Зиновий Шершер и жена Мара Шампанская .
Шершер и Шерон Стоун.
Тёмная ночь .
Широко известный композитор, исполнитель и художник, Зиновий Шершер (Туманов), эмигрировал в Соединенныe Штаты из СССР в 1980 году.
Становление в США он называет новым стартом в его карьере, почувствовав свободу для выражения своего художественного видения благодатную почву для своих песен и картин. Его успех - в записанных альбомах песен, выставкаx и концертах, принесших ему любовь и признание.
В США вышло чeтырe авторских альбомов песен Шершера на русском языке: "Dreams" - "Сны" (1986 г.) на стихи Т. Лебединской и собственные стихи, где заглавной песней была "Кони", посвященная В.С. Высоцкому, которого Шершер знал лично, ("Друзья", "Старый Арбат",..), и "Порванная струна" (1997 г.) на собственные стихи - "Молитва", "Мама"...) Параллельно он пишет музыку для видео - проектов и фильмов, самым крупным из которых было участие в музыкальном траке фильма "Охота за красным Октябрем” с Шаном Конери.
В 2001-м году вышел в свет тепло принятый Американский альбом Зиновия “Merry Christmas”, - гармоничная коллекция 5 авторских песен и инструментальных произведений Шершера и 5 рождественских песен знаменитых американских композиторов. Вскоре после этого известный американский продюссер и дирижер Шелли Коэн предложил Зиновию совместный проект. В новый альбом «Color the World with Music» ("Раскрась мир музыкой"), в котором З. Шершер выступил и как со-продюссер, вошли захватывающие обработки Шелли Коэна на произведения популярных американских композиторов а также новые произведения и песни Зиновия Шершера, Альбом был выдвинут на Грэмми.
В 2006-м г. в РМГ Рeкордз в Москвe, в сeрии «Русскиe звёзды Амeрики» вышeл компакт диск «Полная Коллeкция в мп3». Шершер – член ASCAP – ассоциации композиторов и продюсеров США.
В 1999-м году во время его концертов в зале “Столица” и персональной выставки в ЦДХ был снят документальный фильм о Зиновии Шершере, поставленный известным Российским телевизионным режиссёром, лауреатом Гос. Премий Галиной Самойловой (Телеканал: "Культура"). З. Шeршeр нe толъко музыкант, но и извeстный художник. Сегодня eго картины представлены в престижных коллекциях Америки, Европы, Азии и Австралии. Картина “Оскар-29”, которая была заказана ему к 65-летию самой знаменитой премии кино - на постоянной экспозиции в “Голливуд Ентертэйнмент Музее”.
В 1992 г. он получил Грамоту Благодарности от города Лос Анджелес. Его перу принадлежат также портреты Шер, Стиви Вондера, Селин Дион, Леннона, Битлз, Высотского, Армстронга и др. Его биография напечатана в самых престижных изданиях: “Кто есть кто в искусстве” и “Кто есть кто в мире”. "Я хочу, чтобы мои картины пели, а моя музыка была живописной,"- говорит Зиновий Шершер.
Дискография
Шершер Зиновий 1986 - Сны (Грёзы) (192)Шершер Зиновий 1995 - Струна (320)1997г.Журавли летят...
2007г.Я пишу твой портрет
.............................
Шершер Зиновий 1997 - Порванная струна (320)Шершер Зиновий 2001 - Merre Christmas I wrote this sound for you (320)Шершер Зиновий 2005 - Я пишу твой портрет (320) 2004 г. Раскрась мир музыкой ("Color The World With Music")
2004 — Портрет
2006 — Полная коллeкция в MP3 (сeрия «Русскиe звёзды Амeрики»)
................................
Шершер Зиновий 2006 - Журавли летят (ремикс) (320)Шершер Зиновий 2006 - Сны (Грёзы) (ремикс) (320)Шершер Зиновий 2006 - Струна (ремикс) (320)Шершер Зиновий 2006 - Я пишу твой портрет (ремикс) (320)...........................................
Зино́вий Изра́илевич Ше́ршер (англ. Zinovy Shersher, псевдоним Зиновий Туманов; р. 12 апреля 1947, Биробиджан, Еврейская АО, СССР) — советский и американский певец, композитор, художник, продюсер.
Образование
Средняя школа № 25 города Курска
Детская музыкальная школа по классу скрипки города Курска
Детская художественная школа города Курска
Художественно-графический факультет Курского государственного педагогического института (окончил в 1970)
Музыкальное училище (1970—1974; в 1971 году перевёлся на заочное отделение)
Институт изобразительного искусства, Нью-Йорк (1981—1982)
Родился в еврейской семье в Биробиджане, вырос в Курске, куда в 1952 году переехала его семья. С детства занимался одновременно изобразительным искусством и музыкой. Играл в школьном ансамбле.
Студентом Курского государственного педагогического института в 1969 году занял первое место на курском Фестивале политической эстрадной песни; диплом вручали Александра Пахмутова и Николай Добронравов.
Закончил в 1970-м художественный институт, но понял, что рисовать «как и что положено» не хочу. Единственным путём для самовыражения мне в то время представлялась эстрада, и я сразу же поступил в музыкальное училище: у меня ведь была за спиной школа по классу скрипки.
В 1971 году был приглашён в вокально-инструментальный ансамбль «Россияне», перешёл в музыкальном училище на заочное отделение и переехал в Москву. С 1972 года руководил вокальной группой «Россиян». Позже руководил вокальным ансамблем «Факел», исполнявшим песни советских композиторов.
После 1976 года по приглашению Полада Бюль-Бюль Оглы перешёл в Эстрадный ансамбль Азербайджанской ССР, где работал вместе с Ларисой Долиной.
Карьера Шершера совпала по времени с возрождением в СССР государственного антисемитизма.
Это было в «эпоху Лапина», который просто говорил: «Это не фамилия для советской эстрады» и вычёркивал тебя и из своих списков, и из жизни. Так он вычеркнул мои первые записи на радио. Это был 1974 год. Не вышла пластинка, на которой были мои песни. И никого не интересовало, что над ней работало еще двадцать человек, — Шершер, и всё. Поскольку мы работали много правительственных концертов, мне намекнули, что фамилия Шершер — это уже слишком.
По совету Полада Бюль-Бюль Оглы был вынужден взять сценический псевдоним Туманов — по собственной популярной песне «Туман-туманище», однако, псевдоним почти ничего не изменил.
Года за три-четыре до своего отъезда я записал шикарную песню «Березы». Помните? «Берёзы, русские берёзы…» Её зарубили из-за строчки «…за то, что здесь такой стою». Спрашивали — какой такой? Наш — не наш? Советский — не советский? Потом уже я услышал эту песню в записи другого певца. Его уже не спрашивали: какой такой?
В 1979 году после распада группы Стаса Намина несколько бывших участников объединились в группу «Алые цветы», руководителем которой стал Шершер. В связи с отменой в это время двойных ставок оплаты за мультиинструментализм числился в той же группе осветителем.
В 1980 году эмигрировал из СССР в США.
Близко дружили с Евгением Павловичем Леоновым. Когда мы с Савой Крамаровым уезжали из страны, Леонов очень переживал. Сказал, что всё прекрасно понимает — если у человека есть росток чего-то, надо искать почву, на которой он разовьётся, или ты заглохнешь.
Два года занимался низкоквалифицированной работой. В 1982—1987 гг. пел в ночном клубе «Метрополь» в Нью-Йорке. В 1986 году выпустил первый сольный альбом на собственные тексты и тексты Т. Лебединской с заглавной песней «Кони», посвящённой Владимиру Высоцкому. В 1987 году переехал с семьёй в Лос-Анджелес для работы в новом ресторане.
Автор настенной росписи «У нас есть будущее» в Лос-Анджелесе площадью 200 кв. м (1991) и восьми витражей для синагоги «Хабад» в Голливуде (1991).
Занимается активной концертной деятельностью, главным образом в США. Практикует концерты, совмещённые с выставками собственных станковых работ. Провёл более 20 персональных выставок в различных городах мира.
Совместный с Шелли Коэном альбом 2004 года Color the World with Music (обработки Коэна популярных произведений американских композиторов и новые песни Шершера) был выдвинут на премию «Грэмми».
Семья
Дед — Самуил Хаим Шершер (1892—1968), водитель грузовика. Женился на Голде Скляр в 1909 году.
Бабушка — Голда Шершер (урождённая Скляр, 1888—1959).
Родители: Отец — Израиль Шершер (1917—1990), музыкант (трубач). Один из семи детей Самуила Хаима Шершера и Голды Шершер.
Мать — Адель (Ида) Шершер.
Сестра — Мария Израилевна Шершер (р. 1954).
Жена — Ирина Шершер (англ. Irene Shersher).
Дети: Роман Шершер (англ. Roman Shersher, р. 1977).
Лоуренс Шершер (англ. Lawrence Shersher, р. 1980).
Член академии музыки «Грэмми»
Член Американского общества композиторов, авторов и издателей (англ. The American Society of Composers, Authors and Publishers, ASCAP)
........................................
Есть люди, которые прекрасно себя чувствуют, сидя на одном месте и покорившись сложившимся обстоятельствам. Они будут до самого склероза с теплотой вспоминать о том, как увидели покупающего рыбу Михаила Пуговкина. Другим на каждом шагу попадаются удивительные цветы, но им все мало. Да еще и милиционер постоянно гоняет от клумбы. Зиновий Шершер был советским музыкантом (по образованию еще и художником), но у него случилась "неправильная" фамилия.
Фамилию он поменял, но своих песен исполнять не давали. Уехал в США. Стал там достаточно известен и как музыкант, и тем паче как художник. Теперь он снова здесь. Не сидится...
- Вначале было...
- Я еще в школе в Курске начал играть в ансамбле. В девятом классе попал каким-то образом на запись "Голубого огонька" в Москву. Увидел любимых артистов - Райкина, Магомаева... А когда вышел из студии, сказал: "Я тоже там буду". Закончил в 1970-м художественный институт, но понял, что рисовать "как и что положено" не хочу. Единственным путем для самовыражения мне в то время представлялась эстрада, и я сразу же поступил в музыкальное училище: у меня ведь была за спиной школа по классу скрипки.
В музучилище я перешел на заочное отделение, потому что меня взяли в "правильный" вокально-инструментальный ансамбль "Россияне". Так что на эстраду я попал в 1971 году. Уже через год я руководил вокальной группой "Россиян". Мне это занятие очень нравилось (кстати, позже я руководил вокальным ансамблем "Факел", исполнявшим песни советских композиторов). Через три года меня забрал к себе Полад Бюль-Бюль-оглы - он стал руководителем только что образовавшегося Государственного эстрадного оркестра. Это был золотой период, очень интенсивный, интересный. В этом оркестре работала и Лариса Долина. Так что мы двадцать пять лет знакомы. Мы ездили с интересной программой "Мастера эстрады, кино и телевидения". Артисты постоянно менялись, были иностранные участники. Как раз в этих поездках познакомились с Львом Лещенко, Володей Винокуром. Близко дружили с Евгением Павловичем Леоновым. Когда мы с Савой Крамаровым уезжали из страны, Леонов очень переживал. Сказал, что все прекрасно понимает - если у человека есть росток чего-то, надо искать почву, на которой он разовьется, или ты заглохнешь.
- А когда Шершер превратился в Туманова?
- Это было в "эпоху Лапина", который просто говорил: "Это не фамилия для советской эстрады" и вычеркивал тебя и из своих списков, и из жизни. Так он вычеркнул мои первые записи на радио. Это был 1974 год. Не вышла пластинка, на которой были мои песни. И никого не интересовало, что над ней работало еще двадцать человек, - Шершер, и все. Поскольку мы работали много правительственных концертов, мне намекнули, что фамилия Шершер - это уже слишком. У меня была тогда песня "Туман-туманище", и Полад посоветовал мне стать Тумановым. "Ничего страшного, - говорит, - я же вот соловей (бюль-бюль), а ты Тумановым будешь". Но это все равно с песнями не помогло - не давали записывать. Года за три-четыре до своего отъезда я записал шикарную песню "Березы". Помните? "Березы, русские березы..." Ее зарубили из-за строчки "...за то, что здесь такой стою". Спрашивали - какой такой? Наш - не наш? Советский - не советский? Потом уже я услышал эту песню в записи другого певца. Его уже не спрашивали: какой такой? Так же мне зарубили исполнение пахмутовской песни "Звезды Мехико", посвященной Олимпиаде. Я исполнял эту композицию еще будучи студентом на курском Фестивале политической эстрадной песни в 1969 году (я тогда, кстати, занял первое место и получил приз из рук Пахмутовой и Добронравова). А вот записать "Звезды Мехико" мне не дали. Ее исполнил Кобзон.
- Почему же фамилия Кобзон начальство удовлетворяла, а Шершер - нет?
- Потому что Кобзон стал известен в период хрущевской оттепели, а я пытался сделать это позже. Хрущевские времена (и даже Фурцеву) вспоминали с удовольствием, потому что тогда появились Кристалинская, Ободзинский, Кобзон. В брежневскую эпоху от уже состоявшихся, популярных артистов отмахнуться не могли. Я же появился не ко времени.
- За границу удавалось ездить?
- Довольно редко. Помню, был случай, когда нас собирались вывезти в Африку. Уже сделали прививки, искололи все задницы. Ребята лежали в лежку по три дня, а в Африку нас так и не пустили. Заграницей для нас были Чехословакия, Польша, Венгрия.
После работы у Бюль-Бюль-оглы мне предложили собственный коллектив. Как раз тогда распалась группа Стаса Намина. Намин забрал себе "Цветы", а часть артистов назвалась "Алые цветы". Я стал руководителем этой группы. Был 1979 год, тяжелые времена. Согласно закону стало нельзя получать двойные ставки за мультиинструментализм. Поэтому музыканты не хотели брать по нескольку инструментов. Сняли позицию, по которой дополнительные деньги получали руководители ансамблей, поэтому я по бумагам стал осветителем плюс выступал, естественно. Потом ребята мне на репетициях говорили: "Что ты нас долбишь? Ты ж осветитель". Брать хороших музыкантов в коллектив стало сложно - ты не мог им доплачивать. - А "левые" концерты, халтура? - Это всегда было и всегда будет. Нужно было просто покрыть расходы и хоть немного заработать. Конечно, если артисту первой величины, Магомаеву например, полагалось 48 рублей, он получал больше. Придумывались разнообразные способы добыть деньги - лишние концерты, лишние билеты и т.д. Помню, в письме из Министерства культуры, которое обусловливало срезание ставок, в качестве примера приводился Иосиф Кобзон. Дескать, он зарабатывает целых 3800 рублей в месяц. Но ведь он и работал, как кинотеатр, - на афишах было написано: "Концерты с 9 утра". Он может петь, не переставая, по нескольку концертов в день и собирать стадионы.
Тем временем я все равно доволен, потому что познакомился с прекрасными людьми. Мы с Государственным оркестром работали единственные разрешенные концерты Высоцкого. Начальство ведь его любило по-своему, но боялось им делиться с людьми, потому что ему все верили. Мы были с оркестром в Краснодарском крае, и вдруг нас без заезда в Москву вызвали в Ташкент - они там что-то перевыполнили, и Рашидов устроил концерты на огромной площадке. Ильченко и Карцев, "Березка", ансамбль Моисеева - собралось 280 артистов. Афишами был увешан весь город, но главное для публики - строчка об участии Высоцкого. Из его репертуара отобрали девять песен, но он, конечно, спел то, что сам хотел. Я настраивал ему гитару. Очень старался, а он взял инструмент в руки и все струны немножко приспустил. "Я люблю, чтобы она гудела..." Мне даже кажется, что именно он, не подозревая об этом, подтолкнул меня на решительный поступок - уехать. Он учил ломать. Ломать, когда в твоей жизни что-то не так. Поэтому, когда я понял, что хочу писать, но здесь мне этого делать не дают, я поехал туда, где надеялся реализоваться. Там меня немножечко признали, но для того, чтобы сейчас выпустить свои альбомы, привезти их сюда, мне опять пришлось изменить свою жизнь, в том числе и семейную. - Поэтому один ваш альбом называется "String", а следующий"Broken String"? - Да, так получилось. "Струна" и "Порванная струна" - в последнее время многое изменилось, порвалось...
А тогда, в конце 70-х, меня окончательно добил Сахалин, где мы гастролировали. Люди жили просто ужасно. И я дал согласие уехать. Надо было проскочить перед Олимпиадой, потому что потом наступало время, когда уехать было очень сложно. Мы отправлялись в "черную комнату" - что нас ждало в Америке, было совершенно неясно. Сначала меня как музыканта устраивали переносить пианино. Но моя комплекция наводила на мысль, что много я не унесу, поэтому (уже как художник) стал белить потолки в квартирах. Получал $5.50 в час. А через два года я уже пробовал себя на самом прекрасном поприще, которое ждет каждого нашего исполнителя в США, - в ресторане. Сначала это был небольшой клуб, а потом самый крупный в Нью-Йорке - "Метрополь" на 900 человек. Все первые русские гастролеры выступали там. Вот это и есть "успешная работа на Западе". Мы выступали вместе с Токаревым, Шуфутинским, Успенской. Там я проработал много лет, пока меня не перекупили в 1987 году в Лос-Анджелес, в новый ресторан. Там меня называли русской звездой Голливуда. Я пригласил на открытие ресторана Мишу Шуфутинского. Мы вышли покурить, и я говорю: "Смотри, какое солнце здесь". Так он и остался в ЛА. С Любой Успенской было сложней. Из Нью-Йорка ей пришлось уехать в Канаду, и уже оттуда мы ее перетянули в Лос-Анджелес.
Мне удалось поучаствовать в создании фильма "Охота за "Красным Октябрем". Там даже предполагалась роль для меня, но на военную базу в Сан-Диего, где проходила часть съемок, человека без американского гражданства не пустили бы. Зато я учил американцев петь Гимн Советского Союза. Заработал на этом 40 долларов. Потом участвовал в саундтреке к этому фильму. - А с кем из голливудских "звезд" лично удалось пообщаться? - Я часто бываю на знаменитых благотворительных голливудских балах, куда без приглашения не попадешь. За еду, кстати, все равно надо платить - тысяча долларов тарелка - благотворительность. Три года назад был очень примечательный бал, на котором хозяйкой была Элизабет Тейлор. Конечно, тогда собрались самые яркие звезды - Сантана, Джеймс Вудс,Спилберг, Стивен Сигал, Барбра Стрейзанд. Со всеми ними я имел возможность поговорить. У нас сложились очень теплые отношения с Шер. У меня есть фотография с автографом, на которой она сидит в своем фитнесс-зале. Репортеры любят тайком фотографировать этот снимок.
Я знаком с Энгельбертом Хампердинком. У него да еще у Тома Джонса сейчас самые мощные шоу в Лас-Вегасе. Хампердинк в прекрасной форме. Если все сложится, в следующем году он споет мою песню. - На "Оскаре" не приходилось бывать?
- На юбилейном, в честь 65-летия. Мне же тогда киноакадемия заказывала картину в честь этого события, на которой я изобразил первых актеров-лауреатов - Чаплина, Мэри Пикфорд (за такой заказ даже американские художники могли бы меня порвать). Все проходило в том самом "Рузвельт-отеле" (картину я тоже писал там, в гостях у духов великих актеров). Костюмы того времени, даже те же блюда, которые готовили наследники поваров, работавших на церемонии 1929 года. Так что с Голливудом меня кое-что связывает. Приятно, что мои друзья по Союзу тоже здесь работали и работают. Я дружу с Олегом Видовым (его жена даже некоторое время была моим PR-агентом). С Савелием Крамаровым мы познакомились еще на тех эстрадно-киношных программах и были очень близки... Жаль, что с ним так все получилось именно тогда, когда он нашел своего родного человека, переехал с ним в прекрасный дом в Сан-Франциско. Саву по глупости упустили.
Как раз, когда его болезнь начала развиваться, он был в России. Потом уже поздно что-либо было делать, хотя на ранней стадии его можно было легко вылечить.
- Чем сейчас Олег Видов занимается?
- Видов продолжает продвигать российскую культуру на чужой земле - занимается в США нашими мультфильмами. В сентябре собирается в Россию. Кстати, очень приятно, что в каждом интервью со мной (а я перебывал на всех крупных американских телеканалах) обо мне говорили как о представителе русской культуры в Америке. Именно в такой роли я себя и ощущаю. Поэтому мне так тяжело видеть здесь прекрасных актеров, которые никому не нужны.
- А что, по-вашему, должно измениться, чтобы культура в нашей стране поднялась на должный уровень?
- Нужны законы, которые давали бы зеленую улицу меценатам. Ведь культура не должна находиться на содержании государства. Всегда есть достаточное количество людей, которые с радостью бы вложили в нее деньги. Но законы в России не поощряют этого. Поэтому деньги скрываются, вывозятся из России, а не вкладываются в полезное дело.
- Лос-Анджелес, Лос-Анджелес... А по снегу вы там - в море калифорнийского солнца и мировых "звезд" - не соскучились?
- Да... У меня даже песня есть - "Снег". За ним я и приехал два месяца назад. Сразу сказал: "Я хочу снежочек", и начались те московские снегопады. Мне потом друзья говорили, что я накаркал...
Русско-американские друзья Зиновия давно убеждали его привезти свои картины и музыку в Россию, а тот никак не решался. Теперь он сделал этот шаг - провел ряд выставок, на которые пришло множество знакомых и незнакомых людей. А Лариса Долина говорила ему о похожести их судеб - двадцатипятилетняя дорога к признанию и творческой свободе.
Владислав ТАРАСОВ
Московский комсомолец,17.05.98
.................................................
НАШИ ЛЮДИ В АКАДЕМИИ ГРЭММИ
8 Февраля 2009 г. в Лос Анджелесе прошёл 51–й конкурс Академии музыки США "Грэмми". Среди почти 12–ти тысяч присутствовавщих на церемонии в спортивном дворце "Staples" был и наш соотечественник действительный член Академии Грэмми, известный композитор, исполнитель и художник Зиновий Шершер–Туманов. Мы смогли встретиться с Шершером, чтобы задать ему несколько вопросов.
– Зиновий, вы – единственный член Академии из русских или нет?
– На этот вопрос я однозначно ответить не смогу, не знаю. Но за весь день проведённый на Грэмми, на церемониях и балах, мы так и не услышали больше русской речи.
– Что вы имеете в виду весь день?
– Конкурс Грэмми – это гораздо больше, чем та церемония, которую транслируют по телевидению для миллиардов людей. Мы же провели там на мероприятиях во дворце "Staples" и прилегающем к нему "Convention Center" (Выставочный центр) с 12 час. дня до 1 ночи. В эту программу входил 1–ый банкет с не крепкими напитками: вино, пиво. После этого, в 2 ч. дня начинается церемония Грэмми, на которой вручается 100 статуэток в различных категориях музыки и мастерства записи. Потом лишь мы переходим во Дворец "Staples", где вручаются в трансляции оставшиеся 8–10 призов в категориях "лучшие исполнители и альбомы года".
– Чем на ваш взгляд церемония этого года отличалась от предыдущих.
Музыкальный бизнес последних лет очень изменился. Молодёжь, на которую он был рассчитан в прошлом, теперь лишь скачивает одну – две песни полюбившегося исполнителя, и всё. Приобретают и коллекционируют альбомы песен более взрослая категория людей, она же заполняет и концертные залы. Да и материально они могут больше позволить себе. Поэтому, когда я отдавал свой голос на выдвижение номинантов меня приятнопоразило количество новых альбомов, выдвинутых на Грэмми старой гвардии, певцов и композиторов бывших популярными в 70–х, 80–х годах. Кстати на предшествующих Грэмми концертах, на которые я был приглашён как член Грэмми: Нил Даймонд, Диана Росс, Тина Тёрнер и др. более половины зрителей многотысячных залов была молодёжь. Поэтому цсё это отразилось и на церемонии Грэмми этого года.
– Что лично Вам больше всего понравилось в этот раз?
Перед началом трансляции церемонии, продюсер этого шоу подошёл к микрофону и сказал, что в этот мы получим удовольствие от программы как никогда раньше. Во – первых потому, что в программе будет 24 музыкальных номера, во – вторых, что впервые сама программа будет расчитана на разновозрастную аудиторию. Поэтому мне и понравилось больше всего то, что в программе выступали и Пол МакКартни, Стиви Уондер, Нил Даймонд, Уитни И, Алиса Краус и Роберт Плэнт, бывший солист Лед Зепелин, получившие в тот вечер 5 Грэмми статуэток и др.
Конечно же и прекрасные выступления Тимберлэйка, Адель, Алиша Киc, за
которую я, кстати тоже голосовал.
– Извините за такой вопрос: Грэмми длится 3.5 часа. Как вы высиживаете там?
– Дело в том, что каждые 10–15 мин всё останавливается на рекламу. В это время на мониторах включали записи исполнителей прошлых лет, а мы могли в это время встать, размяться, пообщаться друг с другом. Потом начинался отсчёт секунд и все садились на свои места. В дальнейшем, после часа, полутора часов, многие выходили в вестибюль, тем более мы знали кто будет выступать в следующем сегменте. Можно было в это время погулять по вестибюлю, и во время рекламы опять войти в зал, даже в другие секторы. Так, что это не было так утомительно. Наоборот мы получили массу удовольствия.
– Расскажите пожалуйста о знаменитом бале, банкете после церемонии Грэмми? Как он проходит? Чем вас кормили, чем поили? Ну правда интересно.
– Это было тоже поистине грандиозно. Мне на протяжении многих лет довелось побывать на многих голливудских банкетах, но эти два: Грэмми и Оскар, (на одной из церемоний я тоже был несколько лет назад), самые конечно–же знаменитые и поистенне шикарные. Огромный зал, где проходила первая церемония вручения, был полностью переоборудован и передекорирован во время трансляции. Множество стэйшенов с едой и напитками исключили возможность очередей за яствами и неограниченным количеством разнообразных напитков высочайшего качества: Водка, токила "патрон", коньяк и т.д. Яствам не было предела: от морских блюд: криветок молюсков, крабов и т.д., различных салатов до многообразной горячей кухни: птицы, мяса, бараньих ножек с различными гарнирами и соусами. Всё это было приготовленно лучшими поварами по принципу "пальчики оближешь".
Но главное другое: атмосфера. Сдержанная, очень"вкусная" декорация, великолепное освящение, сцена, на которой за вечер сменилось 4 прекрасных оркестра с большим количеством великолепных певцов. Кроме этого по четырём углам были построены 4 арены с выступлением циркачей.
Везде стояли круглые столы, стоячие столы, даже большой настил на котором могли прилечь отдохнуть. Но самое главное – это атмосфера радостных людей мира музыки. Люди брали напитки, блюда и садились за разные столы, общаясь сновыми и новыми людьми. Было здорово.
12–13 часов проведённых на празднике "Грэмми" действительно каждый из нас будет помнить всегда, как минимум до следующего.
– А как вас выбрали в не просто академики Грэмми а voting (голосующим) Академиком Грэмми. Просто хочется знать что для этого надо?
– Конечно существует определённая квалификация: определённое количество произведений, не только записанных в профессиональных студиях, но и дистрибютанных крупными компаниями Америки. Для меня это стали: "Merry Christmas.." мой Кристмас альбом, совместный альбом с оркестром "Pacific Pops" "Color the World with Music", музыкальный трак и песни к фильму "Lucky Numbers"... И все они на всех самых известных в Америке магазинах и сайтах, таких как Apple, CDbaby, Tower Records i dr.
Два из моих альбомов тоже были представлены на Грэмми, что для меня, конечно, очень приятно и почётно.
– Спасибо Зиновий Александрович. И большой Вам удачи!
Марина Клебанова.
