29/03/24 - 03:29 am


Автор Тема: Васильев Геннадий .  (Прочитано 563 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Васильев Геннадий .
« : 09 Февраль 2020, 12:28:30 »








Геннадий Васильев -"Осенние симфонии дождей"

Геннадий Михайлович Васильев родился 23 июня 1959 г. в Томске. Отслужив армию, в 1980 г. приехал в г.Шарыпово Красноярского края строить последнюю ударную стройку коммунизма -- Канско-Ачинский топливно-энергетический комплекс (КАТЭК). Спустя два года познакомился с двумя москвичами, переехавшими в Шарыпово, -- Сергеем Гандкиным (по сей день живет в этом городе) и Борисом Берхиным (вернулся в Москву). Они оказались КСП-шниками, втравили в это дело. В 1982 г. принял участие в III Катэковском фестивале АП с первыми своими песнями. Стал лауреатом. В жюри были Рая Абельская и Сергей Крылов (кроме местного комсомольского начальства). Вообще, кажется, песни начал писать году в 1981-м. С 1986 г. работаю в газете -- сначала в районной, потом пригласили в краевую, переехал в Красноярск. В 1986г. поступил заочно в Иркутский госуниверситет, доучился до 5 курса по специальности "жуналистика", бросил. Так что специалист недипломированный. В настоящее время работаю в частной коммерческой газете "Комок". Кроме того, на местной студии "Авторадио" делаю и веду еженедельную передачу "40 минут с бардами". [Данные получены от автора 15.01.97.]
.......................................
Геннадий Михайлович Васильев родился 23 июня 1959 года в Томске.

 О себе сам: "Отслужил армию, потом по комсомольской путевке оказался на КАТЭКе, в Шарыпово. Там познакомился с двумя москвичами, "эмигрировавшими" по разным причинам из столицы в Сибирь. Они оказались матерыми (как мне тогда казалось, по крайней мере) КСПшниками. К тому времени я сочинил несколько собственных песен, и обе плохие. Из бардов слышал только Окуджаву (он мне не понравился) и Дольского (понравился). Но стишки уже пописывал — такие же беспомощные, как песни. Ребята "втащили" в это дело всерьез, познакомили с записями хороших авторов, того же Окуджаву полюбил со страшной силой. Ну и сам стал извлекать что-то относительно связное. В 1983г. или чуть раньше на меня сокрушительное впечатление произвел Юра Лорес. Тогда же в Москве, по рекомендации Сережи Гандкина (один из тех самых КСПшников), который оказался другом Лореса, познакомился с ним. Спел ему свое — он отделался несколькими дежурными фразами. Потом, спустя несколько лет, признавался: "Думал, ничего из тебя не выйдет". Что-то, видимо, вышло, потому что до сих пор мы с Лоресом друзья (смею надеяться, и он того же мнения). Учился заочно в Иркутском университете журналистике, добрался до предпоследнего, пятого, курса — плюнул. Так и живу без диплома. Работал в разных печатных изданиях, был главным редактором нескольких деловых журналов, один из них создал с нуля — к сожалению, бизнес не состоялся, проект закрылся. Сейчас — шеф-редактор федерального журнала для владельцев бизнеса "Управление без правил".

Был одним из организаторов фестиваля АП в Шарыпово Красноярского края, затем в Красноярске. В 2010 году впервые организовал и провел в Шарыпово слет памяти трагически погибшего друга — Сергея Гандкина под названием "Связующая нить", в июле 2011 года слет прошел во второй раз.

Есть единственный сольный сборник стихотворений "Посвящение друзьям", куда вошли и песни тоже (примерно пополам), множество подборок в коллективных сборниках, в литературном журнале "День и ночь" (Красноярск). Участвовал во Всероссийском совещании молодых литераторов в Ярославле в 1996г. Весной 2011 года принят в члены общественной организации "Писатели Сибири" и рекомендован в Союз российских писателей.
..................................
Кузнецов Валерий.

МИ (глава из эссе "Семь нот")

Жизнь в авторской песне, как, впрочем, и жизнь вообще, состоит из историй различной степени достоверности. Отредактированные временем, они превращаются в легенды. Вот одна из них: автор и исполнитель своих песен и этих строк, Кузнецов в 70-х годах, будучи работником милиции, арестовал участников Норильского фестиваля авторской песни.

Если сделать скидку на юридические неточности, все примерно так и происходило. Я тогда работал в дежурной части. Для непосвященных эту форму общественно-полезной деятельности кратко можно охарактеризовать как чистилище. В течение суток на тебя с разной степенью интенсивности обрушиваются звонки, заявления, жалобы; ты выезжаешь в квартиры, подвалы, притоны; перед твоими глазами маячат ограбленные, пьяные, мертвые... К утру в ушах появляется приятный звон, а в теле — ощущение полета. Есть, пить не хочется, спать не хочется, особенно не хочется никого видеть.

В одну из таких ночей позвонили из городского управления. На "02" поступил звонок: в квартире по улице Толстого компания молодых людей поет песни, мешает отдыхать. Звонок, как звонок, я послал помощника. Тот съездил, вернулся, доложил: ребята нормальные, трезвые, поют тихонько под гитару. Пели при нем — понравилось. Заявительница напротив дверь не открыла, кричала, чтобы их забрали, по голосу — пьяная.

Через пять минут — опять звонок:

— Вы что — разобраться не можете? Опять с Толстого звонят.

— Да там все нормально, заявительница сама пьяная.

— Какое твое дело? Два часа ночи. Раз она требует прекратить — значит прекратить! Понял?

Посылаю снова помощника. И снова звонок. Тут-то я и поехал сам с твердым намерением "прекратить" и привезти всю компанию в отдел. При моем появлении у ребят в глазах появилось тоскливое выражение.

 — Товарищ майор, да мы уже не поем, просто разговариваем.

Для острастки стал переписывать ребят: учитель, шахтер, журналист... Журналист меня заинтересовал.

— Кто такой?

— "Красноярский комсомолец", Геннадий Васильев.

Так я познакомился с нынешним вице-президентом Красноярского клуба авторской песни. Разумеется, никуда я их тогда не забрал. Предложил, правда, проехать в отдел и попеть там до утра. Ребята понимающе переглянулись и вежливо отказались: о милицейском юморе они были наслышаны, а то, что я — майор милиции — сочиняю песни, тогда мало кто знал.

Геннадий приехал в Красноярск из Шарыпово, где работал на строительстве КАТЭКа. Там сочинил свои первые песни, но как автор стал известен в Красноярске. И не только как автор. Читатели знают его как экономического обозревателя в "Своем голосе", "Евразии", а радиослушатели — как ведущего ежемесячной программы "Менестрель", в которой он рассказывает о новостях в мире авторской песни.

Я уже говорил, что определения "автор", "авторская песня" — искусственные. Это не жанр, это форма поэтического восприятия мира. Музыкальная, ритмическая, поэтическая. Слава Богу, умерло старое каноническое, иерархическое определение поэта — идеологического соловья государства. Издай сборник стихов, вступи в Союз, получи удостоверение — все, ты официально признанный поэт. Пой.

Не надо вступать в Союз. Не надо издавать сборник. Надо выйти в зал. А в зал выходить боязно. Много ли вы знаете в Красноярске поэтов, которые собрали бы на свои выступления людей? Да еще на два отделения? Я про таких не слышал.

А Геннадий выходит в зал который год. И вот что интересно: новые песни он исполняет редко, потихоньку прибавляя к своему устоявшемуся репертуару. А публика слушает с удовольствием. Объяснить это трудно — надо смотреть самому. Слушать. Потому что то, о чем поет Геннадий, случается с каждым из нас. А уж плохо это или хорошо, зависит от точки зрения.

Ничто не предвещает неудач.

"Шерше ля фам" — и вот тебе причина.

Что ж, в тридцать лет

Нетрудно быть мужчиной.

Ну, в сорок, в пятьдесят —

А там хоть плачь.

Ничто не предвещает перемен,

Когда "ля фам", скользнув

Шершавым взглядом,

Сочтет скандал достаточным обрядом,

И — "се ля ви", мой никчемушный "мен".

Очередной "Бурлеск", о песнях Геннадия Васильева — мы назвали "Меланхолическим". Все его песни, даже иронические, даже веселые, настроены на грустном сознании непрочности, хрупкости того, чем мы живем. Во время передачи я провел один эксперимент. У Васильева давным-давно была написана песня. Однажды он возвращался с Севера, где делал материал об экспедиции Дмитрия Шпаро. С ним в числе других пассажиров летела восемнадцатилетняя девушка, парашютистка. Познакомиться, однако, Геннадию с ней не удалось — вниманием девушки завладел другой, более напористый журналист. И вот Гена, безмолвно сидя сзади, сочинил песню о том, что было бы, если бы не проклятый соперник...

Девушка превратилась в молодую женщину, сменила фамилию — найти ее мне стоило немалых усилий — и, оказывается, никогда не слышала посвященной ей песни. Мы усадили всех в самолет, и Гена спел ей то, что она должна была услышать много лет назад. И все это сняли в телепрограмму. Получилась смешная и немного грустная история о том, как однажды два человека разминулись. А встретились, когда это было уже ненужным — ни ему, ни ей.

Авторы бывают разные. Зрители помнят авторов, несколько лет назад собиравших полные залы, выдававших хлесткие по тем временам песни. Как-то незаметно они сошли со сцены: кто стал предпринимателем, кто занялся политикой. Время поставило каждого на свое место. Их жаль, как бывает жаль купленную в магазине вещь, с которой вдруг через неделю облупится краска.

Слава Богу, Васильев не меняется. У него есть песни, написанные пять, десять лет назад, они не потускнели, не потеряли красок. Их слушали десять лет назад, слушают сегодня и, я думаю, будут слушать еще долго. Потому что они — о нашей жизни. О нас.

Как расточительно живем,

Друг друга двигая плечами,

Сгорая пестрыми свечами

На вечном поприще своем...

Но отшумит листва любви,

Зашелестят шаги по саду,

И двор с кладбищенской оградой

Застынет инеем в крови.

И в небо зимнее споем

Последний лебединый выдох,

Но вместо "Господи, не выдай"

— "Как расточительно живем".
 

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Васильев Геннадий .
« Ответ #1 : 27 Апрель 2020, 14:45:28 »
Занесено в каталог.

 

Яндекс.Метрика