В данное время в прессе вовсю обсуждают реформу российских исправительных учреждений. В связи с этим было бы интересно вспомнить о тюремных реформах, которые проводились в свое время в царской России. Ведь недаром говорят, что новое - это хорошо забытое старое.
Если заглянуть в учебник истории советских времен, то можно обнаружить, что в нем царскую Россию середины-конца XIX века называли «тюрьмой народов». В какой-то степени это соответствовало действительности. В дореволюционной России насчитывались сотни острогов и тысячи душ тюремного населения. Условия содержания в российских тюрьмах были достаточно суровыми. Однако, как это ни покажется странным, царское правительство, особенно со второй половины XIX века, постоянно стремилось улучшить условия содержания заключенных, соблюдать европейские стандарты в области пенитенциарной политики. Особенно ярко это выразилось в ходе тюремной реформы, проходившей в России в последней четверти XIX века.
После знаменитой судебной реформы 1864 года, которая коренным образом изменила всю систему российского судопроизводства, правительство царя Александра II серьезно задумалось и над реформой мест лишения свободы. Что было абсолютно логично. Зачем вводить передовую европейскую систему правосудия с независимыми адвокатами и присяжными заседателями, если тянуть срок осужденному придется о первобытных условиях?
Ведь в России в то время отсутствовало централизованное управление местами заключения, и остроги курировали местные власти. Строго соблюдался принцип сословности в режиме отбывания наказания.
Для каждого сословия существовали свои особые места лишения свободы, принадлежащие различным ведомствам. Поэтому суть тюремной реформы как раз и заключалась в создании единой общегосударственной пенитенциарной системы.
С этой целью в 1879 году было образовано Главное тюремное управление (ГТУ), первоначально в составе МВД, а начиная с 1695 года - в составе Министерства юстиции Организационно ГТУ состояло из пятнадцати делопроизводств, в которых трудились всего 56 классных чинов и 40 канцелярских служащих. (Интересно, сколько человек сегодня работает в центральном аппарате ФСИН?) Классные чины занимали должности начальников делопроизводств, инспекторов, ревизоров, делопроизводителей. На содержание чинов Главного тюремного управления ежегодно тратилось 152 тысячи рублей.
Деятельность ГТУ началась с того, что различные смирительные и рабочие дома, арестантские роты, долговые тюрьмы и другие экзотические «зоны» в России ликвидировали. Вместо них были созданы места лишения свободы трех основных типов.
Первый - крупные тюрьмы, так называемые централы, подчиненные непосредственно Главному тюремному управлению. Ему же были переданы Петропавловская и Шлиссельбургская крепости, ранее находившиеся в ведении III Отделения (жандармов) Второй - тюрьмы общего типа подчиненные губернским тюремным инспекциям. Третий тип - каторжные тюрьмы, а также отдаленные местности, где имело место массовое заселение их отбывшими свой срок каторжниками. Например, Сахалин, Якутия и так далее. Каторжные тюрьмы примерно соответствовали по своему статусу современным исправительным колониям различного режима и колониям-поселениям.
Дореволюционные «паханы»
Хотя и медленно, но смягчался режим заключения. В1863 году отменили обязательное клеймение каторжников. В 1895 году запретили наказание женщин-заключенных розгами. Раздельно стали содержать политических и уголовных заключенных. Однако пережитки сословного подхода к арестантам все же сохранились. Например, устав 1879 года о содержащихся под стражей устанавливал раздельное содержание лиц высших и низших сословий, разрешая использовать на работах только крестьян и мещан.
Важным шагом в сфере гуманизации мест лишения свободы стало введение широкого самоуправления осужденных. Самоуправление признавалось законом Российской империи, тюремными инструкциями. При этом власти вовсе не смущало то, что во главе самоуправления автоматически встали лидеры преступного мира того времени – «иваны» и «бродяги». Инициаторы реформы мудро рассудили, что авторитетные арестанты лучше других смогут защищать права осужденных в различных конфликтах с тюремной администрацией. И действительно, «иваны» и «бродяги» достаточно эффективно взаимодействовали с администрацией, одновременно обеспечивая относительный порядок в острогах. Сместить избранного всеми заключенными старосту начальник тюрьмы мог только в крайних обстоятельствах, и это в любом случае приводило к бунту в данной тюрьме. Аналогично арестанты могли взбунтоваться и в том случае, если староста плохо защищал их интересы перед тюремным начальством
Вот что писал по этому поводу исследователь-криминалист Н.Г. Брейтман: «В тюрьме при каждой камере имеется свой староста, который обязан блюсти интересы ее обитателей. Кроме того, над всеми камерами существуют общий староста, с которым сносятся в случае нужды камерные старосты. Общий же староста входит уже в непосредственные сношения с тюремным начальством, и в такой постановке дела кроется одна из причин сравнительного порядка в тюрьме. С другой стороны, старосты несут известную ответственность перед тюремным начальством за происходящее в их камерах. Старосты выбираются общим голосованием, и тогда остальные арестанты обязаны слушаться их, следовать их советам и так далее». Другими словами, «иваны» и «бродяги» выполняли функции современных «смотрящих».
Характеризуя личные качества предводителей тюремной артели, тот же автор писал: «Избираются старосты из числа опытных, умных, обладающих сильными характерами, умеющих влиять не «шпану», разговаривать с ней, понимать её нужды».
Да, и в среде матерых каторжников происходил своего рода естественный отбор, и в старосты метили наиболее умные и развитые из них, умевшие общаться с людьми. Ф М. Достоевский в своих знаменитых «Записках из мертвого дома» отмечал: «В каторге были несколько человек, метивших на первенство, на знание всякого дела, на находчивость, на характер, на ум. Многие из таких действительно были люди умные, с характером и действительно достигали того, на что метили, то есть первенства и значительного нравственного влияния на своих товарищей».
Любопытно, что в начале XX века авторитет уголовных преступников в среде осужденных резко упал, и на должности старост часто Ф.Дзержинскийстали избирать политзаключенных. Так, Феликс Дзержинский неоднократно избирался старостой в варшавской тюрьме, «Александровском» и «Орловском» централе. Моисей Урицкий какое-то время рулил «Лукьяновской» тюрьмой в Киеве, а Михаил Калинин избирался старостой питерских «Крестов». Правда, тюремное начальство очень не любило, когда старостами становились «политические», и старалось заменить их уголовниками.
«Все очень скученно, убого…»
Другой проблемой стали тюремные помещения, обветшалые и полностью износившиеся, часто построенные еще в прошлом, XVIII веке. Вот как описывал русские остроги и условия жизни заключенных англичанин Венинг, посетивший петербургские, московские и тверские тюрьмы в 1859 году.
«Две низменные комнаты были сыры и нездоровы, - писал Венинг в своем очерке. - В первой готовили пищу и помещались женщины, которые хотя и были отгорожены, но на виду всех прохожих; ни кроватей, ни постелей в них не было, а спали женщины на настланных досках; в другой комнате были двадцать шесть мужчин и четыре мальчика, из них трое мужчин были в деревянных колодках. В этой комнате содержалось и до ста человек, которым негде было прилечь ни днем, ни ночью. Комната для колодников высшего состояния находилась почти в земле; попасть в нее можно было через лужу; комната эта должна порождать болезни и преждевременную смерть.
В работном доме в одной комнате сто семь арестантов - малых, взрослых и старых, один из которых, старик, сидел там уже двадцать два года. Некоторые были в цепях, а караульные солдаты имели сообщение с молодицами. Двор чрезвычайно грязен; нужные места, не чистившиеся несколько лет, так заразили воздух, что почти невозможно было сносить зловония. В сии места солдаты водили мужчин и женщин одновременно, без всякого разбора и благопристойности. В камерах было также томно, грязно, а пол не мылся с тех пор, как сделан. Сидело в одной комнате до двухсот человек, и вместе с величайшим, например, преступником, окованным железами, - несчастный мальчик за потерю паспорта. В женской комнате вместе с женщинами находились днем и ночью три солдата. Невозможно без отвращения и помыслить о скверных следствиях такого учреждения».
А вот что представляла из себя петербургская исправительная тюрьма в середине XIX века.
«Два старых двухэтажных здания, - писал Венинг. - В первом четыре камеры, каждая на сто пятьдесят человек. Арестанты спят вповалку на полу. Лишь единицы имеют тюфяк, суконное одеяло и подушку, набитую мочалой. На дверях решетчатое окошко, над ним номер. При этих четырех камерах имеются мастерские и уборные с умывальниками. В том же здании столовая, кухня, хлебопекарня. Другое здание - административное, в нем служители и караул, на втором этаже начальник тюрьмы, его помощник и тюремный священник. В боковых частях - контора, больница, камеры для особых арестантов, карцеры и кладовые. Все очень скученно, убого. В подвалах острога - одиночные камеры для самых важных преступников. Это неоднократные убийцы, грабители, поджигатели и прочие. Там также не было ни кроватей, ни постелей, спали заключенные на полу, прикрываясь тряпьем. Мокрицы и дождевые черви наполняли камеру».
Поэтому другой важной задачей Главного тюремного управления стало строительство новых, просторных и по возможности каменных тюрем.
«Крестоносец» Антон Томишко
Нехватка арестантских мест ощущалась постоянно и в 1881 году, например, составляла двадцать четыре процента. Поэтому правительство решило строить большие, многоместные и многоэтажные тюрьмы. Для этого в штате Главного тюремного управления была введена должность главного архитектора. Первым главным тюремным архитектором стал уроженец Австро-Венгрии, чех Антон Томишко, принятый в том же 1881 году на службу в чине коллежского ассесора (майора). Он уже построил Приморский дворец в Александрии близ Петергофа, участвовал в возведении Великокняжеской усыпальницы в Петропавловском соборе.
Таганка.
Томишко не случайно предложили занять новую для тюремного ведомства должность архитектора, опыт по этой части у него уже имелся. Так, он снес здание тюрьмы в Старой Руссе и создал проект новой современной уездной тюрьмы, ставший фактически типовым. По этому образцу возвели еще двадцать две тюрьмы - в Весьегонске, Вязьме, Царицыне и других городах. Затем Томишко поехал за границу и изучал тюремное строительство в Европе, в частности, в Берлине.
Новая немецкая тюрьма «Моабит» поразила его практичностью и размахом. Главный корпус ее был похож на раскрытый веер - от центральной башни в разные стороны отходили флигеля. А в библиотеке Берлинского университета Томишко ознакомился с архитектурными проектами создателей филадельфийской системы, предлагавших строить тюрьмы в виде звезды.
Поэтому при проектировании одиночной тюрьмы для российской столицы он использовал некоторые заграничные идеи. Но приблизил их к местному российскому менталитету, исполнив лучи в виде креста. Архитектор рассуждал примерно так. Если преступник грешник, то одиночная камера должна стать для него кельей, где он будет вымаливать у Бога прощение. Значит, сама тюрьма должна напоминать о кресте Спасителя. Поэтому если смотреть на построенный архитектором тюремный комплекс с высоты или на плане, то отчетливо видны два крестообразных пятиэтажных корпуса. Отсюда и пошло это название - питерские «Кресты».
Любопытно, что строили новую тюрьму сами заключенные. Задействованы были самые передовые строительные технологии и проектные решения. Например, устроены система автономного водоснабжения, вентиляция, центральная отопительная система, прачечная и даже (впервые в российских тюрьмах!) электрическое освещение от собственной электростанции.
«Кресты» также стали типовым проектом. Чуть позже по их образцу были построены тюрьмы в Саратове и Самаре. Сооружении оказались настолько добротными и комфортными, что в Самаре местные власти в 1923 году переоборудовали местную тюрьму в общежитие медицинского института. В этом качестве оно функционирует до сих пор Видимо, неслучайно архитектурные творения Томишко дореволюционные публицисты называли «пенитенциарными жемчужинами».
Конгрессы и журналы
Осуществляя тюремную реформу, царское правительство внимательно изучало практику исполнения наказаний в передовых европейских государствах, систему и структуру работы их пенитенциарных учреждений. На содержание российской тюремной реформы серьезное влияние оказали решения и рекомендации Международных тюремных конгрессов, постоянным участником которых являлась царская Россия. Впервые такие конгрессы были проведены по инициативе частных лиц в 1848 году во Франкфурте и в 1847 году в Брюсселе.
Начиная с 1872 года, тюремные конгрессы приобретают характер межгосударственного сотрудничества в вопросах совершенствования пенитенциарной политики. Тогда в Лондоне состоялся Первый международный тюремный конгресс, образовавший Международную пенитенциарную комиссию из числа делегатов тех правительств, которые приняли участие в ее работе и подписали соответствующее соглашение.
Любопытно, что Третий международный тюремный конгресс состоялся в 1890 году в Петербурге, и Россия выступила в роли принимающей стороны. Такое стало возможно потому, что русское правительство удачно реформировало свои пенитенциарные учреждения, которые все больше становились похожи на европейские.
Начиная с 1893 года. Главное тюремное управление стало издавать свой специализированный журнал – «Тюремный вестник». Подписка на него была обязательна для всех чинов Главного тюремного управления, губернских тюремных инспекций и персонала тюрем, вплоть до последнего надзирателя. Выходил он каждый месяц. Журнал не только публиковал интересные статьи, но и являлся источником официальных данных о работе тюремного ведомства, криминальной статистике На его страницах печатались важнейшие материалы, связан иые с местами лишения свободы, исследовались проблемы тюремной практики. Большое количество статей посвящалось нравственному образованию тюремного персонала
Таким образом, подводя некоторые итоги тюремной реформы, можно констатировать, что Россия за двадцать лет много сделала для гуманизации своей системы наказаний. В короткий срок быпо построено большое количество современных тюрем, улучшены условия и обеспечено содержание заключенных в соответствии с европейскими стандартами и заключенными конвенциями
В 1900 году в России насчитывалось 895 новых и обновленных тюрем, в которых содержалось всего 90140 человек. Для сравнения: сегодня только в СИЗО содержатся почти сто тысяч человек и около одного миллиона осужденных находятся в исправительных колониях. О том, в каком состоянии находятся большинство объектов ФСИН, лучше не говорить. Средний срок заключения в дореволюционной России составлял два с половиной месяца, а в сегодняшней – три с половиной года. Дореволюционные арестанты получали неплохое питание, одежду, пожертвования от благотворительных организаций. И в последствии с удовольствием вспоминали, как комфортно им сиделось «при царе Николашке».
