29/03/24 - 01:02 am


Автор Тема: Новиков Александр  (Прочитано 1151 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Новиков Александр
« : 20 Февраль 2020, 07:11:58 »



















Александр Новиков - Помнишь девочка



Александр Новиков- Журавли над лагерем.



Поэт. Композитор. Исполнитель песен в жанре городского романса. Художественный руководитель студии «Новик — рекордс».
 
 Детство и юность
 Родился 31 октября 1953 года в поселке Буревестник на острове Итуруп (Курильские острова), в семье военного летчика, мать домохозяйка. С 1957 по 1958 гг. жил с семьей в г. Вайноде в Прибалтике. В 1959 г. отец вышел на пенсию, и семья переехала в Киргизию, в г. Фрунзе (ныне — Бишкек). Здесь в 1960 году пошел учиться в начальную школу. С 1962 по 1964 гг. проживал в г. Славгород Алтайского края, учился в школе № 3. В 1964 г. вернулся в г. Фрунзе, где закончил 8 классов средней школы № 47. С 1969 г. переехал в г. Свердловск, где в 1970 г. закончил среднюю школу № 110.
 
 Музыка
 В конце 70-х годов увлекался рок-музыкой. В 1975—1979 гг. работал музыкантом в ресторанах «Уральские пельмени», «Малахит», «Космос». В 1981 г. создал студию «Новик-рекордс» и группу «Рок-Полигон», с которой записал одноименный альбом. Концертная деятельность группы проходила полулегальным способом, впрочем, как и у всех рок-групп того времени. Тогда же наладил выпуск самодельной электромузыкальной аппаратуры, которая превосходила по качеству все отечественные образцы и пользовалась, благодаря этому, огромным спросом по всей стране. Аппаратура являлась аналогом зарубежной и мало чем отличалась от нее, как по внешнему виду, так и по звучанию. Некоторые образцы её работают до сих пор. Также в 1980—1984 гг. работал инструктором производственного обучения в спортивно-техническом клубе.
 
 Юность
 Учился поочередно в трех вузах: Уральском Политехническом, Свердловском Горном, Уральском Лесотехническом. Из всех был отчислен по разным причинам.
 
Наотрез отказался вступать в члены ВЛКСМ, критиковал советский режим, со студенческих лет находился под особым контролем властей. Город Свердловск наперекор всем именовал Екатеринбургом.
 
 «Извозчик»
 В 1984 г. резко отошел от рок-музыки неожиданно для всех записал свой знаменитый альбом «Вези меня, извозчик». В записи альбома принимали участие музыканты: А. Хоменко, В. Елизаров, С. Пьянков, Ю. Абрамов, В. Чекунов, С. Кузнецов. Запись производилась подпольно во Дворце культуры завода «Уралмаш». Альбом побил все рекорды популярности и масштабы тиражирования.
 
После выхода альбома была установлена круглосуточная слежка, прослушивание телефонных разговоров и сбор информации.
 
 Арест
 5 октября 1984 года, утром, был схвачен посреди улицы людьми в штатском, арестован и помещен в СИЗО № 1 г. Свердловска. Было заведено уголовное дело, начинавшееся с документа, именуемого «Экспертиза по песням А. Новикова». Документ содержал в себе рецензии на каждую из песен альбома «Вези меня, извозчик», написанные в оскорбительно-пасквильном тоне и общее резюме, суть которого сводилась к тому, что «автор вышеупомянутых песен нуждается если не в психиатрической, то в тюремной изоляции наверняка»! Составили её и подписали, по указке соответствующих органов, композитор Евгений Родыгин, член Союза писателей СССР Вадим Очеретин, и некто от культуры — В. Олюнин. Однако, впоследствии, видя, что дело приобретает нежелательную политическую окраску, следствие отказалось от привлечения А. Новикова к уголовной ответственности за песни, и пошло по пути фабрикации дела по «изготовлению и сбыту электромузыкальной аппаратуры».
 
В 1985 г. по приговору Свердловского суда получил 10 лет лагерей усиленного режима.
 
Все попытки давления на него с целью получения раскаяния и отречения от написанных песен и стихов, находясь в лагере, вынес гордо и достойно. В лагере отказался от каких-либо поблажек, от работы в клубе, библиотеке и т.д. Работал наравне со всеми заключенными, на самых тяжелых работах по разделке леса, на сплаве и строительстве, за что снискал любовь и уважение заключенных России. Отбывал незаслуженное наказание в учреждении Н-240-2/2 в г. Ивдель на севере Свердловской области. В 1990 г. Указом Верховного Совета РСФСР был освобожден, а позднее Верховный Суд России отменил приговор, признав тем самым, что 6 лет проведенные поэтом в заключении были результатом сфабрикованного дела.
 
 Позиция
 С 1990 г. А. Новиков — художественный руководитель Театра песни Александра Новикова, студии «Новик-рекордс». Александр Новиков был первым, кто ещё в 1993 году публично выступил с осуждением позорной практики работников телевидения брать с исполнителей деньги в виде взяток за прокрутку клипов. Первым публично выступил о клановости в отечественном шоу-бизнесе и на телевидении, деградации российской эстрады. В результате этого попал в негласные списки «лиц, нежелательных к показу», что только добавило популярности и интереса к личности А. Новикова со стороны простых граждан России.
 
 Колокола
 В 1993 г. совместно с уральским мастером Николаем Пятковым разработал макеты и отлил на собственные средства 7 колоколов в дар для Храмана месте расстрела семьи Романовых, который был к тому времени ещё только в проекте. Поэтому в 2000 г. во время визита в г. Екатеринбург Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II передал их в дар мужскому монастырю на Ганиной Яме, построенного в честь Святых Царственных Страстотерпцев. Каждый колокол имеет имя — по именам членов царской семьи и их барельефы. Самый маленький — «Цесаревич Алексей», самый большой — «Николай II».
 
В 2000 г. по решению Священного Синода в Екатеринбурге началось строительство Храма на Крови во имя Всех Святых в Земле Российской Просиявших на месте расстрела Романовых. По благословлению Архиепископа Екатеринбургского и Верхотурского Викентия А. Новиков начал проведение благотворительной акции «Колокола Покаяния» по сбору средств для отливки колоколов для храма. На собранные и личные средства было отлито 14 колоколов.
 
Вес самых больших 1,3, 2,5 и 6 тонн. Колокола отличаются уникальным, художественным оформлением. На каждом отлиты иконы, а на больших — по несколько икон. Изготовлены они фирмой «Пятков и К» в г. Каменск — Уральском.
 
 Творчество
 За время творческой деятельности А. Новиков создал более трехсот песен и стихов. В 1994 г. записал песню «Шансоньетка», по которой, по собственному сценарию, совместно с режиссером К. Котельниковым, снял клип. Уникальный и первый в России клип, в котором реальное изображение совмещено с рисованным. В клипе не использовано никаких компьютерных технологий. Вся мультипликация сделана вручную. Кроме этого снял ещё ряд клипов: «Уличная красотка», «С красавицей в обнимку», «Красные и белые», «Пускай ты выпита другим», «Извозчик», «Екатеринблюз» и др. Сценарии всех без исключения клипов придуманы и написаны самим А. Новиковым. А также несколько документальных фильмов: «Я только что из клетки», «Помнишь, девочка?», «Гоп-стоп шоу». В 1995 г. А. Новиков с режиссером К. Котельниковым сняли большой документальный фильм о группе «Бони М» и её продюсере и композиторе Фрэнке Фариане — «О, этот Фариан!». Съемки проходили в Люксембурге и Германии. Фильм очень нужный и интересный, но по центральным каналам ТВ показан не был.
 
 Овация
 В 1995 г. А. Новиков стал лауреатом общенациональной премии «Овация» в номинации «Городской романс». В 1997 г. написал цикл песен на стихи С. Есенина и выпустил 2 альбома «Сергей Есенин» и «Я помню, любимая…», которые, по мнению музыкальных критиков, искусствоведов и общественному мнению, являются самой удачной и значимой работой за все годы со дня смерти великого русского поэта. Написав более 300 песен, выпустив более двух десятков пластинок, А. Новиков создал совершенно необычный жанр — жанр современного городского романса. В настоящее время кроме музыкального творчества и концертной деятельности занимается общественной деятельностью — возглавляет «Фонд „400-летия Дома Романовых“ на Урале».
 
 Театр Эстрады
 С 24 июня 2010 года является художественным руководителем Екатеринбургского Театра Эстрады.

1.   Вези меня, извозчик. Оригинальная запись   MA,CD           1994, 1995, 2007   1984   1984   18
2.   Вези меня, извозчик   LP               1984   1991   9
3.   Ожерелье Магадана   LP,MC,CD           1995, 2007   1993   1993   12
4.   Шансоньетка   MC,CD           1996   1995   1995   10
5.   Городской роман   CD                   1995   15
6.   С красавицей в обнимку   MC,CD                   1996   12
7.   В захолустном ресторане   CD                   1996   13
8.   Сергей Есенин   MC,CD                   1997   10
9.   Записки уголовного барда   MC,CD                   1997   12
10.   Бурлак   MC,CD                   1999   11
11.   Стенка   MC,CD                   2000   10
12.   Красивоглазая   MC,CD                   2000   10
13.   Извозчик-84   CD                   2002   18
14.   Журавли над лагерем   MC,CD                   2002   12
15.   Настоящий   MC,CD                   2003   10
16.   Понты Амура   MC,CD                   2005   13
17.   Луали   CD                   2007   12
18.   Сергей Есенин. Я помню, любимая   CD                   2008   13
19.   Ананасы в шампанском   CD                   2010   11
20.   Расстанься с ней   CD                   2012   11
21.   Ё-альбом                       2013   10
22.   Блатной   CD                   2016   12
23.   Девочка-огонь   CD   Мистерия Звука           2018   2018   13

№   КОНЦЕРТЫ (LIVE) (13)

1.   Через 10 лет   CD               1995   30
2.   Концерт в Театре Эстрады   CD               1998   30
3.   Извозчику - 15 лет   CD               1999   17
4.   Юбилейный   CD               2004   39 / 37
5.   Извозчику — 20 лет   CD               2005   35 / 34
6.   Сергей Есенин - 110 лет   CD               2006   24 / 23
7.   Улица любви   CD               2007   29
8.   Я не бывал в Монако   CD               2008   17 / 16
9.   Екатеринблюз   CD               2011   28
10.   Девочка из лета   CD               2012   26
11.   Юбилейный концерт «Вдоль по памяти»   CD               2014   30
12.   Улыбка Родины   CD               2015   31 / 30
13.   Извозчику – 30 лет   CD               2015   32

№   СБОРНИКИ

1.   Помнишь, девочка?   CD               1996   17
2.   Золотая коллекция   CD               1996   30
3.   Золотая коллекция 2   CD               2001   20
4.   Золотое Серебро   CD               2015

Новиков Александр 1984 - Вези меня, извозчик (320)
Новиков Александр 1990 - Я в Екатеринбурге (320)
Новиков Александр 1990 - Ожерелье Магадана (МА) (320)
Новиков Александр 1991 - Вези меня, извозчик (LP) (320)
Новиков Александр 1992 - Городской роман (RGM 7060 AT440EF86) (LP) (320)
Новиков Александр 1993 - В захолустном ресторане (320)
Новиков Александр 1993 - Городской роман (CD) (320)
Новиков Александр 1993 - Ожерелье Магадана (320)
Новиков Александр 1995 - Вези меня, извозчик (320)
Новиков Александр 1995 - Городской роман (320)
Новиков Александр 1995 - Ожерелье Магадана (CD) (320)
Новиков Александр 1995 - "Помнишь, девочка?.." (CD) (320)
Новиков Александр 1995 - Через 10 лет (2 CD) (320)
Новиков Александр 1995 - Шансоньетка (320)
Новиков Александр 1996 - Золотая коллекция (2 CD) (320)
Новиков Александр 1996 - С красавицей в обнимку (320)
Новиков Александр 1997 - Записки уголовного барда (320)
Новиков Александр 1997 - Сергей Есенин (320)
Новиков Александр 1998 - Концерт в Театре Эстрады (320)
Новиков Александр 1998 - Лучшие песни (2CD) (320)
Новиков Александр 1999 - Бурлак (CD) (320)
Новиков Александр 1999 - Извозчику 15 лет (320)
Новиков Александр 2000 - Красивоглазая (320)
Новиков Александр 2000 - Стенка (CD) (320)
Новиков Александр 2001 - Золотая коллекция (320)
Новиков Александр 2001 - Песни из нашей жизни (CD) (320)
Новиков Александр 2001 - Шансонье. Легенды жанра (CD) (320)
Новиков Александр 2002 - Grand Collection (CD) (320)
Новиков Александр 2002 - Журавли над лагерем (320)
Новиков Александр 2002 - Извозчик '84 (CD) (320)
Новиков Александр 2003 - В захолустном ресторане (CD) (320)
Новиков Александр 2003 - Настоящий (CD) (320)
Новиков Александр 2004 - Юбилейный Концерт в ГЦКЗ Россия (2 CD) (320)
Новиков Александр 2005 - Извозчик 20 лет (2 CD) (320)
Новиков Александр 2005 - Настроение шансон. Александр Новиков (CD) (320)
Новиков Александр 2005 - Понты Амура (CD) (320)
Новиков Александр 2006 - 110 лет Сергею Есенину (2 CD) (320)
Новиков Александр 2007 - Луали (CD) (320)
Новиков Александр 2007 - Улица любви (2 CD) (320)
Новиков Александр 2008 - Я не бывал в Монако (320)
Новиков Александр 2008 - Я помню, любимая (Сергей Есенин 2) (320)
Новиков Александр 2010 - Ананасы в шампанском (320)
Новиков Александр 2011 - Аллея шансона. Музыкальная коллекция МК (CD) (320)
Новиков Александр 2011 - Екатеринблюз (2 CD) (320)
Новиков Александр 2012 - Девочка из лета (320)
Новиков Александр 2012 - Расстанься с ней (320)
Новиков Александр 2013 - ё-альбом (CD) (320)
Новиков Александр 2013 - Репетирую жизнь (с концерта) (320)
Новиков Александр 2014 - Юбилейный (Вдоль по памяти). Концерт в ГКД (128)
Новиков Александр 2015 - Золотое Серебро (320)
Новиков Александр 2015 - Улыбка Родины (2 CD) (320)
Новиков Александр 2015 - Репетирую жизнь (2 CD) (320)
Новиков Александр 2016 - Блатной (CD) (320)
Новиков Александр 2016 - Извозчику - 30 лет (2 CD) (320)
Новиков Александр 2017 - Концерт в Государственном Кремлевском Дворце 2015 (2 CD) (320)
Новиков Александр 2018 - Девочка-огонь (CD) (320)
Новиков Александр 2020 - Золотая рыба (320)
Новиков Александр 2021 - Стрелочник (CD) (320)
Новиков Александр 2021 - Бомба (CD) (320)

Александр Новиков Полный список альбомов (совместные издания) »
Номерные альбомы:


1981 — Рок-полигон (Александр Новиков и группа «Рок-полигон») (ранее официально не издавался, в 2008 году вошёл в сборник «Александр Новиков. MP3-серия»)
1983 — Вези меня, извозчик (звучание песен в альбоме 1983 года более медленное, чем в альбоме 1984 года) (магнитоальбом, 11 песен)
1984 — Рок-полигон II (Александр Новиков и группа «Рок-полигон») (магнитоальбом)
1984 — Вези меня, извозчик (изначальное название «Улица Восточная») (магнитоальбом, 18 песен)
1990 — Я в Екатеринбурге (Александр Новиков и группа «Внуки Энгельса») (магнитоальбом)
1991 — Вези меня, извозчик (Александр Новиков и группа «Хипиш») (винил, 9 песен)
1993 — Ожерелье Магадана
1995 — Шансоньетка
1995 — Городской роман
1996 — С красавицей в обнимку
1996 — В захолустном ресторане
1997 — Сергей Есенин (первый альбом песен на стихи Сергея Есенина)
1997 — Записки уголовного барда
1999 — Бурлак
2000 — Стенка
2000 — Красивоглазая
2002 — Журавли над лагерем
2003 — Настоящий
2005 — Понты Амура
2007 — Луали
2008 — Я помню, любимая… (второй альбом песен на стихи Сергея Есенина)
2010 — Ананасы в шампанском (альбом песен на стихи поэтов Серебряного века)
2012 — Расстанься с ней
2013 — Ё-альбом


Концертные альбомы


1990 — Второй концерт после освобождения (магнитоальбом) (официально не издавался)
1995 — Через 10 лет
1997 — Концерт в Театре Эстрады
1998 — Концерт в театре Эстрады (2CD)
1998 — Акустический концерт в Екатеринбургской Филармонии
1999 — «Извозчику» — 15 лет
2004 — Концерт в Филармонии г. Екатеринбурга (2CD)
2004 — Юбилейный (Концерт в ГЦКЗ «РОССИЯ» 30 октября 2003 г., 2CD)
2005 — Вези меня, извозчик. 20 лет (Концерт в ГЦКЗ «РОССИЯ» 31 октября 2004 г., 2CD)
2006 — Сергей Есенин — 110 лет (2CD)
2007 — Улица Любви (2CD)
2008 — Я не бывал в Монако (Концертная запись в Государственном Кремлёвском дворце)
2011 — Екатеринблюз (Концерт в Московском Международном Доме Музыки)


Сборники:


1996 — Помнишь, девочка?..
1996 — Золотая коллекция
2001 — Золотая коллекция-2
2008 — «Александр Новиков. MP3-серия» (сборник всех записей в формате MP3 на 5 дисках)
..................................
Неопубликованное интервью Александра Новикова
изданию "Российская газета"
— Какими наиболее значимыми мероприятиями Театр отметит 14-ый год – год культуры?
 
 В 2014 году, я думаю, мы, наконец-то, поставим музыкально-поэтический спектакль на стихи Сергея Есенина. В постановке будет звучать моя музыка.
 
Запланировано много гастролей. В Государственном Кремлевском Дворце пройдет концерт Уральского государственного эстрадно-симфонического оркестра. Этот уникальный коллектив объединил лучших музыкантов Екатеринбурга. У многих музыкантов оркестра есть и свои авторские проекты в самых разных музыкальных направлениях. Поэтому наш эстрадно-симфонический оркестр не имеет творческих границ, ему подвластны любые стили. Летом состоятся гастроли в Японии мужского концертного хора «Русские певчие». Фолк- группа «Солнцеворот» приглашена на выступление в Прагу… Вообще, за последние годы, мы уверенно вышли на мировой уровень. Нас знают, следят за нашей деятельностью, звезды мирового джаза с удовольствием принимают приглашение приехать к нам, приглашают наши коллективы на гастроли. О наших «Русских певчих» восторженно писала американская пресса.     Детский Театр Эстрады единственный, кстати, в России детский театр, коллектив которого составляет более 500 человек, готовит новые постановки. Дети - это будущее и нашего театра, будущее российской эстрады, и будущее нашей страны. На обучение мы берем ребят с 3 лет. И уже с 5-ти лет – они на сцене. Во всех детских спектаклях у нас играют дети.
 
 — Каковы статистические итоги 2013-го (средняя заполняемость зала, количество постановок и т.д.)?
 
 — Билеты на наши постановки раскупаются за неделю – две. Так что заполняемость 100%.  В 2013 году на сцене театра прошло 15 премьер. Шоу «Короли», которое мы впервые представили в апреле 2013 года по музыкальному материалу, техническому сопровождению, спецэффектам, зрелищности – шоу достойное лучших театров Бродвея. «Короли» - визитная карточка театра, и идет каждый месяц по два показа, и все-равно билетов не хватает.
 
Театр эстрады – единственный в России театр, на сцене которого идут ледовые спектакли. А премьер детских спектаклей было более 10.
 
 — В этом году расходы областного бюджета на культуру, по утверждению министра культуры, беспрецедентны – 7% консолидированного бюджета. Сколько средств бюджет выделяет театру эстрады и на какие статьи расходов?
 
 — Любая культура не может существовать за счет самоокупаемости. Государственная поддержка очень важна. Сейчас много говорят об инвестиционной привлекательности региона. Только не забывайте, что ее оценивают и по уровню развития культурных объектов. Поэтому не надо удивляться озвученной цифре. В культуру необходимо вкладывать.


Что касается конкретно Театра эстрады, субсидируются крупные проекты, такие как международный фестиваль джазовой музыки «ProJAZZ». Задача фестиваля – познакомить нашего зрителя с музыкантами, которые вошли в историю мирового джаза. В рамках фестиваля нам удалось организовать выступление целых коллективов. Например, великий джазмен Бобби Уотсон на фестиваль «ProJAZZ» прилетел со своим коллективом в полном составе.
 
А теперь я скажу главное. Наш театр является самым успешным государственным учреждением России! Нет в стране такого второго учреждения, которое за три года увеличило бы свой доход в четыре раза, а зарплату работников – в три.
 
 — Как вы определили бы нишу, которую в свердловской культуре занимает Театр эстрады? Каков обобщенный портрет зрителя? Как бы вы разместили на пьедестале три театра областного подчинения или это невозможно?
 
 — Слоган, определяющий наше направление и поле деятельности: «Театр эстрады – театр хорошего настроения». Эстрада по своей форме – развлекательный жанр. Мы в нем работаем, и в своем роде мы единственные не только в нашей области, но и во всей стране. Наш зритель – умный, не унылый, жизнерадостный. А самое главное, достаточно молодой и очень благодарный. А на пьедестале театры я бы разместил так: на высшей ступеньке - мы, а за второе и третье место пусть бьются все остальные (смеется).
 
 — Насколько велико, на ваш взгляд, значение современных технологий на современной эстрадной сцене? Чем в этом смысле может похвастаться Театр?
 
— Современные сценические технологии – основа всех развлекательных зрелищ в мире. Ни одно шоу в Лас-Вегасе или Атлантик-сити без этого не мыслимы. Нам трудно гнаться за Америкой – мы бюджетное учреждение, но по нашим российским меркам мы находимся на достаточной высоте. Чего нам сегодня очень не хватает, это современного светового оборудования. Его стоимость составляет несколько миллионов долларов и, конечно же, сам театр заработать таких денег не может. Надеюсь, что Правительство изыщет эти средства. А из того, что у нас есть, не каждый театр может этим похвастаться. Новый рояль «Steinway», светодиодные экраны, мультимедийное оборудование, лазерные установки, самая современная звуковая аппаратура. К слову сказать, точно такая же стоит в Лондонском Королевском театре. Все это было приобретено за три года моего руководства.
 
 — Насколько сократились объемы ваших гастрольных выступлений с принятием художественного руководства? Что еще изменилось в вашей жизни с назначением на эту должность?
 
 — В связи с деятельностью в театре – ни на сколько. Да и в жизни мало что изменилось – разве что времени свободного меньше стало. А еще сдерживать себя в связи с должностью приходится чаще. Иной раз дал бы кому-нибудь в морду или послал желтую прессу на три буквы – ан, нет, приходится искать более гуманные формы. Ничего, когда уйду из театра, наверстаю (смеется).
 
 — Претерпело ли изменения ваше творчество? Стихи по-прежнему пишутся (или, скажем, меньше про любовь – больше про религию)? Или же переход на прозу – естественное явление, связанное с возрастом или с обретением мудрости, – кому как нравится? Изменились ли ваши слушатели и почитатели (постарели)?
 
— Никогда не думал, о чем нужно больше писать - о насущном, о вечном, о любви или о Боге. Поэзию или прозу. Жизнь как река, плывешь по ней, созерцаешь, и музыка, и стихи, и проза приходят сами собой от увиденного. Мудрость и опыт – главные враги не только поэзии, но и вообще любого творчества. Начинаешь делать, как надо, как научили, как безошибочно, как наверняка. И сразу же пропадает взгляд ребенка. А значит - ничего нового на свет не принесешь. В лучшем случае повторишь себя же. Революции совершаются по наитию, порывом души, а не скрипом мозгов. Возраст моих слушателей абсолютно с годами не меняется: от пяти лет до восьмидесяти. Но половина из них – неизменно молодежь.
 
 — Какие изменения, на ваш взгляд, претерпела эстрада за последние годы? Если сравнить с площадкой в «Малахите», то в чью пользу? Необходима ли госполитика в этой сфере? Что можно обозначить таким термином сейчас, и возможно ли ее как-нибудь улучшить? Возможно ли верно обозначить грань между цензурой и вседозволенностью (и вспомнить «Экспертизу по песням А.Новикова)?
 
— Эстрада когда-то имела еще и воспитательную роль. Была критиком и разила сатирой. Сегодня другое время, нет никаких запретов и она перешла в чисто развлекательный жанр.
 
В «Малахите» я работал музыкантом, и ресторанную площадку вряд ли можно считать эстрадой, хотя в чем-то сходство, безусловно, есть.
 
Государственная политика в области эстрадного искусства нужна только в виде финансирования. Пока культура будет довольствоваться только подачками и остаточным принципом, вести разговоры  о развитой экономике и мировых прорывах бессмысленно. В основе всего лежит культура нации. Она неразрывно связана с образованием. Интеллект нации – вот главный показатель для государства. В становище людоедов играть на скрипке и читать Пушкина можно. Но публика будет думать о том, как вкусно будет, если скрипача и чтеца сварить или изжарить на костре. И никак – о нотах или строфах. Грань между цензурой и вседозволенностью определяет как раз уровень интеллекта, образования и духовности нации, одобренная обществом степень его политической свободы.
 
Если вспомнить «Экспертизу по песням А. Новикова», то это образец бессовестной, безграмотной бумаги, происхождение которой возможно только в условиях тоталитарной системы. Отголосок 37-хх годов. Несмотря на то, что Верховный Суд еще в 1992 году признал мой приговор незаконным, а меня невиновным, никто практически об этом не знает. Я же не могу ходить с этой бумагой и кричать на каждом углу: читайте, я невиновен! До сих пор треплют мое имя, вешают ярлыки. Я ни за что отсидел шесть лет, но государство до сих пор передо мной не извинилось.
 
 — Есть ли динамика в жанре, который все называют шансоном (но вам это название, насколько знаю категорически не нравится)?
 
 — Сегодняшний массовый шансон из одной крайности – псевдоуголовной романтики перетек в другую – штампованную попсу. Основой жанра, который мы сегодня условно называем «русский шансон», всегда были стихи великих поэтов – Есенина, Вертинского, Высоцкого, Галича, Окуджавы. В 90-хх появилось полчище воющих о тюрьме и нарах, ни разу ни того ни другого не видавших. Потом это схлынуло и рвануло к еще худшему – безликой и бессмысленной попсе.
 
 — Могут ли вопли «желтой прессы» работать во благо (скажем, можно ли считать, что информация об опоздании Коляды на самолет в Москву обеспечила аншлаговые гастроли)? Насколько они беспокоят вас? Хотя бы раз, указывая на отбытие срока, кто-либо упомянул об «отсутствии состава преступления»?
 
 — Сегодняшняя желтая пресса – это уже не представители второй древнейшей профессии. Это представители первой и второйвместе взятых, причем, первая, по сравнению с ними, просто отдыхает! В стране сегодня практически нет положительного пиара. Его никто не печатает, потому что его никто не читает. Сегодня есть просто пиар. Отрицательный, при этом, лучше всего. Пример – одна вездесущая телеведущая. Даже фамилию называть не надо – так все поймут. Как только эта дама не куражилась, не глумилась над телезрителями, каким матом в эфире не ругалась. Родную мать на три буквы перед телекамерами посылала, и про пьянство свое, и про кокаин рассказывала. И на тебе – одна из самых известных телеведущих. Уровень разложения общества определяется уровнем благополучного существования в нем таких диковинных персон.
 
Желтая пресса, как таковая, меня не беспокоит. Она питается продуктами жизнедеятельности. Вот, есть слон. И на то, что он оставляет при ходьбе после себя, сползаются червяки, микробы и слетаются мухи. Они и есть природные аналоги желтой прессы. Не было бы известных людей, то есть, этого слона, они умерли бы с голоду. Но даже если завтра их начать кормить шоколадом, они все-равно умрут, потому что они привыкли питаться только этим.
 
По поводу влияния ее на аншлаги могу сказать точно: никакого значения она не имеет. Разве что, когда уж взахлеб воет, как было с «Голубым щенком», например, это приносит положительный результат. Я лично под эти вопли тогда заработал за год почти на миллион долларов больше обычного.
 
 — Как вы реагируете на такие нападки? Как посоветуете реагировать мэру Екатеринбурга?
 
 — На нападки я реагирую всегда одинаково. Если желтая стая не лает, значит, я стал жить слишком правильно. А это неинтересно ни мне, ни зрителю. Поэтому, проходя мимо желтогазетного болота, кишащего пишущими кикиморами, нет-нет, да и кину кость, а то и плюну. И сразу – вой! Дешево и эффективно. Чего и всем известным людям желаю (смеется).


Вопросы задавала Кася Попова .

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Новиков Александр
« Ответ #1 : 20 Февраль 2020, 07:12:46 »

Александр Новиков: «Я всегда был революционером»
 
  31 Октября 2013 05:00
 
«Даже такой тяжелый, страшный опыт, как лагерь, может иметь свои положительные стороны. До тюрьмы я не знал своих границ — ни духовных, ни физических», — признался накануне своего шестидесятилетия в эксклюзивном интервью порталу chanson.ru Александр Новиков.
 
Говорить с Александром Новиковым приятно — он честен, искренен, не кривит душой. К тому же речь Александра легка и проста. Но это та простота, в которой сразу угадывается прекрасное знание русского языка. «Я воспитывался в интеллигентной семье, — объясняет Новиков, — к девяти годам прочел чуть ли не всю классическую русскую литературу». Впрочем, словарный запас моего собеседника чрезвычайно богат. Если надо, он легко может перейти и на феню — блатной язык. «Я, конечно, многое уже подзабыл, — сказал мне Александр, улыбаясь, во время нашей встречи. — Но в принципе, если бы сейчас здесь сидел мой солагерник, вы бы из нашего с ним разговора не поняли практически ничего».
 
— Александр, не было ли у вас желания вычеркнуть те шесть лет, что вы провели в неволе?
 
— Никогда. Вообще из жизни ничего нельзя вычеркивать. Ее причинно-следственные связи нам неведомы. Все в нашей жизни взаимосвязано: в ней нет ни мелочей, ни случайностей. Одно вытекает из другого.
 
— То есть без тех страшных лет вы были бы другим человеком?
 
— Другим, быть может, и не был. Но менее опытным — точно. Тюрьма ведь на всех по-разному действует: кто-то катиться дальше вниз, а кто-то выносит из этого положительный опыт.
 
— Подождите, Александр, давайте все разъясним, чтобы не получилось, будто сидеть в тюрьме полезно, хорошо…


— Нет. Оказаться в тюрьме, безусловно, плохо. Это — страшное, жуткое место. Но даже оттуда можно вынести что-то положительное. До лагеря, например, я не знал своих возможностей: ни духовных, ни физических. Пройдя же это испытание, я стал гораздо смелее, у меня теперь безотказно работает интуиция, я легко, с одного взгляда, могу понять, что за человек стоит передо мной... Я не боюсь физической боли, я стал выносливым. Я научился довольствоваться малым. Могу спать на голом полу, на досках, на бетоне — да на чем угодно!
 
— Что вас поддерживало там, в неволе?
 
— Желание выжить, не проявив при этом малодушия, слабости.
 
— Скажите откровенно, часто вспоминаете время, проведенное в лагере?
 
— Да ну что вы! Нет, конечно. Разве можно всегда держать в памяти целую жизнь? Память, с моей точки зрения, как удочка — ныряет время от времени и вытаскивает что-то со дна. Но все дно поднять немыслимо! Жизнь — огромная река. Невозможно вечно жить лишь каким-то одним отрезком, одним событием. Ну, был я в тюрьме — но нельзя же теперь постоянно говорить об этом, страдать, кричать…
 
— Хорошо. Чтобы закрыть тему, расскажите, пожалуйста, за что вас посадили?
 
— Дело было сфабриковано — от начала до конца. Сначала мне хотели «впаять» статью за антиобщественную деятельность — за альбом «Вези меня, извозчик». Потом — за частное предпринимательство. Вместе с талантливыми специалистами в области радиоэлектроники, отработавшими годы в лучших научно-исследовательских институтах страны, в конце восьмидесятых я наладил в Свердловске выпуск музыкальных колонок и усилителей. Потребность в них была колоссальная, ибо наша промышленность выпускала не колонки и усилители, а полную дрянь. Но за подобного рода частное предпринимательство в то время «давали» в СССР два года. Однако этого ОБХСС и КГБ показалось мало. И они начали копать, пытаясь доказать, что детали для своих колонок и усилителей мы воруем на заводах. Не получилось. Ибо все необходимые детали мы на самом деле покупали в магазине «Юный техник»! И тогда они стали доказывать, будто я продавал эту аппаратуру, выдавая ее за фирменную, то есть произведенную, якобы, на Западе. Во-первых, это был бред. А, во-вторых, все, кто покупал ее, знали, что и колонки и усилители — самодельные. Органы опросили 161 человека — частных лиц, музыкантов, директоров ресторанов и дворцов культуры — тех, кто покупал нашу аппаратуру. Все заявили: «Да, мы знали, что аппаратура Новикова самодельная». Казалось бы все ясно. Но пришел приказ сверху, и начался повторный допрос свидетелей. На сей раз на них давили, говорили: «Если не дадите показаний против Новикова — посадим вас». И через две недели 160 человек поменяли свою точку зрения на диаметрально противоположную. Лишь один отказался свидетельствовать против меня. Как бы то ни было, в 1985 году по приговору Свердловского суда я получил десять лет лагерей усиленного режима.
 
— В 1990 году вас освободили, а позже Верховный суд России отменил приговор за отсутствием состава преступления. Скажите, после вынесения оправдательного приговора, перед вами хотя бы извинились?
 
— Нет, не извинились и конфискованного не вернули.
 
— Кстати, из трехсот песен, что в вашем репертуаре, сколько из них на лагерную тему?
 
— Десятка два. Да и то нельзя сказать, что они исключительно на лагерную тему. В любой своей песне я говорю, прежде всего об общечеловеческих ценностях. В тех, что о лагерной жизни, я показываю чувства, которые переживает человек в неволе. Это не пропаганда блатной субкультуры. Тюремная роба, в конце концов, явление временное.
 
— Вы пишите сердцем?


— Не только. Разум тоже присутствует. (Смеется) Одним сердцем писать нельзя. Как, впрочем, и одним разумом. Если пишешь одним разумом — получается рифмованная проза. Если одним сердцем — поэтическое сумасшествие. Поэтому хорошие плоды дает их содружество плюс Божья помощь.
 
— Александр, вы родились на острове Итуруп, где ваш отец служил военным летчиком. Японцы этот остров считают своим и давно просят Россию его им отдать. Вы что думаете по этому поводу?
 
— Убежден: отдавать Итуруп японцам нельзя. Не потому, что я их не люблю. Просто свою Родину я люблю больше. Я вообще ярко выраженный патриот России.
 
— Не пойму, как при таком патриотизме, вы еще в юношестве стали антисоветчиком?
 
— Тут как раз все понятно. Одно дело Родину любить, другое — власть и систему. Знаете, я никогда не думал уезжать из России, но в шестнадцать лет на полном серьезе вынашивал план государственного переворота в стране. Думал, как бы покончить с этой системой, погрязшей в фарисействе. Я всегда был революционером. Декабристом, если хотите. Я никогда не скрывал своего отрицательного отношения к советскому строю. Меня постоянно тащили в комсомол, а я всегда повторял: нет. Я ненавидел активистов, которые маршировали строем, и вопили на собраниях дежурные фразы, сами не веря в них. Это была игра, тотальная ложь. Она мне претила.
 
— До такой степени, что вы, насколько мне известно, не раз в институте пускали в ход кулаки, чтобы урезонить этих зарвавшихся активистов, поставить их на место…
 
— Верно, было дело. Сначала в Уральском политехническом институте (УПИ), откуда меня из-за этого выгнали, а затем и в Свердловском горном. В УПИ, кстати, я пошел ради одного — чтобы играть в вокально-инструментальном ансамбле. Раньше ведь их просто так организовать было невозможно. Все музыкальные ансамбли базировались в основном по ВУЗам. Но и из Горного института мне пришлось уйти — из-за одной драки в общежитии, на которую меня просто-напросто спровоцировали комсомольские активистки. В результате приехала милиция, и меня забрали, посадили в камеру. Следователю на следующий день я все рассказал, а она мне говорит: «Да я все знаю, какие у вас в институте в студсовете подонки. У меня там сын учится». Всю правду я рассказал и судье. И он тоже все понял. В итоге я отделался штрафом в тридцать рублей. Декан был порядочный человек, предложил написать заявление об уходе по собственному желанию, чтобы потом восстановить меня в вузе. Я поблагодарил его, но восстанавливаться в институте не стал — пошел в 22 года играть и петь в ресторан.
 
— На гитаре учились играть в музыкальной школе?
 
— Нет, ни музыкальных школ, ни литературных университетов я не оканчивал. Что совершенно не мешает мне сочинять. Знаете, я убежден, что эта способность дается свыше. Научить же человека писать стихи или музыку, с моей точки зрения, невозможно. Музыкой я увлекся в конце шестидесятых, в лет пятнадцать. Когда услышал Высоцкого и The Beatles. Мне сразу захотелось научиться играть на гитаре. Помню, попросил тогда у мамы денег и купил себе за семь рублей пятьдесят копеек гитару. С тех пор, думаю, мне и захотелось стать музыкантом.
 
— Что за песни пели в ресторане?
 
— Репертуар всех наших популярных в семидесятые годы исполнителей — «Самоцветов», «Песняров», «Синей птицы» — и разных зарубежных. Зарплата была средняя — девяносто рублей. Но ведь в ресторане часто играют по заказу. Так что в месяц зарабатывал до 350 рублей. Неплохие деньги для семейного человека. Я как раз только женился, и вскоре у меня родился сын Игорь, а затем — дочь Наташа.


— Расскажите немного о детях и жене.
 
— Игорю сейчас 37 лет, Наташе — 30. Они не занимаются музыкой, и слава Богу. Я не отношусь к тем родителям, которые стараются направить детей по своему пути, в качестве продолжателей дела отца. Чем заниматься, дети, считаю, должны решать сами. У Игоря фотоателье и строительный бизнес. Наташа недавно родила сына, поэтому пока находится дома. Она, кстати, окончила архитектурный институт — факультет промышленного дизайна. А сейчас заочно получает еще одно образование — искусствоведа. Ее, кстати мы назвали в честь моей младшей сестры Натальи, которая погибла в авиакатастрофе. Наташа была членом основной и молодежной сборной СССР по баскетболу. В 1971 году самолет, на котором она летела вместе с командой на соревнования, потерпел крушение при посадке в аэропорту Праги. В живых из сборной страны тогда не осталось никого. Ей было всего 17 лет.
 
С женой Машей мы вместе учились в Свердловском горном институте. Познакомились во время геодезической практики. Влюбился я в нее с первого взгляда, и мы быстро поженились. Если бы вышло начать жизнь сначала, женился бы только на ней. Не каждая, признаюсь, способна меня вынести. Я ведь не очень удобный человек — неспокойный, не домашний. Бурлящий. Хотя положительных качеств у меня, безусловно, больше, чем отрицательных! (Смеется)
 
— Особенно несладко Маше пришлось, когда вы попали в тюрьму, и она на долгое время осталась одна с детьми…


— Тогда началась настоящая травля. Атмосфера вокруг была зловещей. От нее многие отвернулись на работе, разбежались некоторые знакомые, домашний телефон замолчал. К ней просто боялись подходить. Да что и говорить, жена моя через многое прошла...
 
— Чувство мести вам знакомо?
 
— Иногда по горячности меня посещает мысль отомстить за какую-то нанесенную обиду. Но состояние это быстро проходит. Я не злопамятный.
 
— А как насчет зависти?
 
— Нет. Если и есть во мне зависть, то в очень малых дозах. Да и то, она хорошая, с положительным знаком. Чувство это может вызвать во мне, например, человек, способный сочинять стихи, которые сам я написать не смогу. Такая зависть подстегивает, заставляет тянуться вверх.
 
— Освободившись, вы быстро вернулись к творчеству?


— Сразу же! (Улыбается) На вокзале меня встречали все мои музыканты. Мы приехали домой — там уже был накрыт стол. Посидели, выпили, закусили, посмеялись. А на следующий день утром я уже был в студии. Мы тут же взялись работать над тем, что я написал в лагере.
 
— У вас там была специальная тетрадь?
 
— Какая тетрадь! Все приходилось прятать. Там ведь постоянно обыскивали. Уйдешь на работу, придешь — все перевернуто вверх дном. Вечно искали у меня какую-то крамолу. Они там купались в идиотизме. Сверху без конца слали указания: держать Новикова под особым контролем — может на волю  выпустить какие-нибудь стихи — такие, что страна рухнет!
 
— В своей книге вы называете себя уголовным бардом. Именно так вы себя позиционируете?
 
— Нет, конечно! (Смеется) Уголовным бардом меня назвала советская пресса. Ведь статьи против меня, моего творчества появились в свое время практически во всех центральных газетах страны — «Правде», «Известиях», «Советской России»…  В книге я же использовал этот, с позволения сказать, термин с иронией, с издевкой.
 
— Александр, вы рассказали, как в студенческие годы, отстаивая справедливость, бились на кулаках. А после приходилось?


— Много раз. И сейчас даже иногда приходится. Я не из тех людей, которые бегут звонить 02. Я стараюсь все вопросы решать на месте и сам. Конечно, лучше без кулаков, но если человек не понимает… Как-то, например, пришлось утихомирить одного разбушевавшегося депутата перед взлетом  в самолете. Он был пьян, всех оскорблял, вел себя омерзительно. Просьб успокоиться, к сожалению, не понял. С удовольствием разбил ему морду.
 
— Кто ваш зритель, слушатель?
 
— Человек с интеллектом и чувством юмора выше среднего. Мои песни понятны всем, но таким — особенно.
 
— Кстати, в вашем райдере есть что-то особенное?
 
— Нет, в нем нет никаких безумных требований. Все, что меня интересует, — только техническая сторона, необходимая для концерта. Никаких бытовых изысков в нем не имеется.  Мне не нужно окон, выходящих непременно на юг, мне не нужен коньяк в гримерку. Если понадобится, я сам  в состоянии его купить. Мне не нужен «Мерседес». У меня, в конце концов, есть свой.
 
— Как часто вы выступаете?
 
— Нечасто. Сейчас просто нет времени.
 
— Как это нет времени?!
 
— Во-первых, я художественный руководитель Уральского Государственного Театра эстрады. Это современный театр, без сомнений, лучший театр эстрады в стране. Во-вторых, у меня есть бизнес — своя строительная компания. Это, знаете ли, очень удобно. Бизнес позволяет мне не метаться по гастролям, лихорадочно зарабатывая деньги, а больше заниматься творчеством. Ко всему прочему, я президент благотворительного фонда «400-летия Дома Романовых». Ну, и много чего еще.
 
— У вас есть мечта?
 
— Да, она совершенно элементарная — чтобы как можно дольше не забили в шестигранный кейс. (Улыбается) Только не подумайте, что я боюсь смерти. Просто смерть ставит точку. А я еще не все сделал.
 
— А есть ли у вас хобби?
 
— Писать песни — это и есть мое хобби.
 
— Как расслабляетесь?


— На самом деле я всегда нахожусь в рабочем тонусе. Конечно, могу позволить себе куда-то уехать. Или побыть день на даче. Но, даже глядя на цветочную клумбу, все равно буду думать, размышлять, что-то искать. Я иначе не могу.
 
— Вы такой положительный, что я не удивлюсь, если  сейчас скажите, что не курите и не пьете.
 
— Я не курю и не пью. Хотя в свое время делал и то, и другое. Причем и пил, и курил достаточно много. Курить бросил лет двадцать назад. Воля у меня железная. Если что-то для себя решил — сделаю обязательно.
 
— Что для вас идеальное счастье?
 
— Такого не существует. Счастье не может быть долговременным. Это миг.
 
— Хотя бы один такой миг можете вспомнить?
 
— Каждый счастливый миг зависит от конкретной ситуации… Ну, вот пожалуйста, первое, что пришло в голову. Я сидел в карцере, уже суток 10. Холод, клопы, голод… В день там полагался кусок черного хлеба, щепотка соли и чашка горячей воды. И вдруг открывается железная дверь, и мне  дают не только полбуханки черного хлеба, но и белого. А еще несколько сигарет. В этот  момент было ощущение счастья. Не потому, что дали лишний кусок белого хлеба и сигарет, в карцере не положенных, а потому, что кто-то о тебе помнит!
 
— Александр, как и где будете отмечать свой 60-й юбилей — в Екатеринбурге, в Москве, в Париже или, быть может, в Лас-Вегасе..?
 
— Я не помпезный человек. Терпеть не могу салютов. Тех же, кто любит их устраивать на свои юбилеи, считаю идиотами. Я не люблю также многолюдных банкетов, бесконечных здравиц в свою честь. Мне просто их лень слушать. Ведь практически каждый говорит одно и то же, все здравицы, по сути, состоят из штампов. Мой план таков: 26 октября будет мой концерт в Екатеринбурге, 31, в день рождения, — в Москве, в Кремлевском Дворце. После концерта — маленький банкет на человек 20-30, для узкого круга друзей.
 
— Какую черту в мужчине вы считаете главной?
 
— В мужчинах самая отвратительная черта — мелочность. Мелочный мужчина мелочен во всем. Главное же качество мужчины, с моей точки зрения, — великодушие. Сила мужчины не в том, сколько он может отнять, а в том, сколько он может дать.
 
Беседовал Серго Кухианидзе.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Новиков Александр
« Ответ #2 : 20 Февраль 2020, 07:13:30 »

«Уголовный бард» Александр Новиков: «Я никогда не пел на днях рождения. Ни на бандитских, ни на ментовских»


Екатеринбургский бард Александр Новиков - наверное, единственный артист в России, отсидевший срок за свои песни. Альбом "Вези меня, извозчик", появившийся в далеком 84-м году, вызвал такой гнев властей, что в отношении Новикова было сфабриковано уголовное дело - артиста обвинили в изготовлении и продаже поддельной аппаратуры. За мошенничество и хишение Новикову дали десять лет, отсидел из которых он шесть. А потом карьера артиста успешно продолжилась, Новиков вошел в число самых знаменитых исполнителей "русского шансона". Сам артист скромно замечает, что жанр сегодня держится фактически на двух именах - это Розенбаум и он, Александр Новиков.


Несколько лет Новиков совмещал творчество с занятием бизнесом - в артистической среде он считается одним из самых состоятельных людей. Он по-прежнему живет в Екатеринбурге, хотя проводит немало времени в Москве, где у него квартира и студия. А летом вывозит семью в Сочи, там у него тоже есть дом. Несмотря на то, что отношения Новикова с миром шоу-бизнеса и с телевидением испорчены до предела, это мало сказывается на продаже его альбомов (всего их у Новикова 10). Недавний сольный концерт артиста в БКЗ "Октябрьский" подтвердил, что поклонников у него не убывает...


- Александр, один из ваших альбомов называется "Записки уголовного барда". Что вы вкладываете в это понятие?


- "Уголовным бардом" меня называли в прессе, когда я сидел в тюрьме. Центральные газеты развернули против меня тогда мощную кампанию. Но я решил, что имею право не отказать себе в удовольствии назвать так свой альбом в память о тех денечках. Название этого альбома для меня - словно надпись на надгробии той системы, которая позволяла себе такие вещи.


- А кто-нибудь из коллег, из артистов в то время за вас заступился?


- Нет, никто. Наверное, боязно было. За мое освобождение бился более именитый и значимый в российской культуре и науке люд. Это Андрей Дмитриевич Сахаров. Из политических деятелей - Геннадий Бурбулис, который стал впоследствии госсекретарем. Он создал даже "Комитет по освобождению Александра Новикова". И с ним - Владимир Исаков, народный депутат такой был. Вот они за меня бились. И еще студенчество. Они собрали десятки тысяч подписей, эти рулоны до сих пор у меня хранятся дома.


- Говорят, что вас освободили благодаря Ельцину?


- Да сам Ельцин и освободил своим указом. Когда в 90-м году на встрече со студентами в Уральском политехническом институте его спросили: "Не ваших ли это рук дело?", он сказал: "Я к этому не причастен, но я за это дело берусь". И через несколько месяцев меня освободили.


- А он на самом деле был не причастен? Все-таки именно Ельцин возглавлял в те годы Свердловский обком...


- Конечно, все случилось при нем, но он был слишком мелкой фигурой в той игре. Инициатива исходила с гораздо более серьезных высот - из Комитета госбезопасности, лично от Андропова.


- Все-таки почему никого, кроме вас, больше не сажали за песни? Того же Розенбаума, например...


- Песни Розенбаума были о вчерашнем дне, об Одессе времен Бабеля. А от моих песен отдавало духом современности. Это были песни злые и ядовитые, они были направлены на разрушение окружающей системы. Розенбаум опасности для системы не представлял. А я представлял. Взять хотя бы песню "Телефонный разговор" - помните, "добавьте восемь, чтобы дали два"? Там речь о системе взяточничества. Но это не было публицистикой или лозунговым творчеством - это все были высокохудожественные произведения. И кроме того, были еще песни, которые не вошли в альбом "Вези меня, извозчик", которые были изъяты и вообще пропали. И рукописи были изъяты, и магнитные записи, я некоторые песни даже не помню сейчас. За мной следил КГБ, и они прекрасно были осведомлены, что я пою. Одной песни "Товарищ генеральный секретарь" уже достаточно было.


- А как решился вопрос с вашим уголовным делом после освобождения?


- Шесть лет назад приговор был отменен Верховным судом Российской Федерации - за отсутствием в моих действиях состава преступления. Этого добился мой адвокат. Все тихо сделано было, мне не прислали даже никаких бумаг по этому поводу.


- Те, кто сфабриковал ваше дело, понесли наказание?


- Нет, да что вы. Они же в органах уже давно не работают, их всех выгнали. Они бездарно все это слепили. Один из них поднялся до уровня заместителя начальника УБЭП, сейчас на пенсии. Мы с ним много раз после этого встречались.


- Как проходили встречи?


- Очень даже в веселой обстановке.


- Он покаялся, извинился?


- Нет, он убежден, что верно служил родине и выполнял приказ. Ну что делать? Я должен сказать, что зла особого на них не держу, потому что если бы не эти - так были бы другие. Для некоторых это большой факт в биографии. Они хвастаются детям своим, внукам, что лично меня сажали. Я в Свердловской области насчитал уже больше тысячи работников правоохранительных органов, которые якобы сажали меня или арестовывали. Но я человек не злопамятный, не мстительный, я к ним отношусь c каким-то сочувствием. Сегодня разница между мной и ими такая громадная... Их и так Бог наказал.


- Как вы себя чувствовали в зоне?


- Я сначала просидел в изоляторе два года - год до суда и год после, пока кассационные жалобы ходили. А в лагере, задолго до того, как я пришел, произвели тотальный шмон, изъяли все гитары и магнитофоны, которые там были. Даже у солдат в батальоне охраны все отобрали - чтобы не дай бог я чего не записал. Ужас их душил страшный! За мной постоянно в лагере следили, все время шмонали мои вещи. И лагерь был голодный такой, там беспредельный город, на севере Свердловской области. Десятки людей в месяц умирали от голода. Мороз, беспредельщина страшная. Плюс еще часто были убийства, поножовщина.


- К какой категории зеков вы принадлежали?


- "Мужиком" был. Самым обычным. Я отказался от каких бы то ни было привилегий. Сказал, что никогда, даже если предложите, не буду ни завклубом, ни заведующим библиотекой. А мне ответили, что и не предложат. Будешь, говорят, работать на самом тяжелом месте. Ну и хорошо. Первые два года работал на сплаве, на разделке леса, на разгрузке вагонов. И все ждали, когда я упаду с копыт и начну просить, чтобы мне дали место потеплее. Но этого не произошло. Причем, из управления ЦУ пришло - держать меня под прессом. Меня часто в изолятор сажали. За всякие мелочи, любые провинности. День рабочий был двенадцатичасовой, хотя положено 8. Писали жалобы и ничего добиться не могли - беспредел творился.


- В конфликты с начальством вступали?


- Конечно. Я бил начальника отряда пару раз. Один раз довольно крепко. Он был алкоголик, пьяница и крохобор. Если к кому приезжали на свидание - он у тех тут же вымогал деньги на водку. Шмонал по тумбочкам, вышманывал у заключенных одеколон, потом у себя в кабинете жрал его. Начал мне хамить как-то. Я его несколько раз ударил по печени. Он там валялся. Меня вызвали к начальнику колонии, я ему все объяснил. Потом начальник его вызвал и еще сам побил в кабинете. Он был справедливый мужик, начальник колонии, не жалел этих пьяниц и вымогателей. Он считал, что они позорят форму, и бил их нещадно сам.


- Как же он допустил в своей колонии беспредел?


- А ведь начальник за всем усмотреть не может, есть заместители, начальники отрядов. Ему докладывают обстановку, он в меру возможности владеет. Но в некоторых вопросах он был осведомлен. Меня он держал под прессом два года, все ко мне приглядывался. Эти два года я выдержал очень достойно. И потом он за меня вступался по любому поводу. И делал мне поблажки, внеочередные свидания давал. Но работал я практически до самого последнего дня.


- А как складывались отношения с зеками?


- По разному. Ведь в лагере есть и хорошие люди, есть и сволочи. Там человек не может быть один, он все равно примыкает к какой-то группировке - по признаку землячества или национальному признаку. Все прекрасно знали, что я артист. Я пользовался уважением.


- За счет своих песен?


- Да. И за счет своего поведения независимого. Ко мне боялись многие подходить. Потому что если кто-то попадал в круг друзей моих - за ним сразу начиналось пристальное наблюдение, их начинали прессовать, обыскивать...


- Ну а дружба с кем-нибудь сохранилась?


- Есть такие люди. Там сидели и олимпийские чемпионы, мастера спорта по каратэ, по боксу, обладатели черных поясов. Там сидело немало тех, кого считали хозяйственными преступниками и давали им за это сумасшедшие срока. Сейчас это преуспевающие бизнесмены, которые занимаются тем же самым, имеют большие капиталы и предприятия. А тогда они были уголовники. Вот с ними я поддерживаю отношения. И с некоторыми криминальными авторитетами, которые там были. Имен я не назову, по понятным причинам, но в этом мире я много кого знаю.


- Все шесть лет заключения вы так и не писали песен?


- Почему? Меня никто не лишал такой возможности. Пиши, пожалуйста. Но вот только тебя все время обыскивают, листки отбирают. Я писал и прятал, отправлял на волю. Первые четыре года гитару в руках не держал, конечно. А потом, когда перестройка уже дошла до лагерей, это было году в 88-м, и ко мне уже изменилось отношение - у меня снова появилась гитара.


Как только я вышел - меня сразу же стали приглашать выступить, обещали большие гонорары. И я просто первый месяц не вылезал из студии, сидел и записывал два альбома, "Ожерелье Магадана" и "Городской романс". Почти все эти песни были написаны в лагере, для других песен основой послужили лагерные впечатления, каторжанские байки. Я эти два альбома записал за сорок дней. А потом поехал на гастроли. Опыт, безусловно, полезный я извлек, и мне в жизни теперь немножко проще. Весь этот страшный мир шоу-бизнеса мне кажется сборищем бойскаутов.


- Ну а другие университеты, помимо лагеря, у вас были?


- Я учился в Уральском политехническом, в Уральском лесотехническом и Свердловском горном институтах.


- И ни один не закончили?


- Нет, я ведь учился не потому, что мне хотелось получить ту или иную профессию... А просто в то время в студенческой среде было много ансамблей вокально-инструментальных, а мне хотелось играть на гитаре, чтобы была творческая атмосфера. Но я не был комсомольцем и ни под какими нажимами туда не вступал. И поэтому любые огрехи мои раздувались до циклопических размеров, и при любой возможности меня выгоняли.


- А что вас вдохновило на альбом "Извозчик", какие впечатления?


- Варлам Шаламов, Солженицын... Высоцкий, Алешковский, Галич. Я это все читал, я это слышал. И, конечно, в некотором роде это было, может быть, подражание. Но достаточно талантливое и удачное. И потому альбом был громоподобный, популярность сразу обрел.


- "Сидельцев" у вас в роду не было?


- Нет, в моем роду все были очень интеллигентные и высокообразованные люди. Я один-единственный - не имеющий высшего образования. Но при этом - самый известный.


- Когда вы освободились, то занялись, как известно, не только творчеством, но и бизнесом. А ведь в это время в Свердловске началась большая гангстерская война...


- Она меня тоже не минула, пришлось повоевать за свои интересы. Я никогда никому не платил.


- Как такое было возможно?


- Я уже говорил, что у меня хорошие отношения с теми людьми, которых называют криминальными авторитетами. Это раз. А во-вторых, я достаточно сильный человек, я способен противостоять. В-третьих, я ведь тоже не один был и не с голыми руками...


- Но ведь отстреливали и сильных тоже.


- Ну что ж делать - и меня пытались отстреливать. Один раз точно. Из автомата рожок один выпустили по окнам - и все мимо.


- Может, предупреждали?


- Не знаю, может быть. А потом машину взорвали.


- И как вы на это отреагировали?


- Адекватно.


- Хороший ответ... Это было связано именно с вашим бизнесом?


- Да, безусловно, с разделением рынка. Я занимался грузоперевозками из Объединенных Арабских Эмиратов. Был еще заводик, малохольный, правда, мы с компаньоном его купили на аукционе. Дефибрерные камни производил - жернова такие, абразивные круги, которые размалывают древесину в порошок. Для целлюлозно-бумажных комбинатов их поставляют. Но эти комбинаты стали закрываться один за одним, вся страна начала завозить бумагу извне, финскую. Поэтому завод стал нерентабельный. И когда мы с компаньоном делили имущество, ему перешел завод, а я забрал другую собственность.


- Ну а в криминальной войне между "уралмашевцами" и "центровыми" вы были на чьей стороне?


- Я был в хороших отношениях и с теми, и с другими. Никогда не примыкал ни к кому. Я умею дружить с ярыми врагами. Никогда не передаю ничего слева направо и справа налево, умею даже погасить напряженность.


- За семью свою не волновались?


- Знаете, волновался... Но я считаю, что мужчине нужно иметь четкую линию в этой жизни. Уметь отстаивать свои интересы, не продавать и не предавать никого - и тогда тебя будут уважать и те, и эти. Вот и все. Не быть шкурой.


- И с тех пор у вас нет врагов?


- Враги, может быть, и есть, но они просто зубы свои не показывают. Может, ядом дышат тихонько про себя, но выпадов нет никаких. Я и сам ни на кого не нападаю. И сегодня все прекрасно понимают, что стоит начать войну со мной - сразу нарисуется очень много разных мощных фигур... Поэтому никто не лезет.


- Но ведь и авторитетов могут устранить - ведь известно, чем кончили такие знаменитые уральские бандиты, как Вагин или Цыганов...


- Это все были хорошо знакомые мне люди. Они уважительно ко мне относились. Я многим давал советы, они меня не слушали, поэтому, может, и лежат. Вагин - только поэтому.


- А вам не приходилось выступать как артисту на бандитских мероприятиях?


- Я никогда в жизни не пел ни на каких днях рождения. Ни на бандитских, ни на "ментовских".


- А приглашали?


- Приглашали. Но я сразу говорил, что приду только в качестве гостя. Петь не буду. Для этого у меня есть сцена, приходите на концерты. Или найдите человека попроще, который обслуживает. Для этого есть Шуфутинский. Есть девочки по вызову, а есть Шуфутинский...


- Ну а для самых близких споете?


- Когда у меня дома собираются гости, и кто-то из них играет на гитаре, я могу себе позволить вместе с ними спеть. Но не мои песни.


- С Шуфутинским у вас был какой-то конфликт из-за песен, которые он записал без вашего разрешения?


- Нет, у меня с ним не было конфликта. Песни мои выпустила фирма "ЗеКо-Рекордз", которую он обманул - сказал им, что у него со мной есть контракт. Они выпустили. Я приехал к ним - Зеленову и Козлову - разбираться, объяснил им, что Шуфутинский их обманул. И удержал с них очень большую сумму денег.


- Как удержали?


- Просто посчитал материальные издержки, оказалось - 40 тысяч долларов. Они взмолились: сделай "скачуху". Я и сказал им: "Хорошо, отдадите 25 тысяч - будете жить". Дословно. Посмеялись, разъехались. Они на следующий день привезли деньги.


- Розенбаум, как известно, оказавшись в аналогичной ситуации с той же фирмой, решил действовать через суд...


- Ну это его виденье разрешения конфликта, а у меня другое. Я посчитал, что так будет быстрее.


- А они не могли вместо этого отнести заявление в РУБОП?


- Могли, но они оказались людьми порядочными. По крайней мере, по отношению ко мне. То, что Козлов потом "заказал" Зеленова - это уже совсем другая история...


- Насколько сегодня Екатеринбург - криминальный город по сравнению с другими?


- Я не владею криминогенной ситуацией в стране... Но Москва, безусловно - самый криминогенный город, испокон веков, начиная с 16 столетия, была и остается.


- А как вы относитесь к фигуре вашего губернатора Росселя, репутация которого очень неоднозначна?


- Я горжусь нашим губернатором, он очень порядочный человек. Я хорошо и близко знаком с Росселем, вхожу в его команду и являюсь вместе с ним учредителем уральского отделения партии "Единство".


- А вас не смущает то, что "уралмашевская" группировка легализовалась, даже сохранив аббревиатуру ОПС? (теперь это уже не организованное преступное сообщество, а общественно-политический союз - М. М.)


- Я знаю только, что все основные фигуры сейчас действуют в рамках закона. И нет никаких оснований для отказа в их регистрации. Вот я, например, криминального какого-то давления со стороны "уралмашевских" не чувствую. Войн как таковых нет. И ни один губернатор не может быть совсем не связан с так называемыми "группировками". Потому что бизнес какой-то губернатор все равно поддерживает, но у истоков любого бизнеса лежат криминальные деньги. И поэтому, копнув любого губернатора, будь то Яковлев или Россель, можно всегда при желании найти эту связь. Но никто не может впрямую в чем-то обвинить нашего губернатора - потому что не в чем. Вот мэр наш, Чернецкий, гораздо больше криминализован. А Россель - один из самых выдающихся политиков сегодня. И если он будет премьер-министром, то вы не удивляйтесь. Я это ему предрек еще два года назад и сегодня говорю. Он очень смелый политик, чего стоит одно его желание сделать Уральскую республику. Какой вой в Москве поднялся, как начали его душить, криминальным называть... Это человек, который мыслит государственными масштабами, а не мелкий царек, который стяжает под себя. Россель достаточно скромен в быту. Очень пунктуален. И вообще, человек очень приятный в общении.


- А что вас так привлекло в "Единстве"?


- Я считаю, что только "Единство" сегодня способно объединить все здравомыслящие силы. Иначе к власти придут коммунисты, не Дай бог. И Путин совсем не так страшен, как его малюют... Я делаю выводы на основе его сегодняшних шагов. Он достаточно предсказуем. Он выбрал курс и твердо ему следует. Довести чеченскую кампанию до конца, разобраться наконец со всей коррупцией и навести порядок - ведь в стране бардак.


- Это реально?


- Да реально, но нужна твердая жесткая власть. Это самое необходимое и первое условие. Не надо этого бояться. "Твердая рука" - не значит грубая и безобразная. Рука может быть твердой, но разумной. Как у Петра I, например. Если бы не он - город бы не стоял и мы бы с вами здесь не сидели.


- Вы знакомы с Путиным?


- Нет, но рано или поздно мы с ним познакомимся.


- А на его встрече с интеллигенцией вас не было?


- Я не был приглашен. Там есть люди более известные и именитые, в годах и чинах. Всех же нельзя пригласить. Но это ни коим образом не влияет на мое к нему отношение. Я туда не особо и рвусь, я занимаюсь своим делом - и достаточно. Надо будет - пригласят.


- Вас совершенно не беспокоит, что вас не видно на телевидении?


- Да плевать я на них хотел. Я занимаюсь своим делом. Людям нравится, они ходят на мои концерты и слушают. Что я, буду бегать и упрашивать этого, с бабьей рожей, Константина Эрнста...


- В свое время ОРТ отказалось рекламировать ваш альбом "Записки уголовного барда"?


- На телевидении полно идиотов. Они просили слово "уголовный" убрать. На том основании, что пропаганда уголовщины на телевидении запрещена. А если есть слово "уголовный" - значит, это пропаганда чего-то уголовного. Представляете? Идиоты или нет? Идиоты!..


- Ваше нынешнее отсутствие на ТВ связано только с тем, что вы не хотите платить?


- Не хочу. Моральный принцип. Я считаю, что платить телевидению - это значит признать свою несостоятельность и поставить себя в одну очередь с этими, всякими Сташевскими... Шуры-муры, Муммий-Тролли...


- Почему вы так агрессивно относитесь к попсе?


- Потому что она бездарна. Вы посмотрите на западную попсу, каков у них уровень. И - наш уровень, плебейщина какая-то. Наша попса к искусству никакого отношения не имеет.


- А с Киркоровым ваше выяснение отношений чем закончилось?


- Да ничего мы не выясняли... Он дал оскорбительное интервью, я написал ему письмо открытое, издевательского содержания. А дальше - замяли, и все. Я не интересуюсь Киркоровым нисколько. Это для меня напомаженный таракан. Мне заняться больше нечем, как выяснять отношения с Киркоровым! Он для того, чтобы обратить на себя внимание, то в белый цвет покрасится, то в губы себе кольца вставит. Завтра вставит в задницу павлиньи перья. Ему ведь нечем удивить народ. А я делом занимаюсь.


- А в чем главное отличие вашего дела от шоу-бизнеса?


- Бизнес - это ремесло, а не искусство. Бизнес искусством торгует. Есть люди, которые строят Эйфелеву башню или рисуют картину "Мишки в лесу", а потом приходят тысячи людей, которые печатают этих "мишек" на фантиках или торгуют открытками с видами башни. И получают денег несравненно больше. Так вот, я тот, кто рисует этих "мишек в лесу" и строит башни. А Киркоров - тот, кто торгует открытками. Вот и вся разница между нами.


Беседовал Максим МАКСИМОВ.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Новиков Александр
« Ответ #3 : 20 Февраль 2020, 07:14:11 »

Александр Новиков. 100 песен зоны


— Александр, в то время именно Ваше лагерное прошлое создало Вам ореол невинно пострадавшего, повысив Вашу популярность. Создавалось такое впечатление, что Вы в своих интервью поддерживаете эту тему...


— Наоборот. Я старался лишний раз не вспоминать о тюрьме, а если вспоминал, то с юмором. Говорю об этом только в том случае, если спрашивают. Но у нас любят позлословить...


— Шесть лет в неволе — большой срок...


— На тот момент это была одна шестая часть моей жизни. Я ничего не гиперболизирую и ничего не умаляю. Вот жизнь моя как она есть...


— Александр... Кстати, как Вас по отчеству?


— Не надо по отчеству. Но вообще-то — Васильевич.


— За что Вас привлекли к уголовной ответственности?


— Меня посадили в 1984-м за изготовление и сбыт музыкальной аппаратуры. Но на самом деле посадили все-таки за песни, потому что этим ремеслом я занимался с 1978 по 1984 год и никому не было до этого дела, а как записал альбом "Вези меня, извозчик", в дверь постучали. Делали мы усилители, динамики, я продавал их через комиссионные магазины. Это, собственно, и инкриминировали. Нашли единственный способ смастерить из этого уголовное дело. Но за "фирму" нашу продукцию мог принять только идиот или следователь. Группа следователей, которая занималась моим делом, все прекрасно понимала. Когда свидетели пытались сказать: они, мол, знали, что покупали самодеятельную аппаратуру, в дело все равно записывалось, что их обманули. Ну да не стоит большого внимания уделять этому делу, оно сфабриковано. Совершенно безмозгло сфабриковано. Нас обвинили в мошенничестве. То есть мы навешивали лэйблы, чтобы цену поднимать, людей обманывать.


— Вам дали срок десять лет. Из каких статей они сложились?


— 93-я прим. И еще дача взятки лицу, которое я никогда не видел. И он меня — никогда! А мне приписали соучастие в даче взятки. Для них закон не писан.


— Альбом "Вези меня, извозчик" принес Вам в 80-е такую известность, что, наверняка. и в зоне Вы были, можно сказать, символом...


— В каком-то смысле я символом был, но дело в том, что есть еще и администрация, которая, обнаружив, что меня уважают заключенные, что я пользуюсь авторитетом, наоборот вымещала на мне все: изолятор, самую трудную работу, унижения, лишения, всяческие провокации, рассчитанные на то, чтобы я взорвался, чтобы отказался от работы, и можно было раскрутить, срок добавить. Кроме того, они указание получили: истребить, дожать работой тяжелой, изолятором, карцером. Мне подыскали самое тяжелое место на эстакаде — на разделке леса. Я два года разделывал лес.


— Вы физически очень крепкий мужчина (рост под два метра, худой, жилистый. — Прим, авт.)...


— Я вообще трудяга по жизни. Белоручкой никогда не был. Поэтому в лагере меня и не могли уморить, хотя в течение двух лет пытались это сделать.


— А как у Вас с образованием? В институте обучались?


— В трех: политехническом, горном, лесотехническом в Свердловске. Я учился не потому, что меня так уж интересовали эти профессии, а потому, что там были отличные ансамбли.


— У Вас были в лагере гитара, магнитофон?


— После того как узнали, что в зону прибывает Новиков, провели обыски, изъяли все магнитофоны и в зоне, и в батальоне. Был случай, когда кто-то "плеснул керосина", будто Новиков в зоне записал концерт (на самом деле этот альбом, чье авторство тогда приписывалось Новикову, принадлежал перу, ни больше, ни меньше, Ивана Кучина, вскоре также попавшего за решетку! — Прим, авт.), так устроили такой обыск по всей зоне! Притащили этого прапорщика, который якобы меня записывал, выдернув его из отпуска, и начальник колонии на него орал: "Я тебя сгною в камере, если ты не скажешь, когда и где вы это записывали!"


— Стихи-то Вы могли сочинять?


— Да, но мешали постоянные обыски и облавы. Перетряхивали личные вещи, следили, куча соглядатаев всегда была приставлена. Какая там гитара!.. Человека ночью убили в лагере: позвони на вахту, скажи об этом, не думаю, чтобы кто-то пришел в барак — ну, раз убили, так пусть лежит. Но если бы позвонили и сообщили, что Новиков сидит с гитарой и что-то брякает, поднялась бы тревога. Собаки, солдаты, батальон бы подняли. Вот идиоты — до чего боялись! Правда, стихи я иногда из лагеря всевозможными путями передавал на свободу.


— Вы пребывали в местах не столь отдаленных, когда в стране набирала обороты эпоха перестройки и гласности. Тогда, помнится, в прессе впервые появились статьи в Вашу защиту, а в Москве, на Арбате, сидели люди и собирали подписи под воззванием: "Свободу Александру Новикову!" Интересно, перестроечные настроения докатились как-то до тех мест, где Вы пребывали в несвободе?


— Когда стала общественность негодовать, собирать петиции с десятками тысяч подписей, тогда замполит, что громче всех кричал: "К клубу Новикова на пушечный выстрел не подпускать!" (я сидел почти пять месяцев в изоляторах, в отстойниках — за малейшую провинность), смилостивился.


— Это правда, что Вы написали роман о том периоде своей жизни?


— "Записки уголовного барда". Двести пятьдесят страниц. Но эта книжка не только о тюремном периоде, я не хотел на этом акцент делать. Написана книжка легким, хорошим языком, совершенно не жалостливым, и вообще с оттенком самоиронии.


— Александр, как в зоне пишется?


— А как там может писаться, если там двенадцатичасовой рабочий день! Но тем не менее за шесть лет я написал там около ста песен.


— Вы относите себя к тем авторам, что пишут легко, без напряга?


— Не сказал бы. Мне, чтобы песню сочинить, всегда требуется усилие, штурм. Я же не пишу попсу голимую, которую нынче день и ночь крутят по телевизору. "Рифмованный жмых," — так я называю нашу попсу. Причем эта конвейерная музыка достанет тебя, хоть телевизор выключай, радио вырубай...


— Вы живете на два города — и в Москве, и в Екатеринбурге. Где лучше живется?


— Мне вообще везде хорошо живется. Невзирая на трудности, радуюсь жизни, строю планы, сам их реализую. Для меня Екатеринбург — не провинциальный город. Вообще многие интересные проекты, идеи рождаются не в Москве. А там просто продаются.


— Относите ли Вы свое творчество к "русскому шансону"?


— Я затрудняюсь определить место для своего цикла на стихи Сергея Есенина. Это все-таки не дело поэта и музыканта, куда-то себя "относить". Я не подстраиваюсь, делаю то, что душа просит и еще кто-то свыше диктует, ну а уж как это классифицировать — это тема для теоретиков, критиков. Я не примазываюсь ни к чему. Но считаю, что, так же как и Токарев, и Розенбаум, что-то свое внес в этот жанр корневой русской песни.


— О Вашем. Александр, крутом характере, о Вашей резкости ходят легенды...


— Это мой характер. Я ершистый, прямой, не могу льстить. Сам себе буду противен, если кому-то польщу. Обидел меня — получи! Не могу увиливать, стою на своем и ни шагу назад не сделаю. Меня можно сбить, но заставить меня свернуть — нет.


— Видимо, эти качества Вам пригодились в бизнесе. Ведь в отличие от других музыкантов. Вы своей коммерческой деятельностью обеспечили себе и своим близким хорошее благосостояние.


— Во мне всегда была эта жилка. Недаром же меня "упекли" за частнопредпринимательскую деятельность (улыбается). Но вообще-то это тема большого отдельного разговора.


— Вы не хотели попробовать свои силы в кино — у Вас такая фактурная внешность...


— Время от времени возникают такие предложения, но я же не актер. Самого себя еще сыграть бы мог, но поручиков, афганцев — извините. На сцене я чувствую себя как рыба в воде. Многие мои коллеги-музыканты уже попробовали свои силы в художественном кино. Смотрю на их потуги и думаю: такой прекрасный певец, композитор, а в кино выглядит жалким козленочком на шатких ножках. Личность пропадает!


— Как Вы относитесь к присутствию телохранителей рядом со звездами эстрады?


— Это вопрос скорей к "попугаям", которые ходят по сцене. Но они же не мужчины, а среднеполые существа. Не стыдно ли мне, мужчине, ходить в куче телохранителей? Надо прежде всего самому себя уметь защитить. Поэтому я бью грушу, крушу доски руками, могу сломать и человека.


— Вы верующий?


— Я крещеный, причем окрестился в начале 90-х. В церковь молиться не хожу, но хожу туда посмотреть на красоту исконную, душой очиститься. А в трудные минуты я полагался прежде всего на себя, на свои внутренние резервы.


— Вы известны тем, что помогаете молодым музыкантам. Вы как продюсер помогли раскрутиться такой талантливой певице, как Наталия Штурм...


— А кто же, если не мы, можем протянуть им руку! У меня есть своя студия, и на ней молодые талантливые ребята могли записываться бесплатно или по минимальным ценам. Я много занимался и благотворительностью — помогал семьям, детям погибших в войнах нашего времени.


— Интересно, а Вы общались с теми людьми, что вели Ваше сфабрикованное дело, когда вышли на свободу?


— Они попрятались, на глаза не показывались, им, безусловно, стыдно. Бог их простит! Они тоже жертвы системы, просто исполнявшие чье-то указание. Я же ведь все предчувствовал. Когда записал "Извозчика", я точно знал, что меня посадят. Но не знал, что так быстро. И тогда не мог предположить, что с этими песнями я объеду всю Россию, что за них мне будут платить деньги.


В. Казаков, М. Садчиков
«Вне закона», №37, 13.9.1999

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Новиков Александр
« Ответ #4 : 20 Февраль 2020, 07:14:52 »

Александр Новиков: «Каждый мужчина должен побывать в армии или тюрьме»


Мы встретились с Александром Новиковым в его офисе, в недрах Свердловской киностудии. Обстановка сугубо рабочая. На стене — пара фотографий с уважаемыми людьми: с Евгением Примаковым и Патриархом Алексием II.


— Александр Васильевич, поговорим о том отрезке времени, который так или иначе не вычеркнешь из вашей биографии: это шесть лет, проведенные на зоне.


— Прежде всего, хочу передать творческому коллективу газеты «За решеткой» слова признательности и поддержки в их начинании. Безусловно, эта сторона нашей жизни должна волновать общество. Хотелось бы, чтобы газета не только объективно подходила к людям, оказавшимся за решеткой, но и стремилась отстаивать право каждого, вниманием своим облегчать его участь.


— Спасибо. А теперь о главном: с чего все началось?


— Первую свою песню я написал после просмотра фильма "Вертикаль". Называлась она "Улица Восточная". После школы поступил в Уральский политех. Причиной тому послужило то, что УПИ был в те годы рассадником вокально-инструментальных ансамблей. Дважды я в нем учился и дважды меня исключали "за вызывающее поведение и нежелание вступить в комсомол". Я поступил в Горный институт, но с 3-го курса меня оттуда "ушли" по тем же мотивам. Тогда и начал играть в ресторанах.


В стране тогда было плохо с музыкальной аппаратурой. Западная электроника редко появлялась в комиссионках и стоила бешеные деньги. В этих условиях родилась идея мастерить самому.


Свела меня судьба с Алексеем Хоменко. Он тогда был руководителем ансамбля "Слайды" на Уралмаше. В ДК "Уралмаша" мы и записали мой первый альбом. Однажды, в ожидании музыкантов и проверяя микрофон, я спел непроизвольно начало песни "Я вышел родом из еврейского квартала". Леха кулаком по столу, глаза — по полтиннику: "Чья эта песня?" — "Моя", — отвечаю. А он: "Стоп, все, пишем на пленку".


Словом, дождались музыкантов и начали запись. Хоменко светится: "Это круче, — убеждает, — чем у Токарева". Начало А есть, должно быть и А продолжение. Я пишу песни дальше. Вечером запрусь в туалете (к тому времени у меня уже было двое детей) и, чтоб не мешать никому, сижу на крышке унитаза с гитарой и авторучкой и создаю. .. Так месяца за полтора и подготовили весь альбом из восемнадцати песен.


— И что было после?


— А после возник естественный вопрос — кому показать. Пришли к Валерию Положенцеву, известному в городе филофонисту, он профессионально занимался тиражированием записей. Валера прослушал и говорит: "Запомни, это будет потрясающий успех!" И повторил по слогам: "По-тря-с-с-сающий!" И добавил еще: "Но ты за это пострадаешь, тебя станут преследовать, так что подумай, стоит ли начинать".


Через пару месяцев пленка уже крутилась во всех концах страны. Скажу, что такого успеха я не знал ни до, ни после.


— Даже за рубежом о вас узнали?


— Да, «Немецкая волна» оказала мне «медвежью услугу». Без моего ведома была выпущена пластинка «Песни Александра Новикова из Свердловска». За ней последовала радиопередача, которую с карандашом в руках прослушали компетентные органы. И сразу же колесо закрутилось. Мне дали знать, что «шьется дело».


— Значит, всему виной стали ваши песни? Но ведь дело озаглавлено: "Изготовление и сбыт музыкальной аппаратуры и выдача ее за импортную"?


— Всегда легче подвести уголовную статью. Следователь, ведший мое дело, Владимир Ралдугин, сказал мне после первого допроса: "Высоцкого мы в свое время упустили, Новикова не должны упустить".


А аппаратуру я создавал высокого качества, по тем временам она не уступала мировым стандартам. Одними из первых обладателями ее стали наши рок-группы "Урфин Джюс" и "Наутилус Помпилиус". Когда потребности в ней возросли, появились компаньоны. Да, клеили мы на нее лейблы известных западных фирм. Но те к нам претензий не имели. Спрос был огромный. Это на суде многие стали петь с голоса следователей, что, мол, не знали о ее происхождении. И топили меня даже те, кто знаком был со мной не один год. Сейчас они боятся меня и, если завидят, стараются уйти в сторону. Как крысы, бегущие от взгляда человека.


— Но вы тогда уже чувствовали "шаги за спиной"?


— Конечно! Мой телефон прослушивался, у подъезда маячили "серые фигуры".


5 октября 1985 года выхожу на улицу слышу: "Московское время семь часов пять минут". И тут меня цапают под руки и везут прямо на Ленина, 17, в УВД.


— И как там вас приняли?


— Объятья распахнули (смеется). А если серьезно, сразу пред светлые очи следователя Ралдугина. После трехчасового разговора (скорее, допроса) он сказал такие слова: "Александр, вы мне симпатичны, поверьте. И я вам честно скажу, что вам повезло, что вы делали аппаратуру. Если бы не было этой зацепки, мы бы просто нашли пострадавшую от насилия малолетку и применили другую статью УК".


Первую неделю продержали в КПЗ, а затем переправили в Свердловский централ. Захожу в камеру, там сидят несколько человек. Поздоровался. Тут одному "удаву" мои кроссовки понравились, претензии начались. Ну, я торговаться не стал, набил ему е. ....ик, он и успокоился. Что поделаешь, там авторитет не словами зарабатываешь, а кулаками. Они у меня были тренированы, я в те годы доску в несколько сантиметров толщиной пробивал. Да и занятия боксом даром не прошли.


— А суд как прошей?


— Да не было это судом, это был плохо срежиссированный спектакль. Здание было оцеплено солдатами, на суд не допустили ни журналистов, ни друзей. Официоз соблюли: в зале находилась "Компетентная" комиссия по анализу моих песен в лице ныне покойного писателя Вадима Очеретина и ныне здравствующего композитора Евгения Родыгина. Они вынесли вердикт, что автор этих песен нуждается если не в тюремной, то в психиатрической изоляции.


— И что в итоге?


— Припаяли мне десять лет с конфискацией. Самое обидное и, к сожалению, невосполнимое то, что при обыске они унесли много моих стихов. После суда меня этапом отправили на зону в Ивдель, что в Свердловской области. Лагерь этот назывался учреждением М 242/2.


Ивдель — это низенькие деревянные строения, со всех сторон зажатые вековой тайгой. При свете прожекторов, под лай собак, заслышав свою фамилию, спрыгивали в снег и бегом бежали к распахнутым дверям "автозака". Последним в списке был я. Лишь прозвучала в темноте моя фамилия, прыгаю, но. .. не касаюсь земли. Меня с двух сторон подхватывают под мышки и, удерживая на весу, влекут в машину. Ростом я почти два метра, представляете, какого же были охранники?


Первые два года работал на лесоповале. Четырнадцать часов в сутки: летом — жара и тучи рыжих злых комаров. Зимой — морозы за 50 градусов, ветхая зековская одежонка. В те годы перестройка под бравурные марши делала свои исторические свершения. На воле — продукты по талонам, а что говорить про лагерь! Голод был жуткий, в кровь бились "опущенные" у помоек, собирая капустные очистки. Кормили баландой: в кипяток сыпали муку, перемешивая с мойвой. Даже хлеб и тот пекли "по особому рецепту". За окурком на пол бросались, "как на буфет вокзальный". В результате — цинга, туберкулез. И самое страшное, люди теряли человеческий облик, превращаясь в подобие животного.


Я стоял с крючком у движущейся ленты транспортера. Хлысты деревьев, раскряжеванные на стволы в несколько метров, шли потоком, надо было зацеплять и резким движением скидывать их в сторону. К концу смены не чувствуешь ни рук ни ног, кажется, все одеревенело.


На зоне, повторюсь, обо мне были наслышаны задолго до появления, отношение было разное. Но опять же — его нужно завоевать. Как-то стою за лентой, орудую крючком. Вдруг р-раз, щепка по спине. Оглядываюсь: у бревен сидят зеки, мирно курят и до меня дела нет. Дальше крючкую стволы. Опять в спину удар. Краем глаза успел выхватить "шутника". Подхожу, спрашиваю: «Ты бросил?». Невинными глазками смотрит, смеется. Ну и врезал несколько раз с левой в эту улыбающуюся харю. В кровь разбил и вернулся на рабочее место.


Первое время в лагере руки не только на лесе сбивал. Не скрою, и мне попадало, но я бил первым, если требовалось бить. Конечно, личные отношения в счет не шли. Сверху шла установка давить Новикова всеми средствами. Они и давили, как могли. За любую провинность — карцер, холодный бетонный склеп полтора на полтора. Скопище клопов и вшей, которых вертухаи называли своими помощниками в работе.


Тюрьма — жестокая школа жизни. И уж коль уготовано туда попасть, то нужно вынести достойно сей крест. Это, я бы сказал, Я сродни службе в армии. И потому каждый мужчина должен побывать в армии или в тюрьме.


Виктор Певцов
 ЗА решеткой, №1 2002 г.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Новиков Александр
« Ответ #5 : 20 Февраль 2020, 07:15:34 »

Творчество Александра Новикова


Распахнутость сердца — вот, наверное, главное ощущение, которое выносят слушатели песен Александра Новикова или читатели его прозы. Закрытость, потаенность извечно влекущих нас загадок и распахнутость его таланта в зловещую и неизбежную правду об одиночестве человека, решившего поплыть против течения. Далеко не случайно Новиков настойчиво подчеркивал и подчеркивает в газетных интервью свой дилетантизм в литературе и свою чуждость так называемым «профессионалам» из эстрадной и окололитературной тусовки. Парадокс — но упорствует в этом один из самых популярных российских бардов конца нашего века, чьими песнями заслушиваются в равной степени высоколобые интеллектуалы из университетской среды и обитатели «зоны», выросшая на хард-роке молодежь и прошедшие, казалось бы, через все «новые русские», собратья по перу и ничем не выделяющиеся из толпы стопроцентные обыватели. Видимо, как ни к кому другому, к Новикову приложимо определение судьбы поэта, сделанное в свое время Кортасаром о Рембо: «Дело в том, что он… прежде всего человек. Не поэтические задачи он решает, а проблему предназначения человека, для которого Стихотворение, творчество служат ключом.»


Александр Новиков родился на далеком южнокурильском острове Итуруп в семье военного летчика. Однако тем, что принято называть впечатлениями детства, стал для него не Дальний Восток, а теплый и зеленый город Фрунзе, куда Новиковы переехали, когда Александру было 6 лет. Духовное и мужественное начало будущий поэт черпал не только из книг, которые читал запоем и без разбора, но и из реальной жизни, в которой наряду с затяжным летом, цветочным дурманом и нагромождением гор как вокруг, так и внутри себя, существовали еще и уход отца, и раннее осознание себя старшим мужчиной в семье, и все прелести отношения к себе как к «трудному» подростку… Впрочем, в это-то время и формировался характер, о ярких проявлениях которого можно прочитать чуть ли не на каждой странице написанных через два десятка лет «Записках уголовного барда»:
«Девочка, которая сидела рядом со мной, была приглашена на вечер, посвященный окончанию 8 класса, для кого-то из наших. Для кого — установить даже тогда не представилось возможным. После стакана шампанского она показалась мне дьявольски красивой, сам себе я — чертовски бравым и махровым, а все остальные — просто не существующими в этот момент. Она взяла меня за руку, робко ткнула пальцем в свежую еще наколку «Н.С." и спросила: — Это что? — Новиков Саша, — ответил я. — Выведи, не позорься, — сказала она. — Сейчас? — спросил я. — Можешь сейчас, — захихикала она. Правила игры надо было поддерживать, а тут еще несколько пар глаз уставились на мою руку. Отступать стало почти некуда. Возникла пауза — как всегда не вовремя… Двух мнений быть не могло. Я достал бритву-„лисицу“, которую точил любовно и долго и ходить без которой считалось у нас признаком дурного тона… Запомнилось мое полное спокойствие, хруст распарываемой ткани и кровь, залившая руку. „Н“ я вырезать успел, а „С“ залило кровью. Так и осталось оно до сих пор.»


В этом очерке нет необходимости приводить биографию поэта. Достаточно сказать, что к моменту ареста в 1984 года Александр Новиков успел переехать в Свердловск (ныне Екатеринбург), поучиться аж в трех институтах, побывать автослесарем и ресторанным «лабухом», продавцом автомобилей и изготовителем радиоаппаратуры, строителем и шофером, торговцем медом и получателем долгов… И, разумеется, весь комплекс ощущений, полученных от вращения в самых разных социальных средах, не мог не отразиться в дальнейшем его творчестве. В этом смысле такие песни, как, скажем, «Телефонный разговор», «Я вышел родом из еврейского квартала», «Роза» или «В захолустном ресторане» являются, как это ни будет странно даже для самого автора, не менее автобиографичными, чем традиционно известные «Помнишь, девочка?», «Улица Восточная» и «Город древний».


Любопытная, кстати, деталь. Александр Новиков — один из наиболее упоминаемых с 1985 года в печати бардов, но очень мало анализируемый и комментируемый с литературоведческой и — говоря шире — культуроведческой стороны. И это, наверно, не случайно. Один из современных литераторов как-то заметил с печальным сарказмом, что в неших глазах «не повезло», скажем, Иннокентию Анненскому, скончавшемуся в 1909 году «всего лишь» от сердечного приступа. Или Михаилу Кузьмину, умершему в предрубежном 1936-ом от воспаления легких, а не в подвалах ГПУ — вот если б, мол, он протянул еще пару лет, а потом был репрессирован, как его друзья, — тогда совсем другое дело… Такой уж наш менталитет, что гонения, преследования, трагическая гибель входят в комплекс представлений о судьбе поэта и отвечают читательскому спросу и готовности к сочувствию. Тут уж не до стихов. Знают и любят не столько поэзию, сколько трагическую судьбу.


Нечто подобное мы имеем и в случае Александра Новикова. Пишущих о нем, так уж повелось, всегда куда больше интересовала внешняя, событийная часть его действительно яркой жизни (получил срок, вышел, дал концерт, занялся бизнесом), в то время как серьезное исследование его творчества обходилось стороной, хотя, казалось бы, песни Новикова должны были сами подталкивать критиков к классификации, инвентаризации, описанию литературных приемов, жанров, культурных ассоциаций. Они, вслед за произведениями Галича и Высоцкого, стали самым серьезным за последнее десятилетие вкладом в, если можно так выразиться, песенную энциклопедию советской жизни — и, кстати, последним в связи с завершением этой «советскости».


Фамилии Галича и Высоцкого в контексте настоящего очерка всплывают не случайно. Прежде всего — благодаря признанию самим Александром этих бардов своими любимыми. Но это не все. Цельность, несгибаемость, свободолюбие новиковских персонажей «Вези меня, извозчик», «Развязать бы мой язык», «Сватовство жигана») удивительным образом созвучны бесшабашной прямоте и упрямству, которыми в свое время так поражали нас персонажи Галича («Старательский вальсок», «Истории из жизни Клима Петровича Коломийцева») и Высоцкого («Я не люблю», «Чужая колея»). То множество обликов, которые примерил и обносил на себе поэт Новиков — от рыночного продавца-грузина до бандита и рэкетира, от музыканта кладбищенского оркестра до организатора безалкогольных свадеб — восходит к тем же перевоплощениям Галича в видавшего виды шоферюгу или ударника комтруда, а Высоцкого в иноходца или шахматного претендента. И, как в случаях со своими предшественниками, чем реальнее перевоплощение, тем в большей степени поэт становится самим собою. Новиков не случайно является одним из самых внимательных читателей и знатоков Галича и Высоцкого — присутствие в опосредованном и преломленном виде их творчества в его песнях однозначно демонстрирует, так сказать, столбовой путь эволюции русского шансона в конце ХХ века.
Еще одна составная часть и один источник песен Александра Новикова (выражаясь словами презираемого поэтом основоположника ленинизма) — это, без сомнения, песня, которая в просторечии именуется блатной. Та, о которой в свое время Андрей Синявский сказал, что она «тем и замечательна, что содержит слепок души народа (а не только физиономии вора), и в этом качестве, во множестве образцов, может претендовать на звание национальной русской песни…» Впечатление, которое произвела на него блатная песня, Новиков хорошо описывает в «Записках уголовного барда»:
«Местный хулиган, отпетый злодей по кличке Варфоломей, каждое предложение которого начиналось со слов „бля буду“ и заканчивалось словами „в натуре“, гитару уважал. И даже не ставил на гоп-стоп тех, кто умел на ней играть. Водку он пил с первого класса, анашу курил со второго, играть на гитаре начал с пятого, то бишь с девятого, так как один раз был второгодником и два — третьегодником. Пел он сиплым голосом и при этом кашлял. Но блатных песен знал бессчетное множество! Песен этих я сейчас уже не помню, но был в них при всей их нескладности и неуклюжести какой-то шарм. Был дух, был блеск, уродливый, может быть, но своеобразный… И песни были настоящие…»


В полном соответствии с традициями отечественной блатной — или, говоря шире, «разбойничьей» — песни, воровские персонажи, каковых немало особенно в ранних песнях Новикова, своей изобретательностью, игрой ума, смекалкой и остроумием превосходят среднюю норму, отпущенную нам природой. Какой цепкий взгляд, какая образность мышления, какие способности самовыражения!..
«Зря кричите вы, мадамы. Не гофрируйте лицо!.." («Сватовство жигана»).
«Кого купил ты, сука? Ты знаешь ли о том, Что бляди — это тоже часть народа?» («Роза»).
«На третий гвоздь, пока вдова рыдала И швыркала заморский кокаин, Назрела предпосылка для скандала — Покойный подал голос из руин» («Похороны Абрама»).






Может, именно благодаря яркости созданных образов Новиков долгие годы и трактовался прессой как автор сугубо блатных песен. На самом деле именно разножанровость является отличительной чертой этого барда. Ему одинаково удаются и песни, выдержанные в блатной стилистике («Веня-корешок», «Галерка, ша!..«), и сатирический зарисовки («О женском атлетизме», «О козле и экстрасенсах», «Безалкогольная свадьба»), и совершенно потрясающие лирические композиции («Катилась по асфальту», «Вы уезжаете»), и глубоко гражданственные песни («Белые и красные», «Красный Роджер»), и конечно же «лагерный» цикл «Ожерелье Магадана». Показательно, однако, что поздний Новиков совершенно не отменяет и не преодолевает раннего (в отличие, например, от Розенбаума, публично открестившегося от своего раннего «одесского» цикла, собственно и принесшего ему успех).


Повторю — вряд ли есть необходимость противопоставлять тот же «Женский этап» или «Ожерелье Магадана» телефонным откровениям подвыпившего Вано или зарисовкам из «Захолустного ресторана», хотя справедливости ради замечу, что создание первых песен вполне оправдывает и сочинение вторых. Даже имея, как все, право на собственный вкус, не решусь сказать, что более любимо, что менее. Речь о другом. Песни и стихи, в которых Новиков биографически далек от себя самого, с особенной и поразительной остротой выявляют не только его способности подмечать мельчайшие детали происходящего — важнейшее качество художника! — но и демонстрируют его умение сострадать и сопереживать. Ведь сопереживание тогда будет истинным, когда превозможет отдельность и коснется чего то дальнего, с тобой лично не связанного. Собственно говоря, калейдоскопическая смена жанров в творчестве Александра Новикова соответствует и коренной внутренней переориентации его — с поисков собственной сущности на поиски способов выйти за пределы своего «я».


Писатель-фронтовик Эммануил Казакевич как-то высказался в том смысле, что война обладала удивительным свойством — хороших людей она делала лучше, плохих — хуже. Похоже, в своих песнях Новиков разделяет это резкое, максималистское утверждение. Он постоянно ставит своих героев в экспериментальные, часто просто экстремальные ситуации и позволяет проявиться их сущностным, пусть даже умело скрываемым качествам. Так, участники похорон («Похороны Абрама») при первых симптомах «воскрешения» покойника бросаются закапывать его живьем, «как будто три зарплаты За этот труд на каждого висит»… Ограбленные при налете на казино обыватели («Веня-корешок»), потеряв всякий человеческий облик, раздирают рот посетителя, додумавшегося спрятать туда деньги… И в то же время лирических героев из личностных песен объединяет подчеркнутая жажда независимости, дух свободолюбия, готовность отстаивать право поступать по убеждениям в любой ситуации («День рождения», «Шлюха», «Марина»). Этот герой — поступающий наперекор здравому смыслу обывателей, бунтующий, словно исповедующий известное кредо Хуана Рамоса Хименеса «Если тебе дадут линованную бумагу, пиши поперек» — является «фирменным», что ли, героем Новикова, его мечтой каждого своего произведения. «Я выбираю свободу быть просто самим собой» — по этой формуле Галича он и живет. Вступаясь за человека, за естественное, неискоренимо человеческое в нем, он готов идти до последнего. Так было и в ранних песнях 1984 года («Меня еще не раз посадят в лужу», «Развязать бы мой язык»), так продолжается и в позднем творчестве, в котором заметнее стало смещение с внешних проявлений драматичности, врывающейся в будничную размеренность быта, на внутреннюю напряженность конфликта, рождающегося в человеческой душе («Белый голубь», «Девочка-иголка», «Шансоньетка») . И каждое пополнение числа «бунтующих Марин» — это победа не только лирического героя Новикова, но и самого поэта, чей «гитарный бой Сыграл поминки дикостям запретов»…


Кстати, говоря об Александре Новикове как о поэте, я далеко не уверен, что мы всегда готовы читать — просто читать — его произведения. Тут проявляется, я бы назвал, «феномен Жванецкого», когда на слух, да еще в исполнении автора, эффект от произведения оказывается в сто крат сильнее, чем при чтении глазами. Сидя в уютном домашнем кресле, разбавляя чтение глотками горячего кофе из маленькой чашки, невольно начинаешь школярски следить за деепричастными оборотами, контролировать падежи, возмущаться, если сказуемое в поэтической фразе слишком далеко отстоит от подлежащего, да и отдельные образы могут показаться чересчур утрированными… Все это исчезает, когда строки накладываются на музыку и озвучиваются чуть резким, ни на чей другой не похожим новиковским голосом. Видимо, для того, чтобы мы обрели возможность воспринимать образы как образы, метафоры как метафоры, поэзию как поэзию — как их и следует воспринимать! — слишком многое должно перемениться в самой нашей жизни, уйти из перегруженной памяти.


При внимательном знакомстве со стихами Александра Новикова порой возникает впечатление, что современная — да и не только современная — поэзия для него нередко становится всего лишь черновиком, на котором он создает свой собственный поэтический мир. Во всяком случае, чужое слово то и дело проступает сквозь его узорчатые стихи, а угадывание первоисточников — забавная, по-своему притягательная игра, которую поэт походя предлагает читателю и слушателю. Действительно, чей это голос «из колонок заблажит, О том, что кто-то где-то цепью скован»?.. («День рождения»). Или что это за «жеребенок бледно-розов»?.. («Айседора»). А о чем идет речь во фразе «Синяя птица к нам мчит — не домчится»?.. («В магазине грампластинок»)… Слушатель волен принять условия игры или отказаться, но, проигнорировав состязание эрудитов, он заведомо многое не постигнет, не узнает, ради чего писались, например, «Город древний», «Красный Роджер», «Ах, Одесса!», «Роза», «В магазине грампластинок» и т. д. Цитатность, ассоциативность, похожесть лиц и ситуаций необычайно расширяют пространство стиха, сразу переводят созданное Новиковым в контекст всей российской культуры — именно культуры, без приставки «суб»! — а происходящее в стихах обретает параметры извечного. Конкретные образы наполняет смысл более значительный, чем то, что имеет непосредственное отношение к, скажем, кляузнику-соседу, уличной красотке или городскому фаэтону.


Можно много говорить и о новиковской поэтике, ее раскрепощенности, существовании все время на острой грани риска, совмещающей несовместимое, сближающей не то что «далековатые понятия», как говорил Ломоносов, но попросту то, что не должно встречаться в одной эстетической плоскости. Нечастые, но яркие и почти обязательные в каждом стихотворении щеголеватые рифмы — скажем, «крутилась» — «Наутилус», «брудершафт» — «оплошав», «СПИДа» — «пидор», «Альпы» — «асфальтны» и т. д. — говорят о неукротимом желании поэта ставить свое персональное клеймо «Made by Novikov» на каждом произведении, как некогда аналогичное клеймо появлялось на производимых им музыкальных аппаратах…
Совершенно естественно входят в новиковскую поэтику и несомненные вульгаризмы. Вплетаясь достаточно броской нитью в пеструю цельную ткань стиха, благодаря своей броскости они отыгрывают необходимую роль, не являясь нарочитыми или искусственными. Это не соленное словцо зачуханного интеллигента при очках и шляпе, произнесенное им в обществе и тут же сопровождающееся испуганными взглядами по сторонам — мол, не переборщил ли я со своей смелостью и близостью к народу? Нет, это абсолютно натуральный — и, кстати, талантливый — строй речи, которым только и может говорить налетчик Леня Михельсон («Веня-корешок»), сват («Безалкогольная свадьба») или свидетель еврейских похорон («Похороны Абрама»). И действительно — неразумно быть описательно-стерильным в тех микросюжетах, микрокомедиях, которые разыгрывает перед нами Новиков и в которых язык — не язык, а эссенция языка, ибо градус экспрессии взвинчен куда выше, чем в «нормальной» комедии, неторопливо разворачивающей на театральной сцене свои несколько актов.


Новиков рожден от силы, и сторонником силы — и обыкновенной, физической, и душевно-поэтической — он является до сих пор. Отсюда и резкий, заставляющий вспомнить о до предела сжатой пружине голос (помните — «Думал в голос — вышло в крик, Под стальные трубы»), и недвусмысленность бушующих в стихах страстей, и ненависть насквозь продажной и творчески бесплодной эстрадной тусовки, выдающей за высокий стиль убогие картинки созданной ей розово-голубой жизни… В век, когда песни пишутся конвейерным способом (музыку — композитор, текст — поэт, аранжировку — аранжировщик, исполнение — певец), Александр Новиков создает совершенно неповторимый стиль личности, имя которому — он сам и где неразрывно присутствуют стихи, голос, гитара и крайне своеобычная аранжировка, в которой поэту помогают музыканты первоклассной екатеринбургской группы «Внуки Энгельса». Может, каждый из компонентов и имеет свои недостатки, но, слившись вместе, они делают этот стиль совершенно уникальным, и многочисленные эпигоны Новикова постоянно терпят крах, пытаясь пойти по проторенной дорожке. Их так называемая «правда» и «боль» на поверку оказывается лицемерным подтявкиванием, а голоса выглядят голосами даже не блатняг, а дешевых фраеров, распродающих чужое горе и ходящих в ворованном терновом венце.


Александр Новиков в течение уже десятилетия является нашей отдушиной, нашим катарсисом, прибежищем нашей свободы. На кампании за его освобождение из заключения сделали себе политическую карьеру многие сегодняшние политики — как из числа «демократов», так и из «красно-коричневых». Он с легкостью выносит «привычную боль», к которой на самом деле нельзя привыкнуть, и за эту легкость, за прямоту осанки, ненавидимую теми, кто всегда оскорбляется при виде свободы и независимости, ему и приходится постоянно расплачиваться, ибо живем мы — увы, тут придется поспорить с Вольтером — далеко не в «лучшем из миров».


Свою работу по раскрепощению наших душ поэт ведет ежечасно, и только освободившись, мы сможем читать и слушать Новикова, как он того достоин, увидим не только то, как тяжко дается ему его творческая легкость, но и ее самое, оценим победу искусства, а не те усилия, что были потрачены на пути к ней.


«БЕКАР РЕКОРДС»
Шансон.Инфо, 21 июля 2003

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Новиков Александр
« Ответ #6 : 20 Февраль 2020, 07:17:20 »

Шоу Голубой Обезьяны. Открытое письмо Президенту России В. В. Путину


 Вот и наступил Новый год. И когда под бой курантов все загадывали заветные желания, я тоже загадал. Я — это Александр Новиков, поэт и композитор, которого очень редко показывают по телевизору, который сочинил «Извозчика», «Помнишь, девочка?..», отлил колокола для Храма на Крови на месте расстрела семьи Романовых и много чего ещё сотворил. В том числе и это письмо, после которого прекратят показывать, думаю и вовсе. А желание я загадал фантастическое: хочу, чтобы все написанное здесь прочитал Президент — мало ли каких чудес в России не случается!


Так вот. Пробили куранты, а далее надо бы как во все годы — гимн страны. Ан, нет. После двенадцатого удара — реклама. По-крайней мере так было на ОРТ. А дальше — концерт по всем каналам.


Уважаемый Владимир Владимирович! Если Вы не видели — много потеряли. А если видели, должно быть, многое поняли.


Лично я понял следующее. Какое же мне выпало счастье не участвовать в этой групповой ублюдизации великих произведений «Женитьба Фигаро» и «За двумя зайцами». Не прыгать в этом телебардаке, гордо именуемом «Голубой огонек», в стаде ряженых, изо всех сил изображающих радость на лице и праздник в студии. Выполняющих идиотские команды графоманов-режиссеров и произносящих дурацкие и наипошлейшие тексты бездарных сценаристов.


Мне не выпало «счастье» с гребнем на башке изображать графа, который, следуя оригиналу «Женитьбы Фигаро» не лупоглазый гей, а действительно мужчина, любимец женщин. А жене моей Маше, слава богу, не выпало «удовольствие» падать брюхом на стол, задирать подол, показывать задницу и вопить, и скакать из канала в канал в образе бордельной мадам. И орать, орать пошлятину, отсебятину и бредятину. Через экран на всю страну.


Бросились мои гости щелкать пультом — дай, другое что посмотрим. Ан, нет. Те же рожи, тот же бред, только в другой опере. Думали — пульт барахлит. Ан, нет! Все работает. И взяла тогда нас горькая тоска.


И только изготовились испить мы с огорчения стопку, -глядь! — какой-то дяденька в экране навстречу Великой кинозвезде зайчиком скачет. Пригляделись — культур-министр! Потрясающий по своей сценографии и задумке номер. Браво, министр! Вот и пригодился Ваш театральный опыт. Шикарно, феерично! Культур-мультур номер с большой перспективой на будущее. После 14 марта может Вам ещё раз пригодится.


Потом вышел к микрофону один мой коллега в сталинском френче, заложил по-наполеоновски руку между третьей и четвертой пуговицей, да и запел. А глаза-то грустные. И вижу я, что все это он понимает и крючит его от этого потому, что он не глупый, но, как говорится, попал в поросячью стаю, в грязи можешь не колбаситься, а подхрюкивать и подвизгивать будь любезен. И подумалось мне в который раз: Господи, как хорошо, что меня ты миловал!


И вспомнилась мне моя грустная тюрьма за мои грустные песни, вспомнились работники правоохранительных органов, которые меня за них сажали, а не — «менты», какими кличут сегодня их коллег… И вдруг, глядь — на экране генерал. Да не простой — милицейский. Гримасничает, подмигивает. Думал — ряженый. Или оборотень какой, специально для «огонька». Ан, нет. Действующий — Дирижером служит. Вот, ведь какая штука бывает в России — милиционер не поймавший ни одного преступника может дослужится до генерала. Майоры, подполковники, полковники райотделами командуют, сержанты и рядовые бандитов ловят, а генерал палочкой машет. А хор, милицейский, разумеется, кривляется, паясничает и рот под фанеру разевает. Сила!


И подумал я в эту минуту уже на полном серьёзе: будь я Президент, у меня этот генерал в первый же посленовогодний день истово маршировал в Чечне, а весь этот «милицейский» хор — на ночных улицах, на охране общественного порядка. И было бы это честно и справедливо по отношению и к гражданам, и к их милицейским коллегам, и к понятию офицерской чести и долга. Не за участие в «огоньке», а за кривлянье, приспособленчество и дискредитацию самого образа защитника общественной безопасности.


И потянулась рука моя сама собой к рюмке, но вспомнил я, что совсем не пью — ни водки, ни вина, ни пива. Ни в праздники, ни в будни. И не курю. И стало мне от этого ещё плохей — на трезвую голову такое с восторгом не посмотришь. А смотреть надо. Хотя бы потому, чтоб написать это.


А друзья опять — бац! — на кнопочку. А там, в гостях у одного юмориста, одна звездная семейка. И опять — дешевка, пошлятина, бытовуха. Такое впечатление, что выворачивают нам в лицо свое грязное нижнее белье, трясут им, нюхают его, лобызают, сами от этого же кайфуют, не понимая, какие они в этот момент мелкие, жалкие и ничтожные. Ладно бы у себя дома. А то ведь через экран на всю страну, да и на другие страны.


От нашего с Вами имени.


Представляю, какими глазами, эти страны, тоже говорящие по-русски, глядят на нас.


И подумалось мне опять на полном серьёзе: вот оно видеоизображение пошлятины, нарциссизма, кумовства, торжества бездарности возведенной в ранг телевизионной политики развлекательного эфира.


Сегодня нашей стране как никогда нужны герои. Но для того чтобы они выросли из мальчишек, прототипы этих будущих героев должны быть уже сегодня на экранах, в кино, в книгах и в народной молве.


Козлобородые гуру, гребнеголовые зайки, борделетипажные примадонны, русофобствующие смехуны, воинствующие педерасты и иже с ними не имеющие пола вообще — неважные примеры для подражания.


Я умышленно не указал здесь ни одной фамилии кроме своей и Вашей. Почему? Потому, что про нас с Вами могут не понять. А про них понятно и без указания таковых.


А ещё простите мне мою вольность связывать две фамилии — Вашу и мою. Но у меня есть по-крайней мере два основания, для того чтобы сделать это:


Вы, так же как и я не участвовали в этом шоу.
А я, так же как и Вы, люблю Россию.


Искренне, Александр Новиков.
7 января 2004

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Новиков Александр
« Ответ #7 : 20 Февраль 2020, 07:18:01 »

Александр Новиков: «Понять Есенина может только русский»


В этом году, 3 октября, мы отмечаем 110-летие со дня рождения Сергея Есенина, а 28 декабря исполнится 80 лет со дня его загадочной гибели... И оттого, что эти две даты всегда идут одна за другой, вновь и вновь ловишь себя на мысли: какой же небольшой между ними промежуток — длиной всего в 30 лет, длиной в одну человеческую жизнь, одну короткую, но от этого еще более пронзительную и яркую песню... Нет, это была не смерть, это был шаг в вечность, к признанию и всенародной любви, которая будет жить, пока жива Россия. И нынешней осенью есенинские стихи, положенные на музыку нашим выдающимся современником, русским шансонье Александром Новиковым, прозвучат со сцены главной концертной площадки страны — ГЦКЗ «Россия». В преддверии грандиозных концертов, которые состоятся в конце октября, мы встретились и побеседовали с Александром Васильевичем о Есенине, о нашей поэзии, о загадочной русской душе...


— Насколько мне известно, ваше первое знакомство с поэзией Есенина состоялось весьма нетрадиционно: в детстве вы прочитали стихотворение «Пой же, пой. На проклятой гитаре...», которое произвело на вас сильное впечатление. Неужели в столь нежном возрасте вы уже поняли и прочувствовали что-то, прочитав эту вещь?


— В сборнике стихов Есенина, который попал мне в руки в детстве, было много стихотворений, по крайней мере, половина всего, что он написал. Но особенно запомнилось, запало в душу, пожалуй, даже не «Пой же, пой...», а вот какое:


Сыпь, гармоника. Скука... Скука...
Гармонист пальцы льет волной.
Пей со мною, паршивая сука.
Пей со мной.


— Вы тогда уже знали такие слова?


— Ла, подобные слова я уже слышал, конечно, но меня удивило, что они напечатаны в книге. Это было открытием. Что касается содержания, смысла стихотворений, то, естественно, в таком возрасте, не имея жизненного опыта, я не мог оценить его в полной мере, а вот волшебный поэтический язык Есенина, рифмуемые звуки, образы произвели на меня совершенно особенное впечатление. Мне было ясно, что этот человек пишет так, как не могут писать другие. Этого языка я не слышал в быту и не встречал раньше в книгах.


— Но когда вы стали взрослее, наверное, захотели больше узнать об этом поэте и человеке?


— Я много раз перечитывал Есенина в разном возрасте, особенно в юношеские годы. Некоторые стихотворения просто пронзали меня, от них можно было расплакаться. Одна из таких вещей — «Песнь о собаке». И конечно, в 15-16 лет затрагивали стихотворения о неразделенной любви, о разбитых вдребезги чувствах.


— Должна заметить, что с возрастом это у вас не проходит: многие ваши песни посвящены именно несчастливой любви. Разделенная любовь не вызывает поэтического вдохновения?


— Когда любовь счастливая, то кричать об этом не хочется — это очень интимное и потаенное чувство. Если людям хорошо друг с другом, им этого достаточно. А вот несостоявшаяся любовь — это крик души.


— А есть ли у Есенина стихотворения, которые вам не близки: вы не понимаете, зачем это написано?


— Для того чтобы понять то или иное стихотворение, нужно знать его истоки, биографию автора. В частности, у поэтов Серебряного века очень много цеховщины. Чтобы вникнуть в суть этих вещей, разобраться в деталях и понимать, о ком идет речь, нужно быть в курсе событий, знать предысторию стихотворения. Так и у Есенина: восторженные чувства граничат с упадническими, и понять это можно только при условии, что знаешь причину, по которой написана вещь.


— Да, Есенин — это клубок противоречий. Чем больше его читаешь и о нем узнаешь, тем меньше понимаешь этого крайне сложного и крайне интересного человека.


— Совершенно верно, Есенин -неоднозначная личность, очень остро переживавшая все. Как и у любого великого поэта, у него чувства и ощущения были гипертрофированы: все отныне и вовеки, в доску, вдребезги и насмерть. Этот человек не вписывался в общие рамки, а жил так, как ему душа велела, а душа его была мечена Богом. И был он от этого белой вороной, его клевали со всех сторон, унижали. Есенин мучался оттого, что его пытались приравнять к кому-то, тогда как ценность любого поэта в том. что он уникален, ни на кого не похож.


— Парадокс заключается в том, что Есенин был очень известен и популярен, но не в том ключе, в каком ему бы хотелось. Его не признавали как национального поэта. «Надоело мне в своем отечестве пасынком быть» — вот в чем его трагедия.


— Это удел любого поэта в России — посмертное признание. А при жизни заклевывают, забивают, унижают. И Есенин далеко не единственный, с кем это произошло. Но особенность его в том. что он был действительно очень выдающимся поэтом. В истории России не было подобных ему — это свет Божий, пролитый на землю.


— А как же Пушкин? Ведь он — «наше все», мы его безмерно уважаем, гордимся им и цитируем к месту и не к месту. Но, пожалуй, не испытываем к нему такой пронзительной любви, как к Есенину, не прирастаем так душой.


— Пушкин — это поэт не русский ни по сути своей, ни по происхождению, ни по образу жизни. Это философ, титан мысли, огромная глыба, литературный столп. Но именно в творчестве Есенина, в его жизни и характере полностью отразились черты русского народа. В сытой Европе поэтов быть не может. Мертвое море никогда не выбрасывает на берег ничего ценного — одни мертвые водоросли да ракушки. Только в России, где все постоянно бурлит и клокочет, может родиться настоящая поэзия. Пушкина мы уважаем и ценим, но наш народ не страдает оттого, что не знает, где он похоронен, а ходит на могилу к Есенину, поскольку именно этот поэт — воплощение русской души, у которой нет промежуточных состояний, нет серого цвета, а есть черный и белый. Русские — это нация максималистов: если любить, то до гроба, если пить, то вусмерть, если драться, то насмерть. И эта основная черта проявилась в образе жизни и в творчестве Есенина, этого единственно русского поэта.


— И понять Есенина, соответственно, может только русский?


— Абсолютно верно. Переводить его стихи на другие языки бессмысленно, потому что в других языках нет таких фонетических сопряжений и образов. «Выткался на озере алый цвет зари. На бору со стонами плачут глухари...» или «В саду горит костер рябины красной. Но никого не может он согреть...» — это очень трудно передать другим языком, в переводе эти строки выглядят гораздо примитивнее.


— Вспоминаются слова Окуджавы, поэта не совсем русского, о том, что из двух составляющих истинной поэзии -поэтичности и интеллектуальности — Есенину явно не хватает второго.


— Окуджаву я ценю как поэта, но его слова никак не могут повлиять на значимость Есенина. Не всегда интеллект помогает поэтическому дару, чаше всего он его хоронит. В Есенине есть первородство, его дар ничем не отуманен и не омрачен, не отягощен. Это душа, выплеснутая в стихи. Научить поэзии невозможно. Стихотворение нельзя объяснить, пересказать, точно так же, как запах духов. Если это получается, то речь идет не о стихотворном произведении, а о рифмованной прозе. Поэзия — дар Божий, которым за всю историю человечества были наделены единицы. Композиторов — миллионы. Почему? Любой набор звуков, любую какофонию можно выдать за музыкальное произведение. А в поэзии какофонии быть не может. Сегодня огромное количество поэтов — просто графоманы по сравнению с Есениным. Они окончили институты, по-, лучили литературное образование -у них есть все, кроме поэтического дара, а у большинства из них -именно русского поэтического дара. Есенин был русским до мозга костей: жил как русский, любил как русский и ушел как русский — неожиданно, скандально и загадочно. Русскую душу безуспешно пытаются изучать философы всех стран, искусствоведы, душеведы, людолюбы. А для меня она вполне понятна, и Есенину тоже была понятна. Любой русский человек понимает Есенина без всяких литературоведческих исследований. Его поэзия воспринимается как нечто естественное и органичное, как хлеб, вкус которого мы знаем с детства. Зачем создаются какие-то безумные литературные труды? Читайте стихи и радуйтесь, что этот поэт был у нас! Нужно воспринимать поэзию, а не теоретические бредни, критические статьи, в которых отражается субъективное отношение критика к поэту. Ведь авторы многих статей просто ненавидели Есенина! За всю историю человечества не было и сотни настоящих поэтов. Я говорю о тех, кто стоит над системой и над политикой, над чьим творчеством не властно время. Есенин относится именно к таким поэтам.


— Если говорить об отношениях поэтов и власти, то Есенин тоже не избежал этой темы в своем творчестве. Как вы относитесь к его революционным стихам?


— Это была попытка бросить кость властям, чтобы от него отвязались. И я прекрасно понимаю в этом Есенина. Чтобы защитить самое нежное и святое в себе, нужен был какой-то панцирь. Это было приспособленчество во имя великого и большого. В его революционных вещах нет и доли искренности. Вспомните его поведение в жизни — он никогда не скрывал своей неприязни к коммунистам, бил им морду. Некоторые «товарищи» вошли в историю только лишь из-за того, что к ним Есенин «руку приложил».


— Но до конца он все-таки приспособиться не сумел...


— Да, он был слабее, чем хотелось бы. но в его слабости, пьянстве, хулиганстве и была эта защитная реакция. Если бы не было слабостей, не было бы и его замечательных стихов. И стихи эти живут, несмотря на то, печатает их официоз или нет, они принесены в этот мир, их уже не уничтожить, народ всегда будет их помнить, передавать из уст в уста как песни, этим вещам не нужны пиар-кампании. Какие бы катаклизмы в нашей стране ни происходили, какие бы вороги на нашу землю ни посягали и как бы над нами ни глумились. Есенин останется светочем, вокруг которого мы можем объединиться. Это очень мощный стержень. Именно поэтому я хочу на высоком уровне провести концерты, посвященные его 110-летию.


— Если уж мы затронули тему загадочной русской души, не могу не высказать вот какую мысль: чтобы любить Есенина, нужно иметь какую-то червоточину внутри, слабину, что ли... А вы, напротив, производите впечатление человека сильного, цельного, несгибаемого.


— Эта «червоточина» — и есть отличительная черта русской души. Нам нужны страдания, драматизм, «романтизьм», как говорил один из героев Зощенко. Если радость — она все равно с грустью. Я тоже иногда плачу над своими стихами. И над есенинскими песнями я пролил немало слез. Запирался ночами в студии, в одиночестве пил водку, ходил кругами с гитарой на шее и сочинял музыку. Я пытался понять Есенина, стать им, влезть в его шкуру. Это было очень тяжело и даже страшно. Эти песни выстраданы, они получились такими, какими должны быть. И писать после меня кому-то песни на эти стихи — просто безумие.


— Если бы Есенин имел возможность их услышать, то...


— Если бы Есенин услышал эти песни, он бы пожал мне руку, уверяю вас.


— Весной вы были в Рязани с концертом, но не стали исполнять там песий на стихи Есенина. Почему?


— Это была авторская встреча, я просто пел под гитару, без оркестра, и мне показалось, что в таком исполнении песни есенинского цикла выглядели бы очень куцо. Не хотелось просто отдавать дань месту проведения концерта, такие вещи нельзя делать для галочки. Кстати, расскажу вам один эпизод из этой поездки. Я обедал в трактире «Пегас», это лучший ресторан в городе, там все стены исписаны строчками Есенина. Так вот, в «Пегасе» постоянно ставят диски с песнями на стихи поэта. И за те полтора часа, что я там обедал, мне такого пришлось наслушаться!!! Просто было желание кому-нибудь из этих исполнителей дать по башке гитарой, чтобы больше никогда не прикасались к Есенину.


— Вы критически относитесь к попыткам кого бы то ни было сделать песни на стихи Есенина. А «Мне осталась одна забава» в исполнении Малинина вам тоже не по душе?


— Надо признать, что это не самый плохой вариант, он имеет право на существование. А вот «Я московский озорной гуляка» — песня неплохая, но не имеющая к Есенину никакого отношения. Если туда встанет другой текст, а я берусь написать его за пять минут, ничего не поменяется. И еще одна хорошая, в принципе, песня — «Ла! Теперь решено. Без возврата...» (группа «Монгол Шуу-дан») — тоже не имеет отношения к Есенину. Она не передает сути стихотворения. Ведь в чем заключается ценность моего альбома «Сергей Есенин», который был записан в 1997 году и до сих пор популярен? Я не себя, любимого, посредством стихов Есенина прославить решил, а хотел передать именно есенинские чувства и переживания, еще увеличив, обострив их при помощи музыки. Здесь не важно, поет это Новиков, Иванов или Сидоров. У меня была задача обезличить себя и сделать так, чтобы зритель воображал, что поет сам Есенин.


— Весьма сложная задача, тем более что вы такая фигура, которая не может быть обезличенной по определению.


— Это уже другое дело, но я бы хотел, чтобы эту песню мог спеть любой нормальный русский человек. Я сейчас выскажу мысль, которая, возможно, покажется вам крамольной, но это мое искреннее убеждение: написать песни на стихи Есенина может только поэт, который еще плюс к этому и композитор, чье творчество по уровню и значимости сопоставимо с творчеством Есенина (это я так ловко сделал себе комплемент). Не равно, но сопоставимо: имеет тот же дух, оттенок, направление.


— А как вы выбирали стихи для этого альбома?


— Я очень долго этим занимался, многое перечитал и пережил, это трудный процесс. Конечно, альбом должен быть востребованным, коммерческим в хорошем смысле этого слова, чтобы он был интересен в том числе и тем, кто ничего не знает о Есенине. Так и вышло — многие открыли для себя Есенина. Я могу показать огромное количество писем: пишут даже филологи, серьезные, образованные люди, которые знали, читали Есенина, но поняли по-настоящему только тогда, когда прослушали мой альбом.


— Вам не пришлось внутренне переломить себя, исполняя песню «Сыпь, гармоника...»? Ведь такое грубое отношение к женщине вам не свойственно...


— Я это делал как Есенин, я писал и исполнял эту песню, будучи в его образе.


— А была бы она для вас интересна, не будь в ней двух последних строчек раскаяния: «Дорогая, я плачу, Прости, прости...»?


— А вот это и есть высший пилотаж в поэзии, когда в двух последних строчках или в последнем слове — венец стихотворения.


— Давайте поговорим об отношении к первоисточнику. Работая над есенинским альбомом, вы несколько перекроили авторский текст: из «Батума» взяли только половину, из некоторых других стихотворений выбросили строфы. Если вы и впрямь хотели быть Есениным в этом альбоме, то почему вмешивались в его стихи?


— Чтобы сделать песню из стихотворения, поэтический текст так или иначе приходится перерабатывать. Нужно выделить припев, которого в стихотворении, естественно, нет. Кроме того, некоторые вещи кажутся просто лишними, как в «Батуме», например, из которого я просто «вытащил» квинтэссенцию. Сейчас я записал «Письмо к женщине», там тоже многое пришлось выкинуть. Но песня получилась настолько сильная (она записана с симфоническим оркестром), что вы бы просто обрыдались, услышав ее. Нужно выделить основное, стержень. Я же делаю песню, она должна быть лаконична, это не кантата.


Я не исправляю слова, а просто делаю компиляцию, не нарушаю логики, не привношу ничего своего. Например, в стихотворении «Пой же. пой. На проклятой гитаре...» есть такие строки:


Да! есть горькая правда земли.
Подсмотрел я ребяческим оком:
Лижут в очередь кобели
 Истекающую суку соком.


Зачем они нужны в песне? Это будет таранить слух и нарушать целостность.


— Почему не вошла в альбом песня «Может, поздно, может, слишком рано...»?


— Я написал ее уже после выхода пластинки, она мне долго не давалась, все не нравилось. Особенно долго рождался припев: «Что случилось? Что со мною сталось? Каждый день я у других колен...» Ведь припев — это самая красивая часть песни, если он удался, значит, песня состоялась. И это очень тонкая материя, в создании песни нельзя руководствоваться ни правилами, ни рационализмом. Все во имя и ради произведения — я бы так сказал.


— Сколько новых песен на стихи Есенина вы готовите к осенним концертам?


— Двенадцать, может быть, даже больше. Всего в концерте прозвучит более двадцати есенинских стихотворений.


— Давайте вернемся к теме родины Есенина. Наверняка вы не раз бывали в Константинове. Что вы там чувствуете, как себя ошушаете?


— Когда выходишь из дома Есенина, проходишь по дорожке мимо церкви, открывается фантастически красивый вид на реку. И эта масштабная панорама, ясная и видимая очень далеко — поля, полоска леса вдалеке на противоположном, пологом берегу, эта ширь, воля, несказанная, спокойная, естественная, некичливая красота запала ему в душу с детства. Талантливая душа — благодатная почва, впитав в себя красоту и ширь нашей природы, она рождает столь же прекрасные стихи.


— А вот Солженицын, который, побывав в Константинове, написал миниатюру «На родине Есенина», не понял, как на фоне этого скудного пейзажа, в этой пыльной деревне могла родиться великая поэзия.


— Про Солженицына я бы сказал так есенинскими стихами: «Напылили кругом. Накопытили. И пропали под дьявольский свист...» Он слишком долго не был в России, а когда вернулся, то начал мессианствовать по типу западных политтехнологов: как нам обустроить, излечить Россию и т.п. Солженицын перестал быть русским. В нем нет поэта, ему не дано понять Есенина. Он хочет его осмыслить, а это невозможно — умом Россию не понять.


— Вы родились на Курилах. Для вас это место так же значимо, как Константинове для Есенина?


— Я плохо помню Дальний Восток: мы уехали оттуда, когда мне было три года. Больше запомнились Прибалтика, Киргизия и. конечно. Екатеринбург, с которым связана основная часть моей жизни. Я городской человек, в отличие от Есенина, но мне близка и понятна его любовь к родной земле. Не надо забывать, что время, в которое жил поэт, было совершенно иным — тогда не было такой урбанизации.


— Да, сложно себе представить, что было бы с Есениным, попади он хотя бы ненадолго в наш сумасшедший век...


— Каждому поэту — свое время, и его стихи можно оценивать только через призму тех лет.


— Обидно, что именно в то время и именно там, где его, казалось бы, должны были больше всего ценить, он был никому не нужен. В том же Константинове его ни разу не просили почитать стихи...


— А вот это как раз лишнее подтверждение тому, что в своем отечестве пророка нет.


— Не могу не задать вопрос о смерти Есенина: какой версии вы придерживаетесь?


— У меня нет однозначного ответа на этот вопрос. Читая его стихотворения, написанные в конце 1925 года, я как поэт чувствую, что душа его уже избрала себе путь, а разум еще до конца не осознал, не хотел с этим смириться. А с другой стороны, есть много обстоятельств, говорящих именно в пользу версии убийства. Конечно, нужно было давно сделать эксгумацию, установить, был ли все-таки удар в область переносицы, но многие наши государственные деятели ненавидели Есенина, а многим просто никакого дела не было до этого вопроса. Наши вожди, кроме партийных инструкций, ничего не читали, их не интересовала история и культура. Они пришли из ниоткуда и ушли в никуда, а Есенин был. есть и будет. Проводились какие-то праздники для галочки, по типу того, как сейчас отмечается Лень Победы. Ветеранам выдают пайку хлеба и кашу, потом миллионы долларов засаживают в небо в виде салюта, а бедным старикам даже лекарства порой купить не на что. Это фарс, я в таких мероприятиях никогда не участвую. Ла вы лучше им денег дайте, а они уж сами себе праздник устроят! Так же и с есенинскими праздниками: выделяются деньги, большая часть которых разворовывается, а на оставшуюся осьмушку организуется что-то для проформы.


— А в Константинове вы сами никогда спеть не хотели?


— Нет, не хотел. Считаю это кощунством — выходить и блажить там. Есть такие люди, которые постоянно подвизаются на родине поэта, продают свои пластинки и омерзительным голосом исполняют песни на стихи Есенина. Это приспособленцы. У меня-то совсем другая задача. Лучше я сделаю здесь достойные концерты, а туда приеду один, без компании, просто для души: схожу в церковь, подержусь за дерево у ворот его дома, впитаю эту атмосферу. А петь там песни, собирая вокруг себя народ, — просто балаган. Это все равно что прийти в церковь с гитарой и исполнять там фантазии на тему Библии. Конечно, такие мероприятия нужны, но нельзя забывать, что праздник — это дань памяти великого поэта, а не повод для самовыражения.


— А музеи вы тоже не жалуете вниманием?


— Ла что я там могу почерпнуть? Порой не хочется слышать и знать некоторые веши. У нас же любят вытаскивать на поверхность всякие пикантные истории, ворошить грязное белье, смаковать подробности из жизни великих людей. Сколько пил. с кем спал и тому подобное. Да если бы этого не было, может быть, не было бы и его поэзии. Надо ко всему, что было в жизни этого человека, относиться с благодарностью, а это не все понимают. Камень Помазания, на котором лежал снятый с креста Христос, был весь в поту, крови и экскрементах. Но вовсе не значит, что следует на этом акцентировать внимание. Жизнь поэта со всеми ее неоднозначными моментами — Голгофа, на которую он взошел. И надо относиться к ней как к святыне. Когда мы научимся это делать, тогда станет понятно, как читать, воспринимать и оценивать Есенина.


АЙСЕДОРА


 Написал на зеркале в гримерной
 Золотоголовый парень в черном,
Непомерно влюбчив, в меру пьян,
Первый на Руси, как первый в Риме,
В час признанья прима-балерине:
«Люблю Айседору Дункан».
Всех на свете баб подмять готовый,
Золотоголовый и бедовый,
Сплетней уподоблен кобелю...
Сердцу не найдя до сих отрады,
По стеклу алмазом скреб-карябал:
«Айседора, я тебя люблю...».


Русских кабаков без драк не сыщешь.
Серебро стихов — в пропойных тыщах.
Золото волос летит в стакан.
Хор цыганский весел безучастно,
И рыдает поутру участок:
«Люблю Айседору Дункан...».
Выплеснулась синь из глаз, как возглас —
Юношеский пыл — на женский возраст.
Плавает, не топится в хмелю.
Не роман — спанье при всех и в свете
 Как стекло алмазом — сердце сплетни.
«Айседора, я тебя люблю...».


Что ж ты, жеребенок, бледно-розов,
Долго ли протянешь под извозом,
Непривычен к окрикам-пинкам?
Мил тебе галоп иль кнут мил злобный —
В имени ее твои оглобли:
«Люблю Айседору Дункан...».
Целый мир готовый взять на глотку,
Волоком тащимый к околотку,
Миром загоняемый в петлю...
Зеркалу свою оставил тайну
 Тихо и светло, и так скандально:
«Айседора, я тебя люблю».


А. Новиков. 1988


Юлия Бурцева
 ШАНСОН. Вольная песня, №5, 2005

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Новиков Александр
« Ответ #8 : 02 Июль 2020, 15:58:00 »
Занесено в каталог.

 

Яндекс.Метрика