Надо сказать, что тема счастливого пионерского детства в те годы была ключевой для советской пропаганды, поэтому материалу о дружбе наркома с артековцами в «Огоньке» отведено особое место. Статья сопровождается двумя черно-белыми снимками, сделанными фотографом В.Горшковым. Оба кадра, судя по всему, сделаны в одно время – на них счастливый Молотов, облаченный в светлую украинскую вышиванку, окружен не менее счастливыми пионерами. Завершается публикация описанием уже упомянутого нами посещения артековцами Кремля, результатом которого стала передача на баланс лагеря курорта «Суук-Су».
«Артек». 1937 год
Можно сказать, что артековцам пришлось довольствоваться встречами с Молотовым — ведь Сталин так ни разу и не снизошел до личной беседы с ними. Пионеры регулярно звали вождя в Крым. Приведем эпизод из письма, написанного артековцами «отцу народов», из которого становится очевидно, как сильно им хотелось привлечь его внимание: «От 500 ударников учебы, посланных комсомолом во всесоюзный пионерский лагерь «Артек», от самых счастливых среди счастливых детей Советского Союза мы шлем вам, родному и любимому, наш пионерский сердечный привет. Примите наше ребячье спасибо и передайте его всей партии, всему рабоче-крестьянскому правительству, и нашему почетному артековцу Вячеславу Михайловичу Молотову и всем рабочим и колхозникам за всё, за всё, что Вы сделали для советских детей. В «Артеке» мы коммунистически воспитываемся, закаляемся, купаемся в море, крепим свое здоровье. А вырастем — обязательно вступим в комсомол и потом в нашу коммунистическую партию, которой Вы, Иосиф Виссарионович, руководите, которая сделала такой счастливой нашу жизнь. Мы желаем Вам здоровья и много, много лет жизни и очень просим Вас, родной Иосиф Виссарионович, вместе с нашим любимым почетным артековцем Вячеславом Михайловичем Молотовым приехать к нам. Ожидаем Вас с нетерпением. Вы сами увидите, как здесь у нас весело и хорошо. Ответьте нам и приезжайте в гости обязательно».
ГРАНИТНЫЙ ПАМЯТНИК И.СТАЛИНУ В АРТЕКЕ УТОПИЛИ В МОРЕ
Но «родной и любимый Иосиф Виссарионович» не только ни разу так и не приедет в «Артек», но даже не ответит своим юным поклонникам. Всегда находились дела поважнее. Так, например, в 1948 году он был вынужден отменить запланированный визит в Крым из-за приезда в СССР нового президента Чехословакии Клемента Готвальда – расширение соцблока было, разумеется, куда важнее пустых бесед у пионерского костра. И все же культ личности генсека в «Артеке» был почти сакральным. При отсутствии самого божества пионеры организовывали места для поклонения ему. Например, в 1936 году в ознаменование принятия сталинской конституции на центральной площади лагеря установили шестиметровый портрет Иосифа Виссарионовича, внизу которого написали: «Лучшему другу пионеров». А в 1949 году на территории «Артека» установили гранитный памятник «отцу народов». Говорят, в середине 50-х, после развенчания «культа личности», этот монумент тайно снесли и утопили в море.
Справедливости ради отметим, что генсек все же иногда беседовал с пионерами – это были тщательно спланированные встречи с непременным подношением цветов, чмоканьем в небритую щеку и традиционным «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство». К слову, уже знакомая нам Мамлякат Нахангова – 11-летняя девочка из таджикского села, из которой советская пропаганда сделала самую юную в стране стахановку, встречалась со Сталиным годом раньше, чем с Молотовым.
Иосиф Сталин и Мамлякат Нахангова.
«Мамлякат не сделалась “гордячкой”, а осталась такой же приветливой и скромной, какой была. В Артеке она быстро подружилась с ребятами, и все стали ее называть не Мамлакят, а попросту Ма-руся, или Марусенька», — увековечат имя артековки Марусеньки Наханговой советские газеты.
В 1937 ГОДУ РУКОВОДСТВО «АРТЕКА» ОБВИНИЛИ В ТЕРРОРИЗМЕ, ПОПЫТКАХ ОТРАВИТЬ ПИОНЕРОВ И ПЛАНАХ УПЛЫТЬ В АМЕРИКУ НА ВЁСЕЛЬНОЙ ЛОДКЕ
Массовые репрессии, захлестнувшие СССР в 1937-1939 годы, прошлись и по «Артеку». Одно из таких уголовных дел в отношении сотрудников лагеря раскопали в архивах авторы неофициального сайта МДЦ «Артек» «Артековец». Им удалось выяснить, что в начале лета 1937 года в лагере появился сотрудник НКВД Николай Иванов, которому было поручено выявить в штате черноморской здравницы «вражеские элементы». Со своим заданием незваный гость справился лихо: уже в июне старший пионервожатый Лев Ольховский был арестован и обвинен в покушении на товарища Молотова, контрреволюционной троцкистской деятельности и попытке бегства в Америку на весельной лодке. Бредовее клеветы и придумать сложно. А в июле был арестован заместитель директора лагеря по воспитательной работе Борис Овчуков, которого сочли главарем контрреволюционной группы. В эту банду якобы входили врач Эрпорт, заведующий яслями Шильман, заведующий культурным инвентарем Горшков, вожатые Балашов, Петров, Кондаков, Кротов, Бочарникова, Луговая, Латушкина, Крючкович и десятки других.
1937-1В архивах НКВД сохранилась «Докладная записка о вражеской работе в пионерском лагере «Артек». Приведем лишь некоторые выдержки из этого документа, который просто поражают своей нелепостью, зато красноречиво отражают специфику того непростого времени: «В подсобном хозяйстве «Артека» орудуют враги: заражены бруцеллезом коровы, погибли 34 пчелиные семьи, 19 подсвинок. В пище пионеров обнаружены стекла, гвозди, пуговицы, в хлебе — спички. Имело место отравление восьми рабочих, срывы работы радиоузла, предпринята попытка поджога здания, где жили испанские дети, развалена комсомольская, профсоюзная и партийная работа. В «Артеке» процветало бытовое разложение: пьянки вошли в систему…устраивались систематические попойки на квартирах…Пили за счет «Артека», пили из подвалов «Артека», пили в складчину по 20—30 рублей с брата… На пьянках клеветали на партию и ее руководителей. Вожатый Малютин избил 8-летнюю Элю Щукину, а пионерку Тамару Кастрадзе изнасиловал. Были случаи, когда детей под видом похода уводили группами на всю ночь на Аю-Даг и возвращали их простуженными»…
Результатом «артековских каникул» энкавэдэшника Николая Иванова стало увольнение и исключение из комсомола и партии 17 человек, а также привлечение к суду 22 сотрудников лагеря. К счастью, все они отделались «легким испугом» — уже через полгода все оклеветанные работники «Артека» были полностью оправданы. По одной из версий, «Делу артековцев» помешала дать ход супруга Вячеслава Молотова Полина Жемчужина (подробнее об этой удивительной женщине и ее непростой судьбе читайте в истории «Жемчужина Кармен»). Жена вожатого Ольховского якобы рассказала Жемчужиной, которой в ту пору уже прочили пост наркома рыбной промышленности, что ее мужа обвиняют в покушении на самого Молотова. Полина Семеновна передала ее слова своему могущественному супругу. «Почетный артековец» решил заступиться за своих подопечных и будто бы отправил куда следует такую телеграмму: «В виновность Овчукова и Ольховского не верю. Дело велено изъять из органов НКВД». Как бы то ни было, вскоре «врагов народа» освободили. Кстати, главный «артековский бандит» Борис Овчуков до конца 50-х годов добросовестно работал директором Всесоюзной здравницы, а едва не сгинувший в ГУЛАГе вожатый Арон Крючкович вернулся с фронта в звании полковника и неоднократно становился почетным гостем «Артека». Говорят, в начале 60-х уже бывший сотрудник НКВД Николай Иванов приезжал в лагерь, чтобы извиниться и выпить «мировую» с теми, кого едва не сгубил.
К 15-летию «Артека» численность его штатных врачей довели до 23-х человек. Отныне планы работы отрядов обязательно согласовывались с медиками, и лечащий врач, наравне с вожатыми, нес ответственность за правильную дозировку нагрузок и выполнение учебно-воспитательной программы. По проекту архитекторов Д.С. Витухина и А.Т. Полянский на территории здравницы были возведены современные корпуса, отвечающих всем требованиям организации детского отдыха. К этому времени в «Артеке» работали уже четыре лагеря — «Верхний», «Нижний», «Суук-Су» и «15-я дача». Причем в каждом своя линейка, свое знамя, свой старший вожатый, своя культурная программа. Но утро всех отдыхающих пионеров начиналось одинаково — с приветствия, которое было заведено еще Зиновием Соловьевым: «Всем, всем, всем доброе утро!». В юбилейном 1940 году в лагере побывали 5150 пионеров, причем большинство из них стали героями документального полуторачасового фильма «У теплого моря», снятого режиссером Николаем Соловьевым специально к 15-летию Всесоюзной детской здравницы.
В наши дни некоторые сцены из этой архивной ленты кажутся немного странными – взять хотя бы эпизод с солнечными ваннами, которые пионеры почему-то принимают голышом. Все немного встает на свои места, когда вспоминаешь, что смешанное комплектование отрядов в «Артеке» ввели только в 1954 году – до этого мальчики и девочки жили в разных лагерях, купались и загорали отдельно. Но в любом случае, сегодня подобные процедуры представить сложно. Так же как и подписи к некоторым архивным фотографиям, на которых запечатлены пионеры из Африки или США. Сейчас надпись вроде «Пионеры-негры в «Артеке» сочли бы как минимум неполиткорректной, а в СССР это слово считалось нормой. Советских пионеров воспитывали в любви к несчастным неграм и ненависти к американцам, которые их угнетают. Не даром одной из любимых книг наших школьников была «Хижина дяди Тома», а под фильм «Цирк» о злоключениях циркачки Мэрион и ее сына-негритенка Джимми рыдала вся страна.
«Испанцы, негры, русские
В одной гурьбе.
Здесь крепнут наши мускулы
В одной борьбе…», — поется в одной артековской песенке.
20 июня 1941 года «Артек» встречал очередной заезд пионерской смены. В воскресенье 22 июня дети ждали почетных гостей – красноармейцев из Гурзуфского военного санатория. Однако командиры почему-то не приехали.
Девочки 8-го отряда. Лагерь «Суук-Су». Июнь 1941 года.
«Задолго до подъема проснулись артековцы и настороженно прислушивались, приглядывались к непонятному, тревожному движению в коридорах и во дворе. Взволнованные голоса взрослых, заплаканные глаза старушки-нянечки, заглянувшей в спальню, суровые лица пионерских вожатых — все говорило о том, что случилось что-то значительное и очень серьезное», — описывает артековское утро 22 июня 1941 года Владимир Свистов. Во время второго завтрака ребята услышали позывные радио и правительственное сообщение о вероломном нападении на Советский Союз гитлеровской Германии, которое, как известно, зачитал лучший друг артековцев Вячеслав Молотов.
ОКАЗАВШИЕСЯ В АРТЕКЕ 22 ИЮНЯ 1941 ГОДА ШКОЛЬНИКИ ИЗ ОККУПИРОВАННЫХ РАЙОНОВ СТРАНЫ БОЛЬШЕ ГОДА ДОБИРАЛИСЬ ИЗ КРЫМА НА АЛТАЙ
В первые же военные сутки черноморская здравница оказалась буквально завалена телеграммами от родителей, обеспокоенных судьбой своих чад. Руководством «Артека» было принято решение немедленно развести ребят в сопровождении вожатых по домам. Но были и те, кому к тому времени было уже некуда возвращаться — в Прибалтике, Белоруссии, Западной Украине и Молдавии в июне 1941-го уже хозяйничали немцы. Тогда ЦК ВЛКСМ и Наркомздрав СССР постановили срочно сформировать из этих пионеров спецгруппу и эвакуировать из Крыма. Таких оказалось около 200 человек.
Артековцы у алтайской реки Катунь.
Они покидали «Артек» последними. Этим школьникам предстоял самый долгий в их жизни маршрут в 8000 километров: Артек – Симферополь – Москва – Горький – Казань – Сталинград – ст. Нижнее-Чирская – Сталинград – Фролово – Камышин – Казань – Уфа – Омск – Новосибирск – Барнаул – Бийск – Белокуриха. Долгие 16 месяцев добирались артековцы из Крыма на Алтай. С 11 сентября 1942 года по 12 января 1945 года черноморская здравница располагалась в санатории «Белокуриха» и называлась Алтайским «Артеком». За неполных четыре года в нем отдохнули около 500 школьников из Сибири. А для тех, кто приехал на Алтай из Крыма, каникулы оказались самыми длинными за всю историю лагеря. Военная смена навсегда сдружила этих детей.
Дворец «Суук-Су», разрушенный фашистами.
А что же Крым? 6 ноября 1941 года немецко-румынские части оккупировали «Артек», сожгли дворец «Суук-Су», разрушили пристани «Нижнего» лагеря, в роскошных парках черноморской здравницы построили свои укрепления, прорыли окопы, обнесли их колючей проволокой. «Из музея доносился звон разбиваемого стекла. В окна летели коробочки, ящички с коллекциями минералов, любовно собранные многими поколениями артековцев. Ветер вздымал вороха перьев от растерзанных чучел птиц. В распахнутые настежь двери музея гитлеровцы вводили лошадей. Сильные взрывы многократным тяжким эхом отзывались в горах. Оккупанты взрывали артековские пристани. Вдоль балюстрады Нижнего лагеря их саперы копали траншеи и строили блиндажи. В парке Верхнего лагеря рубили секвойи, тисы и кедры для топки печей. Лагерный клуб тоже был превращен в конюшню. Из лагеря Суук-Су доносились выстрелы. Это пьяные гитлеровские офицеры срывали свою злобу, расстреливая из пистолетов и автоматов фарфоровые скульптуры Аллеи национальностей. Черные дни наступили в Артеке», — описывает артековскую осень 1941 года Владимир Свистов.
Не щадили фашисты и людей, оставшихся в лагере. Любовь Ароновна Вербицкая — врач-педиатр «Артека» — не смогла эвакуироваться вместе со всеми из-за тяжелой болезни. Еще весной 1941 года женщина слегла и оказалась нетранспортабельной. Вместе с ней в лагере осталась ее семья. Сегодня уже вряд ли удастся выяснить, кто её выдал — возможно, гестаповцы сами обнаружили еврейку-врача по лагерным спискам. Как бы то ни было, декабрьским утром 1941 года к корпусу лагеря, в котором проживали Вербицкие, подъехала машина. Любовь Ароновну стащили с постели, затолкали в машину, туда же бросили и ее 11-летнего сына Владека, а мужа Николая Гнеденко (он не был евреем) оставили. Но он не смог отказаться от семьи и сам залез в кузов. Их отвезли к Массандровским казармам и расстреляли вместе с 2000 ялтинскими евреями 18 декабря 1941 года. На официальном сайте «Артека» приведен список сотрудников «Артека», погибших в годы фашистской оккупации. Вспомним имена некоторых из них:
Баринов — завхоз «Верхнего» лагеря,
Бруславский Наум — пионерский вожатый лагеря «Суук-Су»,
Гнеденко Николай Федорович — старший врач,
Дорохин Владимир — вожатый лагеря «Суук-Су»,
Корниенко Ольга — пионерская вожатая лагеря «Суук-Су»,
Кулаков Николай — пионерский вожатый «Нижнего» лагеря,
Малянчиков Александр Алексеевич — старший вожатый, заместитель директора «Артека»,
Манжос Анатолий Петрович — шофер,
Миронов Константин — пионерский вожатый лагеря «Нижний» и «Суук- Су»,
Озик Фаина — пионерская вожатая лагеря «Суук-Су»,
Парфенов Иван Андреевич — прораб ремстройучастка,
Раабе Адольф Андреевич — киномеханик,
Раабе Оскар Андреевич — шофер,
Столярова Любовь — пионерская вожатая «Верхнего» лагеря,
Табачков Михаил — пионерский вожатый лагеря «Суук-Су»,
Филь Владимир — шофер,
Цигельман Анатолий Маркович — директор «Артека»,
Чернов Борис — пионерский вожатый «Верхнего» лагеря.
В 1957 году в «Артеке» установили небольшую мемориальную доску с именами героев-артековцев, погибших в годы войны. И по сей день это место называют Холмиком Славы. Автором монумента стал артековский художник Георгий Девятовский.
Как только немцев окончательно выбили с Крымского полуострова, в «Артеке» снова развернулось строительство. Материальный ущерб лагеря был оценен в 11,5 миллионов рублей — астрономическая по советским меркам сумма. Для восстановления любимого места отдыха советских пионеров правительством было принято решение передать Всесоюзной здравнице Дом отдыха «Колхозная молодежь» — в нем со временем разместился пятый лагерь санаторного комплекса. Бои еще гремели на подступах к Берлину, а в «Артек» уже приехала первая послевоенная смена.
Клементина Черчилль в Крыму.
В это же время здесь произошла история, благодаря которой название советского лагеря стало известно всей планете. В феврале 1945 года в Крыму прошла знаменитая Ялтинская конференция, на которой лидеры стран антигитлеровской коалиции обсуждали планы послевоенного устройства Европы. Пока Сталин, Рузвельт и Черчилль делили Германию, супруга британского премьера Клементина Черчилль подарила «Артеку» пятнадцать больших госпитальных палаток на 40 мест каждая (которые, к слову, служили артековцам до 60-го года). Расщедрился и посол США Аверелл Гарриман — выписал на восстановление здравницы чек на 10 тысяч долларов. Разумеется, артековцы должны были сделать гостям ответный подарок. Неизвестно, какие гербарии они преподнесли Клементине Черчилль, но о презенте Гарриману известно во всех подробностях.
В 1945 ГОДУ АРТЕКОВЦЫ ПОДАРИЛИ АМЕРИКАНСКОМУ ПОСЛУ ДЕРЕВЯННЫЙ ГЕРБ США С «ЖУЧКОМ»
Артековский подарок послу Гарриману.
8 февраля 1945 года пионеры торжественно вручили дипломату выполненный из ценных пород дерева (сандала, самшита, секвойи, слоновой пальмы, парротии, красного и черного дерева, черной ольхи) потрясающей работы американский герб. Говорят, посла при этом даже слеза прошибла. Личный переводчик Сталина Валентин Бережной, сопровождавший Гарримана, посоветовал тому повесить детский подарок в кабинете. Растроганный американец так и сделал. Орел провисел в посольстве восемь лет. За это время сменилось четыре посла США в СССР — Аверелл Гарриман, Уолтер Смит, Элан Керн, Джордж Кеннан. Каждый из них полностью менял интерьер кабинета — но артековский презент не трогал. Они и мысли не могли допустить, что в гербе спрятан «жучок». Конструкция его была такова, что работать он мог сколь угодно долго — микрофон питался не за счет батареи, а при помощи излучения от антенны, установленной на соседнем жилом доме. Операция по внедрению микрофона называлась «Златоуст». Говорят, ее курировали лично Иосиф Сталин и Лаврентий Берия. Прослушивание кабинета носило кодовое имя «Исповедь». «Мы и не подозревали тогда, что невольно стали участниками самой громкой и удачной разведоперации советских спецслужб», — вспоминает Владимир Свистов. В начале 1953 года американцы все же узнали, что в гербе скрыто подслушивающее устройство. По одной из версий, операция была раскрыта советским перебежчиком, по другой — микрофон нашли случайно. До 1960 года Вашингтон хранил в тайне факт обнаружения «жучка». Но после того, как в СССР был сбит самолет-шпион U-2, Белый Дом рассекретил эту историю и продемонстрировал герб и микрофон на чрезвычайной сессии Генеральной ассамблеи ООН. В настоящее время артековский подарок хранится в музее ЦРУ в Лэнгли.
Сами артековцы, разумеется, и не догадывались, что их руками вершится большая политика. Они продолжали петь песни, ходить в походы, заниматься в кружках, ездить на экскурсии, принимать почетных гостей, купаться в море, радоваться крымскому солнцу и чтить своих героев. Причем таких героев было немало.
