РАСКОЛ В ПРЕСТУПНОМ МИРЕ.
Колеса жмут и нам с тобой не по пути.
Народная мудрость.
Носим ношенное, любим брошенных. Канаю я, на мне лепня, какава с молоком, а сзади вся моя семья и тоже босиком. Были мы домушники, были мы карманники, корешок мой Сенечка и я, на двоих имели мы лишь одни подштанники, вот такие семечки друзья..
Если сильно напрячься и захотеть, то такого фольклора, таких сентенций, такой мудрости народной, можно воспроизвести и пару страниц печатного текста с одним интервалом. И все будет объединено одной мыслью - бессеребренностью и не меркантильностью воров российских... Вот так получается - вроде крадут, грабят, жизнью и здоровьем рискуют, проводят лучшие годы своей жизни в регионах с плохим климатом, не важным питанием и на жестких нарах, а ради чего? Ради чего все это, вся суета житейская? Всю водку не выпьешь, всех баб ни.., но стремится к этому что ли надо? Оконцовка то все равно, как и у пролетарию с заводу - подохнешь и закопают в сыру землю...
Конечно, не все иерархи российского преступного мира и не все воры, жулики, блатяки задумывались над тайнами жития и бытия. Многие просто жили по законам умершего Закона. Многие просто знали - вор живет чтоб красть и быть свободным, свободным от общества, морали, привязаностей, социума... А кромя своего. На то он и вор, а не плуг. Ну а бескорыстие в фольклоре... Нет, это не ложь и даже не самообман, это всего лишь сермяжная правда, в нижних этажах она романтически присуствует (из-за пьянства, из-за неудачливости, из-за неприкаянности, отсутствия домашнего хозяйства, в общем причин много), в верхних этажах романтически декларируется... Помните - вор в законе не должен иметь собственности, за исключением носильных вещей, но пользоваться собственностью, принадлежащей ниже стоящим не возбраняется...
Но были и другие, то ли более тонко устроенные, то ли более задумчивые, то ли более завистливые. Кто знает и разберет, чужая душа потемки.
В общем, с середины семидесятых годов (примерно конечно) среди иерархов российского преступного мира, среди его цвета - воров в законе, начали появляться отдельные индивидуумы, которые не то что бы поставили под сомнение самое правильно учение о чистоте воровской, но позволять себе стали то, что ранее, в ту пору, когда был жив Закон, осуждалось и пресекалось.
Первыми стали нарушать правила воровской жизни воры в законе с Кавказа. И это было не случайно.
Во-первых, на Кавказе воровские традиции были намного слабее, чем в других регионах, в связи с тем, что Кавказке преступники примкнули к Закону намного позже, чем другие.
Во-вторых, на Кавказе издавна была сильная деловая преступность, а она, контактируя с ворами, разлагающе действовала на несильно стойких и идейных иерархов Кавказа, не до конца пропитавшихся идеями воровской чести и морали (воры Кавказа влились в Закон, когда он уже ушел).
В-третьих, на Кавказе, среди местных национальностей и народов, намного сильнее семейные и родственные чувства и взаимоотношения, и рвать напрочь, как предписывалось Законом, местным ворам было намного труднее. Да к тому же к этому времени уже не так сильно смотрели за нарушителями Закона и не так часто и больно наказывали. Ну и многих воров в законе в многочисленной кавказкой родне были и милиционеры, и деловые, и партийные работники... Все перепуталось, все перемешалось.
Вот и началась коррозия и инфляция воровских законов с Кавказа. Вначале было лишь более тесное сотрудничество с деловыми, взимание не только обычной дани, но и участие в бизнесе, получение доли. Затем возникновение семьи, жены, собственности, тут все переплетено - желание иметь наследников, что б не пропало накопленное после смерти; накопления, чтоб прокормить и обеспечить семью по все возрастающим потребностям... Дальше больше - сначала через деловых (тем это было обычно), затем и напрямую - связь с правоохранительными органами; а это уже святотатство (для вора). Естественно, вначале лишь деньги в обмен на какие-либо услуги милиции, но затем денег становится мало, начальство требует от прикормленных ментов и задержаний и это естественно - ведь милиция не для извлечения прибылей (хотя бы внешне), а для поддержания правопорядка. Своего конечно вор не сдаст, а вот чужого или мешающего или конкурента...
Так вроде незаметно, даже для самих себя, но совершенно осознанно, воры в законе (начиная с Кавказа, а затем и в других регионах) начали изменять собственным устаревшим (с точки зрения некоторых воров) законам. Но не меняя и не отменяя их. Так как это было выгодно - громко провозглашая равенство, братство, взаимовыручку, бессеребренносгь - строить себе особняки с бассейнами, ездить в шикарных (по советским меркам) автомобилях, иметь предметы роскоши, деньги в огромном количестве, но еще ко всему иметь власть, не прятаться, а жить легально, пить не только с уголовниками, но и с прокурорами и советскими начальниками, вершить суд над уголовным и деловым людом, взимать дань со всех, кто хоть одним боком имеет касательство к деньгам. Жизнь становилась похожей на киносказку, «Крестный отец» называется, но не даром всем советским людям известны крылатые слова - мы рождены сказку сделать былью! И сделали.
Естественно, не все воры в законе пошли на поводу золотого тельца и продали душу свою желтому дьяволу. Не все. Но воры в законе, оставшиеся верными своим архаичным, но все равно заманчивым для части населения, принцыпам-законам, были в основном сконцентрированы в местах лишения свободы тюремного и особого режима. Это был еще один важный аспект, в связи с которым началась переоценка ценностей.
Новоявленных «крестных отцов» и изменивших своим собственным принципам воров стали звать «апельсины». И этим все сказано. Сами апельсины себя так не называли, стеснялись или стыдились, но оставшиеся верными воровским заветам, со смаком произносили - апельсин. Легковесный, яркий, чужой. Фрукт и все.
В российском преступном мире сложилась ситуация, аналогичная ситуации в октябре 1917 года в политике. Двоевластие. На свободе правили бал апельсины, поднимая новых воров в законе из своих и даже продавая звание за деньги! Такого еще российский преступный мир не видел... Звание за деньги и кому - деловым, валютчикам, бандитам, налетчикам, продавцам наркотиков и даже аферистам и подпольным бизнесменам. Дальше вроде бы было не куда.
Апельсины начали с Кавказа, подмяли под себя Среднюю Азию, Молдавию, Украину, начали распространять свое влияние и на традиционные регионы российских иерархов преступного мира. Зона влияния консерваторов-воров скукоживалась прямо на глазах, словно шагреневая кожа. Воры в законе оставшиеся верными старым заветам правили в тюрьмах и лагерях особого режима. Если администрация не установила там свой террор-режим (в колониях это было очень трудно, но в тюрьмах зачастую удавалось). Да еще консерваторы-воры оказались подмяты в тюрьмах и зонах в регионах, где апельсины полностью захватили власть в свои руки. На свободе старых воров в законе или не было или было столько, что ни о какой войне с изменниками воровского дела не могло быть и речи. Более того - апельсины совместно с милицией и КГБ расчистили оперативный простор, во избежании разборок. Не даром говорится - лучшая оборона, это нападение. В конце 70 начале 80 годов и в самом начале перестройки (1985) органами МВД и КГБ с подачи апельсинов (прямая наводка-предательство, через третьи руки и через своих прикормленных милиционеров), было арестовано и посажено на долгие срока довольно-таки увесистый ряд воров в законе, авторитетов, придерживающихся старых законов. Журнал «Огонек» несколько раз соизволял себе обратить внимание на эту тему. Особо яркий случай произошел в Грузии в 1987 году. МВД совместно с КГБ осуществило блестящею операцию, в следствии которой за решеткой оказалось одновременно все воры в законе проживающие в Грузии. Все консерваторы, придерживающиеся старых традиций. И только один грузин по национальности... И не одного апельсина.
Произошел раскол российского преступного мира... Обусловлен он был как объективными причинами, так и субъективными:
а) воры в законе, начиная с шестидесятых годов, оторвались в буквальном смысле слова, от основных преступных масс и попрятались в учреждения тюремного режима, отказываясь подниматься в зоны, где были активисты.
б) воровская этика и правила - не женится, не иметь семью, жить нелегально, не иметь собственности и прочая, стали для многих преступников путами на ногах, даже многие иерархи, воры в законе, осознавали, что правила умершего Закона застыли на уровне XIX века - юношеского максимализма и блатной романтики, они были очень и очень архаичными среди всеобщего прагматизма.
в) апельсины и поднимаемые за деньги, за услуги или по дружбе, в воры в законе, размывали твердость идей воровского мира.
Апельсины, деловые и старая мафия стали сливаться в новый, чудовищный по размерам и морали (правильней сказать - отсутствие морали) конгломерат, безпринцыпный безыдейный, жестоко-жестко-деловой, прагматичный, позже обозванный на Западе «русская мафия». А пока апельсины, не отказываясь от всех льгот и благ, которые дает звание вор в законе, не отказываясь от традиционных видов преступной деятельности, кинулись также в новые экономические отношения, в новые преступные деяния:
а) крестничество - выполнение полномочий третейских судей (самозвано) не только среди преступников, но и среди обыкновенных обывателей, но в отличии от старых воров в законе - за плату.
б) теневой бизнес - проституция, спекуляция, наркобизнес, вымогательство, кража людей и требование выкупа, платные убийства и прочая.
в) курирование не только теневого бизнеса, но и легального - государственного (рестораны, бары, ремонт автомобилей, службы быта и т.д.), везде где можно извлечь доход, в том числе и незаконный, везде, где крутятся наличные средства, продажа данных мест, взимание дани, реализация украденного через такие точки.
А далеко-далеко, на северном Урале, в городах Златоусте, Тобольске или в Сибири - Магадане, Среднеколымске и прочих экзотических местах, харкая кровью от туберкулеза и побоев, падая в банях от дистрофии, болея всем, чем можно только болеть в советских лагерях или чем можно только придумать, беззубые и лысые, сморщенные как гениталии в мороз, крепко держались за свои придуманные звания, за свои архаичные законы, странные люди. За плечами у некоторых в общей сложности по двадцать-тридцать лет отсиженных в лагерях и тюрьмах, подорванное здоровье, впереди ни каких перспектив, ни какого будущего, а они вцепились в это звание, в эти выдуманные законы и ни на какие уговоры не идут... Может быть поэтому и не идут, что в будущем ни чего нет, а в прошлом лишь глупая верность романтическо-жестоким правилам социальной игры? Кто знает... Менты, милиция, администрация тюрем утверждает - среди воров в законе отступников было чуть больше десяти процентов. Если конечно не брать в расчет апельсинов... Среди настоящих воров в законе отступников было мало.
Менялись правители в советской империи, взлетали в космос все более сложные ракеты, фарцовщики перешли от джинсов к видеомагнитофонам, гремела Алла Пугачева и шептал с криком пополам ни кому (неизвестный Гребенщиков, фельетонисты переключились со стиляг на хиппи, водка с 3,62 стала 4,12, затем 5,60 и подпрыгнула к червонцу, наконец-то провозгласили - Перестройка! А эти странные люди как жили в плену собственно понимаемых «что такое хорошо и что такое плохо», так и продолжали жить. И ни чего не свернуло их со своего пути - ни беззаконие и побои, ни узаконенный голод и террор. Казалось бы - требуют малость, такую малость по сравнению с миром и собственной жизнью, требуют всего лишь отказаться от иллюзий, от какого-то иллюзорного звания «вор в законе»... А там твое дело - можешь красть и грабить, как и раньше, ведь в душу еще не научились заглядывать, ну так и воспользуйся да обмани ментов, тем более по твоим же мифическим законам это считается за доблесть!.. Нет же, уперлись как бараны и не с места, и ни в какую, и ни куда... Ну ладно, подпольщики на допросах в гестапо или там коммунисты у следователя в НКВД, это еще понятно - идея, партийность, чувство собственного достоинства... А тут? Ну какая партийность у людей, громогласно провозгласивших аполитичность? Ну какое чувство собственного достоинства у карманников, домушников, скокарей, клюквенников, бановиков... Ну какая там идейность у лиц, обкрадывающих окружающих, да еще подбивающих под эти действия теоретическую основу, какие-то Законы и правила, какую-то воровскую честь? Ну где вы видели честь у преступника? А?! А они гнили в карцерах, ШИЗО и ПКТ, тюрьмах и зонах, их морозили и морили голодом, добавляли срока за ни за что и за убийства, которые они действительно совершали, и требовали всего такой малости от них, всего лишь одного - откажитесь от иллюзий, от придуманного самим собой мира и все сразу станет правильным, сразу жизнь твоя изменится если не полностью, то не такой тяжкой будет... А они не отказывались.
Да, это были преступники, да, они обкрадывали и грабили население СССР и туристов, убивали отступников, предателей, милиционеров, лиц из администрации лагерей и тюрем; да, это преступники и я их не идеализирую, может быть я самый первый попытался задуматься и понять - почему они так цеплялись за свою иллюзию? Ведь на дворе середина восьмидесятых годов XX века. А эти законы и правила как из книжки о разбойниках... Только героями тех книжек были живые люди.
