Владимир Шиленский - Абрамович Рома .
ШИЛЕНСКИЙ (ЖАРОВ) ВЛАДИМИР ФЕДОРОВИЧ (р. 13.02 1963 г.) – поэт, автор-исполнитель, родился и проживает в Москве. Мать – Шиленская Мелита Морицевна (врач), отец – Жаров Федор Федорович (инженер); родители разошлись, когда Владимиру было полтора года. В детстве он играл на пианино (учила подруга матери), а лет в 14 освоил гитару. Стихи начал сочинять тоже в 14, а в 28 начал придумывать песни. В начале 1980-х годов Владимир взял в качестве псевдонима фамилию матери. Окончил вечернее отделение Московского Государственного Пединститута имени Ленина (1981-89) по специальности учитель русского языка и литературы, в эти же годы много путешествовал по стране. Трудовая деятельность поющего поэта (как он сам себя называет) весьма разнообразна: старший пионервожатый (1981), младший научный сотрудник музея Маяковского (1981-85), сезонный рабочий на Алтае, учитель, сторож и дворник, книгоиздатель (1986-92), сценарист, креатор, директор по рекламе, консультант, пресс-секретарь Еврейского Культурного Центра (1993-2002). С уважением относится к творчеству Александра Вертинского, Булата Окуджавы, Александра Башлачева, Андрея Макаревича, Олега Митяева, Юрия Шевчука, Александра Розенбаума, Александра Новикова, Сергея Трофимова. Своим учителем считает Александра Галича. В 2000 и 2002 году в издательстве «ОГИ» вышли две книжки песен Владимира Шиленского «Песенки для взрослых». С 2002 года его песни появляются в музыкальных сборниках, звучат в эфире в исполнении Сергея Дикого, Катерины Голицыной и самого автора. В 2002 году Владимир собрал группу «Культовары», и через год был записан сингл-гигант «Бумажные люди» (еще через год «Культовары» распались). В ноябре 2005 на лейбле «КвадроДиск» вышел первый официальный альбом Шиленского «В городе этом». Уже несколько лет Владимир выступает сольно в московских клубах, ресторанах и казино. В 2005 году на Дне города песня Шиленского «В городе этом» (с одноименного альбома) получила спецприз московского правительства в конкурсе песен о Москве. Был женат. Есть ребенок. С 1991 года разведен.
© Михаил Дюков
Шиленский Владимир 2005 - В городе этом (320)Шиленский Владимир 2008 - Учитель русского (320)Шиленский Владимир 2010 - Люди добрые (320)Владимир Шиленский «Русские песенки» 2021
....................
Шиленский Владимир 2009 - Песенки для взрослых
........................................
Владимир Шиленский: «Я человек не сидевший и смотрю на это со стороны...»
ШИЛЕНСКИЙ (ЖАРОВ) ВЛАДИМИР (р. 13.02 1963 г.) – поэт, автор-исполнитель, родился и проживает в Москве. В детстве он играл на пианино (учила подруга матери), а лет в 14 освоил гитару. Стихи начал сочинять тоже в 14, а в 28 начал придумывать песни. Окончил вечернее отделение Московского Государственного Пединститута имени Ленина (1981-89) по специальности учитель русского языка и литературы. В 2000 и 2002 году в издательстве «ОГИ» вышли две книжки песен Владимира Шиленского «Песенки для взрослых». В ноябре 2005 на лейбле «КвадроДиск» вышел первый официальный альбом Шиленского «В городе этом».
(из книги «Русский шансон: люди, факты и диски»)
- Владимир, для начала немного о себе.
- О себе. По образованию – учитель русского языка и литературы. С 14 лет пишу слова, вот первый диск у меня вышел в ноябре 2005 года. Так что получается, что больше тридцати лет я занимаюсь писательством. Вот вкратце и все.
Кем я только не работал, чего только не делал в жизни: от директора рекламного агентства до сторожа и дворника. Много путешествовал по России (тогда ещё СэСэСэРом звались). В народ ходил. А вот теперь, с 2000-ого года, занимаюсь только песенками – пишу их, пою и все, что с этим связано.
- Получается, что в жанре русского шансона, если мне не изменяет память, только два профессиональных филолога – Владимир Асмолов и вы. Как же так?
- Ну, вот так уж получилось. Человек 500-800 нас в шансоне сегодня насчитывают специалисты и – два филолога – нормальная частотность филологического образования, чаще это и не должно встречаться. Хотя, конечно, люди пишущие
песенки, обязаны быть не только одарены от природы, но и где-то как-то что ли не слишком, но образованы.
- Вы и музыку сами пишите…
- Вообще, условно это можно назвать музыкой. Это то, что вокруг звучит –
только слушай. А так - надеюсь на вкус, адекватность, талантливость аранжировщика.
Я только представляю примерно музыкальные составляющие песни: ритмические, стилистические, как она должна прозвучать, ну какую-то мелодию. И если это можно назвать написание музыки, тогда, да, пишу. Но я железно отвечаю за слова. Все-таки музыка для меня вторична. Это шум, фон, подсказка, цитата.
- Тогда о словах. Вот о песне «Пятиэтажка». Обожаю эту песню в вашем исполнении. Как такие песни пишутся? Вы как-то написали и сказали, что для вас один из музыкальных авторитетов – это Александр Галич. Как пишутся песни и тексты?
- По-разному это бывает, по-разному выходит. «Пятиэтажку» нельзя было не написать, потому что под моими окнами «завалили» пять пятиэтажек. Меня с ними много связывало – вырос я среди этих хрущоб, мальчишками-девчонками гоняли там. И такой шум стоял, когда их ломали и стоит теперь, когда строят новые дома, что ночами остается только придумывать песенки. Не до сна. Понятно так же, что пятиэтажка – это образ проходящего времени.
А что касается Александра Аркадьевича Галича, то он, прежде всего, Поэт, Гражданин, Личность, а уж музыкальный авторитет это десятое. Аккомпанемент семиструнки. Какая там музыка? Клуб самодеятельной песни, короче.
- Получается, что вы из поколения тех, кого теперь называют «шестидесятниками».
- Да нет, Михаил, шестидесятники меня лет на 20-30 постарше будут. Если уж к кому причислять меня, то к восьмидесятникам. Я школу в 80-м закончил, на это десятилетие моё становление и приходится, видимо. Хотя вот реализовываюсь я в 21 веке. Вообще я всегда в стороне стоял от всяких движений и направлений. Конечно, шестидесятники для меня очень близкие люди. Как может быть иначе, если пишу песенки по-русски? Наверное, не важно, человек там «шестидесятник», «семидесятник» или «восьмидесятник». Есть хорошее наблюдение на эту тему одного московского поэта: пятиэтажки шестидесятников и семидесятников, девятиэтажки – восьмидесятников, шестнадцатиэтажки – и так далее…. Это всё шуточки. Суть глубже. Она в преемственности, в примерки культуры мировой на нашу жизнь сиюминутную, в том, чтобы сквозь реальный предмет, явление видеть…. Как у Бальмонта «В каждой мимолётности вижу я миры, полные изменчивой, радужной игры». Кстати, как называлось его поколение? Символисты? Серебряный век русской поэзии? А это разве поколение. Но они все были молоды. Понятие поколения не сводимо к этому, если вообще уместно. Не всегда это поколение, объединенное теми или иными общими чертами, ценностями и т.п. вообще есть. Тут на какой исторический момент попадёшь. Вот мы, видимо, в широком смысле, от 15 до 45 лет – поколение Перемен. Ну, давайте подумаем об этом.
- Владимир, много идет разговоров о стиле, жанре того музыкального направления, которое теперь называется «русский шансон»…. Что вы думаете об этом? Кто-то шутит, что русский шансон начался там, где закончилась советская эстрада, кто-то говорит о блатной песне. Вот вас упрекнуть в популяризации блатной темы сложно. Откуда у вас такие песни?
- Ноги на самом деле растут из города, поэтому я свои песенки называю «городскими».
Есть такие, которые можно отнести и к блатной песне. Но поскольку я сам не сидевший, то смотрю на это и как Высоцкий (по актерски, изнутри, перевоплощаясь, становясь персонажем песенки) и как Галич (с точки зрения драматурга, глобально, я и сужу своего персонажа, я его рождаю, я и казню). Мне интересна борьба человека с обстоятельствами. Это для меня вот такой Джек Лондон. Где-то я этот жанр пародирую, возможно, в этом самоирония и горечь, и лихость, и обречённость…. Но для меня это не блатная, а общечеловеческая тема.
- Что слушаете, какую музыку из жанра?
- Из жанра почти ничего не слушаю. А так – всё подряд, но не много. В клубы заглядываю, где русскоязычные команды. Когда джаза или рокешника живого, по настроению. Сканирую по-быстрому радиочастоты, телек. Не зависаю на музыке, не меломан. К песенкам подхожу с точки зрения литературы. А вообще тишину уважаю очень.
- У вас в альбоме есть две песни, которые несколько выбиваются из общей стилистики – это «Прага» и «Амстердам». Что навеяло?
- Навеяла охота к перемене мест, наверное. Выпитое. На самом деле, с 1992 года я серьезно не выбирался из Москвы, хотя все 80-е пропутешествовал плотно. Ни в Праге,
ни в Амстердаме, кстати, не был. Как известно, великий путешественник не выходит со двора. Вон Жюль Верн всё напридумывал, обложившись энциклопедиями… Города – всего лишь открытка, картинка, задник на спектакле, декорация. Песенки-то о любви к Родине и ещё бог знает о чём.
- Есть у вас одна красивая песня в альбоме, это «Тот самый свитер». Как мне кажется, так о любви к женщине и о любви вообще никто не рассказывал….
- Разве у меня на диске только одна красивая песенка? Шутка. О любви ВООБЩЕ рассказать нельзя. Такой любви нет. Любовь конкретно обращена на кого-то или что-то.
А вот о любви к женщине это да! Почти никто так не рассказывал. Булат Шавлович Окуджава похоже писал про пиджак, который он приносит перешить, и портной верит, что в перешитом пиджаке Окуджава поверит в любовь некой дамы. Весьма тонко и душевно. У меня в «Свитере…» больше, что ли, фетишизма, страсти. «Свитер» современен.
Опять как с пятиэтажкой – совершенно реальная история: был человек, было холодно и я покормил и дал свитер, и человек уехал, а потом приехал, и мы жили потом вместе, а потом опять невместе. Я выкидывал шмотки и наткнулся на этот свитер. Как–то всё вспомнилось, всколыхнулось. Так вот и песенка придумалась.
- Такой вопрос из области теории: почему в жанре шансона преобладают мужчины? Женщин, на самом деле, очень мало: Любовь Успенская, Катя Огонек да Катя Голицына. Есть какие-то мысли по этому поводу?
- Есть, но достаточно общие. Ну, мужчины же умнее, это главное. Умнее и талантливее. Мы более свободны в проявлении чувств, мыслей и образа жизни. Патриархат ещё не сломлен. Бывалым мужикам есть, что сказать. Для шансоньеток, в смысле – для девушек, поющих шансон, все же чаще пишут мужики. Только вон Голицына – сама стала слово русское ворочать.
- А вас не шокирует та же Катя Голицына или Катя Огонек, которые поют тяжелые, реальные лагерные песни? У вас это вызывает симпатию или улыбку?
- Печальную улыбку у меня это вызывает. Хотя это никакие не реальные и не лагерные пени. Катя Голицына, когда первый альбом записывала, говорит мне: «Нужен жесткий женский шансон». Как такое может быть? Я говорю «Катя, у тебя двое детей подрастают. Мы их что, на зону звать будем?». Недавно вот у неё появилась песня, вразумляющая девушку, которая связалась с нехорошим парнем. Такая материнская жизненная позиция Кати мне больше нравится, я ее даже приветствую.
- Тогда еще немного о Кате Голицыной. Что вы для нее написали, какие песни? Работать с другими исполнителя вообще интересно? И нет ли ревности: моя песня, буду петь сам.
- С людьми мне всегда интересно общаться. Тем более, когда это люди талантливые. Специально для Кати, то есть от лица женщины, я написал «Вот так». Но она так и не спета. Жаль, там всё очень по-честному. Ещё «Духи с ароматом свободы». А остальные - для себя изготавливал, сам бы спел, да она у меня их со всеми потрохами забрала. А спела штуки четыре, типа половину. Обещала полгода назад вернуть «Ягоду морошку». Обещала, значит – вернет.
А ревность – моя песня, буду петь сам – я это даже не понимаю. А чья она? Я же их не на продажу. Это моя душа. Мой смысл жизни. Это моя шагреневая кожа. Это же не бесконечно. Я бы что-то отдал бы в хорошие руки, до чего мои не доходят, да слово у меня «чижеловатое».
- Владимир, вас смело можно отнести к городскому романсу в классическом его проявлении. А есть коллеги по цеху, кто вызывает своим творчеством уважение и симпатию? По тексту, по смыслу, по стилю.
- Ну, Михаил, специалисту виднее, но я бы себя так уж безоговорочно не относил бы к классике. Вот Митяев – интересный автор.
- Кстати, у вас в новый альбом войдет песня про Романа Абрамовича, немного о ней….
- Ну, персона-то всей стране глаза мозолит. Интересный современник. Вот я и проанализировал свои и, полагаю, в чём-то общие чувства к нему. Ну, приврал для красного словца самую малость, передёрнул фактики для юмора…. А так трагическая фигура – как оно и есть. Придумал песенку еще два года назад. На радио «Шансон» поставили вроде в какой-то программе, да третий кусок отхватили, а как без него? На сайте я «Рому…» выложил за это целиком. Ну, и понятно, на диске будет. Кстати, её сразу оценили составители сборников шансонных. Она как бы веселая.
- А у вас нет такого ощущения, что сейчас шансон стал излишне политизирован, много места уделяют лицам политического Олимпа?
- Этот жанр, как ни один другой, должен быть открыт всему, что происходит в нашей жизни. Жанр должен быть актуален, а большинство авторов (как и их слушатели) прячут голову в одну тему «про любофь» или про «зону». Вот мы говорили о Владимире Асмолове, достойный человек, то же и Александр Новиков – в последних своих альбомах слишком много прощаются с женщинами, немного утомила тема неудачной, последней любви. Тем более, что всё одинаково, банально. Ну, да мы, мужики, стареем. Хочется, чтобы было много разных тем, поворотов сюжета, смысла, правдивых деталей - ведь жизнь многоОбразна.
С другой стороны, всего-то сюжетов во всей мировой литературе плюс-минус десяток. Где уж тут наскрести по сусекам?
- Владимир, а можно о планах и о планках в жизни? Вот один альбом есть, будет следующий, какие мысли и желания по этому поводу? Вы поставили высокую планку первым альбомом, он для эстетов в большей степени.
- Думаете для эстетов? Не согласен. Каждый понимающий русский язык человек для себя две-три-пять песенок на альбоме найдет. Я же их пою не только в студии, но и вживую.
Я вижу реакцию залов, зальчиков, кают-кампаний и так далее. Новый альбом тоже будет разный и не скучный. Если о планках - у меня есть около трехсот песенок, и вот сто из них я хочу записать. И достаточно. Но сто – хочу. Должен, как учитель русского языка и литературы и как поющий поэт.
- Два слова нашим слушателям….
- Да счастливы будьте тем, что у вас есть и живите в мире с собой и соседями по веку. Живите своей жизнью.
- Спасибо вам за разговор.
- Удачи и до встречи!
Беседовал Михаил Дюков
Калининград, июнь 2006 г.
..........................
СТЫДНО ПЕРЕД ЛЮДЬМИ В ЗАЛЕ...
Мы встетились с поющим поэтом Владимиром Шиленским в Санкт-Петербурге, 11 апреля, на следующий день после 13-ого фестиваля памяти Аркадия Северного. В малюсенькой, советского типа рюмочной в районе Сенной площади не было ни души, и мы, наконец-то, могли спокойно пообщаться...
- Владимир, как Вам фестиваль? Это единственная цель посещения Санкт-Петербурга?
- Эта - главная! Фестиваль организован с фантастическим размахом и чёткостью. Место проведения - Шоу-холл "Атмосфера", всего несколько месяцев как отстроенный, просто поразил воображение своими техническими возможностями, интерьером, вместимостью, ну и ценами на "выпить-закусить".
Правда, последнее обстоятельство, как и стобаксовые входные билеты, а также будний день (четверг) и нелётная погода не смутили питерцев. Спасибо им, Аркадию Северному, ну и главному мотору всего мероприятия - Александру Фрумину и его команде. Единственный минус фестиваля - качество текстов.
За редким исключением. Впрочем, как точно заметил Бертольд Брехт "безвкусица масс глубже коренится в действительности, чем вкус интеллектуалов".
И всё-таки хотелось бы, чтобы "духовная пища" была первой свежести и поразнообразней.
- Вы причисляете себя к интеллектуалам?
- Тогда уж к гурманам! Но, Михаил, действительно ведь стыдно порой перед людьми в зале за - якобы - коллег...
- Вы слишком требовательны. Сами же говорили, что песня - культура людей от культуры далековатых. Так, по-моему?
- Так-то так... Это я кого-то цитировал, но с другой стороны, "когда со мной сразу соглашаются, я понимаю, что не прав"... Но разве одна из главных задач искусства не улучшение нравов? Мы же, авторы, часто потакаем самым низменным проявлениям массового вкуса. А тут еще коммерциализация эфира, борьба выпускающих лейблов за долю рынка, за своих авторов и против «чужих»… Эх, да что говорить!
- Недавно, по большому секрету, мне поведал один специалист по шансону, типа ты родственник Александра Розенбаума. Я не понял, что за байка?
- На концертах частенько подходят: "Вы похожи на Розенбаума". Ясное дело, все лысые очкастые поющие евреи похожи как две капли воды из одного крана. Я иногда отшучиваюсь, дескать, он мой старший брат. Конечно, в каждой шутке есть доля... Но это сходство не столько внешнее и генетическое, сколько культурное. Недавно в "Бутырке" : "Вы похожи на Шевчука". Тоже верно. Когда я пою прирок-н-ролленные песенки, я похож, смею надеяться, и на Макаревича, и на Майка Науменко. Впрочем, это не удивительно ещё и потому, что мы с ними, по-сути, одно поколение. Песенка "Оправдание Иуды" органично могла бы быть спета Цоем (особенно припев). Я похож на Вертинского, Галича, Окуджаву, Высоцкого. Иначе быть не может и не должно. Это преемственность. Творчество этих людей (и ещё многих и многих) - топливо моей творческой мастерской. Так о чём речь? Чтобы далеко увидеть, надо забраться на плечи гигантов!
- А далеко увидеть надо?
- А как тогда песенки придумывать? Песня - это взгляд в даль... Но это мой взгляд. Песенки Шиленского не спутаешь, согласитесь.
- Согласен. Что ещё происходило в Питере?
- Дождь. Ветер. Общение с моими питерскими друзьями. Камин. Прогулка на плавсредстве по каналам. Традиционное инспекция по разводящимся мостам. Спасибо Вам, Михаил, за знакомство с Владимиром Степановичем Окуневым - коллекционером и подвижником. Сам в прошлом музейный работник, я с трепетом отношусь к таким людям. Не был я до фестиваля знаком и с Женей Гиршевым - фотолетописцем шансона нашего.
- А новый диск Ваш - "Учитель русского" - презентовать на радио удалось?
- Да. Был очень важный, по крайней мере для меня, часовой эфир на питерском "Шансоне" в программе Фрумина "Ночное такси". Эх, если бы рулевые московского "Шансона" были бы так же озабочены качеством русской песни, а не сбором средств с рекламодателей, да и с поющей братии...
- Что же делать?
- Для меня выбора нет. Я уже тридцать лет пишу слова в рифму и ничего другого не умею и не хочу делать. Вся жизнь для меня в этом. Пока живы - поём!
- А песни для кого-то, на заказ не сочиняете?
- Как правило, нет. Правда, две песни специально для Голицыной Кати сочинил. Не удержался. Уж больно Катерина обаятельным и кипучим человеком мне показалась. Но если «Духи с ароматом свободы» была записана сразу, звучала по радио и вошла в альбом, то вторая песенка получилась очень острая, скандальная, совсем не политкорректная. Называется она «Вот так!». Там есть строки «Он пока сидит на рынке, продает гнилой товар, но однажды по старинке закричит «аллах акбар». Только выйдешь ты из дома, как ударит пулемёт! Понимаешь, по-любому, сын за Родину умрёт!». Эту песенку я отдал Кате за месяц до «Норд-Оста», но пока она так и не решилась ее исполнить.
- А почему сами её не споёте?
- А потому что она написана от лица женщины, матери. А ещё так вышло, что я отписал Кате эту песенку аж на двадцать пять лет со всеми правами! И если б только ее одну! «Мадам Виолетта», «Ягода морошка», «Русская рулетка» - тоже не записаны до сих пор. Жаль – ни себе, ни людям.
- В Питер Вы приехали один или в составе делегации?
- О, метко подмечено! Купе на четверых: Макс Кравчинский - писатель, критик, продюсер, замредактора журнала "Шансон-ревю"; Валериан - автор уже, по-моему, семи альбомов, серьёзный человек и его директор Олег. Скучно не было. С другой стороны, тоска не покидает мою душу никогда...
- Пожелайте читателям традиционно чего-нибудь светлого.
- Удачи в добрых делах. Хороших песен. И благодарю Вас, Михаил, за внимание к моему, как говорится, творчеству, за Ваш профессионализм и порядочность.
