Рекордсмены побегов.В 2000 году восьмидесятилетний грабитель Форсст Таккер, перемещающийся только с помощью костылей, был приговорен к 13 годам тюрьмы. По заключению судьи, он все еще представлял угрозу для общества.
Гаккеру, также известному под кличкой Вуди, был вынесен обвинительный приговор по делу об ограблении банка в небольшом американском городе Юпитер.
Адвокат ходатайствовал о замене меры пресечения на домашний арест из-за состояния обвиняемого, который мог ходить только при помощи костылей и перенес инфаркт во время предварительного заключения. И все же судья заявил, что Таккер слишком опасен для общества и должен находиться в тюрьме.
Оказывается, за свою продолжительную карьеру преступника, которая началась еще в ЗО-х годах XX века, он совершил 18 успешных побегов из тюрем! Наиболее изобретательным был побег из тюрьмы города Сан-Квентин в Калифорнии, откуда Таккер уплыл на самодельном каноэ.
Также за ним числится 12 провалившихся побегов, один из которых он совершил, когда ему собирались оперировать почки. Для этой операции Таккера перевезли из знаменитого Алькатраса в город. По дороге в операционную он, несмотря на наручники, отбился от полицейских и скрылся. Полиция смогла обнаружить беглеца лишь через несколько дней.
Своеобразным рекордсменом стал также американец Леонард Т. Фристоул, проведший наибольшее время после побега на свободе. В 1920 году он был осужден за убийство двух заместителей шерифа. Через 3 года Леонарду удалось сбежать из тюрьмы штата Невада, и он 46 лет провел под именем Клода Р. Уиллиса. У него были все шансы умереть на свободе. Но 15 ноября 1969 года сын неожиданно выдал его полиции города Комптон, штат Калифорния. Старику на тот момент было 77 лог.
Уроженец Ирландии Джон Патрик Хаинан за угон ав-гомобидя и нападение на двух полисменов был приговорен к 21-месячному заключению. Однако, отсидев в тюрьме Берн в Портленде лишь месяц, он 22 декабря 1955 года совершил побег и скрывался от полиции целых 32 года.
А отставной американский полковник Артур Саймиз хоть в тюрьме и не сидел, но в число рекордсменов входит: он организовал самый массовый побег из тюрьмы.
Во главе 14 столь же решительных вояк в феврале 1979 года он атаковал тюрьму Гаер в Тегеране, чтобы освободить двух американцев, томившихся в застенках. В суматохе исламской революции, проходившей тогда в Иране, акция полковника приобрела широкий размах. Вслед за парой американцев из тюрьмы удалось вырваться еще II тысячам заключенных...
Полосатый рейс.
Решил рассказать пару случаев про побеги из мест заключения. Сам я отсидел несколько десятков лет, больше половины уже на особом режиме. В побег доводилось и самому уходить, и при мне много раз бежали с лагерей, где я отбывал срок. Были и побеги «на рывок», когда бежишь по случаю, без подготовки, и чаще всего попадаешься, а были и подготовленные побеги, чаще всего успешные, по крайней мере на начальном этапе. Об одном таком случае я хочу рассказать.
Бери бушлат - пошли домой!
В1977 году я отбывал срок в лагере особого режима в поселке Березово Кемеровской области. Рядом с нашей зоной была колония строгого режима. От нас ее отделял только забор с колючей проволокой.
В нашей зоне было два барака на 250 человек, у "строгачей» - где-то человек 800. Территория с шестью бараками, клубом, столовой и прочими постройками раскинулась километра на два. На нашей территории была баня, и «строгачи» ходили мыться к нам. Мы с ними общались постоянно, были в курсе их движух, да и сами ходили к ним в гости, переодевшись в черную робу. Колючая проволока на заборе всегда была перекушена для похода в гости друг к другу. «Строгачи», отправляясь к нам в гости, соответственно переодевались в полосатую робу. На работу их вывозили на машинах в тайгу, в оцепление, варить пихтовое масло в огромных чанах литров на 300, мы же ходили на работу через поселок на лесозаготовки.
В зону эту я пришел с раскруткой со строгого режима, где я тянул свой восьмерик и порезал одного «козла», за что получил довесок в пять лет и перережимку на особый режим. По этому сроку засижено у меня было только три года, так что впереди оставался еще червонец.
не было 26 лет, и все молодые годы у меня прошли в неволе, начиная с «малолетки». Я решил, что «откинусь» теперь с «полосатого» только в 36. Меня эта перспектива как-то не воодушевляла, хотелось еще погулять, пока молодой. И я решил рискнуть - подорваться в побег.
В этой зоне у меня был кореш - Володя Ведьма. Мы с ним познакомились на пересылке в Абагуре, недалеко от Новокузнецка. С Ведьмой мы сошлись в понимании, хотя он был старше меня на десять лет и опытнее на тот момент. Вот с ним мы и решили в побег уходить с зоны в Березово. У Володи уже был опыт в этом деле.
В те года в побег люди подрывались часто, о готовящемся побеге порой знало ползоны, и каждый, кто чем мог, помогал в дорогу: кто деньгами, кто вольной одеждой, кто харчами. И до «кумовьев» редко доходило, что в зоне готовится побег, так как было жесткое правило - к «кумовьям» ходить только по двое, чтоб был очевидец разговора. А со стукачами тогда расправлялись быстро и жестоко.
Вологодский конвой шутить не любит
Мы с Ведьмой стали тщательно готовиться к побегу. «Решку» камеры, где мы спали и которая на ночь закрывалась на два замка, мы выпилили ножовкой по металлу и посадили на хлебный мякиш, покрашенный пеплом, так что со стороны выглядело, что держалось на обычной сварке. Вылезая в зону к «строгачам», мы обнаружили возле запретки траву с человеческий рост, что было нам на руку. Скрытые травой, мы стали спокойно копать тоннель под запретку в том месте, где был положен трап и посередине была дверь-решетка, выходящая прямо в тайгу. В столярке строгой зоны нам сколотили щиты и изготовили столбики по метру высотой. Из щитов мы делали потолок в тоннеле, ставя их на столбики. Трава и бурьян скрывали нас, часовому с вышки нас было не видно, и мы спокойно работали, разбрасывая выкопанную землю в той же траве.
Копали тоннель мы где-то с неделю. Я и Володя решили бежать после обхода надзирателей по камерам - где-то в 12 часов ночи. Мы знали, что после него до утра к нам в камеру уже не заглянут и нас никто не хватится.
Мы прекрасно понимали, что идем на риск и можем погибнуть. В нашем лагере еще свежи были воспоминания о побеге, случившемся месяц назад. Тогда трое арестантов ушли через крышу вахты. Они в три часа ночи вылезли через «решку» камеры, проползли по-пластунски по территории лагеря к зданию вахты, забрались на крышу и с нее спустились на волю по веревке, привязанной к кирпичной печной трубе. Охрана на вахте спала, и никто ребят не срисовал.
На утренней проверке троих человек недосчитались. После того как сверились по карточкам и выяснили - кого нет, нас всех закрыли по камерам и стали ловить беглецов. Нагнали их на второй день, всех троих при задержании пристрелили, и мы, идя утром на работу через поселок, видели их трупы, которые менты, наверно, специально «не успели» убрать в назидание остальным.
Братва собрала нам в дорогу 300 рублей - по тем временам неплохие деньги. Паспорта нам достал вольнонаемный мастер, бывший полицай. В то время люди, служившие в войну у немцев, уже отсидели свои срока - по 25 лет лагерей и ссылок, въезд в большие города им был запрещен, и многие из них оставались в лагерях работать вольнонаемными. Принесенные вольным мастером паспорта переделывал для нас местный умелец Саня Москва, спец по поддельным документам. Мастер же приволок фотоаппарат и сделал нам фото на паспорт. Вольными шмотками нас снабдил кладовщик склада, тоже бывший полицай. С собой в побег мы взяли хлеб, соль, консервы, спички в целлофановых пакетах.
Если бы не армяне и менты!
И вот после вечерней проверки мы с Володей сняли «решку» и вылезли в зону, скрываясь от прожектора, светящего с вышки. Прячась в траве, мы добрались до запретки строгой зоны к нашему «метро».
У Ведьмы с собой была бутылка портвейна. Он выпил полбутылки и протянул мне. Я добил ее одним глотком. Нервы успокоились, и не так страшна стала ментовская пуля. Ведьма достал «кошку» и кинул ее на провода. Линия заискрилась, и свет погас от короткого замыкания.
Пока в темноте на вышках перекрикивались не по-русски солдаты - выходцы из Средней Азии, мы с Володей благополучно проползли по тоннелю и, прикрываясь кустами, рванули в тайгу.
Мы знали, что в поселке неподалеку есть конюшня с семью лошадьми, и держали путь туда, чтоб захватить пару лошадей. Я сам родом с Запорожья, а Ведьма - из Краснодара, на лошадях мы оба были обучены ездить с детства. В конюшне мы в каморке обнаружили пьяного сторожа, на столе у него стояла початая бутылка самогона и лежала закуска - сало, хлеб и лук.
Сторож спал. У нас с Ведьмой было по два ножа-выкидухи и охотничьи. Я растолкал сторожа и, достав нож, разъяснил, что мы ему ничего плохого не сделаем, если он нам быстро оседлает двух коней.
После того как кони были готовы, мы дали сторожу выпить два стакана самогона, чтоб бедолаге не скучно было коротать ночь, после чего вожжами связали его и сунули в рот шерстяную шапку. На конях мы минут за 40 доскакали до поселка Мыски, где находилась товарная станция, и вскоре на товарняке, загруженном лесом, уже ехали в сторону Кемерово. К утру, когда в зоне обнаружилось наше отсутствие, мы уже были за много километров от Березово.
Выставив в одном из таежных поселков сельский магазин и затарившись продуктами, вином, куревом, шмотками и прихватив деньги из кассы, мы забрались на товарняк, идущий до Вологды. Он вез трактора "Беларусь». Забравшись на платформу, мы вскрыли один из стоявших под брезентом тракторов и, забравшись в кабину, с комфортом расположились там.
Через пару дней мы были уже в Вологде.
Дальше на разных видах транспорта, по пути тормозясь у корешей и знакомых, мы через Москву добрались до Украины, где у меня жила сестра. Находясь во всесоюзном розыске, мы прожили там беззаботно полгода, промышляя разным криминалом.
Попались мы с Ведьмой случайно. Находясь в Запорожье, мы с Володей сорвали с делюги хороший куш и решили гульнуть в кабаке. Пригласили с собой мою сестру с ее мужем и Володину подругу. Гуляли в кабаке красиво, с самой дорогой выпивкой и закуской, музыкантам всю дорогу песни заказывали. За двумя соседними сдвинутыми столами гуляла компания армян, которые были уже изрядно нарезавшись. Подойдя к нашему столу, они стали нагло приставать к нашим девушкам, приглашая на танец. Мы встали и дали по морде нахалам. Примчались их земляки, завязалась драка.
Приехавший по вызову милицейский патруль забрал нас всех в отделение. Армян почти сразу отпустили (наверно, они заплатили хорошо ментам), а мы предъявили дежурному наши поддельные паспорта и предложили 1000 рублей. Менты согласились, нас уже собирались отпускать, но тут появился какой-то въедливый опер и испортил всю малину, опознав нас по розыскным фото.
Так мы оказались в запорожском КПЗ. Через двое суток за нами приехали представители кемеровского управления МВД и в наручниках на самолете препроводили нас до Москвы. Вскоре мы оказались в кемеровском СИЗО.
На суде за этот побег нам добавили по три года и перевели в лагерь поселка Абагур. Так закончился мой полугодовой «отпуск» на волю, который я сам себе устроил.
Виктор Немков.
