Успенская Любовь

[valius5]

Любовь Успенская и ее первый муж Виктор Шумилович.





Михаил Шуфутинский и Любовь Успенская.





Ирина Дубцова, Александр Розенбаум, Любовь Успенская. Москва, Кремль - 2014 г.














Любовь Успенская - Ты уйдешь

Любо́вь За́лмановна Успе́нская (урождённая Си́цкер; род. 24 февраля 1954, Киев) — российская и американская певица, исполнительница городского романса и русского шансона
 
Любовь Успенская родилась 24 февраля 1954 года в Киеве. Мать, Елена Чайка, умерла при родах. До пяти лет ее воспитывала бабушка, а потом отец, директор Киевской фабрики бытовой техники, повторно женился, и они стали жить с мачехой. Семья видела в своей девочке преподавателя музыкальной школы или дирижера хора. Наверное, поэтому в раннем детстве отец принялся самостоятельно обучать дочку игре на пианино. Любовь окончила музыкальную школу и Киевское музыкальное училище имени Глиэра. Работала в Киеве, там же записывалась с Григорием Бальбером, автором песни и альбома "Подол".'Когда я пришла поступать в музыкальную школу, педагоги прослушали мою игру на фортепиано и дружно воскликнули: 'Ну вот, нормально играет. Остается ее только нотам научить!'. Но разве я могла ограничиться изучением нот? После музыкальной школы - Киевское музыкальное училище, а затем работа', - вспоминает Любовь Успенская.
 
В семнадцать лет знакомые позвали работать в 'золотое место' - Ереван.
 
В 1978 году вместе со втором мужем Юрием Успенским она эмигрировала из СССР и около года жила в Италии. Перед отъездом друзья уговорили Любу эмигрировать в США, убедив в том, что только там она сможет реализоваться как певица. Получив разрешение на въезд, Люба отправилась в Соединенные Штаты, однако ее родственники отправились проживать в Канаду, где и сейчас живут. Когда Любовь Успенская впервые прилетела в аэропорт Нью-Йорка, она была готова к любой работе, но оказалось, что многие из тех, кто слышали ее выступления в Армении и на Северном Кавказе, помнят ее. В первые же дни певице начали поступать предложения выступать в русских ресторанах. Хозяин ресторана 'Садко' оказался самым расторопным. Пока его конкуренты приветствовали певицу, он усадил 'звезду Армении' в авто и увез в Бруклинскую гостиницу. Уже на следующий день она выступала в забитом до отказа зале ресторана "Садко" в Нью-Йорке. Отработав в ресторане некоторое время, Люба смогла на свои деньги записать альбом, что в Советском Союзе было практически невозможно сделать. Также Вилли Токарев специально для альбома Любы написал несколько песен, которые стали популярными и до сих пор находятся в ее репертуаре. Тогда же Люба познакомилась с Михаилом Шуфутинским, и они создали первый альбом, который стал альбомом номер один сразу же после выхода. Именно они прославили Успенскую. А все потому, как кажется певице, что спела она так, как хотела - по-своему, без чьей-либо диктовки. Конечно, в чужой стране было поначалу тяжело. Особенно первые пять лет. Ведь там совершенно другой язык, другой менталитет у людей. Люба уезжала, совершенно не зная английский, обычаев и законов США. Но благодаря своему упорному характеру Люба сумела научиться жить и творить в чужой стране. После нескольких лет жизни в Нью-Йорке, Успенская переехала в Лос-Анджелес.
 
Певица, исполнительница русского шансона 20 лет прожила в Америке, но в настоящее время живет в России. Успенская поселилась в Москве. Однако собственным жильем здесь обзавелась только в 2003 году. Свой выбор она остановила на 160-метровой квартире в элитной новостройке на Волоколамском шоссе, неподалеку от школы при американском посольстве, в которой училась дочь Успенской, Таня Плаксина. Барную стойку и всю сантехнику Люба заказала в модной дизайнерской студии в Лос-Анджелесе - там у нее сохранилась квартира. А самым первым 'приобретением 'для московского жилья стал йоркширский терьер Фрэнки. Дочка получила образование в американском колледже, куда россиянам поступить практически нереально. Там учились великие люди : Барбара Волтерс, Йоко Оно, Джордж Лукас. У мужа Любови Успенской в Америке свой автомобильный бизнес - целая фабрика, моют машины, чинят, бензин продают.
 
В 2011 году королева русского шансона купила дом в Москве и в 2013 года отметила новоселье. 4-этажный особняк, имеющий площадь порядка 1 тысячи квадратных метров, расположился в одном из самых элитных районов Подмосковья, неподалеку от Новорижского шоссе. В таком просторном доме, признается Любовь Успенская, хватит места для всех ее многочисленных родственников и знакомых. Дочь Татьяна также перебралась поближе к материнскому крылу и теперь помогает ей в домашних хлопотах. Одна из достопримечательностей нового особняка - комната любимого питомца артистки, собаки по кличке Френки, у которого есть не только своя комната, но даже персональная ванна, где из страз и мозаики выложено его имя. «В доме очень много красивой мебели, штор, высотой под 8 метров, лаковые лестницы. Все это сопровождается удивительной красоты подсветкой. Однако моя гордость - это большая турецкая баня. А в спальне - белые кожаные полы», - рассказывает королева шансона. Кроме того, в доме находится большой бассейн и роскошный камин. Любовь Успенская следит за своей фигурой, и, дабы не тратить время на поездки в спорткомплексы, она решила оборудовать собственный зал для занятий йогой. интересно то, что в доме даже есть специальная комната, с роялем, на котором дочь Любови, Таня играет, королеве шансона очень приятно просыпаться под звуки классики. Строительные работы завершились в мае 2013 года, но, по словам Любови Залмановны, предстоит потратить ещё много сил на обустройство королевского жилища. Дизайнеры специально разрабатывали концепцию дома, исходя из пожеланий и задумок артистки. "Современный шик", - так описывает певица стиль своего особняка. Помимо ширкарных апартаментов звезда обзавелась знаменитыми соседями, которые также проживают в данном районе, например Валерий Меладзе и Дана Борисова. Однако не все так идеально складывалось у артистки - пришлось столкнуться и с проблемами. Звезду то и дело пытались обмануть нечистые на руку строители, которые, по словам певицы, пытались вытянуть из нее побольше денег. Любовь Успенская давно мечтала о собственном замке, и, наконец, все ее желания исполнились.
 
Певица выступает в Москве, Санкт-Петербурге и других городах. Принимает участие в программах радио и телевидения. Каждый год выступает на Шансоне года, в Кремле. В настоящие время сотрудничает с поэтессой Региной Лисиц и композитором Игорем Азаровым. Ее репертуар весьма разнообразен - певица исполняет как старые, всем известные шлягеры, так и много новых современных песен. Любе действительно везет и в личной, и в творческой жизни. Она сотрудничала со многими композиторами, поэтами и музыкантами, среди которых Игорь Азаров, Регина Лисиц, Михаил Танич, Сергей Коржуков, Илья Резник, Вилли Токарев, Аркадий Укупник, а также многие другие. Пела в дуэте с Михаилом Шуфутинским ("Люба-Любонька", "Старый парк"), Славой Медяником ("Я буду очень по тебе скучать", "Я сам по себе, ты сама по себе" и др.), Александром Розенбаумом ("Маруся", "Белые облака"), группой «Штар» ("Гитара", "Лодочка", "Еще минута" и др.), Игорем Сарухановым ("Горький шоколад", "Придуманная любовь"), а также со многими другими исполнителями.
 
Семья
 Первый раз она вышла замуж в 1972 году за Виктора Шумиловича, у неё родились в 1973 году двое сыновей-близнецов, но они умерли после рождения
 второй муж Юрий Успенский
 третий муж Владимир Франц
 четвёртый муж Александр Плаксин
 дочь Татьяна Плакcина (род. 1989)
 брат Ефим Сицкер работает в бизнесе вместе с братом.
 брат Яков Сицкер работает в бизнесе.
 сестра Стелла — парикмахер, живёт в Чикаго.
 
Дискография


Успенская Любовь 1994 - Любимый (320)
Успенская Любовь 1994 - Не забывай (320)
Успенская Любовь 1993 - Экспресс в Монте-Карло (320)
Успенская Любовь 1994 (2002) - Гусарская рулетка (320) 
Успенская Любовь 1995 - Далеко, далеко (320)
Успенская Любовь 1995 - Концерт в Метрополе (320)   
Успенская Любовь 1996 - Карусель (320)
Успенская Любовь 1997 - Пропадаю я (320) 
Успенская Любовь 2003 - Горький шоколад (320)
Успенская Любовь 2007 - К единственному, нежному (320)
Успенская Любовь 2007 - Карета (320)
Успенская Любовь 2010 - Лети, моя девочка, лети (320)
Успенская Любовь 2012 - История одной любви... (320) 
Успенская Любовь 2012 - Лучшие песни (320)
Успенская Любовь 2016 - Ещё люблю... (DA) (320)
Успенская Любовь 2019 - Значит, пора... (DA) (320)
№   НЕНОМЕРНЫЕ АЛЬБОМЫ (1)   

1.   Хозяйка судьбы (неизданное)              2009   

№   СБОРНИКИ (1)   
Успенская Любовь 1998 - Лучшие песни (320)

Успенская Любовь 1994 - Экспресс в Монте-Карло (320)
Успенская Любовь 1998 - Лучшие песни (320)
Успенская Любовь 2000 - Легенды русского шансона. Том 11 (320)
Успенская Любовь 2006 - Grand Collection (320)
Успенская Любовь 2006 - Ещё не поздно. Легенды жанра (320)
Успенская Любовь 2008.05.02 - К нам приехал (320)
Успенская Любовь 2009 - Люба, Любонька, Любовь. Бенефис (320)
Успенская Любовь 2011 - Ловите вора (320)
Успенская Любовь 2007 - К единственному, нежному (подарочный) (320)
Успенская Любовь 2012 - Лучшие песни (320)
...................................
Любовь Успенская: Меня титулы не волнуют.
 
Известная певица Любовь Успенская — о пении без фонограмм, бесконечных гастролях, а также о своей дочери.
 
Королева русского шансона, как её называют критики и слушатели, когда-то призналась автору этого интервью, что с радостью жила бы не в Москве, а в Петербурге: ей и город наш нравится больше, и его ритм, его жители... Однако центр шоу-бизнеса нынче смещён в Белокаменную, поэтому Любовь Успенская — москвичка. Ею она стала после того, как ровно 20 лет назад со своим «Кабриолетом» вернулась из Лос-Анджелеса в Россию, и с тех пор в Америку ездит лишь на отдых. В России её так и носят двадцать лет подряд на руках зрители, она по сей день собирает лучшие залы. 11 октября Успенская выступит в БКЗ «Октябрьский» с программой «Настоящая любовь».
 
— Любовь Залмановна, «Настоящая любовь» — это название вашего альбома?
 
— Михаил, берите шире. «Настоящая любовь» — так называется моя программа, и в ней всё настоящее: настоящая, живая музыка, настоящие, отличные музыканты (кстати, в основном питерские) и, пусть это не прозвучит нескромно, настоящая я.
 
— Мне тут один высоколобый критик сказал на днях, увидев вашу афишу: «Неужели Успенская соберёт «Октябрьский» зал? Её же почти совсем нет по ТВ, у неё уже давно не было хитов, а песни на стихи Ильи Резника поэт ей не разрешает исполнять...» На это я сказал: «Конечно же, соберёт. Народ её любит и без ТВ, и даже без резниковского «Кабриолета», на котором она «прикатила» в Россию ровно двадцать лет назад!
 
— А меня удивляет ваш знакомый критик. Он что, никогда не бывал на моих петербургских концертах?
 
— Как бы то ни было, в последнее время мы наблюдаем вторую волну популярности не только у большой «троицы» шансонных героев, вернувшихся в 90-х из Америки, — вас, Михаила Шуфутинского, Вилли Токарева... Популярность и любовь зрителей ведь тоже не вечна, она может развиваться волнами. И благодаря сегодняшней волне вы опять вернулись в большие залы...
 
— Я не могу предсказывать те или иные «волны», не могу сказать даже о том, сколько людей захотят побывать через несколько дней на моём концерте в БКЗ или любом другом... Я ведь не занимаюсь продажей и рекламной кампанией, а просто приезжаю на концерт, выхожу на сцену и вместе с моими музыкантами делаю «настоящую программу» {улыбается). Придёт ли публика или нет, покажет 11 октября, мы всё увидим с вами в зале. Никто никогда ничего заранее в этом деле не знает. Ни один промоутер, ни один импресарио не даст ответа на этот вопрос, кроме тех случаев, когда заранее «солдаут» — все билеты проданы. В данном случае я не в курсе, но в сегодняшней жизни у артистов часто бывает, что буквально за час до концерта в кассы выстраивается очередь и случается аншлаг. В России сейчас именно такая ситуация в гастрольно-концертной жизни.
 
— Я на днях зашёл на ваш официальный сайт и прочитал тревожные сообщения об отмене ваших недавних концертов в Благовещенске и Владивостоке... Но я не нашёл там внятного объяснения: что же случилось?
 
— Наводнение... Возникли проблемы у тех компаний, которые устраивают эти концерты, они не смогли вовремя перечислить деньги, это и вызвало такую ситуацию. Но это не отмены — концерты перенесли на апрель 2014 года. Честно говоря, мне это было на руку, потому что сейчас мы с музыкантами готовимся к главному концерту года для меня — сольнику в шеститысячном московском зале «Крокус Сити Холл», который состоится 25 октября. Исполню сразу несколько новых песен, а это всегда ответственно. Так что все силы мы отдали на репетиции, на подготовку. Тем не менее я не прерываю своих поездок на те или иные «заказные» выступления: завтра улетаю в Турцию, затем в Ташкент, Ереван. Я всё равно работаю, но, конечно, это такая работа, когда я могу немножко расслабиться. А концерты в Москве и Петербурге в лучших залах — это самое важное. Это будут первые концерты, где абсолютно все инструменты живые, ни одного плейбэка, ни одной минусовой партии — абсолютно всё живое, всё на сцене...
 
— Вы сказали про новые песни... А кто вам сейчас пишет новые мелодии и стихи?
 
— Конечно, композитор Игорь Азаров и поэт Регина Лисиц.
 
— Это замечательные авторы, прекрасный тандем.
 
Но, знаете, они в последние годы весьма скромно ведут себя на рынке — у меня такое ощущение, что они как-то на Успенской зациклились...
 
— Этот вопрос у многих людей из нашего цеха возникает. Регина и Игорь — потрясающие, талантливые авторы. Телеканал «Россия» даже когда— то пытался их подключить к проекту «Народный артист», потому что им были нужны авторы для их исполнителей, нужно было написать песни для этого проекта. В тот момент руководство проекта просто задыхалось от нехватки достойного песенного материала. И они связывались с Азаровым и Лисиц, пытались с ними работать. Но какой-то парадокс уже тогда стал виден: Регина и Игорь очень конкретно понимают, что нужно для меня писать, и я их очень чувствую и понимаю (поверьте, это очень важно!), но, когда их песни пытались петь наши многие известные исполнители, почему— то эти песни не состоялись. К сожалению или, может быть, к моему счастью, эти авторы умеют писать для меня.
 
— Нам это вдвойне приятно слышать: они ведь наши, питерские люди!
 
— Ваши питерские люди заполнили всю мою жизнь, у меня работают музыканты из Петербурга, с вашим городом у меня связано очень много всего доброго, хорошего и настоящего.
 
— Люба, а чем занимается ваша дочь Татьяна? Она ведь росла ребёнком творческим, вдумчивым...
 
— Моя дочка — замечательная, она пишет как настоящий литератор. Встаёт в шесть утра на рассвете, пишет какие-то миниатюры, пытается что-то делать в области литературы и журналистики.
 
— А уже можно где-то почитать то, что она пишет?
 
— В том-то и дело, что нет. Пока всё держится в тайне, даже от меня. Она пока не готова ничего показать и должна прежде всего сама понять, стоит ли это выносить на всеобщее обозрение. Мне, конечно, хочется верить, что она делает что-то достойное, потому что она девочка серьёзная и очень глубокая.
 
— Удивительно, ведь сегодня все сразу бросаются выкладывать свои прозаические и стихотворные опусы в интернет, а у неё нет такого порыва?
 
— Нет, это другой человек, она делает это не для славы. Она даже никому не говорит, что она моя дочь, и у неё папина фамилия. Всё хочет делать сама.
 
— Люба, может быть, вы помните, что лет 1$ назад мы с вами снимали программу «Рандеву со звездой» и тогда я спросил вас: «А вы действительно хотите стать лучшей певицей России?» — а вы ответили: «Почему бы нет? Хочу!» Сегодняшний титул королевы русского шансона вас устраивает?
 
— Меня титулы не волнуют, мне очень важно, чтобы люди, которые меня слушают, ходят на мои концерты, продолжали меня любить, в меня верить. А титулы и звания — нет, не моё. Я бы хотела оставаться любимой, собирать залы и чтобы эта популярность не угасала, чтобы интерес не спадал. У нас таких примеров хоть отбавляй, когда званий выше крыши, а артисты сидят без концертов, не собирают залы. Всё измеряется народной любовью!
 
Михаил Антонов
Невское время, 11 октября, 2013
.....................................
Любовь Успенская: «Я девчонка-хулиганка»
 
  20 Августа 2013 
Судьба Любови Успенской — готовый сценарий фильма, который вполне мог бы побить все рекорды по кассовым сборам.
 
В ее жизни было все: трудное детство, эмиграция, работа в ресторанах и ночных клубах Америки, возвращение на родину, слава и признание. У ее ног были самые богатые и успешные мужчины — но она всегда оставалась гордой кошкой, которая гуляет сама по себе.
 
Мало кто знает, что родилась Люба… в тюрьме. Ее мать умерла при родах, и воспитывала будущую певицу бабушка, которой в ту пору не было и сорока лет. До двенадцати лет девочка звала ее мамой, пока отец не открыл ей семейную тайну.
 
Пела голосистая девчонка всегда. В пятнадцать лет уже выступала на сценах киевских ресторанов, а в шестнадцать, оставив родным записку, сбежала «на юга». Работала в ночных клубах Еревана и Кисловодска. Денег было столько, что в восемнадцать лет она уже разъезжала на собственном кадиллаке. В это же время роковая красотка Люба Сицкер впервые выскочила замуж за музыканта Виктора Шумиловича, и бог знает как сложилась бы их судьба, если бы не случившаяся трагедия — потеря новорожденных близнецов-первенцев. Вскоре молодые расстались.
 
Вторым избранником стал трубач Юрий Успенский, с которым в 1978 году после нескольких лет отказов, преследований КГБ и даже ареста Любовь эмигрировала в США. И не так давно человек, подаривший ей «звездную» фамилию, скончался. В Нью-Йорке исполнительнице сразу предложили работу в ресторане «Садко». Здесь она встретилась со своим давним поклонником Владимиром Францем. Именно он стал ее вдохновителем, спонсором и продюсером, а потом — и третьим законным мужем.
 
В конце 80-х популярную артистку пригласили с гастролями в Лос-Анджелес. После одного из концертов судьба свела ее с преуспевающим бизнесменом Александром Плаксиным. На следующий день он преподнес Любе роскошный подарок — белый кабриолет — и сердце ее растаяло. В этом браке родилась единственная дочка певицы — Татьяна, которая сейчас учится в Америке.
 
Первая пластинка Любы Успенской «Любимый» вышла в Америке в 1985 году. Проект получился не просто культовым, а уникальным, ведь над созданием альбома Люба заставила потрудиться сразу несколько «зубров» русской эмиграции.
 
Блестящие аранжировки принадлежат Михаилу Шуфутинскому. «Атаман» лично подобрал репертуар, а первую композицию — «Люба-Любонька» — исполнил с певицей дуэтом. Сочинил же бессмертный хит, открывавший пластинку, другой мэтр жанра — легендарный Вилли Токарев. Еще несколько произведений, например «Тополиный пух» или «Не верь чужим словам», написала поэтесса Таня Лебединская. Так что альбом получился на редкость удачным, словно дорогое жемчужное ожерелье, где каждая песня-«бусина» была на своем месте.
 
В СССР пластинку везли контрабандой дипломаты, моряки и бывавшие на гастролях в Штатах артисты. В собрании одного питерского коллекционера хранится диск, подписанный Успенской Эдите Пьехе. Для советских слушателей одна из вещей этого концерта — «А я гуляю, а я хмелею» — вызывала особый интерес. Взяв мелодию и припев одноименной песни Вилли Токарева, Успенская изменила слова, и теперь это был своеобразный музыкальный путеводитель по загадочным в ту пору ресторанам Брайтон-Бич. Именно оттуда мы узнали, что в «Кавказе» пел «всем известный Гулько», в «Национале» — «Могилевский и красотки сестры Роуз», а в «Приморском» — «русский Том Джонс» (Лев Пильщик).
 
В последней строчке хита Люба, словно настоящая цыганка, напророчила себе будущее: «И обязательно поеду я в Россию, хотя Россия далеко и высоко!» Прошло каких-то восемь лет, и Успенская на шикарном кабриолете въехала в Москву. Продолжая выпускать сольные работы, она радовала своих многочисленных поклонников и новыми интересными дуэтами. Несколько очень удачных любовных баллад Люба записала с «главным мачо» шансона по-русски Славой Медяником, а не так давно на церемонии премии «Шансон года» в Кремле вместе с цыганским певцом Николаем Васильевым, всем известным по фильму «Жестокий романс», певица исполнила потрясающую композицию «Верба». А помните, как пронзительно звучал ее номер в шоу «Две звезды» с молодым артистом Ильей Григорьевым? Наверняка королева шансона удивит нас интересными музыкальными альянсами еще не раз. Уж ей-то известен секрет хорошей песни!
 
У Любы Успенской есть две «пламенные страсти»: йога и любимый пес Фрэнки. Йогой певица занимается много лет. На все гастроли она возит с собой специальный коврик и спортивную одежду — Люба способна выполнять сложнейшие асаны и находится в такой прекрасной форме, что ей завидуют юные звездочки.
 
Душевное равновесие певице помогает обрести верный друг — йоркширский терьер Фрэнки. Хозяйка не расстается с ним ни на минуту, балует своего любимца и лично выбирает ему наряды. Дома он щеголяет в шелковом халате, а на прогулку отправляется в дизайнерских костюмчиках и ботиночках по сезону. В гардеробе домашнего питомца есть плащ, сапожки с меховой оторочкой, желтые кеды, лондонское кепи с помпоном и даже… норковый полушубок.
 
Автор Максим КРАВЧИНСКИЙ

[valius5]

Люба Успенская «Я очень люблю свободу»


Когда я впервые услышал в 1986 году записи этой исполнительницы, мне было 16 лет. Я тогда очень увлекался «городским романсом». В то время не все кассеты, попадавшие в руки, были подписаны. На многих аудионосителях с записями Вилли Токарева, Михаила Гулько, Михаила Шуфутинского частенько стояло всего одно слово — «эмигранты». Эта кассета также не была подписана. И лишь году в 1988 стало известно, что песни исполняет некая Люба Успенская. Живет она, вроде, в США, чуть ли не с начала 20 века, куда ее якобы вывезли родители из России после революции. В общем, все как обычно: слухи и никакой точной информации... И вот я сижу сейчас рядом с певицей, и никак не верится, что Люба родилась во времена революции — уж больно молодо выглядит!


— Люба, я хочу, чтобы вы рассказали о себе, о своей семье. Как складывалась ваша жизнь здесь и в США? Уверен, читателям очень интересно будет узнать, каким образом вы оказались в Америке и откуда, собственно, родом.


Люба Успенская: Родом я с Украины, уроженка города Киева. Меня часто спрашивают, как давно я начала петь. Так вот, не помню себя не поющей. Всю жизнь, начиная с самого раннего детства, пела. Мои родители, все наши родственники всегда были как-то связаны с музыкой, играли на разных музыкальных инструментах. Так что мой путь певицы был определен изначально.


Оба моих брата учились игре на кларнете, а меня почему-то отдали на класс баяна. Дедушка мой был директором фабрики народных инструментов. Но, к сожалению, он пропал без вести во время войны. И вот родители (в память о нем) отдали меня учиться в музыкальную школу. Моя двоюродная сестра — скрипачка. Вся семья музыкальная у нас, все до одного. Когда мне было пять лет и к нам домой приходили гости, то папа ставил меня на стол, давал деньги и я пела. С тех пор у меня выработалась эта привычка — петь за деньги. Никак не могу отвыкнуть (заливистый смех). Я даже сейчас помню, что именно пела в пять лет. Это были популярные эстрадные песни. Была такая вещь Рашида Бейбутова «Песня первой любви», и я знала ее наизусть. Людям было немного смешно, когда такая маленькая девочка пела взрослые грустные песни.


— А у вас помимо музыкального образования есть еще специальность, или так сложилось, что всю сознательную жизнь вы занимаетесь исключительно любимым делом, творчеством? Вот если бы не стали певицей, то чем бы занимались?


Люба Успенская (улыбается): Нет у меня никакой специальности! Конечно, я умею готовить, и делаю это очень хорошо. Так что, если когда-нибудь возникнут проблемы, легко смогу в ресторане поваром работать. Всю свою сознательную жизнь я пела. Уже в шестнадцать лет начала петь в ресторанах Киева.


— А вы ставили себе голос у педагога, или вас просто природа наградила вокальными данными, слухом, артистизмом?


Люба Успенская: Еще давно пошла я к преподавателю по настоянию родителей. Родители вообще не воспринимали меня как певицу. Считали, что я манерно исполняю, но голоса у меня нет! И вот преподаватель начал со мной заниматься постановкой вокала, а я вдруг поняла, что меня пытаются переделать, что мой голос становится каким-то искусственным. Перековывали меня некоторое время, но, видимо, поняли, что это бесполезно. Я прекратила занятия и продолжила петь так, как умею.


— На каком направлении музыки формировались ваши музыкальные вкусы в период отрочества?


Люба Успенская: Лет в пятнадцать я впервые услышала и полюбила «Битлов», но не скажу, что воспитывалась именно на зарубежной музыке. Семья-то у нас была музыкальная, и в доме всегда имелось огромное количество разных пластинок. С удовольствием слушала Леонида Утесова, Марка Бернеса, Клавдию Шульженко. Все, что слушал мой папа, продолжила слушать и я. Из зарубежного я просто обожала Стиви Уандера. Короче, нормальные музыкальные вкусы, как у всех. Я очень любила Майю Кристалинскую, и так вышло, что мой дядя был главным концертмейстером оркестра, с которым она работала. А родной брат моего дедушки был директором оркестра легендарного Эдди Рознера. Как видите, семейство у нас было непростое. Причем мои родные не просто пиликали на музыкальных инструментах, а были именно профессионалами.


— С началом вашего творческого пути, вроде, разобрались. Теперь расскажите, что вас заставило покинуть страну, почему и когда вы эмигрировали в Америку?


Люба Успенская: Основная причина отъезда за границу — мой свободолюбивый характер. По натуре я человек, который что думает, то и говорит. Из-за этого я постоянно страдала. Есть ситуации, где лучше промолчать, а мне это не удавалось, и я очень выделялась этим среди людей. Когда еще жила в Киеве, меня называли антисоциальным субъектом. Я в открытую ненавидела коммунистов, весь строй социалистический. Другие люди могли смириться с той системой или просто не понимали, гае они живут, но только не я! Скажу вам больше: уже лет в 15-16 я начала прослушивать «Немецкую волну» и осознавать, в каком ужасном обществе мы все живем. Мне приходилось в шестнадцатилетнем возрасте выезжать с выступлениями в такие города как Ереван, Кисловодск и так далее. И я ощущала, что там больше свободы, по-другому живут люди. Они были более откровенными, не скрывали свои мысли и понимали прекрасно, что СССР — это не совсем то, что нам навязывает пропаганда.


Потом, в Киеве был жуткий антисемитизм, евреи не могли поступить ни в какие нормальные институты, академии. Заранее было ясно, что никуда не примут. И мне всегда очень хотелось на Запад, где можно говорить и думать свободно, и тебя за это потом не накажут... Уехала я из страны в 1978 году. К тому времени мои родители и братья уже были в Канаде. Уезжала я с мужем, и мы сразу попали в Нью-Йорк. Меня просто убедили, что в Торонто, где жила моя родня, будет сложно найти работу певицы, а Нью-Йорк — совсем другое дело. Я не привыкла ни от кого зависеть, рано начала самостоятельно зарабатывать, и если бы поехала в Канаду, то просто принципиально не стала бы получать пособие по безработице. Так что с первого дня в США я начала работать. Как сейчас помню, прилетели мы в Нью-Йорк 14 мая, в среду, а уже 16 мая я пела в ресторане «Садко» на Брайтон-Бич.


— Интересное дело, Люба. Я сам эмигрант, тоже с первого дня жил в Нью-Йорке, только приехал на 10 лет позднее вас. Так вот, мне отлично известно, как наши эмигранты месяцами ищут работу, ходят на биржу труда. Но чтобы прилететь четырнадцатого, а шестнадцатого начать работать — такое впервые слышу. Можно отсюда поподробнее?


Люба Успенская: Еще до моего приезда в Америку там обо мне все знали, в смысле русские, конечно. Знали, что есть такая певица Люба Успенская и что она приезжает в Нью-Йорк. Я же в СССР очень много разъезжала с выступлениями по стране, и многие люди, уехавшие раньше и осевшие в Штатах, неоднократно бывали на моих концертах. И хозяином ресторана «Садко» на Брайтоне был небезызвестный Марат Балагула (его потом в Америке посадили надолго — прим. автора). Так вот, Марат еще до эмиграции бывал на моих выступлениях в Кисловодске. С моим появлением на Брайтон-Бич хозяева многих русских ресторанов просто дрались, в полном смысле слова, из-за того, у кого я буду петь. Так что, как вы понимаете, безработица мне не грозила. Просто тогда в Нью-Йорке практически не было таких «ресторанных» певиц, как я, на которых люди бы шли, что давало возможность хозяевам кабаков зарабатывать.


Понятное дело — люди испытывали тогда ностальгию. Уезжая, никто поверить не мог, что наступят времена, когда можно будет летать уже не в СССР, а в Россию. А я пела песни, которые их возвращали в молодые годы.


Как только начала петь в «Садко», туда стали выстраиваться огромные очереди, люди шли именно на Успенскую. До моего появления в этом ресторане пела Марина Львовская, она была там просто королевой. Но как только появилась я, она поняла, что теряет все свои ставки, теряет власть, популярность. Марина — прекрасная певица, но я не отбирала хлеб, а просто работала. Когда я начала там петь, Марина потеряла право голоса. Она строила всякие козни, мы ужасно ругались. Зная нрав Марины, ее гордость, я понимала, что мое появление было для нее уларом. Но постепенно мне удалось сгладить конфликт, мы стали петь дуэтом, сделали совместно классную программу и сдружились. В те далекие годы на Брайтоне было не так уж много исполнителей в ресторанах. Тогда пели Майя Розова, Толик Могилевский, из Риги был Лева Пильщик, Миша Гулько, в ресторане «Одесса» выступал Вилли Токарев, а несколько позднее уже появились Толя Днепров, Миша Шуфутинский. Я, кстати, потом даже пела песню, написанную Вилли Токаревым, она называлась «Еще не поздно». Там как раз перечислялись фамилии всех исполнителей, певших в кабаках на Брайтоне. Боря Людмир там упоминался, замечательный саксофонист, и сестры Роуз, ну, в общем, все те, кто пел тогда.


— Работать вы начали в ресторане буквально на следующий день после приезда в США. А сколько времени в обшей сложности вы отработали в «Садко», и что было потом?


Люба Успенская: В «Садко» я проработала 5 лет, потом пела какое-то время в ресторане «Одесса». Была всегда в финансовом, да и в любом другом плане независима. Ставки мои повышались. Когда я говорила хозяину ресторана, чтобы мне прибавили зарплату, то мне сразу доплачивали. Потому что отлично понимали, что если не согласятся на мои условия, без работы я не останусь, в любой другой ресторан с радостью примут.


— Знаю, что вы оказались потом в другом городе США -Лос-Анджелесе. Когда и почему вы переехали и оставили столь выгодный для вас Нью-Йорк?


Люба Успенская: В 1986 году мы переехали в Лос-Анджелес. Просто так получилось, что, побывав там один раз, я просто влюбилась в этот чудный летний город. Очень люблю тепло и, попав на другую сторону Америки, сразу поняла, что хочу там жить. Я родилась под знаком Рыб, и мне свойственно добиваться той цели, какую ставлю перед собой. Хотела уехать в США -уехала, захотела потом жить в теплом Лос-Анджелесе — стала там жить. Я никогда не жалела о том, что покинула СССР. Не скрою, конечно, меня тянуло к моим друзьям, вспоминались родные места, хотелось вдохнуть того воздуха, который остался далеко за океаном. Но с другой стороны, отдавала себе отчет в том, что в СССР, кроме вечного вранья и партийных съездов, больше ничего нет! Одно дело просто скучать по друзьям или близким, и совсем другое — по системе.


— Давайте поговорим просто о творчестве. У вас были в США свои авторы, или вы в основном пели песни популярные, написанные ранее?


Люба Успенская: Да нет, не было у меня своих авторов тогда. Пела то, что популярно было. Разве что несколько песен Вилли Токарева. Потом Миша Шуфутинский предложил мне, когда мы готовили с ним проект (выпуск моего альбома), несколько песен, которые еще никто не исполнял. Автором тех песен был Слава Добрынин. А уже несколько позже в Америку прилетел Илья Резник. Это произошло в 1992 году, в Лос-Анджелесе. Резник познакомился с Гарри Голдом, тоже русским эмигрантом, жил у него дома, они очень подружились. Гарри писал музыку, но его стиль никто особенно не воспринимал. Он дал Резнику приличные деньги, чтобы тот написал на его музыку стихи (всего 10 вещей). В этом проекте оказалось несколько песен для меня. Это были «Банкер», «Кабриолет»... Ко мне, помню, пришел Резник и говорит: «Хочешь спеть это?» А я-то не знала, кто ко мне пришел, и отвечаю: «Зачем мне это нужно?» В общем, потом я согласилась, но если бы вы услышали эти две замечательные песни в первом исполнении — ужаснулись бы. Уже потом, после новых аранжировок, они стали популярными. Вскоре меня пригласили в Москву на съемки клипа «Кабриолет», Я, честно говоря, даже не поверила, думала: что за ерунду они говорят, какой клип, кому это надо? Но в итоге решила попробовать.


— В каком году вы приехали в Россию?


Люба Успенская: Это был 1994 год. Получается, что через 16 лет прилетела. Первые ощущения у меня были кошмарные! Это был просто какой-то НЭП — разруха, грязь кругом, злые люди. Для меня все выглядело тогда катастрофически! Это было вдвойне мучительно потому, что приехала я не одна, а с маленьким ребенком. В итоге мы как-то все пережили, сняли клип, и я вернулась в Америку. Там встретила Мишу Шуфутинского (он к тому времени уже прочно работал в Москве и постоянно был между США и Россией). Миша меня спрашивает: «Ну как, тебе понравилось?» Говорю: «Никогда больше туда не поеду, это ужасно!» А Миша в ответ: «Ты все равно вернешься, поверь мне...» Я тогда подумала: почему Шуфутинский так уверен, что я вернусь в Россию? Что он знает о моей жизни, чтобы утверждать это!


— Сейчас мы сидим в вашей московской квартире, вы работаете в России, поете для русской публики здесь, а не в Америке. Выходит, Михаил Шуфутинский оказался провидцем?


Люба Успенская: Выходит, что так. Просто со временем я увидела, что в стране происходят перемены, зарождается какой-никакой шоу-бизнес, появилось множество интересных авторов, а самое главное — я здесь востребована. Очень тяжело было уговорить вернуться моего мужа. У него в Америке серьезный бизнес, и взять и бросить все он не мог. Также муж сказал мне, что если я собираюсь возвращаться в Россию, то он подает на развод!


— И что, вы развелись, променяв семейный очаг на творчество?


Люба Успенская: Семья и творчество для меня полностью совместимы. Просто я отдавала себе отчет в том, что муж не пойдет на такой шаг и не станет разводиться. Всегда можно найти компромисс. Начиналось мое возвращение сюда с одного не совсем умного проекта. В Москве проходил какой-то серьезный турнир по кикбоксингу, и его организаторы хотели, чтобы по окончании боев выступала я. Вы можете себе представить публику, пришедшую смотреть на драку, а потом слушающую Успенскую? Я им не нужна была совершенно. Еще перед турниром по ТВ шла реклама этого кикбоксинга, и вместе с дерущимися показывали меня. Нормально такое совмещение, как вы считаете?


— Да, трогательно. А как все складывалось дальше?


Люба Успенская: Настал момент, когда я твердо осознала, что помимо востребованности есть и очень неплохие деньги, которые мне за мое творчество платят. Начались весьма серьезные сольные проекты, были телевизионные эфиры, гастроли, короче говоря, все предпосылки для работы. Именно с возвращением в Россию я себя по-настоящему открыла как творческую личность. Можно даже сказать, что с моим возвращением началась новая, совсем другая жизнь. Первый мой сольный концерт проходил в Театре Эстрады, он был несколько спонтанно организован, без должной предварительной рекламы. Несмотря на это, был аншлаг.


— Я отлично помню, как в конце 80-х в Нью-Йорке шла борьба между двумя импрессарио — Виктором Шульманом и Леонардом Львом (больше известным как Леня Усатый) за право возить в Россию Вилли Токарева. Интересно, к вам тоже кто-то из этих персонажей обращался?


Люба Успенская: И Виктор Шульман, и Леня Усатый проявляли большой интерес к организации моих гастролей в России. Но ни тот, ни другой меня не смогли заполучить, им не удалось на мне «проехаться». Я отлично понимала, что тот же Леня Усатый никогда в жизни не был профессионалом в этом бизнесе. Просто когда он начал этим заниматься, возить, к примеру, Вилли с выступлениями, в России и так все было налажено в этой области и шло как по маслу. Я бы не позволила никогда кому-то зарабатывать на моем труде. Я согласна работать с людьми, занимающимися моей концертной деятельностью, но при этом должна четко знать, что никто из них не будет зарабатывать больше, чем я! У меня не было такой нужды, чтобы кто-то возил меня в Россию. Я просто выждала нужное время, когда поступило выгодное предложение отсюда, и все. Никогда ни от кого не зависела, как я уже говорила, всегда была свободной певицей... Мой первый концертный директор в Москве пытался стать со временем также и моим продюсером. Поначалу он все делал нормально. Но потом-таки решил взять на себя больше, чем положено, и в итоге потерял работу.


— Я все-таки пытаюсь понять, где вы живете: в России или в США?


Люба Успенская: Вы знаете, я уже боюсь что-либо прогнозировать в своей жизни. Когда-то, как я вам уже рассказывала, зарекалась возвращаться в Россию, но как видите, все иначе. Сейчас я живу в России, есть дом в Америке. Как будет дальше, не знаю, время покажет. Понимаю одно — «никогда не говори никогда», и живу я в двух странах. Я человек мира — где хочу, там и живу. У меня, кстати, в Америке открывались очень весомые перспективы, сейчас расскажу в двух словах об этом. Когда мы с Шуфутинским готовили в студии мой первый альбом, в соседней комнате записывалась Уитни Хьюстон. И вот во время записи ее продюсер (неф) услышал мой голос и спросил, кто это поет: мол, хочу с ней познакомиться. Мы познакомились, поговорили. Он объяснил мне, что в восторге от моего голоса и внешности, что свом вокалом я ни на кого не похожа. Предложил сотрудничество, но с одним условием: я должна напрочь забыть русский язык, полностью отделиться от русских, не общаться с ними, на несколько лет меня поселят на вилле, где живут одни американцы. Мне будут ставить правильную речь, избавлять от акцента. Короче, сделают на меня большую ставку и превратят в звезду мирового масштаба. Потом мы поехали с этим продюсером и его секретарями в русский ресторан «Парадайз» в Бруклине. Наши там все обалдели просто, увидев, что я пришла в компании богатых черных: все, кто меня там знал, не могли никак понять, что я делаю в таком окружении... Мы много с ним говорили, но, хорошенько поразмыслив, через пару дней я поняла, что никогда не смогу так жить! Не смогу забыть друзей, родные лица, русский язык, не хочу такой ценой иметь популярность, пусть и мировую. Понимаете, это не моя свобода, я не могу так жить, мне не нужна золотая клетка. Я позвонила потом этому продюсеру и отказалась. Правда, дочка моя до сих пор мне этого не может простить. Но я лично никогда об этом не жалела, и считаю себя вполне счастливым человеком!


— Вы популярны в России, много гастролируете, постоянно выступаете в Москве. Почему вас очень редко можно увидеть по телевизору? Вы знаете причину? Неужели опять это абсурдное слово «формат»?


Люба Успенская: Не хочу пересказывать все нюансы того, как сегодня попасть на ТВ. Там много своих тонкостей, и об этом уже неоднократно писали и говорили. Относительно меня — для того чтобы работать масштабно с концертами, гастролями, мне ТВ не нужно. Мне уже давно не 20 лет, и я не хочу взваливать себе на плечи то, что сейчас делают молодые девочки и мальчики. Они завоевывают известность, популярность, но не любовь зрителя. Их показывают по ТВ, но все это временно, а что потом? Я к этому не стремлюсь. То, что я сегодня делаю, вполне окупаемо, у меня своя публика, свой зритель. Я занимаю свою нишу!


— Вы говорили, что в США у вас не было авторов. Сейчас, слушая ваш репертуар, нельзя не заметить, что песни пишут профессионалы.


Люба Успенская: Вы совершенно правы. У меня есть авторы, которые не просто являются моими, а рождены для меня. Это Игорь Азаров и Регина Лисиц. Песни, которые я пою, — о жизни, поэтому меня постоянно причисляют к такому хорошему жанру, как русский шансон. Наверное, это связано с особенностями моего голоса или с тем, что я когда-то спела несколько «жиганских» песен. Я считаю, что этот жанр вообще неверно назвали таким словом, как «шансон». Это хороший жанр на самом деле, но, к сожалению, пока не признан официальным. Я бы свое творчество назвала даже не шансоном, а «современным городским романсом». Думаю, что это самое подходящее название для моих песен. Но раз такого жанра у нас нет, то лучше уж я буду Королевой шансона, чем эстрадной певичкой... А вашему новому, столь нужному для народа изданию хочу пожелать долголетия, популярности, светлого пути и никогда не умереть.


Андрей Баль
 Шансон Вольная песня, №2, 2005

[valius5]

Любовь Успенская: «Я не поверю, что люди живут без расставаний!»


Она стала популярной после своей песни "Кабриолет". Ее голос звучал из каждого окна, хотя в это время сама Любовь Успенская жила и работала в США, а к нам приезжала только на гастроли. И вот наконец-то ее мечта об окончательном возвращении на родину становится реальностью — уже осенью вся семья переедет в новую московскую квартиру. А пока здесь — ремонт и место для бесед.


— Люба, ваш отъезд — дела минувших дней. И все-таки давайте вспомним, как это было, — вы сразу уехали в Америку?


— Нет, в то время все выезжавшие сначала отправлялись в Австрию, где был своеобразный перевалочный пункт и оформлялись документы. А потом все ехали в Италию. Там я подала документы на выезд в Канаду — в этой стране к тому времени обосновалась наша семья. Но мои друзья отговорили меня, сказав, что шансов реализовать себя как певицу в Нью-Йорке будет больше. Я поверила, начала всю процедуру подачи документов заново и осталась в Италии на целый год. Я очень полюбила эту страну, даже выучила итальянский язык. Мы с моим бывшим мужем жили тогда в предместье Рима, в приморском городке Ладисполь. Туда перебирались все наши эмигранты. После нашего массового "переселения" этот городок просто ожил. Итальянские мужчины с утра пораньше расфранченные гоняли по городу на автомобилях, бросая страстные взгляды на наших русских девушек. Причем всех наших девчонок они знали по именам. А их жены-итальянки устраивали настоящие забастовки с требованием нас выселить, потому что "русские эмигрантки отбивают у них мужей!" Тогда было очень веселое время! Кстати, в Италии я познакомилась с одним итальянцем, торговцем антиквариатом. Это был не роман, а дружба на почве общего увлечения музыкой. И вот он предложил мне следующую авантюру: вместе с ним ездить по соседним городкам и предлагать богатым гражданам предметы старины. В одиночку ему не всегда удавалось это сделать, потому что часто ему даже не открывали дверь. "Понимаешь, Люба, — жаловался мне друг, — приезжаю я в дом к какому-нибудь профессору и говорю: "Я Альдо из Ладисполя", а он мне в ответ из-за двери: "Пошел вон!" А так по плану он говорил: "Здравствуйте, я Альдо из Ладисполя в компании с русской певицей!" Итальянцы очень любят женщин, и не открыть в такой ситуации дверь никто бы не посмел. А для Альдо главным было попасть в дом, а там уж он что-то да продал бы. Мне же полагалась плата в любом случае. Но продлилось это недолго. Получив разрешение на въезд в США, я отправилась в Нью-Йорк.


Как сейчас помню, приехала в среду, а в пятницу уже выступала в ресторане. Меня сразу же взяли. Я тогда удачно познакомилась с Мишей Шуфутинским, и мы создали первый мой альбом. Я смогла записать его на свои деньги, чего сделать тогда здесь, у нас, было практически невозможно. Он был самым популярным альбомом, который я когда-либо создавала в своей жизни.


— Наверное, после приезда в Америку вам было тяжело — все-таки другая страна, другие традиции?


— Конечно, тяжело... Особенно первые пять лет. Ведь там совершенно другой язык, у людей менталитет абсолютно другой. Мы уезжали, совершенно не зная английский, а когда не знаешь языка, то ты, словно инвалид, абсолютно беспомощен, и даже при самом удачном расположении обстоятельств не можешь полноценно жить.


— Интересно, а как вы познакомились с вашим мужем Александром?


— Нас познакомил общий знакомый. Как-то он мне сказал, что у него есть друг и что ему кажется, мы друг другу подойдем. Наверное, потому, что Саша любит читать, и я тоже люблю книги. Он любит музыку, я ее тоже очень люблю. Опять же жизнь в чужой стране — у нас были общие проблемы, мысли. И вот этот наш общий друг привел ко мне домой Сашу, которого я никогда до этого не видела. Это было "слепое" свидание. Я просто слышала, что есть очень красивый мужчина, в которого влюблены почти все девушки в городе. Меня это так заинтриговало, что захотелось его увидеть. Вот так все и закрутилось.


— Тяжело было "отбивать" его у девушек?


— Нет, я так и не успела ни у кого его отбить, потому что он как раз в это время не был никем увлечен. Так что мне повезло. Мы встретились тогда у меня дома, потом пошли в ресторан и после этого не расставались.


— А как вы решились к нему уйти?


— Все было не так уж и просто. Но это, скорее всего, была любовь с первого взгляда, и я не хотела терять Сашу. А потом, когда я стала его все больше и больше узнавать, поняла, что просто больше не смогу вернуться в семью. Я подумала, что, если упущу его, другого такого мне уже не встретить. А потом он мне сказал: "Я знаю, что ты замужем, но влюбляюсь в тебя все больше. Ты должна выбрать одного из нас, иначе я не могу". И я сделала выбор. Мы поженились, а вскоре родилась наша Танечка... Кстати, Александр на третий день знакомства подарил мне кабриолет, про который я с легкой руки Ильи Резника потом пела. С Александром мы вместе уже 17 лет, и могу с уверенностью сказать, что он — мой окончательный муж!


— И что — все эти годы прошли гладко-мирно-красиво?


— Я не поверю никогда, что люди живут гладко-мирно, без всяких бурь, без расставаний. К тому же я такой человек, что спокойная, размеренная жизнь просто не для меня. И еще я считаю, что у людей, которые не ссорятся, просто нет чувств друг к другу. У нас тоже всякое бывало. Мы и ссорились, и расставались, но, главное, у нас всегда было желание быть вместе, вернуться обратно друг к другу.


— А по-русски она тоже быстро научилась читать?


— Да, в 3-4 года она много смотрела обучающие передачи, где учили русскому языку. Так что в три года она говорила уже на двух языках. Она с большим удовольствием едет в Москву и в последний раз, когда мы были в Лос— Анджелесе, все нас торопила: "Мама, я уже не могу дождаться, когда мы поедем домой". И меня это очень радует, потому что я тоже скучаю по нашей столице, и, когда остается недели 2-3, сплю и вижу, когда мы увидим наш аэропорт Шереметьево.


— Сейчас Тане уже 13 лет. Вы, наверное, уже начали входить в переходный возраст?


— Ой, да! Танечка сейчас начинает показывать свой характер — то, чего мы никогда не знали и не видели. В ней словно какой-то бес сидит! Она все пытается делать наперекор, считает, что все знает, и наши советы ее не волнуют. Мы это понимаем, так как были к этому готовы: у моих друзей дети постарше моей Танечки, так что мы уже видели примеры подростково-тинэйджерского возраста. Я поняла, что мне себя нужно как-то перевоспитать, взять в руки и не обращать внимание на ее капризы, ожесточенность. Это, конечно, очень тяжело, ведь думаешь, почему твой ребенок так себя ведет, ведь ты мать, и она должна тебя уважать, подчиняться. Но в жизни нужно быть гибкой, знать, как себя вести с ребенком, для того чтобы его против себя не настраивать.


— А из-за чего Таня может вспылить?


— Это непредсказуемо, она на любую мою реплику или замечание может агрессивно среагировать. Я думаю, что меня поймут любые родители, которые проходили через это. Она хочет быть независимой, я уже полгода как это почувствовала. Не дай Бог, кто-то покажет Тане, что она еще маленькая девочка. Например, я отдаю распоряжения нашей домработнице — проследить, чтобы Таня вовремя легла спать, и что тут начинается! Танечка начинает ко мне обращаться по-английски, чтобы няня не поняла: "Почему ты ей говоришь? Я что, маленькая? Что, нельзя мне сказать?!" В общем, не дай Бог, на каждый такой момент у нас начинается в доме война, которую я опять-таки пытаюсь успокоить.


— А папа как реагирует на такие вспышки?


— Саша в этом плане у нас дипломат, он и раньше был таким и сейчас такой же. Он мужчина, им вообще в этом плане с женщинами легче. А если я уезжаю на гастроли, он занимается дочкой, талантливо обходя все острые углы.


— Люба, недавно у вас в семье появился еще один равноправный член семьи.


— Да, теперь у нас есть еще один маленький бэби — йоркширский терьерчик Фрэнки. Это маленький проказник, которому тоже все разрешают делать в доме. И за это не наказывают, а целуют. Вот тут-то я беспомощна и в воспитании не могу проявлять строгость.


Светлана Ткачева
24 часа, №29 2003 г.

[valius5]

Люба Успенская: «Я никогда не хотела быть блатной певицей»


Года полтора-два назад Люба неожиданно исчезла с ТВ-экранов, концертных афиш, витрин аудиомагазинов. Никто толком не знал, что с ней случилось, но поговаривали, что Люба решила вернуться в Америку — то ли насовсем, то ли передохнуть. За эти два сезона много чего произошло. На эстрадном горизонте появился "аудиодвойник" Успенской — девушка по имени Катя Огонек.


Казалось, поезд Успенской ушел, но в миллёниум она вдруг объявилась в наших краях по приглашению "Conti-groupр" и дала сразу четыре новогодних концерта в лучших клубах Петербурга. Она приехала со своим мужем, бизнесменом Александром, 11-летней дочкой Таней, певицу повсюду сопровождал ее любимый автор — питерский композитор Игорь Азаров. Жила артистка в гранд-отеле Европа". Словом, все было как в лучшие времена! За кулисами "Олимпии" Люба нашла время ответить на вопросы вашего корреспондента.


— Люба, где вы остановились в Москве? В отеле или у друзей?


— Мы только-только переехали в новый дом-кондоминиум, где еще даже телефонная линия не подключена, лифт не работает, люди начинают заселяться...


— Так вас можно поздравить с новосельем!


— Нет, .мы просто сняли квартиру...


— Сняли в новом доме, без телефона и лифта?!


— Раньше мы в центре жили, но теперь перебрались на Волоколамское шоссе, потому что там находится новая школа от американского посольства (ее прямо в лесу построили!), в которой наша дочка Таня после зимних каникул приступит к занятиям. До дома ей — буквально тысяча метров.


— Когда вы уехали из России в Лос-Анджелес? Все произошло так тихо...


— Почему я уехала?.. Я очень много гастролировала, муж был большей частью со мной, и в конце концов мы в Америке запустили наши дела, наш бизнес. Там была полная неразбериха, и я решила немножко побыть дома, разобраться со всеми проблемами. Я прикидывала, что задержусь в Лос-Анджелесе, чтобы в спокойной обстановке подумать о новой программе, попробовать записать новые, более модные песни, немножко поменять свой имидж...


— И это удалось?


— Не в полной мере. Домашняя атмосфера, конечно, расслабляет. Тем более после стольких лет изнурительных гастролей. Но мыслей своих о перемене имиджа я не оставила, с ними прилетела в Россию. В Америке начала работать над новым альбомом, записала несколько песен моих любимых питерских авторов: композитора Игоря Азарова и поэта Регины Лисиц. Словом, Люба Успенская станет более модной певицей.


— Боже, неужели ударитесь в рэп, хип-хоп?


— Нет, так далеко еще не шагнула. Это будет поп-музыка, но более интеллектуальная, чем раньше. И вообще я поднимусь на ступеньку выше.


— А круг авторов вы сузили только до Азарова и Лисиц?


— Я записала песню "Случайные связи" Саши Лукьянова на стихи Ларисы Рубальской, по этой песне я — традиционна, такая, как меня привыкли воспринимать.


— Не боитесь, что публика не воспримет вашего нового имиджа?


— Конечно, не хотелось бы ошибиться. Но вообще-то я редко ошибаюсь...


— По-моему, смена имиджа у вас уже началась: в Петербург вы приехали с короткой прической...


— Во-первых, очень удобно на гастролях, а с длинными волосами я намаялась — мне легче спеть два концерта, чем свою голову расчесать. Поэтому накануне визита в Россию пришла в очень крутой салон в Лос-Анджелесе, где стригутся Шарон Стоун, Элизабет Шу и многие другие. Сказала самому известному мастеру: "Сделай из меня Шарон Стоун! Получится у меня?" А он ответил: "У тебя будет лучше, потому что у нее совсем нет волос".


— Этот суперцирюльник знает, кто вы такая?


— Он знает, что я певица, но этим его не удивишь. Он сам выходец из Франции, но уже много лет живет в Америке, работает со всеми звездами. Я говорю ему: "Ты подстриги меня покороче. Покороче, потому что я долго тебя не увижу..." Так, наверное, говорят, когда в ссылку собираются (смеется). Он меня спрашивает: "А куда ты едешь?" — "В Санкт-Петербург". И тут он растаял: "Это мечта моей жизни — побывать в Санкт-Петербурге". Оказалось, его клиент Элизабет Шу снималась в России в каком-то фильме и пригласила его поехать на съемки в качестве стилиста, но нужно было слишком долго отсутствовать...


— Рискну предположить, что после такого диалога ваш мастер так расчувствовался, что снизил вам цену...


— Ну, конечно (смеется). Взял "всего" 400 долларов.


— Находясь в Лос-Анджелесе, вы совсем не работали?


— Почему? Иногда выезжала на непродолжительные гастроли в Германию, концертировала по Америке. Прошлым летом мы решили поработать на двоих с Шуфутинским: одно отделение — он, другое — я. Мне казалось, что русскоязычные эмигранты-американцы не такая горячая публика, как в Москве, Питере, Сибири, но после концертов в Нью-Йорке, Детройте, Кливленде, Чикаго я готова изменить свое мнение. Причем буквально через месяц после окончания тура мне позвонил устроитель гастролей: "Давайте повторим". Но я сказала: "Не сбивайте меня, у меня сейчас другое настроение, я готовлюсь к поездке в Россию". Тогда он сказал: "Если надумаешь сделать перерыв, то мы ждем тебя в Америке!".


— Кто бы мог подумать, что так изменится ситуация и вы будете рваться из Америки в Россию!..


— Я провела в России пять сумасшедших лет. Бывало, в день давала по четыре концерта. После второго я уже лежала, мне растирали ноги, делали все, чтобы как-то поднять, но после третьего вдруг появлялись такие силы, что могла и пятый отработать.


У меня сейчас возникло подобное состояние. Я прилетела в Москву, сразу помчалась в Тюмень, там заболела и с температурой 38 пришлось ехать в Питер, где в Новый год я должна была выступить сразу в "Гигант-холле", "Олимпии", "Астории". Я была больна, говорить не могла и стала просить Бога: "Я знаю, как я люблю Питер и как меня здесь любят. Я прошу, чтобы эта любовь помогла мне отработать этот новогодний марафон!"


— Помогло?


— Я сама себе удивляюсь. Вышла на сцену и пела так, как будто мне ничего не мешало — ни горло, ни нос заложенный. Я вылечилась!


— Потрясающе! Обычно, приезжая в наш сырой климат, певцы, наоборот, испытывают проблемы с голосом...


— Все правильно. У меня в этот раз бэк-вокалистка заболела. Но со мной особая история. Питер меня никогда не подводил. 2 января я проснулась в "Европе" и пошла гулять по центру, накинув капюшон. Люди были такие радостные. Я тоже дышала полной грудью, приятно: я как будто к себе домой вернулась. У меня есть давнишняя мечта — купить в Петербурге квартиру. Если бы Москва не была таким монопольным центром шоу-бизнеса, я бы давно поселилась в вашем городе.


— Люба, многие поклонники ранней Успенской после вашего "романа" с традиционной эстрадой теперь, наоборот, ждали, что вы возвратитесь к русскому шансону, к блатной песне...


— Я никогда не хотела быть блатной, шансонной певицей. Одну песню спела, и меня сразу же приписали туда. Но я не понимаю: за что, почему? Почему Алла Борисовна исполнила "Девочка секонд-хэнд", и никто не стал считать ее шансонной, блатной певицей? Посмел бы кто-нибудь ей такое сказать! Я вообще не понимаю, почему жанровая песня здесь, в России, считается блатной.


— То есть поклонникам ранней Успенской не на что рассчитывать...


— Ну почему! Если появится классная песня, которая даст мне настроение, я почувствую, что хочу ее спеть, то почему нет? Я буду петь все, что мне нравится. Но из блатного репертуара мне пока не понравилось ничего.


— На скольких языках вы поете?


— Ровно полгода назад я подписала контракт с одним армянским продюсером. Есть такой прекрасный певец, звезда номер один в Армении, — Тато Симонян. Поет парень так, что конец света, вынимает все внутренности. И вот попросили меня спеть с Тато дуэтом.


— На каком языке ?


— В том-то и дело, представляете: на армянском! Мы записали сингл, и он был "солд аут" (весь распродан) в Америке, Франции, Греции, Турции, везде, где живут армяне. Многие мои друзья -американцы, русские — тоже с удовольствием слушают этот красивый дуэт.


— А с Шуфутинским дуэтом вы в летних совместных концертах что-нибудь новенькое спели?


— Только "Люба-Любонька". Хотели сделать еще что— то, но поездка была тяжелая, в самую жару, и мы просто поддались лени...


— Люба, несколько лет назад вы рассказывали мне о том, что любите вышивать подушечки, что у вас это отлично получается, из-под вашей иголки выходят просто произведения искусства. Правда, тогда сетовали, что нет времени на это увлечение...


— Дома я наконец получила такую возможность. Купила безумно дорогое полотно — какой-то известный художник сам, от руки, нарисовал этот узор...


— Сколько же стоит такое полотно ?


— Боюсь даже произнести. Еще украдут ее у меня, хотя я в надежном месте спрятана. (Смеется).


Так вот представьте, я потратила на эту работу шесть месяцев, почти все вышила. Каждый день трудилась, и хотя это, конечно, кайф, азарт, но у меня рука была просто больная.


— Это правда, что вы однажды оказались в американской тюрьме?


— Чуть было не попала... Мы с друзьями отмечали какой-то праздник в ресторане, я выпила и потом села за руль. Настроение было боевое, я помчалась со скоростью сто двадцать миль, другими словами, под двести километров. Естественно, машина, несущаяся с такой быстротой, привлекла внимание полиции. Меня вынудили остановиться и немало удивились, увидев женщину за рулем. Взяли у меня тест, помню, надо было по ровной линии пройти, а потом следить глазами за пальцем, что маячил у моего носа. Причем когда палец шел вправо, то я смотрела влево, и наоборот. Короче, надели наручники и привезли меня в участок. Ночь я отсидела, протрезвев окончательно. Выйдя наутро, сказала себе: "Боже мой, я больше никогда не хочу туда попадать" — хотя это была цивилизованная камера, не российская.


— Вам пришлось заплатить большой штраф?


— Потом началось самое муторное. Я заплатила штраф три тысячи долларов, к тому же мне резко повысили страховку (вместо пятисот долларов — полторы тысячи!). Я была приговорена к принудительным работам, посещала класс алкоголиков... Вы, наверное, и не слыхали о том, что это такое.


— Почему же? Михаил Шуфутинский довольно подробно описал подобную ситуацию в своей книжке...


— Смотри-ка! Я и не знала, что Миша туда тоже попадал. Но там, наверное, все артисты побывали — куда ж нам деться, если темперамент бьет через край.


— Какие выводы вы сделали из содеянного?


— Зареклась: в жизни пьяной за руль не садиться.


Михаил Антонов
 Смена, №6(22796) 16 января 2001 г.

[valius5]

В наручниках Любу Успенскую бросили в камеру с наркоманами и проститутками...




Судьба Любы-Любоньки заслуживает отдельного приключенческого романа. В 17 лет она сбежала из родительского дома "на юга", где пела в ресторанах. Затем перебралась и вовсе через океан, в Нью-Йорк, где заблистала в очных клубах на Брайтон-бич, а потом и в Лос-Анджелесе. В Россию вернулась позже Вилли Токарева и Михаила Шуфутинского, но и здесь нашла место под солнцем, став звездой национального масштаба. Правда, попав в тиски российского шоу-бизнеса, Люба стала отходить от русскошансонного, ресторанного стиля, когда-то принесшего ей популярность и народную любовь, и подалась в коммерческую эстрадную песню со всеми вытекающими отсюда последствиями.


Как бы то ни было, знатоки и любители до сих пор высоко оценивают Любины ранние записи. На радиостанции "Русский шансон" ее старые песни слушатели заказывают куда чаще, чем новые (собственно та же история и с Михаилом Шуфутинским), и меломаны в душе надеются, что "блудная дочь", поплутав по лабиринтам коммерческой поп-сцены, все-таки вернется в родительский дом корневой русской песни...


— Люба, когда у Вас, ресторанной певицы русской эмиграции, родилась шальная с точки зрения того времени мысль, что можно вернуться в Россию звездой, собирать лучшие залы, стать народной любимицей...


- У меня самой таких поползновений не было, меня на эти мысли натолкнули. Звонили разные продюсеры и предлагали приехать в Россию, сделать промоушн. Я даже помню, как Иосиф Давыдавич Кобзон приехал в Америку, нашел меня в Лос-Анджелесе, пришел в наш ночной клуб со своей семьей (это была новогодняя ночь!), преподнес цветы, подарил мне песню, и в ходе долгого разговора тоже сказал: Почему бы вам не приехать в Россию! Если уж такой серьезный человек советует, то это похоже на правду, - подумала я. Наверное, я приехала бы раньше, но как раз в то время родила Танюшу, и три года посвятила ей (сейчас Тане девять лет. Она живет в Москве, учится в гимназии для работников иностранных посольств. - Прим. авт.).


Разговоры о России как-то подзабылись, но однажды мне позвонили из Москвы, из Центра Леонида Дербенева (известного поэта и продюсера. Прим. авт.). А затем прислали солидный аванс и вообще выполнили все условия, что я поставила. Мы приехали всей семьей, в Москве я сняла клипы Кабриолет , Гусарская рулетка и решила, что я сюда больше... не вернусь.


— Что же так?!


- Я была разочарована Москвой, тем хаосом и бардаком, что правит бал в неизвестной мне России. Но в Америке вскоре я почувствовала ностальгию, я поняла, что в России у меня может быть столько интересной работы, ради которой можно презреть все бытовые трудности.


— Что за история случилась у Вас с поэтом Ильей Резником, который в начале 90-х годов тоже жил в Лос-Анджелесе и с которым Вы создали немало классных песен, а потом расстались?


- Я принесла ему идею песни "Россия", по сути, предложила зарифмовать мои мысли на эту тему. Я собиралась ехать в Москву с этой балладой, а поэт завладел инструментальной фонограммой и попросил... Аллу Пугачеву наложить голос. Алла тоже ни о чем не знала. То есть и Пугачева оказалась подставленной. Непонятно, для кого и для чего Резник это сделал... Я уже потом нашла причину: он хотел угодить композитору этой песни, который мечтал попасть на Песню года. Ради этого переступил через меня... Мне потом многие говорили: Резник жалеет о том, что произошло . Я действительно была ему другом, могла поехать, проведать его семью, и не просто проведать, а привезти полмагазина. Они бедствовали первое время, и когда ребенок Резника, маленький Артурчик, с завистью смотрел на своих сверстников-велосипедистов, то я ехала и покупала ему велосипед...


— Но если Резник осознал свою ошибку, то почему бы Вам не пойти ему навстречу?


- Предательства не прощаю ни за что, никогда - ни близким, ни родным, ни чужим.


— Жизнь гастролера в России полна контрастов: сегодня вы поете в Кремлевском дворце съездов, а назавтра отправляетесь в какой-нибудь мухосранск...


- Я работаю в таких местах, о которых раньше не слышала даже на уроках географии. Случается, приезжаешь в город, а там нет ни воды, ни света, в нескольких городах по случаю моих концертов включали по вечерам электроэнергию, и даже те, кто не попали в зрительный зал, говорили потом мне спасибо . В иных отелях в номерах лютый холод и полчища насекомых, так что лечь спать можно только включив все лампочки. Но, знаете, не бывает же все время плохо...


— Люба, такое ощущение, что Вас стало меньше на телевидении...


- Дело в том, что российские ТВ-каналы нынче не слишком охотно приглашают певцов-эмигрантов. В программы, где с артистов берут большие деньги, нас, может быть, еще и позовут, но в остальные - извините. В то же время сейчас явный перебор с дутыми звездами, чьи лица не вылезают из телевизора, но это вовсе не значит, что на их концертах собирается хоть треть зала. У меня же по-прежнему аншлаги...


— Известный исполнитель Михаил Гулько как-то обронил такую фразу, что, мол, если девушка в Нью- Йорке не поет под Успенскую, то ее не возьмут на работу на Брайтон-бич...


- Наверное, они полагают, что я вернусь на Брайтон и буду петь в ресторане... Но этого не произойдет. Если не буду петь в России, то вообще закончу с творчеством, а с ресторанным - особенно. Не потому, что я их не переношу, а потому что устала, и мне хотелось бы слушать других певцов, наслаждаться иной музыкой.


— Как и многие артисты, вы прошли через этап увлечения алкоголем. А какие крепкие напитки теперь предпочитаете?


- На Украине в одной из газет в кроссворде был вопрос: любимый напиток Любы Успенской.


— Неужто - горилка?


- "Хеннесси". Но это уже - в недавнем прошлом. Сегодня мне больше нравится не коньяк, а легкие французские вина. Белые - если хочу заснуть, красные - если, наоборот, хочу не спать.


— Люба, какие мужчины Вам больше нравятся: русские или американские?


- Конечно, русские! Да, американские очень галантны, они джентльмены. Но с ними нужно общаться на английском языке, а как бы то ни было, для меня - это чужой язык. Особенно в любовных отношениях, где все построено на нюансах. Я люблю говорить по-русски, я мыслю по-русски... У меня случались встречи с мужчиной-американцем, однако, языковый барьер мне так и не удавалось перейти. Я не могла забыться, расслабиться. Может быть, это просто был не тот мужчина? Ас русскими мужчинами мне везло: они - щедрые, добрые, и любовники хорошие.


— У Вас есть прозвище? Как зовут Вас друзья, коллеги.


- В моем коллективе за глаза ребята говорят: Семижильная пришла . Бывают ситуации, когда температура под сорок, горло заложено, говорить не можешь, а выходишь на сцену и поешь живьем сольный концерт.


— Семижильная - это, наверное, похвала. Вас же не величают хозяйкой, тиранкой, узурпаторшей...


- Это не мое. Я не могу с людьми говорить как с низшими, мне ближе уважительный, дружеский стиль общения. Я не понимаю ситуации, когда звезда унижает окружающих людей, хочет их опустить, сделать из них рабов.


— Какую партию Вы поддержали бы душой, а не за деньги на думских выборах в России?


- Я сильная женщина и всегда держу сторону женщин. Поэтому поддержала бы партию, отстаивающую интересы женщин.


— Это правда, что вы умудрились побывать в американской тюрьме?


- Было дело. Мы с друзьями, отмечая какой-то праздник в ресторане, славно погуляли, и я села за руль Ягуара, изрядно выпив. Рванула со скоростью сто двадцать миль, или, другими словами, под двести километров, что, естественно, привлекло внимание полиции. Я так мчалась, что в упор не видела преследователей километров пятьдесят, А сзади стражи порядка с воющей сиреной. Когда меня настигли, прижали и вынудили остановиться, то немало удивились, увидев женщину за рулем. Взяли у меня тест: помню, надо было по ровной линии пройти, потом следить глазами за пальцем, что маячил у моего носа. Понятное дело, когда палец шел вправо, я смотрела влево и наоборот. В общем, надели на меня наручники, отвезли в тюрьму и поместили в камеру с наркоманами и проститутками.


Потом началось самое муторное. Пришлось заплатить солидный штраф, мне повысили страховку, я была приговорена к принудительным работам, посещала класс алкоголиков. С тех пор зареклась: пьяной за руль не сяду.


В.Казаков, М.Садчиков
«Вне закона», №27, 5.7.1999

[valius5]

Занесено в каталог.