29/03/24 - 01:36 am


Автор Тема: Багрицкий Анатолий .  (Прочитано 461 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Багрицкий Анатолий .
« : 20 Сентябрь 2019, 15:26:53 »














Анатолий Багрицкий - Песня ангела

Запись с квартирника в Санкт-Петербурге у Дмитрия Гороховского 21.11.09


Анатолий Багрицкий родился в Ростове-на-Дону в 1974 году. Лет с двадцати сочиняет песни и стихи, выступая с ними сольно и в составе разных групп в Ростове, близких к нему городах, Москве. В 2000 году по совету Михаила Башакова переехал в Санкт-Петербург, имея в багаже один студийный альбом - «Осеннее Молоко».

В Питере он дружит и сотрудничает с Кириллом Комаровым, уже упомянутым Михаилом Башаковым, Дмитрием Максимачёвым, Настей Макаровой и группой «Зимовье Зверей». Последние часто приглашают его выступать на своем фестивале «Могучая Кучка».

В 2003 году Анатолий и Александр Петерсон, музыкант, аранжировщик и директор группы «Зимовье Зверей», начинают регулярно выступать дуэтом. Спустя год выходят в свет их концертный альбом «Первое Сентября» и сборник стихов Багрицкого «Террикон».
 
 В 2007 году издан альбом «Ребята» - совместная работа с Алексеем Федичевым (ДДТ). Все слова написал Багрицкий, практически всю музыку – Федичев.

В настоящий момент Анатолий выступает сольно и, в качестве музыканта (баян, губная гармошка), в составе групп: «Ступени», «Проект МА», «Кирилл Комаров и Друзья».
............................................
Интервью с Анатолием Багрицким.

Клуб Манхэттен. 18 ноября, в конце шестого часа. Перед концертом Анатолия Багрицкого и Кирилла Комарова. 

Ксения: Перед интервью я поговорила с Вашими поклонниками. Вопрос был один: какие ассоциации вызывает Ваше творчество. Вот некоторые из ответов:

1.Босх,

2. Жесткая сатира,

3. Наверное, он классно рисует…

4. Странное чувство юмора – про себя с юмором, а про жизнь – сплошной сарказм.

 Вас это не удивляет?

Анатолий Багрицкий: Нет, все правильно. Все совершенно верно. И про юмор. И “про рисует”. Другое дело, что рисовать я не умею. Поэтому, быть может, пытаюсь в текстах и стихах как-то немножко пользоваться законами, по которым живет живопись. Благо, что законы эти мне немного известны, поскольку жизнь меня часто сводит с художниками и у меня среди друзей гораздо больше людей, которые занимаются изобразительным искусством. Поэтому как раз  мне это приятно слышать.

Ксения: Когда читаешь Ваши стихи, возникает мысль: “А вот бы купить картину, которую Вы нарисовали”...

Анатолий Багрицкий: Некоторые люди рисуют по мотивам и это хорошо. То есть песни намекают на какой-то изобразительный ряд. Потому что песня в идеале объяснять и рассказывать ничего не должна. Она должна создавать воздух, которым потом хочется дышать. Во всяком случае, все, что  на меня повлияло, в искусстве вообще, в музыке и живописи – это как раз те произведения искусства, которые давали толчок для личного творчества, которые стимулировали. Если мое творчество стимулирует – то для меня это высший комплимент.

Ксения: Хотелось бы  о творческих планах побольше узнать.

Анатолий Багрицкий: Ну, это такой мутный вопрос. Потому что они часто меняются. Для человека, который выступает зачастую один, просто под гитару, много соблазнов – хочется и так, и сяк. В общем,  я буду пробовать по-разному и это -  то, что неизменно. Я буду пробовать обязательно.

Ксения: Меня попросили специально поинтересоваться по поводу Вашего кольца. Откуда оно?

Анатолий Багрицкий: Это маленькое, я подозреваю, серебряное или чуть покрытое серебром, кольцо. С голубой эмалью и буквой “Б”. Просто мне его подарили, купили в Болгарии, потому что там алфавит славянский и получился мой инициал. А что это в оригинале обозначало, я не знаю.

Ксения: Многие признают, что у Вас “безупречное чувство стиля”. Это как-то само собой или результат тщательного отбора?

Анатолий Багрицкий: Это личное мнение. Потому что, например, Кирилл Комаров, с которым мы сегодня выступаем здесь (концерт в Манхэттене, 18 ноября) – он наверняка так не считает, потому что всегда критикует мои тексты. Мне, в свою очередь, хочется покритиковать его. Я вообще не могу понять, что обозначает “безупречное чувство стиля”. Сама постановка вопроса уже спорная: безупречное… чувство… стиля… Слишком много слов.

Ксения: Какие блага дает вегетарианство?

Анатолий Багрицкий: О… Во-первых, оно избавляет от страха. Это был главный стимул, который у меня был, когда я отказался от мяса... то есть от какого-то внутреннего, животного страха. Понятно, что я, как и любой человек, боюсь чего-то… в общем, страх. Я жизни меньше стал бояться. Во-вторых, мне как-то легко, я в форме себя чувствую.

Ксения: Расскажите немного о детстве, об  учебе. О Вас практически нечего не известно.

Анатолий Багрицкий: Я родом из простой рабочей семьи. Ничего особенного в моей жизни не происходило. В общем, это всегда и интересно. Я часто об этом думаю.  Среди  моих знакомых, с которыми мы выросли в одной среде, каждый развивается по-своему. Поэтому происхождение либо ничего не объясняет,  либо объясняет все. Оно – вообще не причем в этом вопросе. Поэтому я даже не знаю что сказать. Мне неинтересно вспоминать какие-то ключевые моменты. Конечно, есть что-то, что можно сказать. В пять лет микрофон мне заменяла отломанная ручка от двери, и я стоял и пел песни, которые звучали по радио. Но так делали многие и даже те, которые в жизни к микрофону не подходили. Но, во всяком случае, склонность к творчеству у меня всегда была, и я пытался рассказы в школе писать. И первый мой стих – во втором классе у нас было задание, нужно было написать, его признали лучшим, повесили на стенгазете. Приятно было приятно в семейном кругу с мамой разговаривать и хвастаться перед родственниками. А для нынешней жизни... Я ж другой человек сейчас – и биологически, поскольку за 7 или 8 лет все клетки в организме меняются. То есть, я – совсем не тот человек, что 7 или 8 лет назад. И сознание мое тоже изменилось… но это все равно я. Вот это загадка.

Ксения: Немного про проект “МА”...?

Анатолий Багрицкий: Это очень хороший проект. Он так называется, потому что его участники носят фамилии, начинающиеся с этих двух букв: Настя Макарова и Митя Максимачев. Они поют, в основном, песни, которые для них сочинили другие люди, ну и свои, конечно. То есть у каждого из них, как у людей сочиняющих, есть свой проект. Понятное дело, когда они объединились – стали перед выбором: чьи же песни петь. И они остановились на следующем: немножечко своих песен петь, побольше чужих. Я для них тоже написал песню и вот буду участвовать в этом проекте. Мы сейчас репетируем. Ни петь, ни говорить я там не буду, буду жать на клавиши. (Программа “Арт-Процесс в Лагуне”, 15 декабря, проект "МА" МаксимачЁв, Макарова и Багрицкий (баян)).

Ксения: А на каких инструментах Вы умеете играть? (про гитару и губную гармошку я уже была в курсе, про баян – узнала недавно)

Анатолий Багрицкий: Ой… Умеете – это сильное слово. Просто играю на баяне, на губной гармошке, на гитаре, на пианино нажимаю аккорды при необходимости. Все.  Я учился в музыкальной школе, изучал сольфеджио и поэтому мне как-то просто пользоваться некоторыми музыкальными инструментами. На очень примитивном уровне. Уж такие дудки, как блок-флейта, я не называю. Потому что даже дети  могут на них играть.

Ксения: А какое у Вас образование?

Анатолий Багрицкий: У меня три неоконченных высших образования. Журфак неоконченный, Философский факультет, отделение социономии не закончен, Иняз тоже неокончен (усмехается).

Ксения: А что так?

Анатолий Багрицкий: Без сожаления я уходил отовсюду кроме Иняза. Там мне, конечно, очень нравилось, но была сложная финансовая ситуация. Это был коммерческий институт, и мне пришлось его оставить. Это единственное о чем я жалею. Вообще мне не нравится учиться, не нравятся сессии, ненавижу это.

Ксения: Почему так обычно получается, что Вы вместе с Кириллом Комаровым выступаете?

Анатолий Багрицкий: Так веселее. Ну а что тут странного? Мы же друзья. По-моему всем понятно почему. Ничего оригинального я сказать не могу. Мы просто часто сидим на кухне, я ему готовлю. Мы вместе поедаем эти блюда. И есть естественное продолжение этого общения.

Ксения: Вы любите готовить?

Анатолий Багрицкий: Это то, что я очень люблю делать. И это то, что мне никогда не наскучивает. Поэтому мое вегетарианство – для меня не проблема. Я готовлю разнообразно, вкусно. И вегетарианство – это праздник в моем случае.

Ксения: Какое-нибудь стихотворение можете прочитать?

Анатолий Багрицкий: А зачем?

Ксения: Для журнала.

Анатолий Багрицкий: Короткое можно. Да?

Ксения: Можно короткое.

Анатолий Багрицкий:

Я постов не соблюдаю

Потому что не могу.

За другими доедаю

Творог, блинчики, рагу.

 

Но не для меня румянец

Ветчины и рыбий хвост.

Я как вегетарианец

Соблюдаю вечный пост.

 Ксения: Спасибо!

Анатолий Багрицкий: Спасибо Вам.
............................................
Толик был так добр, что дал мне возможность еще раз заработать на нем денег. Интервью было опубликовано в журнале "Коллективная Безопасность". Это такой корпоративно-экологический журнал. Эсквайр для Ростехприроднадзора. В журнале его подсократили. Под катом -
Говоря об Анатолии Багрицком, хочется обойтись без обычного восторженного сюсюканья, которое начинается, как только речь заходит о поэтах и их стихах.
Да, можно сказать, что ростовчанин Багрицкий вот уже 7 лет живет в городе на Неве. Но этим отличилась и добрая сотня других ростовчан. Можно сказать, что Анатолия можно отнести к редкому в наши дни виду многогранных людей. Дескать, он не только пишет стихи, но и сочиняет музыку, более того - играет на музыкальных инструментах и с успехом выступает. Но это же можно сказать и о многих наших современниках. Что же касается собственно стихов - сегодня, как и пятьдесят лет назад их сочинение остается самой доступной формой творчества, на втором месте после которого - фотография.
Чем же примечателен Анатолий Багрицкий? Наша пресса определила Багрицкого как «одного из наиболее ярких современных российских поэтов», и с этим трудно не согласится. Но как мне кажется, гораздо важнее не «яркость», а глубокая человечность, присущая его творчеству. Отсутствие злобы и цинизма. Необыкновенный, природный артистизм.
Поэзия Багрицкого очень тонко отражает дух нашего времени. Город становится частью нас и весь мир мы видим сквозь призму города. Если лет сто назад, описывая фаэтон, поэты сравнивал его с ветром, то теперь, описывая ветер, они скорее скажут, что тот был так же быстр, как автобус.

- Интересует ли тебя как молодого художника, как поэта – экология?
- Да. Я вегетарианец, и думаю, что это косвенно связано с экологией. Мы есть то, что мы едим. Мы есть то, что мы видим. Мы есть то, что мы слышим. Все это делает тебя человеком. Принято восхищаться жизнью животных и говорить: «Вот, живет как животное» – это значит хорошо, со знаком «+», ни о чем не думает, но я с этой позицией совершенно не согласен. Потому что человек в отличие от животного не живет, а делает судьбу. Каждый человек. Даже бомж, даже президент - хотя и кажется, что за него все делают другие. Поэтому то, как я живу – есть моя судьба, в том числе и творческая. Не знаю как то, что я вегетарианец, сказывается на результате моего творчества, но что это сказывается на процессе я чувствую каждый день. И понимаю, что без этого я был бы другим писателем, другим сочинителем. Это точно!
- На мой взгляд, твое творчество в большой степени посвящено городу.
- Я ведь городской житель, что понимаю, о том и пишу. И не то, чтобы я был против вранья, у меня достаточно воображения, чтобы представить многое такое, чего я никогда не встречал в жизни. Многие творческие люди говорят, что в воображении все гораздо интереснее, чем в жизни, что искусство не происходит из жизни. Городские реалии – это язык, на котором я говорю о человеке в мире, и не важно мир предстает перед моим лирическим героем в своем железо-бетонном обличии или зелено-шуршащем наряде. Это все равно диалог человека, одного единственного как перст перед миром. Лицом к лицу, стена к стене.
- Твой лирический герой, как кажется, часто бывает подавлен городом.
- Сейчас он другой. Он живет, меняется. У него своя жизнь, я за ней иногда поспеваю. Сейчас он стал более открытым, но не благодаря тому, что мир изменился или город изменился или природа или наше отношение к природе, а потому что он же тоже животное или растение. У меня есть новая песня, в ней хорошая строчка. Я и раньше этим злоупотреблял, но сейчас я замечаю, что все чаще и чаще в моих стихах появляются газетные заголовки и понимаю, что я всегда к этому тяготел. Но раньше не мог так высказываться, чтобы это одновременно было и искусством, и жизненной позицией. А сейчас я нашел баланс. Мне очень нравится идея, что человечество - это секта. Это меньшинство, которое считает, что только они правы и диктуют всей планете свой способ жизни. Ведь действительно, человечество в меньшинстве по сравнению с растениями и животными.
- И более того, это меньшинство поставило себя в конце пищевой цепочки.
- Да. Ты знаешь, меня восхищает, когда, кто-то печется о том, что задавили муравья или призывает не бить комаров: «Зачем ты бьешь комара, ведь он еще тебя не укусил». А сами каждый день кушают рыбку, барашку, свинку. И это вроде как не считается. Нет, ешьте ради бога, но это подмена понятий, когда комарика жалко, а рыбку - нет.
Я бы не хотел, чтобы то, что я сказал, превратилось в проповедь вегетарианства. Я его не проповедую. Это мой личный путь, и я делаю это не потому что очень люблю природу, хотя от части и поэтому, а потому что для меня это наиболее приемлемая форма существования.
- В России есть несколько характерных моментов, которые бросаются в глаза людям, которые сюда приезжают. Я беседовал с французами, с немцами, и каждый говорит о том, что въезжая в страну они прежде всего видят пластиковые бутылки, целлофановые пакеты, валяющиеся на обочине. В Ростове мусор может лежать прямо на тротуаре. Ты воздействуешь на людей поэзией. Как по твоему, можно ли поэтическими или идеологическими средствами воздействовать на людей так, чтобы они пытались противостоять этому свинству?
- Бродский говорил, что несколько поколений говорят на языке поэта. Ведь поэзия это тонкая среда. И чем тоньше среда, в которой ты живешь, тем более деликатным человеком она тебя делает. Один мой товарищ говорит, что если бы он был министром пропаганды, то он бы ввел в школе такую дисциплину как «территория», в смысле «privacy». Я думаю, что в России как раз проблема территорий, это вопрос деликатности, вопрос ареала обитания каждого из нас. У Карла Маркса, в его гегельянский период, была теория «расширенного тела». Она заключается в том, что все, что нас окружает, наш быт, утварь, это продолжение нашего тела. Например, лопата – это продолжение функций руки, она как бы усиливает ее способность копать. В знакомом городе ты понимаешь где находишься, знаешь, вернее, чувствуешь, где расположен такой-то и такой-то район. Это твое тело. Твоя территория. Я за рубежом не был, я не знаю, на сколько там чисто или грязно, хотя все говорят, что у нас грязнее. Я думаю, что это как раз вопрос душевной организации, воспитания и уважительного отношения к территории. А если говорить о влиянии поэзии, то я думаю, что чем больше будет хорошей поэзии, тем тоньше будет среда в которой люди общаются и тем чувствительнее они будут. Когда ты толстокожий, то ты просто не чувствуешь.
- Но ведь есть и другая сторона вопроса: и пресса, и телевидение, и кинематогроф, сегодня подчас грешат ментальным мусором. Сейчас почему-то очень мало вдумчивого кино.
- Это только так кажется. Если поискать, то можно обнаружить много хороших фильмов. Хотя в процентном соотношении их количество и окажется минимальным. Сейчас гораздо больше средних или ненужных фильмов. Скажу честно, я не защищаюсь от информации. Защищаться от этой волны, этой стихии, которая на тебя идет глупо, потому что ты ее не остановишь или не сможешь ей противостоять. Это как в метро: есть толпа, которой ты не можешь идти на встречу и объяснять каждому, почему он должен повернуть плечо, чтобы ты прошел, что ты тоже имеешь право идти. На тебя идет людской поток и ты ничего ему не объяснишь. Единственное, что ты можешь сделать – это просто лавировать, идти, пропускать толпу в сторону, находить лазейки. Не сопротивляться, расслабиться, быть мягким. Помнишь фразу из «Сталкера», в самом конце? «Живое – оно мягкое и беззащитное, оно нежное, потому что жесткое ломается. Оно старое, оно не гнется. Живое оно казалось бы самое ранимое, но при этом оно самое живучее».
- Ритм современной жизни, насколько по-твоему он меняет человека? Понятно, что с одной стороны ритм жизни у каждого свой, но как мне кажется, сейчас как никогда справедливы слова Янки Дягилевой: «Колесо вращается быстрей». Город начинает жить более быстрой жизнью, есть Интернет-общение. Как ты считаешь, происходит ли на этой почве охлаждение отношений между людьми?
- В моем районе, в Питере, всякий раз, когда я с большой улицы сворачиваю во дворы, то прохожу один небольшой поворот. Я заметил, что когда бы я там не шел, среди ночи или днем, рано утром, поздно вечером, минимум две машины проезжают мимо меня во двор или из двора. Всегда. Обязательно. И я в какой-то момент попытался вспомнить, сколько машин было 10 или 20 лет назад. Их было гораздо меньше. А сейчас они стоят одна за другой вдоль всех тротуаров, и я почувствовал, как ускоряется время, сжимается пространство, и представил, что скоро будут пробки уже на выезде из дворов. И поэтому надо скорее изобретать летающие автомобили, хотя, по-моему, их уже изобрели. Хотя на мою жизнь это не оказывает особого влияния. Желудок у человека никогда не станет больше. Чаще чем он сейчас он не станет есть. Глаза не смогут смотреть дальше, чем могут смотреть людские глаза. Я не чувствую связи между ускорением жизни и тем как люди общаются между собой. Я не думаю, что люди стали более агрессивными, чем раньше. Я, вообще, не пользуюсь этими терминами «раньше», «сейчас». Это как лягушка в кувшине, которая видит кружок над головой и думает - «какое маленькое небо!». И то, что появилось в поле ее зрения, кажется появившимся только сейчас. Если ты читаешь книги и живешь в контексте мировой культуры, мировой истории насколько это возможно для тебя, то понимаешь, что не было когда-то такого времени, которое называлось «раньше», «сейчас» и «потом». Есть такой шмат сала под названием «время», и мы - прилипли на нем как крошки соли, каждый на своем отрезке. Вот и все.
- Я часто читаю, о том что творческие люди стремятся уйти из города, убежать из него, жить в деревне, как Мамонов или Шевчук.
- В Древнем Китае было популярно среди поэтов уходить на гору Лу-Шань, рядом со столицей. Она стала символом временного отречения от суеты. Я думаю, что каждый художник он ищет свою гору Лу-Шань, и периодически на нее взбирается. Она просто приобрела аллегорические формы. Некоторым нужно физически перемещать в пространстве, некоторым нет. Я, например, не турист. На меня перемена места, как правило, не оказывает никакого влияния. Но, конечно, я склонен убегать, склонен уходить. Может быть, это проявляется в каких-то ограничениях. Сейчас и в кино, и в литературе доминирует герой, который может многое себе позволить, а мне все время хочется найти героя, который может от многого отказаться. Потому что, убегая из мира, отказываясь от него, ты неизбежно приобретаешь что-то другое. Стакан не может быть пустым. Если ты из него что-то выливаешь , то в него обязательно что-то вливается. И это очень интересно для творческого человека. Это всегда загадка, что вольется, что ты приобретешь. Это всегда неожиданность, всегда новое наполнение. Говорят, что за 8 лет меняется полностью клеточный состав организма. Например, я помню, что в 8 лет я ненавидел майонез и любил сгущенное молоко, сейчас же наоборот. Но, это по-прежнему я. Сквозь меня проходит что-то, я наполняюсь чем-то, потом снова опустошаюсь, но все равно остаюсь самим собой. Для меня это главная загадка, предмет творчества и предмет личной творческой экологии.
Михаил Малышев.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Багрицкий Анатолий .
« Ответ #1 : 23 Август 2020, 14:38:52 »
Занесено в каталог.

 

Яндекс.Метрика