Как следует из архивов Тобольской губернии, в 1899 году губернским полицейским управлением проводилось расследование факта таинственного исчезновения из Тавдинской тюрьмы арестанта Сапожникова, приговорённого к двадцати годам каторжных работ за «умерщвление малолетних отроков, занятие чернокнижием и распространение хулы на церковь». В документах приводятся материалы допросов сокамерников Сапожникова, которые были свидетелями того, как осуждённый каторжанин ночью, «обратившись в дым, улетел через решётчатое оконце»…
Гипнотизёр из Твери
Похожие факты, связанные с личностями загадочных преступников и не менее таинственными преступлениями, отмечались на всем протяжении российской истории. Так, в 1625 году из Верхотурья в Москву для проведения следственных действий был доставлен некий разбойник по имени Яков. Согласно обвинению, этот лихой человек, оборачиваясь волком, нападал на купеческие обозы и нещадно грабил их. В 1720 году в Твери был до смерти забит шпицрутенами солдат пехотного полка Сумцов, который в одном из питейных заведений якобы «наводил чары» на его посетителей и, пользуясь бессознательным состоянием гуляк, выманивал у них деньги. В 1786 году на Урале проводилось следствие по факту кражи приписным рабочим рудника Иваном Жихаревым крупной суммы золотых монет у приказчика горно-рудного завода. Как следует из материалов дела, Жихарев, путём «отвода глаз» прислуги и домочадцев, проник в кабинет управляющего рудником и похитил из ящика стола путём взлома сто золотых червонцев. Позже, когда вина Ивана Жихарева была доказана и он был приговорён к десяти годам каторжных работ, каторжанин, используя способ «отвода глаз», обманул конвойную стражу и на одном из пересыльных пунктов в Западной Сибири бежал в неизвестном направлении.
Значительную часть описаний подобных случаев можно, конечно же, было отнести к суевериям, имевшим распространение даже среди полицейских и судебных чинов дореволюционной России. Однако в уголовно-исполнительной практике страны и в XX веке имел место ряд случаев, связанных с подследственными и заключёнными под стражу лицами, поведение и способности которых пугающим образом отличались от повадок банальных уголовников.
Вампир в подворотне
В частности, в 1934 году управлением НКВД Алтайского уезда расследовалось дело Степана Коровина, уроженца города Новониколаевска, работавшего путевым обходчиком на станции Топчиха. Сорокатрёхлетний мужчина обвинялся в убийстве на той же станции пятерых граждан. Сотрудников милиции поразил способ совершения всех преступлений. Коровин, обладавший невероятной силой, ловил запоздавших прохожих, слегка душил, доводя их до бессознательного состояния, а затем прокусывал шею в области сонной артерии и высасывал из несчастных кровь. После ряда запросов по данному делу из Новониколаевска (позже — Новосибирска) пришёл ответ, что похожие преступления были совершены и в этом городе в период с 1920 по 1929 годы. Однако тогда преступник так и не был установлен. Во время допросов Коровин признался в совершении и этих необычных убийств, искренне поведав следователю, что без человеческой крови не может жить. Она будто бы заменяет Коровину пищу и питьё и позволяет ему неделями обходиться без обычной для человека еды. К сожалению, в тот раз следователь не обратил на эти слова внимания. Однако уже через несколько дней подследственный Коровин умертвил аналогичным образом троих сокамерников следственного изолятора, после чего был помещён в «одиночку».
Вскоре уездной коллегией народного суда Степан Коровин был приговорён к высшей мере наказания — расстрелу. Однако саму процедуру расстрела выполнить оказалось не так уж и просто. Из объяснений, данных позже сотрудниками НКВД, приводившими приговор в исполнение, следовало, что «на приговорённого к расстрелу было использовано три обоймы табельного пистолета». Пули, попадавшие в тело Коровина, казалось, не причиняли ему сколь-либо существенного вреда. И только после четырёх прицельных выстрелов в сердце и голову преступника удалось совершить справедливое возмездие.
Оживший мертвец
Довольно шумный процесс, вызвавший большой интерес среди газетчиков и научных кругов, проходил в 1940 году в Томске. Тогда по обвинению в многочисленных убийствах и каннибализме судили местного пятидесятилетнего жителя с довольно уважаемой фамилией — Крупский. Было доказано, что этот Крупский убивал жителей окрестных деревень, приезжавших на городской рынок, а затем поедал их внутренние органы. Сам Крупский утверждал, что он… оживший с десяток лет назад мертвец. Его якобы похоронили в конце двадцатых годов на старом городском кладбище, а через девять дней по предсмертной договорённости брат Крупского извлёк тело умершего родственника из могилы, после чего мужчина вновь ожил. Следствие во время процесса действительно нашло могильный холм с деревянным крестом, на котором находилась латунная табличка с высеченной фамилией «Крупский», датами рождения и смерти. Однако вскрытие могилы показало, что находящийся в захоронении гроб — пуст. Отыскать же брата Крупского, который бы мог подтвердить факт чудесного воскрешения убийцы, следователям не удалось. Учитывая социальную опасность преступника, Крупский в начале 1941 года был расстрелян и захоронен в общей могиле местной тюрьмы, куда сваливали тела убитых по приговору суда уголовников и политических заключённых.
Прабабкино наследство
Весьма легендарной личностью в преступной среде 50-60-х годов прошлого века и у правоохранительных органов считался Виктор Иванов, полтора десятилетия «гастролировавший» от Урала и до Дальнего Востока. Цыган по национальности, этот преступник имел множество воровских специальностей: от банального конокрадства до виртуозного опустошения карманов доверчивых граждан. Несмотря на богатую криминальную биографию, Виктор Иванов лишь дважды сидел в тюрьме, и то небольшие сроки. Кемеровчанину Андрею С, в середине 60-х годов довелось отбывать вместе с Ивановым срок в одной из колоний Красноярского управления лесных исправительно-трудовых учреждений. Именно там Виктор Иванов, осуждённый на три года исправительных работ за мелкую кражу, поведал Андрею о том, что его воровской успех происходит от его прабабки, слывшей до революции знахаркой и сильной колдуньей. Старуха научила Иванова приёмам гипноза, открыла тайны изготовления особых амулетов, отваров и снадобий, необходимых для успеха в воровском ремесле, и передала несколько текстов весьма действенных заговоров, при помощи которых можно было добиться снисхождения у следствия и в суде. По словам Иванова, благодаря секретам его прабабки люди едва ли не добровольно отдавали преступнику свои ценности и деньги, а органы следствия и суда, не прислушиваясь к доводам обвинения, давали смехотворные сроки либо вообще освобождали от уголовной ответственности. Как-то после отбоя Виктор Иванов рассказал Андрею С, о том, как ему удалось — взять без шума и пыли — сберкассу в Междуреченске. Со слов осуждённого, в середине рабочего дня он беспрепятственно проник в служебное помещение сберкассы и в присутствии сотрудников кассы переложил к себе в саквояж из хранилища пятьдесят тысяч рублей. Затем также преспокойно покинул учреждение. Самым любопытным, по мнению Иванова, было то, что когда обнаружилась столь крупная недостача, то о нём в сберкассе никто не вспомнил, словно его и не видели с десяток сотрудников финансового учреждения и почти полсотни посетителей. Органы следствия тогда выдвинули предположение, что крупную сумму похитил кто-то из банковских работников.
Несколько дней спустя после той беседы Иванов заявил Андрею О. что он вскоре освободится. И действительно, по непонятным причинам через два месяца Виктор получил условно-досрочное освобождение.
Архивы НКВД и МВД СССР содержат немало любопытных дел, которые могли бы представлять большой интерес как для учёных, так и для представителей нетрадиционных наук. Вполне возможно, что когда настанет время и многие из уголовных дел будут рассекречены, общественность узнает массу интересных и загадочных фактов, приоткрывающих завесу таинственности над миром непознанного.
Автор: Сергей Кожушко
