В этот раз представляется две версии некогда весьма популярной блатной песни про двух громил со Пскова. Песенка незамысловата по содержанию, зато весьма - по исполнению. Конкретно по такому припеву - гоп-дери-бери-бумбия. Эксперты блатного фольклора относят песню к классике жанра. Значит, надо ознакомиться с ней подробнее. Хотя, что скрывать, на ум не приходит больше никакого другого блатного произведения, где бы главные герои, преступнички, были представлены такими дебилами и вообще малосимпатичными персонажами...
Важнейшее из искусств
Почему песня с таким незамысловатым сюжетом и словами приобрела в свое время бешеную популярность? Благодаря важнейшему из искусств - кино.
Первый советский звуковой фильм «Путевка в жизнь» был посвящен перевоспитанию чекистами беспризорников. «Перековка» осуществлялась в специальных колониях, которые сейчас назвали бы воспитательными. И вот в фильме популярнейший актер того времени Михаил Жаров (он играл роль уголовника Жигана) поет песню про двух псковских громил. В этом же фильме прозвучала и другая знаковая песня «Не люби вора» (другое название - «Щи горячие»). Исследователи полагают, что эти песни, использованные в кино, - подлинные блатные.
Однако первое письменное упоминание песни «Нас со Пскова два громилы» относится к 1933 году (у Дмитрия Лихачева). А фильм «Путевка в жизнь» вышел раньше (1931 г.). И все же фольклористы относят самый первый вариант песни к середине 1920-х.
Существует и вторая версия песни - переделка примерно 1940-50 гг. Называется она «Жили-были два громилы». В частности, присказка «дзынь-дзынь-дзынь», «дралаху-дралая» и т.д. скорее всего является «авторским изобретением» одесских блатарей в отличие от классического «гоп-дери-бери-бумбия». Наиболее известно исполнение этой песни Аркадием Северным. Кроме того, пел осовремененный вариант «Громил» и Юрий Визбор.
Стилизатор Высоцкий
На просторах Интернета удалось найти еще сразу целых шесть вариантов «Громил»! Но они весьма похожи на оригинал, так что приводим здесь лишь два варианта знаменитой песни. Что касается автора, то он неизвестен. Хотя есть предположение, что он все же из Одессы. С другой стороны, по стилистике и некой грубоватости песня не очень похожа на типичные одесские. Не хватает некоего одесского цимеса, что ли, колорита. Зато почему-то на эту песню как на ориентир смотрели многие барды. И не только Юрий Визбор, но и сам Владимир Высоцкий.
Вот строчки в черновике песни Высоцкого «Про двух громилов, братьев Прова и Николая»: «Мы живем в большом селе Большие Вилы, Нас два брата, два громилы. Я ошибочно срубил дубову рощу, Брату это даже проще». А рассматриваемая нами песня начинается так: «Нас со Пскова два громилы, Один я, другой - Гаврила». Весьма похоже, не правда ли? Эту похожесть подметили и писатели И. Ефимов и К. Клинков, авторы книги «В. Высоцкий и блатная песня».
Во втором варианте «симпатяг» оправдали!
Что касается текста песни, ее истории, то она проста, как пять копеек. Двое недалеких громил «со Пскова» ведут очень примитивную животную жизнь: «...баб барали, водку жрали...». Преступный промысел у них тоже не блещет фантазией: Гаврила бьет в рыло, а другой в это время по карманам потерпевших шарится. Ну а потом - кутить! Само собой, повязали их «лягаши».
А «прокурор на морду- чистый вор!» Да еще, как назло, судья попался строгий, вот же гад! И намотали громилам срок. Так заканчивается канонический вариант песни.
А вот уже в более поздней песне «Жили-были два громилы» защитничек назвал разбойников «ребятами-симпатягами». И их оправдали. Красота!
Евгений Зимородок
«Нас со Пскова два громилы»
Нас со Пскова два громилы,
гоп-дери-бери-бумбия,
Один я, другой – Гаврила,
гоп-дери-бери-бумбия,
Жили-были, поживали, гоп-дери-бери-бумбия,
Баб барали, водку жрали,
гоп-дери-бери-бумбия!
Раз заходим в ресторан,
гоп-дери-бери-бумбия,
Гаврила - в рыло, я - в карман,
гоп-дери-бери-бумбия.
Баки рыжие срубили, гоп-дери-бери-бумбия,
А потом на них кутили,
гоп-дери-бери-бумбия!
Но недолго мы гуляли,
гоп-дери-бери-бумбия,
Лягаши нас повязали, гоп-дери-бери-бумбия.
Хулиганку быстро шьют,
гоп-дери-бери-бумбия,
И ведут в народный суд,
гоп-дери-бери-бумбия!
Нам судья попался строгий,
гоп-дери-бери-бумбия,
Мы ему с Гаврилой - в ноги,
гоп-дери-бери-бумбия.
Нас подняли чин по чину,
гоп-дери-бери-бумбия,
Дали в рыло, дали в спину,
гоп-дери-бери-бумбия!
А налево - прокурор, гоп-дери-бери-бумбия,
Он на морду - чистый вор,
гоп-дери-бери-бумбия,
Он ведет такую речь, гоп-дери-бери-бумбия,
«Лет на десять их упечь!»,
гоп-дери-бери-бумбия!
Вот защитничек встает,
гоп-дери-бери-бумбия,
И такую речь ведет, гоп-дери-бери-бумбия,
«Чтоб на душу грех не брать,
гоп-дери-бери-бумбия,
Я прошу их оправдать»,
гоп-дери-бери-бумбия!
Но не тут-то, братцы, было,
гоп-дери-бери-бумбия.
Намотали нам с Гаврилой,
гоп-дери-бери-бумбия,
Не ходить нам в ресторан,
гоп-дери-бери-бумбия.
Не шмонать чужой карман,
гоп-дери-бери-бумбия!
Жили –были два громилы!
Жили-были два громилы, дзынь-дзынь-дзынь,
Один я, другой - Гаврила, дзынь-дзынь-дзынь,
А если нравимся мы вам, дралаху-дралая,
Приходите в гости к нам - дзынь-дзара!
Мы вам фокусы устроим,
дзынь-дзынь-дзынь.
Без ключа замок откроем,
дзынь-дзынь-дзынь,
Хавиру начисто возьмем, дралаху-дралая,
А потом на ней кирнем - дзынь-дзара!
Не успели мы кирнуть, дзынь-дзынь-дзынь,
А лягавый тут как тут,
дзынь-дзынь-дзынь,
Забирают в ГПУ, дралаху-дралая,
А потом ведут в тюрьму - дзынь-дара!
Девять месяцев проходит,
дзынь-дзынь-дзынь.
Следствие к концу подходит,
дзынь-дзынь-дзынь,
Собираются судить, дралаху-драя.
Лет на десять посадить - дзынь-дзара!
Вот заходим в светлый зал,
дзынь-дзынь-дзынь,
Судьи все давно уж там, дзынь-дзынь-дзынь.
Выступает прокурор, дралаху-дралая.
Он на морду - чистый вор - дзынь-дзара!
Сидит справа заседатель, дзынь-дзынь-дзынь.
Наш с Гаврилою приятель,
дзынь-дзынь-дзынь,
А налево заседатель, дралаху-дралая,
Он карманов выгребатель - дзынь-дзара!
Впереди сидит судья, дзынь-дзынь-дзынь,
Рылом - чистая свинья, дзынь-дзынь-дзынь,
А когда мы дали в лапу, дралаху-дралая.
Стал для нас он родным папой - дзынь-дзара!
Тут защитничек встает,
дзынь-дзынь-дзынь,
И такую речь ведет, дзынь-дзынь-дзынь,
«Греха на душу не брать, дралаху-дралая,
Я прошу их оправдать - дзынь-дзара!
Они парни-симпатяги, дралаху-дралая,
И на морду работяги - дзынь-дзара!»
Не проходит тут и час, дзынь-дзынь-дзынь,
Оправдали судьи нас, дзынь-дзынь-дзынь,
Ксивы на руки вручают, дралаху-дралая,
И на волю отпускают - дзынь-дзара!
