Песня о громилах, которая прозвучала в первом звуковом советском кинофильме «Путевка в жизнь» (1931) Николая Экка, – одно из популярнейших произведений «блатного» фольклора. Тут, однако, следует заметить, что текст песни «Гаврила» (именно так ее называли уркачи в лесной сторожке, призывая Фомку Жигана: «Фомка, давай «Гаврилу!»), прозвучавшей в фильме, уникален и совершенно не соответствует той версии, которая обычно исполняется в наши дни. Исключение составляют разве что две начальные строки.
Нас на свете два громилы
Нас на свете два громилы,-
Гоп – дери-бери-бумбия!
Один – я, другой – Гаврила,
Гоп – дери-бери-бумбия!
Друг на друга мы похожи-
Гоп – дери-бери-бумбия!
Как две туфли с одной кожи,
Гоп – дери-бери-бумбия!
Раз гуляли мы порой,
Гоп – дери-бери-бумбия!
Он с гитарой, я с «фомой»; [ Фома, фомка, фома фомич – воровской ломик с гвоздодером. ],-
Гоп – дери-бери-бумбия!
Как в квартирку заскочили
Гоп – дери-бери-бумбия!
,
Все, что было, утащили -
Гоп – дери-бери-бумбия!
Тут зазекал нас мильтошка [ Мильтошка, мильтон – милиционер (жарг.) ],
Гоп – дери-бери-бумбия!
Гришка в двери, я в окошко,
Гоп – дери-бери-бумбия!
Мы по улице бежали,
Гоп – дери-бери-бумбия!
Только пяточки сверкали,
Гоп – дери-бери-бумбия!
Песня о громилах, которая прозвучала в первом звуковом советском кинофильме «Путевка в жизнь»; (1931) Николая Экка, – одно из популярнейших произведений «блатного»; фольклора. Тут, однако, следует заметить, что текст песни «Гаврила»; (именно так ее называли уркачи в лесной сторожке, призывая Фомку Жигана: «Фомка, давай «Гаврилу!»;), прозвучавшей в фильме, уникален и совершенно не соответствует той версии, которая обычно исполняется в наши дни. Исключение составляют разве что две начальные строки.
Следует ли из этого, что речь идет не об уголовном фольклоре, а об авторской песне, созданной специально для фильма? Не следует. Хотя можно с уверенностью говорить, что все «чисто воровские песни»; того периода, отобранные для «Путевки»;, безусловно, подвергались определенной обработке. В основном она сводилась к сокращению оригинального текста. Так, «Позабыт-позаброшен»; насчитывает во многих версиях десять и более куплетов, а «Гоп со смыком»; и вовсе до трех десятков и более катренов, причем некоторые версии так и начинаются:
«Гоп со смыком»; петь неинтересно:
Все двадцать семь куплетов нам известны...
В других случаях называют «тридцать семь куплетов»; и другие числа – кто сколько насчитал. Припевку «А ты не стой на льду»; Фомка исполняет только в мужской партии («Не люби вора – вор завалится»;), а ведь есть и «женская»; («Я любила вора и любить буду»;). «Голова ль ты моя удалая»; звучит тоже с купюрами...
Вот и киношный «Гаврила»; – всего лишь сокращенный вариант одной из популярных в то время уголовных песен. На то, что «Гаврила»; не допет до конца, указывает, на наш взгляд, последний куплет, в котором для Гаврилы с подельником все завершается благополучно и они убегают от «мильтошки»;. Между тем ВСЕ варианты этой песни, зафиксированные до выхода фильма «Путевка в жизнь»;, то есть до 1931 года, завершаются для двух приятелей плачевно: их обязательно задерживают.
Кому громилы «совали в лапу»;?
Самый ранний вариант песни обнаружили фольклористы Михаил Лурье и Анна Сенькина в сборнике из восьми песен Петра Козина (1921). Петр Козин одно время преподавал в детдоме имени Достоевского в Саратове, там и почерпнул несколько образчиков уголовного репертуара.
У Козина песня следует под номером 2. В том, что речь идет именно об одной из самых ранних версий «Нас на свете два громилы»;, нет сомнения, хотя текст начинается сценой в суде, которая вовсе отсутствует в киношной песне:
На соборе часы бьют –
Нас в окружной суд ведут;
Привели нас в чисто зало, –
Там сидят судей не мало.
Как по правой – прокурор.
По глазам он чистый вор;
А по левой – «преседатель»;,
Он карманный обиратель.
Господа прошу я вас –
Оправдайте в жизни раз.
Оправдать-то оправдать,
Надо денежки отдать.
В «Завещальную»; зашли
Оправдательну нашли.
Благодарю судьи я вас –
Оправдали в жизни раз.
Как с окружного суда
Да извощика сюда.
Ты извощик – в ресторан!
Ты ли Ванька? – я в карман.
Мы к буфетчику подходим
И каклеточков закажим.
Эй, ты, старый седина,
Дай нам лучшаго вина!
Горько пили, сладко ели –
К вечеру опять «сгорели»;.
На соборе часы бьют –
Нас опять в тюрьму ведут.
Ты привратник отпирай
Арестантов принимай.
Арестантов принимай
«Пайку»; хлеба выдавай [ Пунктуация оригинала. – Авт. ].
Лурье и Сенькина справедливо отмечают: «Воровская песня, бытовавшая в криминальной среде в 1920-е годы, но возникшая, по всей вероятности, раньше, известна как песня про двух громил»;. Далее следуют примечания фольклористов с пояснением лексики, которая использована в песне.
«А по левой – “преседатель”»; – вероятно, имеется в виду председатель суда. Суд присяжных в начале XX века состоял из присяжных заседателей, принимающих решение о виновности или невиновности подсудимого, и одного профессионального судьи, который назывался председателем суда и следил за соблюдением на судебном процессе правовых норм.
«В ‘Завещальную” зашли»; – скорее всего, имеется в виду совещательная комната, куда удаляются присяжные заседатели для обсуждения и вынесения приговора.
«Оправдательну нашли»; – речь идет либо о самой взятке, оставленной в «Завещальной»;, либо о том, что судьи-взяточники нашли статью закона, по которой можно оправдать подсудимых.
«Ты извощик – в ресторан! / Ты ли Ванька ? – я в карман»;. – Cмысл второй строки не вполне понятен (в других вариантах куплет начинается так: «Вот заходим в ресторан, / Гаврила – в рыло! Я – в карман!»;). Возможно, «Ванька»; здесь – имя нарицательное в значении «извозчик»;.
«И каклеточков закажим»; – то есть котлеточек (просторечный вариант произношения и грамматической формы).
Сгореть – попасться на совершении преступления, быть арестованным, задержанным.
Привратник – здесь: тюремный сторож.
Пайка – порция (обычно – хлеба), выдаваемая заключенному в тюрьме [ Лурье М.Л., Сенькина А.А. (Петербург). «ПЕСНИ САРАТОВСКИХ ДЕТДОМОВЦЕВ В ЗАПИСИ ПЕТРА КОЗИНА (1921). Текст и комментарий»;. – Сборник статей к 60-летию А.К. Байбурина – СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2007. – (Studia Ethnologica; Вып. 4). С. 511537. ].
Таинственный Ванька
Еще туманнее таинственная строка с упоминанием некоего Ваньки. Помните: «Ты извощик – в ресторан! / Ты ли Ванька ? – я в карман»;? Лурье и Сенькина предполагают: «Возможно, “Ванька” здесь – имя нарицательное в значении “извозчик”»;.
То есть один из «громил»; обращается к вознице. Но сама строка выглядит неясной, сумбурной, нелогичной. Зачем спрашивать у извозчика то, что и так понятно, поскольку извозчик-то уже назван! И при чем тут карман? Чей карман, кто кому это говорит?
Попробуем разобраться в этой китайской грамоте.
Да, слово Ванька в значении «извозчик»; использовалось как минимум с начала XIX века. Но речь идет не о простом извозчике. Вот что замечает по поводу «Ваньки»; языковед Владимир Елистратов в словаре «Язык старой Москвы»;:
«ВАНЬКА. Разновидность извозчика. Обычно об извозчике “с плохим выездом” (Е. Иванов). “...назвать простого живейного извозчика-москвича ванькою – значит нанести страшную обиду его амбиции и задеть его репутацию” (И. Кокорев). Обычно ваньки – это провинциалы-крестьяне, подрабатывающие в Москве извозом зимой»;.
То же подтверждает и «Малый академический словарь»;:
«Легковой извозчик на плохой лошади с бедной упряжью. “Изредка тянулся Ванька на тощей кляче своей, высматривая запоздалого седока”. Пушкин, “Пиковая дама”»;.
Владимир Рогоза в Интернет-журнале «Школа жизни.ру»; подробно описал «ванек»;:
«Самые дешевые экипажи были у “ванек”, которые приезжали в Москву из деревень на своих лошадках, иногда брали лошадей у хозяев в аренду. “Ваньки” просили недорого, работали много, готовы были ехать, куда прикажут. Но не всякий москвич сядет в их колымаги. Небогатые мещане, мелкие чиновники, приказчики, простой люд, разжившийся лишней копейкой, – это клиенты “ванек”. “Ваньки” были самыми бесправными, желающих поживиться за их счет всегда хватало...
Значительную часть дохода “ваньки” ежедневно сдавали хозяину извоза, у которого стояли на постое... За поездку “с ветерком” “лихач” просил не меньше 3 рублей, тогда как “ванька” брал за поездку 30 - 70 копеек.
...Иван Тимофеевич Кокорев еще в середине XIX века писал в одном из своих очерков: «Потребностям московских пешеходов удовлетворяют почти одиннадцать тысяч извозчиков; из этого числа не более трех тысяч постоянно живут здесь, а прочие – все “ваньки”».
Чтобы совсем уже усугубить негатив, заметим, что «ванек»; также называли «ночной»;, «ночник»;, поскольку крестьяне-извозчики работали также по ночам, чтобы увеличить выручку. Но, помимо них, «ночными»;, «ночными брокарами»; москвичи называли ассенизаторов, которые исполняли свою «вонючую работу»; только ночью, вывозя в соответствующие места бочки с дерьмом («брокар»; – иронический намек на известную парфюмерную фирму «Брокар и Ко»;).
Таким образом, строку песни «Ты ли Ванька?»; можно было бы трактовать как оскорбительное обращение к извозчику-лихачу, чтобы заставить его ехать побыстрее. Но идущее следом «Я – в карман!»; совершенно не связано с предыдущей репликой и воспринимается чужеродно. При чем тут карман? В огороде бузина...
Существует и более логичное, вменяемое объяснение. У жаргонного «ваньки»; есть и другое объяснение, зафиксированное в начале ХХ века у Василия Трахтенберга в словаре «Блатная музыка («”Жаргон” тюрьмы»;):
«ВАНЬКА. Арестант, находящийся под следствием и прикидывающийся психически расстроенным длятого, чтобы “идти по VIIІ-му отделению”, т. е. быть отправленным в больницу для испытания и в случаепризнания комиссией слабоумия избежать суда
и наказания. Отсюда выражение – “валять Ваньку”»; [ Разумеется, вовсе не отсюда, а от русской игрушки «ванька-встанька»; – куклы с основанием в виде шара, которую нельзя уложить на бок. ].
С этим значением связано и жаргонное «ванек»; – недалекий человек, придурок. Естественно, оно восходит к фольклорному образу русского Ивана-дурака (помните детское: «Ванька-дурак, курит табак, спички ворует, дoма не ночует»;).
Однако мы помним, что Иван-дурак в русских сказках – малый не промах и зачастую всех обводит вокруг пальца. Поэтому позднее появляется персонаж «лакейского театра»;: представлений, которые давали барину его крепостные слуги. Это – «Ванька-малый, малый бывалый»; – разбитной, верткий, острый на язык слуга, который сыплет шутки-прибаутки, морочит барину голову и издевается над ним. Роль барина играл другой лакей. Замечательно описана сцена у Владимира Гиляровского в очерке «Лубянка»; из книги «Москва и москвичи»;. Приведем отрывок:
«Через несколько минут легкий стук в дверь, и вошел важный барин в ермолке с кисточкой, в турецком халате с красными шнурами... В маленькой прихожей кто-то кашлянул. Барин открыл глаза, зевнул широко и хлопнул в ладоши.
– Ванька, трубку!
И вмиг вбежал с трубкой на длиннейшем черешневом чубуке человек с проседью, в подстриженных баках, на одной ноге опорок, на другой – туфля. Подал барину трубку, а сам встал на колени, чиркнул о штаны спичку, зажег бумагу и приложил к трубке. Барин раскурил и затянулся.
– А мерзавец Прошка где?
– На нем черти воду возят...
– А! – барин выпустил клуб дыма и задумался. – Ванька малый! Принеси-ка полштоф водки алой!
– А где ее взять, барин?
– Ах ты, татарин! Возьми в поставе!
– Черт там про тебя ее поставил...
– А шампанское какое у нас есть?
– А которым ворота запирают!
– Что ты сказал? Плохо слышу!
– Что сказал – кобель языком слизал!
– Ванька малый, ты малый бывалый, нет ли для меня у тебя невесты на примете?
– Есть лучше всех на свете, красавица, полпуда навоза на ней таскается...»;
И так далее.
Именно из этого театра перекочевал «Ванька-малый»; в «большую жизнь»; и стал начальной частью различных забавных присказок. Этакий на вид простак, а на самом деле ловкач-слуга, шустрила-остроумец, который прикидывается «лопушком»;.
Возможно, «Ванькой»; (по аналогии с ловким прислужником) назван подельник «главного героя»;. Теперь-то нам легко понять, что «главный герой песни»; обращается не к извозчику, а именно к приятелю! Речь идет о «разделении ролей»; в преступном промысле. Обычная практика «кармашей»;: один «поднимает кипиш»; (шум-гам), отвлекая на себя внимание, другой в это время «работает»; по карманам. В 20
30-е годы прошлого века отвлекающего называли «вертухало»; (от русско-малороссийского «вертухаться»; – поднимать шум, вырываться). На одесском жаргоне эти ловкачи звались «фартицерами»;: «Опытный и ловкий помощник, без которого ни один хороший и осторожный “маравихер” [ Маравихер (правильно – марвихер) – карманный вор (иврит). ] не отправится в “райзен” [ Райзен – (от нем. «путешествовать»;) славянском жаргоне «гастроли»;: путешествие, во время которого совершаются кражи. ]. Обязанность его – совершать “оттырку” в производимых маравихером кражах»; (Григорий Брейтман. Преступный мир). Отсюда и «фортецел»; (предмет, который держат, чтобы скрывать процесс кражи, – пальто, газета, сумочка), и выражение «для фортецела»; – для отвода глаз.
Другими словами, помощник карманного вора «валяет ваньку»;, чтобы отвлечь внимание от подельника.
В качестве лирического отступления: в Великую Отечественную «ванька-малый»; трансформировался в «ваньку-взводного»; (реже – «ваньку-ротного»;) – офицера низшего звена, вояку переднего края, которому нечего терять. Такие люди прикрывали собой и своим взводом «тыловых крыс»;. Писатель Виктор Астафьев в статье «Окопная правда»; (журнал «Родина»;) писал:
«Справедливость единственно где была, так это на передовой, на самой-самой... Никаких комиссаров, никакого НКВД, никаких следователей, которые в кино по окопам лазят. Да они обделаются еще на подходе к передовой! Никого там из них не было, там самый главный был Ванька-взводный с засаленным пузом – бегает с пистолетом, матерится…»;
И подобных воспоминаний о «ваньке-взводном»; немало. Таким образом, военный фольклор тоже воспринимал «ваньку»; как человека, который «принимает огонь на себя»;. И в то же время как «ваньку-малого»;, поскольку такой офицер на передовой резал правду-матку начальству любого ранга: обычно «ванька-взводный»; выживал не более месяца, а на повышение такие «литехи»; рассчитывать не могли.
Есть и другая версия, когда под «ванькой»; разумеется взломщик; влияние на жаргон названия народной песни «Ванька-ключник»; – переделка одноименной баллады поэта Всеволода Крестовского. Хотя в песне Ванька без всяких ключей овладел княжеской женой, уголовники переосмыслили «Ваньку-ключника»; как «домушника»; (специальность «слесаря»; – уголовника, подбирающего отмычки к замку) или «медвежатника»; (одесское «шниффер»;).
Иными словами, один из подельников уточняет у «кента»; специализацию и, убеждаясь, что «профессии»; у них не схожи, говорит о том, что сам он «сработает»; чужой карман.
Однако же, на мой взгляд, все перечисленные версии, хотя и предлагают довольно внятное объяснение строки о Ваньке, на самом деле все же недостаточно убедительны. А между тем существует совершенно простое, ясное и абсолютно логичное объяснение.
Я на все сто процентов уверен, что Козин при записи песни... просто недослышал, неправильно понял одно слово, исказил его – и тем самым внес дикую несуразицу! Собиратель записал «Ты ли Ванька?»;, хотя исполнитель пел совсем другое:
Тырим, Ванька? Я – в карман!
Вместо жаргонного «тырим»; Козину услышалось «ты ли»;.
«Тырить»; на арго значит красть. Это общее название, от существительного «тырка»;, что значит кража вообще. Между тем уголовники, которые принимали участие в «тырке»;, распределялись по ролям. Сейчас такое распределение уже устарело, но еще в конце 1980-х мне встречались старые крадуны (и немало), которые подробно разъясняли эту «специализацию»;. Итак, непосредственно карманную кражу совершал тырщик – он выуживал кошелек. Жертву к нему притеснял и удобно поворачивал для «работы»;притырщик. «Притырщиков в толпе могло быть несколько. То же и с оттырщиком (или «оттырщиками»;) – жулик в этой роли оттеснял в толпе лишних людей, которые могли помешать процессу кражи, создавал «комфортное пространство»; «тырщику»;. Затем наступала очередь перетырщика: этому незаметно передавали добычу, чтобы в случае чего главный «крадун»;, если на него падало подозрение, не попался с добычей. Сейчас это называется стоять на прОпуле, пропулить. Наконец, затырщик – жулик, который прятал при себе вещь и «соскакивал»; [ Любопытна этимология этого слова. Видимо, оно пошло в значении «убежать»;, «избежать неприятных последствий»; от трамвайных воров, поскольку последний в цепи участников «тырки»; действительно соскакивал с подножки трамвая. ].
А теперь вернемся к «темной»; строке. Отметим, что она включает две реплики, разделенные тире. Если принять мою версию, тогда один из подельников задает вопрос другому, чье имя Ванька: – «Тырим, Ванька?»; В ответ «кореш»; соглашается, но тут же выбирает себе роль «главного»; – «тырщика»;: «- я – в карман!»;
Неожиданное подтверждение своей версии я получил в песне «Мы со Пскова два громилы»; из повести Вениамина Каверина «Конец хазы»;. О ней у нас будет отдельный разговор, пока же приведу всего один, но важный для нас с вами куплет:
«– Вот мы входим в ресторан
Дим дирим дим, дим!
Ванька сразу бух в карман
Дим дирим дим, дим!»;
Вот вам и Ванька-«тырщик»;! Вопросы есть?
Эй, Самара, качай воду!
Существует и другой вариант «Громил»; 1920-х годов – из сборника «В Петрограде я родился... Песни воров, арестантов, громил, душегубов, бандитов»; из собрания Ореста Вениаминовича Цехновицера – советского литературоведа, исследователя фольклора. В собрание вошли песни, записанные Цехновицером в 1923–1926 годах. На странице 36 встречаем нужный нам вариант:
Ты Самара качай воду
Хулиганам дай свободу
Чум-чара-чура-ра
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха.
Жили были два громилы
Чум-чара-чура-ра
Один я другой Гаврила
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха.
Прихожу я раз на бан
Чум-чара-чура-ра
Засадил там чемодан
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха.
Раз зашли мы в ресторан
Чум-чара-чура-ра
Он за горло, я в карман
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха.
Но не долго с ним гуляли
Чум-чара-чура-ра
В уголовку с ним попали
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха.
Вот приводят нас на суд
Чум-чара-чура-ра
Судья я… и трясут
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха.
Посредине председатель
Чум-чара-чура-ра
Он Иуда и предатель
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха.
А направо прокурор
Чум-чара-чура-ра
Он по роже точно вор
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха.
А налево франтик молодой
Чум-чара-чура-ра
Он с медалью золотой
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха.
Вот встает до нас за …
Чум-чара-чура-ра
Он мальчишка на все руки
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха.
И недолго нас судили
Чум-чара-чура-ра
В Ленинград к вам прикатили
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха.
Прежде чем перейти к «уголовной»; части, рассмотрим зачин с Самарой.
В современных примечаниях к репринтному изданию сборника Ореста Цехновицера («Красный матрос»;, Санкт-Петербург, 2013) авторы комментариев пишут следующее:
«Ты Самара качай воду... – см. народную песню: “Эй, Самара, качай воду / дайте ходу пароходу...” (А. Стрельченко и ансамбль русских нар. инстр. № 3300).
качай воду – в значении: “иди, куда посылают”, “ступай”»;.
Прежде всего мне не довелось встречать выражение «качай воду»; в упомянутом выше значении ни в современном «живом»; уголовном арго, ни в каких-либо письменных источниках, за исключением современного «Толкового словаря уголовных жаргонов»; и повторения со ссылкой на него некоторыми другими изданиями. Однако названный «словарь»; нельзя считать справочником, заслуживающим доверия: обычная некритичная компиляция из любых источников, в том числе совершенно нелепых, к тому же без минимальных помет – где, в какой период использовался термин и т.д.
В русском языке выражение «качать воду»;, однако же, и впрямь существовало – в значении «попусту тратить время»;, болтать впустую. Например, у Юрия Нагибина в «Трудном пути»;:
«Там одна ухватка: сначала пообещают, а потом шиш винтом... Хватит воду качать! – поморщился Трубников. – Будет вам и белка, будет и свисток»;.
Других толкований ни в живом языке, ни в жаргоне не было и нет. Комментаторы правы в одном: зачин действительно связан с народной песней «Эй, Самара»;. Самарцы издавна считались «водохлебами»;, любителями много чаевничать. Отсюда и сложилась в народе песня:
Льется речка, льется Волга
Широко и долго-долго.
Дай, гармошка, пылу-жару,
Я спою вам про Самару
Припев:
Эх, Самара, качай воду,
Дайте ходу пароходу!
Городок стоит Самара,
Пьет чаек из самовара.
Нас за чай, вы если б знали,
Водохлебами назвали.
Припев
За Самаркой у причала
Другу голос подавала:
«Мой любезный паренечек,
Приходи-ка на чаечек»;.
Таким образом, за самарцами закрепилась характеристика любителей попить чайку при любом удобном и неудобном случае. И все же выражение «Э[, Самара, качай воду»; не имело первоначально отношения к «безумному чаепитию»;. Действительно, откуда взялся неведомый пароход, которому непременно надо «дать ходу»;? В других вариантах и того пуще: «Дайте воду пароходу!»;
И еще одно любопытное наблюдение. Я имею в виду использование жаргонного «засадить»; в значении «украсть»;.
Прихожу я раз на бан
Чум-чара-чура-ра
Засадил там чемодан...
То есть уголовник крадет чемодан на вокзале. Но вы не найдете нигде – ни в нынешнем «живом»; арго, ни в словарях, ни в художественной литературе – подобного использования «засадить»;! В просторечии это – ввести пенис кому-либо во время полового акта; ударить кого-либо крепко («я ему по яйцам так засадил – мало не покажется!»;); истратить деньги («я на эту стерву все бабло засадил!»;). В уголовном арго – воткнуть нож или иной пригодный для сего предмет в жертву («засадил ему перо в кендюх»;); проиграть что-либо («засадил ему в буру все шмутье»;); посадить в места лишения свободы надолго.
«Засадить»; в смысле «украсть»; – такое словоупотребление практически не встречается.
А вот поди ж ты! В середине 1920-х (когда и возник вариант с Самарой) какое-то время так в уголовной среде говорили. Причем можно даже с большой долей точности определить, что значение это появилось на «фене»; между 1923 и 1927 годами. Почему так определенно? Есть тому причина.
В 1923 году известный 50-летний юрист, криминолог Сергей Михайлович Потапов выпускает в Москве справочник для служебного пользования «Блатная музыка. Словарь жаргона преступников. Издание Управления Уголовного Розыска Республики»;. Словарь, честно говоря, как говорят в Одессе, «не фонтан»;. Потапов, помимо всего прочего, набивает его всякой мишурой (с точки зрения практического использования, конечно): офенской лексикой, давно устаревшими словами, в том числе из отошедшего в прошлое языка каторжан. В общем, творение «диванного академика»;, который на скорую руку скомпилировал нечто малоудобное для угро новой республики.
В 1927 году профессор переиздает в столице свой справочник – уже под названием «Словарь жаргона преступников (Блатная музыка). Народный Комиссариат Внутренних Дел. Не подлежит оглашению. Составил по новейшим данным С.М. Потапов»;. Несмотря на то, что профессор оставляет много прежнего мусора, какая-то часть «новейших данных»; в словарь попадает.
И вот тут мы находим желанное «ЗАСАДИТЬ – проникнуть для совершения кражи»;. Ну, очень близко к тому, что мы имеем в песне. Других реальных свидетельств подобного словоупотребления доселе мне встречать не приходилось.
Но что совсем уж замечательно, так это параллель с немецким уголовным арго! Здесь словечко beistecken как раз означает 1) стащить, украсть; 2) засадить в кутузку... Вполне можно допустить, что новое значение «стащить»; русский жаргон мог заимствовать как раз из немецкого. Вообще-то влияние немецкого языка на русское арго – не открытие, наша «феня»; заимствовала много немецких слов. Но обычно она перенимала их в первоначальном виде (например, «мессер»; – нож) или же в искаженном («месарь»; – тот же нож). А вот чтобы путем перевода – это, знаете ли, большая редкость.
Франтик с медалью и отец Залупий
Сцены суда в обоих рассмотренных нами вариантах перекликаются явно, и прежде всего – в характеристике судебных чиновников; разве что председатель – не «карманов обиратель»;, а «Иуда и предатель»;.
Что касается куплета
А налево франтик молодой
Чум-чара-чура-ра
Он с медалью золотой
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха,
то имеется в виду адвокат, который сидит «налево»; – то есть как раз напротив прокурора, сидящего «направо»;. Возникает резонный вопрос: что это за такая «золотая медаль»; у защитника – «франтика молодого»;? Речь ведь идет о советском времени начиная с 1924 года, а тогда никаких «золотых медалей»; адвокатам не полагалось. Правда, с 1922 по 1988 год существовал «фрачный знак»; советской адвокатуры (коллегии адвокатов). Однако он изготавливался из алюминия, который с золотом никак не спутаешь. К тому же размер знака на «медаль»; никак не тянул – 25 на 30 мм. Значок прикручивался к лацкану пиджака. Вот как описывает его кандидат юридических наук Роман Мельниченко:
«Щит, обрамленный золотым венком. Левая часть венка из дубовых, а правая из лавровых листьев. В центре – стилистическое изображение солнца, с расходящимися лучами. По краю солнечного диска на синем фоне изображена надпись “КОЛЛЕГИЯ АДВОКАТОВ МОСКВЫ”. В центре солнечного диска на красном фоне в профиль находится барельеф Ленина Владимира Ильича. Под солнечным диском изображена раскрытая книга»;.
Итак, советский знак коллегии адвокатов выглядел неброско. Прямо скажем – скромненький значок. В этом смысле знак присяжного поверенного в Российской империи был куда как представительнее. Игорь Бушманов в статье «Знаки отличия российского адвоката»; («Новая адвокатская газета»; № 12 (173), 2014 год) подчеркивает:
«Присяжные поверенные в округе Одесской судебной палаты настолько уважали и ценили свой нагрудный знак, что носили его даже после установления советской власти, выпилив со знака корону Российской империи»;.
Так что либо корни «самарской версии»; «Двух громил»; следует искать именно в Одессе, либо подобные «вольности»; в первые годы Советской власти позволяли себе адвокаты из «бывших»; и в других регионах республики.
Полноразмерные знаки действительно изготовлялись из серебра и бронзы. Однако многие присяжные поверенные покрывали серебро позолотой, и такой знак смотрелся именно как золотой! Действительно: в правилах говорится о серебряном знаке, но не запрещается его позолотить. А что не запрещено, то, как известно, разрешено. Размер знаков был 3,5 х 4 см. Однако особо «пижонистые»; адвокаты позволяли себе знаки и покрупнее; мне доводилось видеть и высотой до 5 сантиметров. А это уже куда ближе к медали. «Франтик молодой»;, спилив с верха колонны корону, мог появиться с такой «золотой медалью»; и в советском суде середины 1920-х годов прошлого века. (Хотя – неведомый «редактор»; текста блатной песни мог влепить золотую медаль и просто «для красоты слога»;.)
Но вот другая загадка куда круче. Я имею в виду куплет:
Вот встает до нас за. . . . .
Чум-чара-чура-ра
Он мальчишка на все руки
Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха.
Что скрывается за «цензурным»; многоточием? Кто это – «за.....»;? Прошу обратить особой внимание на пять точек после начального «за»;. Судя по всему, они соответствуют оставшемуся количеству букв в неведомом неприличном слове – в том числе и последняя, которая не может быть точкой в конце предложения, поскольку мы сохранили стиль оригинала, где точка как обозначение оконченного предложения ставится лишь в завершении куплетов.
Судя по тому, что далее следует: «и недолго нас судили»; , неизвестный товарищ встает в конце процесса, а далее громил отправляют в Ленинград. Возможно, речь о судье? Ведь он и впрямь встает, зачитывая приговор. Или о судебном приставе, который во время судебного заседания может и присесть? Или о конвоире?
Но главное все же – таинственное «за»;. Если далее идет многоточие, значит, имеется в виду нецензурное слово, которое хоть как-то рифмуется со строкой «Он мальчишка на все руки»;. Пять точек указывают точное количество пропущенных букв.
Убейте меня веником, но мне приходит на ум лишь одно слово, причем производное от нецензурного названия крайней плоти мужского полового члена. Это мифическое матерное имя «Залупий»;. В грубом русском просторечии оно достаточно распространено: здесь и святой Залупий, и отец Залупий, и «уважительные»; Залупий Петрович (Иванович), Залупий Мудеевич... По количеству точек «Залупий»; подходит в самый раз и может относиться к любому из перечисленных выше персонажей песни. Выбирай по вкусу... Залупий же образует и неточную рифму со строкой «мальчишка на все руки»;. Другие варианты не просматриваются в принципе – вообще не один.
Именно в «самарском»; варианте песни о громилах впервые появляется рефрен-абракадабра: «Чум-чара-чура-ра, / Ку-ку-ага, ишь ты, ха-ха»;. Впрочем, не слишком ли я поспешил, отдавая в случае с рефренами «пальму первенства»; варианту «Ты, Самара, качай воду»;? Тут, пожалуй, можно и поспорить..
