29/03/24 - 02:04 am


Автор Тема: Паньков Игорь.  (Прочитано 486 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Паньков Игорь.
« : 19 Февраль 2020, 16:39:21 »


Паньков Игорь Юрьевич.Кисловодск- род. 15.09.1959, ум. 28.02.2012
Родился в городе Черемхово Иркутской области 15 сентября 1959 года. Окончил Оренбургский медицинский институт. Несколько лет работал врачом, преподавателем медицинского училища. Затем оставил профессию врача и посвятил себя журналистике.

Жил в Кисловодске, работал главным редактором журнала "Современный Кавказ". Член Союза журналистов. Увлекался поэзией, прозой, киносценаристикой. Записал три диска авторской песни. Лауреат ряда всероссийских и международных фестивалей поэзии и авторской песни. Автор нескольких сборников стихотворений и книги "Архитектурное наследие Кавказских Минеральных Вод".

Умер 28 февраля 2012 года.

Похоронен в Кисловодске.
.......................
Ни за что. Никогда. Ни при каких обстоятельствах
(Опыт автобиографии)

Давайте знакомиться. Не знаю как вас, а меня Игорем Паньковым зовут. Откуда взялась моя фамилия и где мои корни – неизвестно. Корни обрублены и гниют в чужой земле. По чьей вине, как и почему – никто уже не ответит – всё случилось совсем в другом измерении.

Я и сам родился ужасно давно – в середине прошлого века. Это было время сплошных триумфов и застолий, застолий и триумфов. Побед и достижений было так много, что пьянствовать приходилось прямо в рабочее время и на рабочем месте. Мы уже почти догнали Америку, но тут трон под Никитой зашатался. А кругом рвались как петарды симпатичные водородные бомбы, радостно скулили забытые на орбите советские дворняжки. «Пи-пи, пи-пи, пи-пи» - пищал из космоса блестящий шарик от шарикоподшипника, и я, лежа в колыбельке, его по-человечески очень хорошо понимал.

Суровая мужская любовь, строгие моральные кодексы и трогательные принципы социалистического общежития окружали меня со всех сторон и буквально соревновались за право меня облагодетельствовать, потому что почтенные мои родители трудились исключительно в «закрытых учреждениях»: сперва на одной из глухих сибирских зон, затем на строительстве центра дальней космической связи, а когда я перешёл во второй класс – в составе ограниченного контингента советских войск в Германии.

«Что такое детство?» – спросите вы меня. «Пушкин, Пушкин, и ещё раз Пушкин, слегка рассиропленный многочисленными Барто, Чуковскими и Михалковыми. И спортивные игры на свежем воздухе. Вот что такое детство».

Итак, в третьем классе я дерзнул и сам написал стихотворение. И года два подряд с упорством фанатика занимался этим неблагодарным делом, терроризируя редакторов многочисленных детских журналов. За это время я успел получить от них столько маловразумительных отписок, что понял со всей очевидностью – с художественным вкусом у наших литфункционеров дело обстоит из рук вон плохо. (Между нами, гениями, говоря, за четыре десятилетия положение вещей в лучшую сторону ничуть не изменилось. Меня до сих пор не печатают в московских журналах. Исключением является «Арион», но и тут – буквально из-за каждой строчечки, словечечка и запятушки у нас с главным редактором происходят столь кровопролитные эпистолярные баталии, что четверостишья, чудом прорвавшиеся в печать, весьма напоминают войска победоносного Пирра.)

С реальной жизнью нос к носу я впервые столкнулся только заканчивая школу. Признаюсь, встреча произвела на меня не самое лучшее впечатление. Но мало-помалу я пообтесался, втянулся, и даже начал получать удовольствие, научившись курить, выпивать и ухаживать за девушками. Но тут… Тут школьные годы окончательно подошли к концу и ребром встал вопрос: как избежать армейской службы.

На основании своеобразного экзит-пола моя добрая матушка вычислила два института с наиболее низким уровнем проходных баллов, но зато с военной кафедрой. Оба оказались медицинскими. И я, как некогда Александр Сергеевич, по велению сердца отправился в Оренбург.

Городишко сей мне чрезвычайно понравился (после казахского поселка Сары-Озек с его ракетным полигоном, марсианским климатом и тремя сотрясениями мозга меня приводило в буйный восторг абсолютно всё), от института я и вовсе был без ума. Судьбоносная эпоха второй алии ещё только-только начиналась, и наше учебное заведение, помещавшееся в здании бывшего кадетского корпуса, зиждилось на трёх китах и еврейской Торе. Доценты пили водку и плясали семь-сорок. Профессора плясали семь-сорок и пили коньяк. Студенты горланили блатные одесские песни. Многого я тогда не понимал, почти ничего не знал, но, скажу без ложной скромности – правильно сориентировался, и поэтому решил посвятить свою жизнь науке. В этом был резон: во-первых, занятия медициной мне претили, а во-вторых, я не собирался ехать по распределению в дикую глушь. Вследствие этого я числился лаборантом на кафедре патологической физиологии, лихо делал трепанации черепа белым крысам, пил наравне с другими сотрудниками лабораторный спирт с рижским бальзамом, и даже опубликовал научную работу в киевской «Науковой Думке». «Некоторые иммунные и гормональные механизмы канцерогенеза нитрозодиметиламином» – вдумайтесь, как гордо это звучит! Чем не верлибр? Моя фамилия под статьёй была шестой от начала. Не так-то плохо! Но ректора внезапно сменили, и новый прикрыл место в аспирантуре, и Зодиак в десцеденте развернулся от Меркурия к Плутону, и грязно-голубой вагон унёс меня в уральский город Березники. В городе с богатыми традициями был титано-магниевый комбинат, и был химический комбинат, и половина населения щеголяла в кирзовых сапогах и чёрных стеганых зековских телогрейках.

Бесконечные шесть лет, проведённые в Березниках, я пытался постигнуть, но так и не постиг – почему это проклятущее слово пишется через И, а не через Я?! Ответ я бросился искать в анналах мировой литературы. Так я начал читать. Параллельно, не рискуя истязать живых людей, вскрывал трупы. Чтобы выкроить немного свободного времени для чтения – устроился ночным санитаром морга. Желая завязать отношения с молоденькими девушками – преподавал в медицинском училище. А с целью заработать средства на эти столь необходимые отношения – вкалывал ещё и дворником.

В общем, чтобы не заснуть от переутомления прямо при вскрытии, приходилось пить спирт. Спирт был бесплатным – его выдавали для обработки рук. Я научился пить его неразведённым. Всё остальное, кстати сказать, тоже стоило гроши. Особенно – жизнь. Перспектива дальнейшего существования терялась в чудовищных клубах ядовитого жёлтого дыма из труб химкомбината, и я бежал. С женой, крохотной больной дочуркой и остатками нераспроданной мебели из предательски брошенной квартиры. И неожиданно для себя оказался в степном Георгиевске.

Пол георгиевского морга проваливался под ногами от любого неосторожного движения. Под половицами прятались ужи. Ампутированные больницей органы и конечности, складируемые вместе с трупиками мертворождённых в кучу у чёрного хода, напоминали картину Верещагина «Апофеоз войны», а от жары и нашествия несметных мушиных полчищ приходилось периодически отсиживаться в просторном холодильнике трупохранилища. И вновь я позорно бежал, теряя последние остатки мебели из новенькой предательски брошенной квартиры.

В настоящее время я обитаю в Кисловодске.

Почему именно в Кисловодске? Не знаю. Предполагаю, тем не менее, что застрял здесь всерьёз и надолго. Денег уехать ещё куда-нибудь, у меня нет – а здесь совершенно бесплатно позволяют дышать первосортным кавказским кислородом, в меру увлажнённым и ароматизированным. Да и люди тут довольно миролюбивые. И хотя большинству из них не хватает широты души и размаха, а природа разочаровывает излишней декоративностью, я уверен – когда Пушкин писал «у Лукоморья дуб зелёный», он имел в виду наш Курортный парк.

За двести лет парк значительно разросся, поэтому впечатление, произведённое им на меня, оказалось столь велико, что привело к кризису среднего возраста и трагическому разрыву с прошлым. Я бросил врачебную профессию, родил сына, посадил дерево и принялся писать стихи и песни. Судьба дала мне вторую попытку и, следовательно, всё остальное неважно – даже если за неимением средств к существованию приходится перебиваться случайными заработками.

Обосновался я на лоне дикой и целомудренной природы неподалёку от Лермонтовской скалы, в крохотном домике, где нет никакой возможности заниматься творчеством. Стоит переступить порог – и каждая вещь окружает тебя своей назойливой собачьей любовью, – просто пищит от восторга и преданно заглядывает тебе в рот в надежде броситься со всех ног, чтобы выполнить любое желание.

Волей-неволей приходится от всего этого уезжать – обычно на какой-нибудь фестиваль авторской песни (если, конечно, получается съездить бесплатно). Но уж если удалось зафестивалить – в неформальной обстановке этих раннехристианских агапэ можно без зазрения совести стибрить парочку трескучих рифм, умыкнуть звонкую музыкальную фразу, как блох нахвататься разнообразных эмоций…

А дома я уже много лет с мрачным и трезвым видом пишу роман. Вернее – давно написал, но никак не поставлю точку в конце последнего предложения. Боюсь. Ведь как только я её поставлю – окажется, что я уже как бы ничего значительного не совершаю. Следовательно – человек я пустой и бездарный. Или, хуже того – безразличный и ленивый. А с этим я не могу согласиться. Ни за что. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.

 Игорь Паньков/Июль-2006/Кисловодск
........................
ПАМЯТИ ИГОРЯ ПАНЬКОВА
28 февраля в Кисловодске на 53-м году жизни скоропостижно скончался замечательный журналист, поэт, прозаик Игорь Юрьевич Паньков.

Он был необыкновенно прост в общении. Хотя и годился мне в отцы, но сказал: "Называй меня просто: Игорь". Я так и называл. Удивительный был человек Игорь Паньков. Отнюдь не "фонтанирующий холерик", но от общения с ним оставались только самые положительные эмоции, наступало какое-то необыкновенное спокойствие и даже умиротворение. Мне кажется, что Игорь относился к той редчайшей категории людей, с которыми в принципе невозможно поругаться. Можно не согласиться, но поругаться - нет. Мы познакомились 9 лет назад, когда он готовил свою книгу "Архитектура КМВ". Я тогда консультировал Игоря по некоторым зданиям Кисловодска.

Последние несколько лет жизни Игорь отдал журналу "Современный Кавказ", став главным редактором. Он превратил его в настоящую открытую трибуну общественной мысли и "окно в большой мир" для целого ряда замечательных творческих и мыслящих людей Северокавказского региона. Во многом благодаря Игорю, главными действующими лицами журнала стали не чиновники, как это нередко бывает, а настоящие ученые, представители творческого мира, простые люди с интересными судьбами. Журнал стал его любимым детищем. А вскоре и моим тоже. Началось с того, что в 2008 г. Игорь предложил мне опубликовать какой-нибудь интересный материал в его журнале. Статья вышла. Оформлено все было изумительно. А уже на следующий год Игорь с восторгом воспринял идею о создании моей авторской рубрики. Он прилагал все усилия, чтобы статьи были оформлены самым наилучшим образом и помимо информационной части несли в себе большое эстетическое содержание.

Игорь выглядел моложе своего возраста. А его энергии, таланту и умению воплотить этот талант в деле, думаю, мог бы позавидовать любой журналист и поэт в самом расцвете творческих сил. И тут как гром среди ясного неба этот звонок: "Игоря не стало!". Ему было только 52. Несколько дней назад еще обсуждали, каким будет следующий номер "Современного Кавказа". А сегодня - все! И вроде бы твердишь про себя как школьник повторяет правило: "Нет больше с нами Игоря Панькова", но мозг отказывается понимать, а сердце - верить. Осиротел коллектив нашего журнала без него. Осиротели многие его коллеги и друзья. Самая добрая память о талантливейшем журналисте и поэте, да и просто замечательном друге и собеседнике Игоре Панькове навсегда останется в наших сердцах!

  Вячеслав ЯНОВСКИЙ, научный редактор журнала "Современный Кавказ"

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Паньков Игорь.
« Ответ #1 : 07 Июль 2020, 14:54:01 »
Занесено в каталог.

 

Яндекс.Метрика