани обморока. Прибег к ножу, но неудачно: через прорез потек на лицо, в нос и рот капустный сок, изо рта вывалились трубки. Последним отчаянным напряжением, захлебываясь солоноватой влагой, упираясь головой в покрышку и пытаясь выпрямиться во весь рост, Гершуни продавил, наконец, выход головой, едва отдышался. К счастью, тут подоспела обещанная помощь «своего»./p>
Ну а дальше все было просто. Вдоль всего пути были организованы пункты, где беглецы меняли лошадей. Далее Гершуни сел на поезд Сибирской железной дороги. Он поехал не на запад, а на восток до Владивостока. Собственно говоря, ничего нового в таком направлении бегства давно уже не было. К примеру, в 1904 году Троцкий бежал из ссылки именно по такому же маршруту. И многие другие - тоже./p>
Но бюрократия - страшная вещь. Вся довольно неплохая система перехвата беглецов была рассчитана на то, что они бегут на запад, в европейскую Россию. Тут все было организовано отлично. Любой железнодорожный кондуктор или проводник сдал бы подозрительного пассажира ближайшему жандарму. Это входило в их должностные обязанности. И премия за это полагалась. Да и сами железнодорожные жандармы не зевали. А вот присматривать за пассажирами, едущими на восток, указаний не было. Почему так? А вот поди, пойми./p>
Как бы то ни было, Гершуни без всяких приключений доехал до Владивостока. Там он сел на японское судно и в скором времени прибыл в Японию. А оттуда добраться до Америки - это лишь вопрос времени и денег. Судя по всему, деньгами Гершуни снабдили. И не прогадали./p>
Появление Гершуни в Северо-Американских Соединенных Штатах (так тогда на зывалась эта страна) вызвало сенсацию. Русская революция вообще была популярна на Западе. Террористы, «борцы за свободу», вызывали восторг. Тем более что в САСШ и тогда жили много эмигрировавших из России евреев. И Гершуни вызывал у них уже собственную гордость. В результате беглый террорист получил, говоря современным языком, грандиозный пиар. Он с триумфом проехал по САСШ, читал лекции и собрал пожертвований на сумму 180 тысяч долларов. Теперь, когда доллар обесценился, чтобы понять масштаб пожертвований, надо эту сумму умно жить раз в двадцать. Так что в Европу Гершуни прибыл во всем блеске славы, что от него и требовалось./p>
В активной революционной деятельности Гершуни участия не принимал. С тех пор как он попал в тюрьму, переменилось очень многое Терроризм стал, с одной стороны, коммерческим предприятием, с другой - безумным беспределом. Гершуни некоторое время играл роль свадебного генерала. Но не долго. В 1908 году он умер от саркомы легкого и был похоронен в Париже.
Алексей Щербаков .
