29/03/24 - 18:43 pm


Автор Тема: Терехов Виктор  (Прочитано 428 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Терехов Виктор
« : 21 Февраль 2020, 14:46:07 »































Виктор Терехов - Я к тебе улетаю



Терехов Виктор Иванович - автор-исполнитель из Омска.
Родился в Омске. Закончил Свердловский юридический институт. Какой-то период работал в Адвокатуре. Затем занимался бизнесом. Женат. Отец двух дочерей. Песня для него - хобби для души.
Виктор в разные годы дружил и общался с Константином Беляевым, Владимиром Шандриковым, Вилли Токаревым, Владиславом Медяником, Владимиром Черняковым. Последний в 2008 году принимал участие в записи единственного диска В.Терехова "Тополя".
Также в сети интернет выложено несколько внеальбомных композиций шансонье.
Максим Кравчинский.
..................
Терехов Виктор Иванович - автор-исполнитель из Омска. Имеет юридическое образование, в 1976 году закончил Свердловский юридический институт. Работал юрист-консультом, адвокатом, занимался бизнесом. В 1989 году прописался в Риге, а в 1991 году уехал в США, где постоянно проживал до 2001 года. Вернувшись из США жил в Москве, где был одним из учредителей компании по внедрению строительных технологий.
Женат. Отец двух дочерей и дед двух внучек и внука.
Стихи и песни пишет с 60-х годов.
Виктор не рассматривает своё творчество как бизнес, он делает это исключительно для души.
В середине 90-х годов в США, он записал аудио-кассету и в 2008 году CD альбом "Тополя". И только в 2015 году, в Нью Йорке, под возродившимся лейблом "KISMET" вышел полноценный альбом с 37 авторскими песнями.
Виктор в разные годы дружил и общался с Константином Беляевым, Владимиром Шандриковым, Александром Спиридоновым , Анатолием Днепровым, Вилли Токаревым, Владиславом Медяником, Олегом Ураковым, Владимиром Черняковым, который в 2008 году принимал участие в записи диска В. Терехова "Тополя". В 1977 во время легендарной записи Аркадия Северного и Владимира Шандрикова в Одессе, Виктор встречался с ними в ресторане "Прибой" и сохранил яркие воспоминания об этой встрече.


1. Тополя 2008 
1. Внеальбомные песни
2.«Скок за скоком» 2015
3.«Магадан» 2019
4. «Проходят годы» 2021

Терехов Виктор 2008 - Тополя (320) + Внеальбомные песни (128)
Терехов Виктор 2008-2015 - Нет причин для тоски (2 CD) (320)
.....................................
Виктор Терехов: «Я был антисоветчиком…»


Интервью


Не так давно на нашем сайте была размещена информация и песни автора-исполнителя из Омска Виктора Терехова. Его посвящение Сане Комару и Владимиру Шандрикову, да и другие композиции, выдержанные в лучших традициях жанра, вызвали большой интерес у поклонников шансона. По вашим многочисленным просьбам мы разыскали Виктора и сегодня публикуем развернутое интервью с ним.


- Здравствуйте, Виктор! А расскажите просто, как на душу ляжет. Как всё начиналось? Как начиналась Ваша песня? Как долго Вы к ней шли?


К своей песне я иду всю свою уже достаточно долгую жизнь. Начнем с того, что я никогда не позиционировал себя, как исполнитель. У меня, собственно, для этого нет данных. Все, что я делал в этом жанре, я показывал очень узкому кругу людей, которые, я думаю, даже не всегда понимали, о чем я пою и зачем я пою. Свой первый сборник стихов я написал на срочной службе в Хабаровске в 1969 году. Это были юморные стишки и пацанам понравилось. Мой армейский друг Володя Сумин напечатал на машинке несколько десятков экземпляров, и я раздарил их ребятам. Кстати, сочинять стихи у нас семейное, моя младшая сестренка Нина (поэтесса Нина Немирова – прим.ред.) выпускает уже третий сборник стихов, Толя Могилевский исполняет песни на ее стихи. Мне, как всем людям, которые не имеют вокальных данных, хотелось петь, и я пытался записывать в 60-годы такие домашние концерты. У меня был магнитофон «Тембр» и мы писали в одном музыкальном училище под гитару, гармошку и пианино блатные песни. Кстати получалось неплохо. Но где эти записи...
Все писалось на тип 6, а это лента, которая с годами просто рассыпалась. Еще записывали один концерт у моего товарища Юры Пенькова, он был достаточно известный коллекционер и «писарь» в Омске. В свое время Юра практически договорился о приезде Высоцкого в Омск, но в последний момент что-то пошло не так и Высоцкий не приехал. Юрка сильно переживал! Последних два концерта я записал в армии в в/ч 70822, у нас там были студийные магнитофоны «Кит», записывали в Красном уголке. Кстати, качество записи было отличное и концерты даже имели успех среди сверхсрочников и офицеров части, я только успевал переписывать их. Возможно, у кого-то они и сохранились, хотя это маловероятно. Сам я этого не сохранил, т.к. значения этим записям не придавал!
Сегодня написано около 200 стихов, несколько юмористических рассказов, разные хохмы. Чуть больше десяти лет назад написал монолог для Михаила Евдокимова, а он тут же стал губернатором и монолог так и остался в моей папке. Озвучил его сам, теперь показываю друзьям, смеются, вроде нравиться.
Мне, конечно, хотелось, чтобы мое творчество было знакомо более широкому кругу людей. Это не стремление стать известным или популярным, я очень далек от этого, я не артист, мне хотелось просто понять, заслуживает мое бумагомарание чего-то или нет. Тестировать это по своим знакомым глупо, во-первых, многие вообще не принимают этот жанр, и я прекрасно понимаю, что подаренные мной пластинки многие даже не слушали. Просто мне только интересно мнение людей, которым нравится шансон и больше ничего.
Записи своих песен я делал для себя в разные годы жизни, на разных носителях, все это валяется не востребованным грузом. Я даже записывал кассетку в 90-годы и был такой Миша, он пристраивал ее на Брайтоне. Тираж был мизерный и, как ни странно, разошелся.


- Кто вдохновил Вас на запись первого, скажем так, официального альбома «Тополя»? Как шла работа над дебютной пластинкой?


- Первым человеком, вдохновившим меня записаться более-менее серьезно, стал мой друг Коля-Матрос.
Коля - это отдельная история, это легендарная личность, который знал всех авторитетов, включая Славу Иванькова, на постсоветском пространстве и сам по сей день уважаемый человек!
В начале 2000-х годов мы приехали к Коляну на дачу. Была теплая компания, ели шашлык, Коля начал рассказывать истории своей жизни, я каждый раз слушаю их, как в первый, классики юмора просто отдыхают! У меня была пластинка с домашними зарисовками моих песен, поставили, всем понравилось. Коля говорит: «Витек, давай я познакомлю тебя с Вовой Черняковым». Я говорю: «А кто это?» Пусть простит меня Вова, я действительно не знал о таком серьезном исполнителе. Оказывается, Коля подарил Чернякову свою песню (у него много хороших стихов) и тот записал ее на диске. Я согласился. Мы встретились с Володей в ресторане, хорошо посидели... Утром он мне позвонил и сказал, что послушал мою пластинку, ему понравилось и он готов меня продюсировать. Но поскольку у него был очень плотный график работы с Катей Огонек, он пустил меня в «свободное плавание». Познакомил с Олежиком Ураковым. Олежка стал заниматься моими аранжировками. Возник вопрос: где прописать вокал? Володя предложил поехать на студию к Вике Цыгановой и договориться записать на ее студии. К сожалению, из-за моего американского застоя, я также не знал, кто такая Вика Цыганова, но тут же согласился, договорились на завтра. Вова позвонил мне рано утром из казино и сказал: «Старик, за тобой пошла машина, скажи свой адрес». Я продиктовал свой адрес, я жил тогда на Большой Серпуховской. Действительно пришла машина, и мы поехали в казино, играли до обеда... Я говорю: «Вова, а когда уж прикоснемся к прекрасному-то...?» Вова (слегка под шафе): «Старик все под контролем, сейчас едем, забираем Катю и на студию, нам нужно с ней записать трек и там решим с тобой».
Едем за Катей на Вовином автобусе, Вова выпивши, поэтому я за рулем. Забираем Катю и ее друга, едем на студию, Неожиданно Вова резко меняет план действий: «А не заехать ли нам к моему другу в кафе, это по дороге!?»
Все дружно согласились, включая меня. Заехали... Уехали сильно под шафе в час ночи...
Так прошел мой первый день записи на студии Вики Цыгановой.
Через несколько дней я все же попал на эту студию.
…Записали две песни за три часа и уехали. Мне все это не понравилось. Валера куда-то торопился, а мне, человеку не профессиональному, нужно было порепетировать, сделать несколько дублей. Короче получилась лажа полная и я выкинул эти записи.
Затем была еще одна попытка с записью вокала. По рекомендации Кости Беляева я встретился в Ленинграде с Николаем Серафимовичем Рязановым. Костя подал мне мысль записаться на студии «Ночное такси» и там же сделать сведение. Мы встретились с Колей, я рассказал ему про свою «беду», он пообещал помочь, но буквально через несколько месяцев Коли не стало... Потом я выпал из творческого процесса. Я имел бизнес в Германии и был вынужден постоянно мотаться между Москвой и Берлином. В конце концов, я записал вокал в Нью-Йорке у моего друга Бори, без всяких понтов. Он дал ключи от студии, показал как что работает и я за полтора дня «самозаписался» на весь альбом «Тополя». Мой друг Дима Паршин сделал сведение. Сегодня я имею свою домашнюю студию и спокойно пишу вокал сам, без посторонней помощи. На мой взгляд, альбом получился сырой, но ничего переделывать не хочется...
Я открыл для себя в Омске прекрасного аранжировщика, композитора, исполнителя Игоря Фауста. Главное, что ему нравится мое творчество, и он с удовольствием работает со мной. А это многого стоит! Игорь известный в музыкальных кругах человек, в свое время он играл у Криса Кельми, по-моему,
на басе. Я продолжаю что-то сочинять, записывать и делаю это для души. Я не преследую коммерческих целей и оцениваю свое творчество, как домашнее...


- О чём чаще всего вспоминаете?


- Детство - это самые яркие и теплые воспоминания, другие запахи, звуки, впечатления. В этих воспоминаниях другой мир, который населяли «другие люди»! К сожалению, многих уже нет....


- Ваши впечатления об Америке?


- Противоречивые. Я прилетел в США в 1991 году. До этого я уже прилично исколесил старушку Европу и Америка интересовала чисто географически.
Шока от прибытия в Нью-Йорк я не получил, все было обычно, небоскребы меня не поразили и было внутреннее ощущение, что я здесь жил. Мое представление об Америке сформировали Фенимор Купер, О'Генри и Валентин Зорин (популярный в СССР политический обозреватель – прим.ред.) и я предвкушал еще в самолете, что скоро прикоснусь к мировой цивилизации, но случился облом.
…Не прикоснулся. Несмотря на это, я задержался там на много лет. И вот, когда я прожил в США определенный промежуток времени, я стал воспринимать Америку такой, какая она есть на самом деле. Вы знаете, Америка была очень гостеприимная, даже наивная по сравнению с СССР. Мы были волчата, которым нужно урвать свой кусок мяса. А американцы такие заторможенные, расслабленные ... У меня было впечатление, что они поголовно обкуренные.


- Говорят, что русские и американцы очень похожи. Вы согласны?


- Нам не понять американцев, а тем более, им не понять нас.
Жуликов среди американцев хватает своих, но они все мелко плавают, масштабы не те, наши жулики уже облапошили полмира и в первую очередь свою державу!
Мы как вирус, там где мы появляемся, начинается заболевание! Прошло немного времени (24 года) с того момента, когда я в первые прилетел в Кеннеди-аэропорт, а все кардинально поменялось в худшую сторону! Уже нет тех улыбчивых чиновников, американцы озабоченные люди, к русским относятся настороженно, и, увы, уже не доверяют, как прежде!
Кстати та же трансформация произошла и в Европе. Я помню, когда в конце восьмидесятых с другом колесили по европейским городам, то на каждом перекрестке тебя вежливо пропускали, уступали дорогу, приветливо махали рукой! Сегодня Европа - злая, приветливо могут показать из машины только определенный жест с пальцем! Я думаю, в этом тоже есть не малая толика от наших соотечественников ...
Наш сатирик говорит, что «американцы туп-ыыыы-е!». Я поначалу так и думал и много раз с этим сталкивался сам. Но потом стал понимать, они не совсем тупые, они мыслят по-другому. Если настоящий американец специализируется выкладывать фигурную плитку, он ни за что не возьмется выкладывать прямоугольную. Но зато он будет выкладывать фигурную плитку так, что можно стоять и любоваться, как он это делает!
Американцы немножко дауны, т. есть они физически нормальные люди, но с некоторой задержкой в развитии, либо живущие внутри себя. Вот для них не существует мира в его географическом понимании!
Для них Америка - это и есть мир! Они тупо верят в свою исключительность, превосходство, верят в свою дебильную демократию, которой там не было и не будет никогда! США - это государство со «строгим режимом», американец боится полиции, ФБР, налоговой, боится соседа и даже счетчика, у которого он паркует свою машину! Нет и это правильно, так и должно быть! Но только демократией там не пахнет, где есть страх, там нет демократии!
И вообще, все мозги текут в США из третьего мира за хорошие деньги, которые дядя Сэм печатает без ограничений на своей коленке, потому что своих мозгов не хватает катастрофически!
Меня, как юриста, очень интересовала американская правоохранительная система и динамика преступности. На мой взгляд, Америка - это страна, созданная для преступников. Как мы в свое время гордились Чкаловым, разными полярниками, Гагариным, американцы гордятся Аль Капоне, Дилинджером, Лаки Лучано ... У меня в США несколько приятелей американцев-итальянцев и вот когда я с кем-то из них оказывался в Квинсе, каждый из них с гордостью показывал мне дом в Говард-Бич, в котором жил гангстер Джон Готти, это как у нас в Москве показать Красную площадь!
Преступления в Америке своеобразные. Я несколько лет коллекционировал вырезки из газет с криминальной хроникой и меня поражали своим неадекватом бытовые преступления. Это лоботомия! У нас бытовуха в основном какая: взяли бутылку, распили, разговорились на уровне «ты меня уважаешь!?», в конце концов, один пырнул другого отверткой или в «лучшем случае», забил ногами.
Все просто и в поступках есть причинно-следственная связь.
Бытовуха в Америке: пришел домой, выпил пива (может и не пить, разницы нет), сел смотреть телешоу, пришла жена, переключила на свое телешоу, он встал пошел в спальню, взял ружье и расстрелял телевизор, а потом обязательно жену. Это не все, он идет в соседнюю квартиру, стреляет всех, кто там есть! И это не все, садиться в лифт, едет вниз, по дороге в лифте стреляет еще пару человек и это еще не все, он едет в другой район к родителям жены добивает их, выходит на улицу и палит по прохожим. И только тут приезжают 284 полицейских с собаками и 285 агентов ФБР, ведут душещипательные беседы по мегафону и он сдается в руки властям. Это реальная заметка из криминальной хроники Нью-Йорка за 1997 год, утрировал только количество сотрудников при задержании, но, думаю, их было не меньше.
Статистика неадекватных преступлений в США стабильная, они происходят постоянно и просто поражают своим идиотизмом!
Я лично несколько раз попадал под полицейские операции в Нью-Йорке и Нью-Джерси. Один раз упал на дно своего джипа и лежал, а вокруг шла стрельба, лежал до тех пор, пока в крышу машины не постучала полицейская и заорала, чтобы я уезжал! Это было в начале 42-й улицы на Манхеттене.
Я исколесил Америку на машине вдоль и поперек. Я путешествовал с семьей, с друзьями, много ездил по бизнесу, я чувствую себя там, как рыба в воде. Но парадокс: я там не чувствую реальной жизни, это как пить безалкогольное пиво... Нет кайфа от новой машины, шмоток, места, где находится твой дом...! Я не могу понять этой метаморфозы, но чувство реальной жизни появляется только в России, в которой мне тоже много чего не нравиться.
Я думаю, утомил вас своими впечатлениями об Америке, я могу рассказывать на эту тему много и долго, поэтому резюмирую свои впечатления так. Очень интересная, многообразная страна, жить в которой я хотел бы в 50-60е годы прошлого века.


- Провокационный вопрос... Кому на Руси жить хорошо?


- Сколько себя помню, я был антисоветчиком и в молодости мечтал свалить за бугор, и мне, наивному в то время молодому человечку казалось, что это другая планета, что это предел человеческих мечтаний. И только с годами я на 100% понял, что все это иллюзия, которая преследует каждого человека в определенные периоды его жизни. Америка, Африка, Европа, Северный полюс - это уже есть в каждом из нас, важен не антураж, а твой внутренний мир. Все везде абсолютно одинаково, где-то чисто, красиво - рай земной, а там много несчастных людей, самоубийства! Почему?
А все потому, что для счастья человеческого мало подстриженного газона и «Порше» в гараже. И поэтому с годами я стал патриотом и мне на Руси жить хорошо, за остальных не отвечаю.


- Как Вы познакомились с Александром Спиридоновым? Что бы рассказали не только о его творчестве, но и о том... каким он был?


- С Сашей я познакомился в 70-х годах в Воронеже на пляже. Нас было трое, мы приехали из Москвы на машине, со мной были мои друзья Володя и Витя Незнанов. Витя был актером, играл в художественных фильмах, если помните фильм «Москва слезам не верит» Витя играет в сцене, где идет дискуссия за столом в доме на Котельнической набережной, он сидит в центре стола и говорит о Роберте Рождественском. У него было мало главных ролей, и его самая большая работа была на киностудии «Дефа» в ГДР, главная роль в многосерийном фильме о молодежи. Он умер в 1999 году.
Так вот Витя пошел за водой, приходит и говорит, что на пляже поет Звездин.
Мы все пошли к этому месту посмотреть на Звездина, я услышал нотки Аркаши, но гитара звучала совершенно по-другому, игра была классная, Звездин так не играл!
Подошли, смотрим, сидят ребята, выпивают. Мы познакомились, сгоняли за портвейном. Потом уже вечером, поехали в гостиницу и общались часов до двух. На следующий день мы уезжали, Саня дал мне две кассеты со своими песнями и дал телефон, по которому его можно найти. Я несколько раз звонил ему, разговаривали. Затем я приехал в Воронеж в командировку и еще раз встречались, в ресторане. Он знал, что я дружил с Володей Шандриковым, интересовался, что он за человек. Я абсолютно не придавал значения этому знакомству, все было на бытовом уровне, я сам записывал
 какие-то песенки и мне просто хотелось поддерживать отношения с интересным человеком. Мы были молодые ребята, любили побалдеть! Один смешной эпизод. Мы ездили на следующий день по Воронежу на нашей машине и на магнитофоне были самые первые записи Высоцкого (их распространяли в 60-е годы под псевдонимом Петр Болотников). И вот там была песня со словами: «Что ж ты б... дь, зараза бровь себе подбрила». Саня сидел на переднем сиденье, перематывал эту песню на начало и включал на полной громкости на оживленных перекрестках, когда машина стояла на светофоре. Представьте, стоят люди и вдруг: «Что ж ты б...дь зараза», а мы все ржем. Саня был шухерной парень, интересный собеседник, хохмач и прекрасный исполнитель, очень открытый человек, в каких-то вопросах даже наивный. Он играл и пел так легко и профессионально, что если бы Саню записать сейчас в хорошем «формате», это был бы шедевр! Я не знаю, кто сейчас из современных исполнителей этого жанра может так играть и петь.
Мы еще некоторое время поддерживали отношения, потом связь пропала.
Я узнал о его смерти в Нью-Йорке в 1997 году. Ко мне приехали друзья из России, и мы сидели в «Арбате», слушали Мишу Гулько. Там же были ребята из Днепропетровска, они и сказали, что какие-то уроды убили Саню Комара.
Светлая ему память!


- Какие ещё интересные встречи подарила Вам судьба?


- На этот вопрос я могу отвечать также долго, как про Америку! С 70-х годов я дружил с Володей Шандриковым и Костей Беляевым. Встречался с Аркадием Северным.
Позднее, оказавшись в Штатах, довольно часто общался в Вилли Токаревым.
В конце семидесятых годов у меня был приятель Володя - капитан милиции.
К моему позору, не помню его фамилию, он умер лет двадцать назад. Этот капитан работал в милиции Домодедовского аэропорта. Его кстати можно увидеть в эпизоде фильма «Петровка 38». Там есть момент, когда дежурный объявляет план-перехват. Так вот этот дежурный и был мой приятель. Как-то я улетал из «Домодедово» и зашел к нему в отделение. Поговорили за жизнь, и вдруг он говорит: «Хочешь с Вайнером познакомлю?»
Я сначала не въехал с кем, а потом сообразил и мы пошли в ресторан. Заходим, действительно, за столом Аркадий Вайнер и какой-то мужчина. Володя подходит к Вайнеру, тот привстал, поздоровались. Володя меня представил и мы просидели часа три.
Я, конечно, полез к Вайнеру со своим «творчеством», но, думаю, его это интересовало, как рыбку зонтик… Однако, он дал свой телефон и мы договорились встретиться в Москве. Встретились с ним года через два в ресторане гостиницы «Москва». Я привез свои рассказы, но разговор пошел не в этом направлении и я постеснялся показывать свои труды.
Беседовали весь вечер. Было интересно его слушать. Он был, если так можно выразиться, «уютный» собеседник и прекрасный рассказчик.
Новая встреча с Аркадием Вайнером произошла на одной презентации в Москве в 2004 году. Я увидел его, и он меня узнал. Мы разговорились, договорились встретиться снова, но в скорости Аркадий Александрович умер...
В моей жизни так складывались обстоятельства, что очень часто те люди, с которыми мне хотелось дружить и общаться, уходили из жизни.
Я всегда опаздываю... Сказать, спросить, поддержать…
Судьба меня сводила со многими людьми, про которых принято говорить «публичные люди». Это были люди из разных слоев общества. С кем-то были короткие встречи, с кем-то многолетняя дружба, но я никогда не преследовал цели знакомиться. Есть много людей, которые не сходят с глянцевых обложек журналов, но мне абсолютно не интересно знакомство с ними, как, впрочем, и им со мной тоже. Но есть люди интересные для меня. Вот, к примеру, Сергей Маховиков, за творчеством которого я слежу много лет. Мне кажется это человек близкий мне по духу и вот с ним я действительно хотел бы пообщаться.
Однажды я был в одной компании с Михаилом Михайловичем Жванецким.
К концу вечера я попросил: «Миша, давайте сфотографируемся». Мы сфотографировались. Мгновенно рядом с нами организовалась группа товарищей. Миша отошел в сторону и сказал: «А что вы не фотографируетесь, вы так хорошо смотритесь без меня?!». Это, конечно, была шутка мэтра.
Поэтому я стараюсь не фотографироваться с теми, кто и без меня хорошо смотрится.


- Вы часто встречали людей способных перевернуть всё с ног на голову и с головы поставить на ноги?


- Только в кино.


- Современный шансон сильно изменился. По Вашему, в какую сторону? Что приобрёл, что потерял?


- Начнем с того, что название жанра «Шансон» - это современное понятие. Поэтому я не догоняю вопрос. Как может измениться то, чего не было раньше, если мы с вами говорим об отрезке времени лет в 40? Насколько я понимаю, шансон это симбиоз блатняка, уличных песен, городского романса и бардовской песни тоже. Сегодня в шансон даже пытаются втереть чистую попсу, эстраду… Извините, я не очень понимаю этот формат. Я считаю, что в классическом понимании шансон, если уж так его назвали, это - Александр Розенбаум.
Его творчество - это шансон в полном объеме, может за мизерным исключением последних работ. Поэтому, шансон для меня абсолютно не изменился, а тот формат, который предлагают сейчас многие исполнители жанра, я просто не понимаю. Мягко говоря, он мне не совсем нравиться.


- С чем бы Вы сравнили шансон?


- Наверное, с Азнавуром…


- Необъятные просторы интернета изменили взгляды людей на жизнь, да и на творчество. Для талантливого человека это благо или беда?


- Думаю, чем больше есть возможностей показать свой талант, тем лучше для творческого человека.


- Как не потеряться в бесконечном потоке информационного поля?


- Видимо, нужно чем-то прихватить аудиторию.


- Какие моменты своей творческой жизни Вы считаете самыми яркими?


- Скажу откровенно, у меня не было ярких моментов. Яркие моменты могут быть, простите за тавтологию, у ярких творческих личностей, а я, в большей степени, ремесленник.


- У каждого исполнителя есть песня, по которой его узнают все, даже те, кто не слушает «шансон». Так называемая, «визитная карточка». У Вас она какая?


- На этот вопрос мне трудно ответить. Вот если мои песни когда-нибудь найдут своего слушателя, тогда я и определюсь с «визитной карточкой».


- По Вашему мнению. Стоит ли петь шансон в том, классическом виде, в котором мы привыкли его понимать и воспринимать женщинам? Блондинкам.. :)


- Смотря в каком состоянии находиться женщина. Блондинка.


- Что Вас волнует сейчас? Что нового произошло и в жизни и в творчестве?


- Волнует меня многое, но к творчеству это не имеет отношения. Творчество для меня отдых.


- Где истина? На сцене или за кулисами?


- Истина в вине!


- В чём секрет бессмертия жанра?


- Я думаю в русской душе, если я вас правильно понял, мы говорим о «русском шансоне».


- «Шансон» - протестная песня? Оппозиционная?


- Шансон не может быть в оппозиции или протестовать, для этого есть Государственная дума, а там «другие песни».


- Как думаете? Всегда ли стоит записывать большое количество альбомов или для того, что бы оставить частичку своей души, порой, достаточно и одной-двух песен?


- На мой взгляд «извержение» альбомов приводит в конечном итоге к деградации исполнителя. В одной песне можно оставить всю душу и больше не писать. Консуэло Веласкес написала «Besame Mucho» и эта песня является мировым хитом более 60 лет!
Другие ее песни практически никто не знает, хотя среди них есть популярные. Поэтому мне даже жалко «пулеметчиков», которые рвут пуп, я думаю это никому не нужно. Но это относится только к тем, кто ставит целью количество, а не качество.
Есть много примеров, когда альбомы идут один за одним и при этом один лучше другого, это в большей степени зависит от вкуса исполнителя, от его способности выбирать материал и главное талант исполнителя. Мы знаем исполнителей, которые из примитивных текстов и, казалось бы, избитого музыкального образа, создают такие вещи, которые живут десятками лет! Поэтому однозначного ответа на этот вопрос у меня нет, все очень индивидуально!


- Недосказанность интригует? Люди с большим нетерпением ждут продолжения «рассказа». Будет ли продолжение у Ваших песен, стихов?


- Да конечно, записываю новый альбом.


- Всегда ли надо возвращаться?


- Смотря куда.


- Многие, с приходом современных технологий и, соответственно, в связи с этим, большому наплыву в жанр людей случайных... предрекают жанру «конец». Вы согласитесь с такими утверждениями?


- Я соглашусь, что в жанре очень много случайных людей. Но с тем, что жанру придет «кирдык», не согласен. Я думаю, технологии здесь не причем, этот жанр пришел с улицы, в худшем случае на улицу и уйдет.


- Во Франции шансонье сумели вырасти из маленьких кабаре до большой сцены. В России это возможно? Что мешает? Деньги или... слишком большое расстояние между слушателем и исполнителем?


- Вы меня извините, конечно, возможно я чего-то не понимаю в жизни, но,
по-моему, такого быстрого движения от ресторана до большой сцены как у нас, нет нигде в мире. Я не авторитет в этой области и не мне определять степень таланта тех артистов, которые появляются, как из инкубатора и сразу порхают по «Большим сценам». Я даже не успеваю запоминать их фамилии.


- Допустим, перед Вами выбор из двух студий - аналоговый комплекс MCI и цифровая, напичканная «новомодными штучками». Какую выберете?


- Конечно аналог. У меня очень серьезная аппаратура «Mаcintosh», все на «лампе». Студия тоже работает в аналоговом режиме: ламповый микрофон, предусилитель, линейка Fostex. Цифру практически перестал слушать, слушаю винил и «мастер-ленту» на 38 скорости.


- Вы согласитесь с тем, что шансон, это не только свобода слова, но и ответственность за него - Слово?


- Согласен на сто процентов! Да, за каждое пропетое или сказанное слово нужно отвечать! Сейчас мало кто отвечает за это. Я не приемлю в стихах и песнях нецензурных слов, унижения, явно уголовного подтекста, примитивизма и скудости мышления. К сожалению, многие молодые исполнители этим страдают!


- Оглядываясь назад, что изменили бы?


- Исправил бы некоторые ошибки молодости, а так, по большому счету, ничего.


- Вы чувствительный человек? Вас легко вывести из себя?


- Да.


- Вы адвокат, занимались бизнесом. А шансон для Вас работа или забота?


- Шансон для меня творчество, отдых, увлечение, но ни в коем случае не
 работа.


- Откуда приходит Вдохновение? Что требует взамен?


- Вдохновение может прийти от хорошей музыки, от услышанной песни, от прочитанного рассказа и не от чего, просто приходит и все.
Мое личное вдохновение не требует ничего, вдохновляет безвозмездно!


- Музыка... Это чудо, данное человеку Богом. А для чего?


- Для познания мира и красоты жизни.


- На что Вы никогда не пойдёте ради успеха?


- Много на что, но точно не на подлость.


- Жизнь штука такая... непредсказуемая. И всё же. Что в Вашей жизни временно, что постоянно?


- Временна - жизнь, постоянна - семья.


- Кто всегда рядом? Кто, что помогает справляться с одиночеством - попутчиком всех талантливых людей?


- Я не считаю себя талантливым, поэтому на этот вопрос не отвечаю.


- От чего бы предостерегли начинающих авторов-исполнителей?


- От подражания и звездной болезни, сейчас этим страдают многие.


- Что бы Вам хотелось сказать поклонникам Вашего творчества?


- Огромное спасибо!


Беседовали Ирина Эла Акого и Максим Кравчинский.


 27. 05. 2015 года.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Терехов Виктор
« Ответ #1 : 21 Февраль 2020, 15:05:31 »
О своем друге Константине Беляеве рассказывает автор-исполнитель и коллекционер Виктор Терехов.

Встрече с Костей сопутствовала цепь определенных событий. Я коллекционировал музыку, пластинки, магнитофонные записи. У меня был друг Юра Заборских в Омске, который также как и я интересовался всем этим. И Юра первым стал ездить в Ленинград, где было немало коллекционеров, и однажды я поехал вместе с ним. Он познакомил меня с Виктором Ивановичем Кингисеппом. Это был уже достаточно зрелый человек для меня, потому что я тогда был пацан еще. А Виктору Ивановичу было уже лет 55. Юра брал у него ленты, а поскольку я интересовался винилом, то на этой почве мы с ним сблизились. Сам по себе Кингисепп был такой как бы не очень общительный, немногословный. Но любитель рюмочку-другую забросить, и тогда можно было его разговорить. Хотя он был в прямом смысле слова человеком настроения, иногда он почему-то беседу прекращал, ему становилось всё неинтересно, а на следующий день всё возобновлялось.

У него было много винила, были совсем старые пластинки какие-то шеллаковые еще… Почти все что меня интересовало, я у него находил и покупал. Некоторые записи он мне присылал по почте наложенным платежом. Но все же делалось конспиративно в то время, и вот в один мой приезд в Ленинград опять мы как-то с ним сели, выпили в каком-то кафе на углу Невского и Литейного, чуть ли не в «Сайгоне» всем теперь известном, и он мне заявляет неожиданно: «Ты знаешь, Витя, мне сели на хвост. КГБ меня пасет. И я боюсь, мало ли что. Многих людей сажают. Я не хочу пока всем этим заниматься. Я от этих дел отхожу. Но если ты больше бываешь в Москве, то у меня есть приятель, который имеет очень большую коллекцию винила, я тебе дам его координаты. Ты с ним можешь встретиться, и, если вы друг другу понравитесь, будете общаться». Тогда я впервые и услышал фамилию – «Беляев». Кингесепп мне дал какой-то телефон — не прямой, а, насколько я помню, это был чей-то телефон. Я должен был набрать номер, представиться, а потом уже Константин должен был мне перезвонить.

Проходит время. Я приезжаю в командировку в Москву. Вообще в то время я был, ну, достаточно такой серьезный спекулянт. Сейчас это уже бизнес. Тогда это была спекуляция. И все ходили под статьей. В том числе и я. Были такие люди, как Женя Потемкин, Валера Шикяшин. Ну, это, конечно, не относится к нашему разговору, но, тем не менее, всё это было в то время, в 70-е годы. И мы этим жили, то есть пластинки, шмотки, всё вот это крутилось, и все друг друга знали. Но Костю Беляева я не знал.

Я торчал, приезжая в Москву… Сиреневый бульвар, Таганка, Ферсмана, ну, все точки, я их уже начинаю забывать, где тусовались спекулянты, где были валютные магазины, чековые, где были комиссионки, на Щербаковке, у планетария, на Маяковке.

Все знали друг друга. Кстати, на Сиреневом бульваре в свое время я познакомился с Отари Квантришвили, царствие ему небесное, и Амирану, брату его тоже. У них стояла, я не помню уже, или «троечка» или «шестерочка» Жигулей такая фиолетовая, и они не ломали, а просто перепродавали чеки. И мы часто пользовались их услугами, покупали, продавали, грелись в машине, ездили в кафе, выпивали после хороших сделок. Жили мы в гостинице «Останкино». На ВДНХ. Потому что там было очень много поляков. В то время поляки не вылазили из России, везли всё подряд, начиная от всяких презервативов и заканчивая бюстгальтерами и прочими вещами, там парфюмерия, какие-то дезодоранты.

…Приехав в Москву, я позвонил по телефону, который дал мне Кингисепп и попросил, чтобы Константин Николаевич мне позвонил. Сижу, жду. И где-то так вечером, часиков в семь звонок. Я слышу такой молодой приятный голос. Я думаю, что это мой сверстник, может там чуть постарше меня. Я ему на «ты» говорю: «О, привет, привет! Я хотел бы с тобой встретиться». Костя осторожно так: «А что? В чем вопрос?».

— Ну, я, собственно, у меня один вопрос. Я коллекционер, интересуюсь винилом. И если у нас что-то получится, я готов с тобой общаться, покупать у тебя что-нибудь. Он такой конспиратор был, сперва, сообщил, что приедет просто познакомиться, никакие «явки» сходу не сдал, а меня все выспрашивал так осторожно…

В итоге договорились встретиться в понедельник в холле гостиницы, и он себя так примерно описал: «Мол, буду с портфелем и в очках». Гостиница эта была, как говорится, «наша». Там все были свои девчонки, Тамарка Геллер, Маринка — администраторши, Маринка была любовница Савелия Крамарова. Я у Савы покупал иногда шмотки и пластинки через нее. Она меня с ним даже знакомила как-то. Короче, жизнь кипела.

К назначенному времени спускаюсь в вестибюль, смотрю, заходит мужик худощавый, элегантный, такие расклешенные брючки у него, модная водолазочка, очки в крупной оправе. Ну, очень стильно одет по тем временам. Я думаю, чего-то не этот, наверное, не он, какой-то другой парень. А вернее, другой мужик. Потому что по голосу он мне показался молодым парнем, таким как я. Он так прошелся раз-другой, осмотрелся. Я подхожу, говорю: «Здрасьте! Вы не Константин?».

— Константин. Я ж сказал, что буду в очках и с портфелем.

— Дак, я думал, что вы моложе. Я уже как-то так на «вы» перешел, потому что он слишком солидно выглядел и оказался все-таки постарше меня.

— Да брось ты выкать, я, – говорит, – молодой мужик еще.

Ну, ему, действительно, тогда было всего-ничего, немного за тридцать.

Веду его к себе в номер, показываю мои пластинки, потому что, я постоянно с собой привозил что-нибудь на обмен, постоянно менял в Москве диски, перекупал, продавал в «Мелодии» на Калининском. Костя открывает свой большой портфель, а там штук пятьдесят пластов. Для меня, человека, у которого в то время всего было там, я не знаю там, может быть, пластинок тридцать фирменных это смотрелось невообразимым богатством. «Хорошая заявка» — думаю.

Выложил он их на стол. Я посмотрел. Пластинки были достойные, и именно то, что я хотел: Чак Берри, Джонни Риверс. Я сразу загорелся. Ну, здесь уже пошел деловой разговор, чего почем, как, менять, не менять. Я ему показал свои пластинки. Он так посмотрел небрежно, одним взглядом показав, что его это не интересует.

— Будешь брать — бери, а менять я не буду.

Денег у меня было не очень много, но штук пять пластинок я взял. Мне показалось, что он остался недоволен, видимо, рассчитывал на большее. Но, тем не менее, расстались мы с ним хорошо. Я говорю: «Пойдем, спустимся. Там внизу ресторанчик, посидим маленько, познакомимся поближе». Он вдруг заявляет: «Нет, я спешу. У меня лекции…». Так состоялась моя первая встреча с Константином Николаевичем. После этого я улетел домой в Омск.

Прошло какое-то время, прилетаю снова в Москву, звоню ему: «Костя, привет!».

— О, привет, омский, я тебя узнал.

Договорились опять встретиться в «Останкино». Это было наиболее удобно, потому что как бы и засветки такой нет, и посидеть есть где, и всё посмотреть спокойно. Пластинки стоили достаточно дорого. Некоторые брал по 35 рублей, другие – по 60-70. Но я в этот раз прибыл подготовленный, потому что для Омска это все равно были нормальные цены, у нас на черном рынке фирменный винил стоил по 120-140 рублей, не меньше. Но я не спекулировал пластинками, я коллекционировал.

Финансовые дела закончили и пошли вниз, в ресторан. В «Останкино» был очень хороший кабак. Там пел такой седой мужик лет под шестьдесят и репертуар у него был весь одесский, блатной. Он делал такие вещи очень здорово. Атмосфера была шикарная, много знакомых ребят-фарцовщиков. Всё уже было там прихвачено.

И вот наш первый дружеский вечер. Мы с ним сели, заказали, помидоры, зелень, нарезки, икру… Вкусно заказали. Костя, кстати, любил хорошо покушать, выпить. По крайней мере, тогда он с удовольствием выпивал, и мы заказали «полкило» коньячку.Очень хорошо провели вечер. Много говорили, он рассказал, что родом из Одессы, что учился на переводчика, что преподает… Но я это пересказывать не буду, потому что это и так всем сегодня известно. …На следующий день снова созвонились, и уже он меня пригласил в компанию.

— Знаешь, Витя, давай-ка завтра приезжай, там есть девчата хорошие, сходим куда-нибудь, тусанёмся.

На следующий день мы с ним встречаемся на Маяковке. И он уже с двумя девчонками. Ну, такие девчонки красивые, молодые. Костя очень элегантный был. Мачо, как сейчас говорят. Но и я тоже был не шпарч, так скажем, всё на мне было фирменное, одет был нормально и знал, как себя вести. И вот мы загудели с этими девчонками дня, наверное, на четыре. Шикарно время провели. Я снова должен улетать в Омск, но мы уже расстаемся с Костей, как достаточно близкие приятели. После этого мы завязали довольно плотный контакт.

У Кости очень была хорошая аппаратура, и я помимо винила стал брать у него записи. Жил он где-то в районе улицы Горького, но я никогда у него не был. Как-то он особо меня не приглашал. Знаю только, что он снимал то ли комнату, то ли квартиру у солистки «Ромэна» Ляли Черной. Но мы встречались всё время либо в ресторанах, либо у меня в гостинице.

Но однажды поехали на дачу в Переделкино к какому-то человеку по имени Вадим. Такой невысокого роста еврей. Ну, там такой шалманчик, стол хороший накрыт. Я еще подумал: «Это мы удачно зашли». И вот тогда впервые я увидел, что Костя поет. Я ведь не знал этого, хотя и много раз слышал его записи. У меня были пленки, где эти куплеты «Евреи, евреи, кругом одни евреи». А я не знал, кто это поет. Даже не думал об этом. Я вообще тогда больше фирмой интересовался, хотя ленты и с Северным, и с эмигрантами у меня, конечно, имелись.  Да, собственно, он, по-моему, и сам не говорил про это. А я его не ассоциировал с этими записями. И вот мы прибыли на дачу к этому Вадиму. А там маленький бордельеро, компания человек из десяти. И тут я увидел, что Костя-то король стола. Костя берет гитару. И все кричат: «Костя, давай!». И Костя как пошел, как пошел… Выдал весь свой коронный репертуар. У меня открылись глаза. Я подхожу: «Костя, так это ты?». — Кто?
— Это ты поешь куплеты про евреев?
— А ты что, не знал что ли?
– Ты же мне ни разу не говорил…

У нас же все встречи были чисто деловые в основном. Так я узнал исполнителя Константина Николаевича Беляева. Именно исполнителя. Не коллекционера, а именно исполнителя. Я сразу попросил презентовать несколько кассеток для личной фонотеки. Через много лет, когда Костя после лагеря бедствовал, он, насколько я знаю, стал свои оригиналы распродавать. Я лично возил несколько лент в Новосибирск одному коллекционеру. Ну, это уже впоследствии. А так жизнь наша молодая продолжалась.

С Костей было очень интересно. Интересно чем?! Во-первых, он был приколист. Он любил анекдоты. Я тоже любил анекдоты. Мы с ним начинали рассказывать, он один, я второй, и так часами буквально. Вот. Потом еще что было интересно? Ну, рестораны, как обычно, были забиты все. Мы с ним любили ходить в «Националь», в «Славянский базар», в «Москва» на седьмой этаж, где пальмы стояли в кадках, как во времена НЭПа прямо. И вот что было, значит, удобно с Костей… Ну, он солидный такой, вид у него… очки, галстук… Всегда корректный, в разговоре только на «будьте любезны», с портфелем. Бывает, мы подходим к кабаку – мест нет. Костя тогда по-английски. И по-английски не просто так: «do you speak very well», а профессионально. Швейцар сразу: «Что такое? Кто такой?».

Я ему на ухо: «Слышь, парень, иностранец, посольство, не пустишь – проблемы будут. Или зови администратора». Он: «Да ну вас на хер! Заходите!». И так же мы любили знакомиться, то есть девчонки какие-то идут, допустим, понравились, хочется познакомиться. Мы, соответственно, подъезжаем к ним, и Костя начинает по-английски чесать красиво, всё в тему, не то что там набор слов. А я перевожу, потому что никто ни бельмеса, и я тоже ни бельмеса, но, тем не менее, перевожу. Говорю: «Этот человек приехал из Лондона…». Всё — девки наши. Вопросов никаких нет. И было много каких-то таких курьезных интересных случаев. Мы с ним как-то обедали в «Интуристе» на Горького. И там была группа американцев, и у одного на голове шикарная шляпа — настоящий «Stetson». Костя запал на эту шляпу и начал торговаться с американцем. Предлагал 150 рублей, а тот упёрся — только за 200. Короче мы не сторговались, но на всякий случай взяли номер комнаты. Костя весь день мучился, а потом нервы не выдержали: «Поехали, — говорит, — заберу за 200».

Приехали мы в Интурист, у «конторы» узнали, что американцев этих в гостинице нет. Стали нарезать круги у входа, нарезали часа два, и смотрим, идёт эта группа, но тот парень без шляпы. Мы с Костей к нему: «Где шляпа? Согласны за 200». А он говорит: «Sorry! I have sold for 250». Мы расстроились, и Костя долго жалел, что не купил сразу. Деньги были приличные, но вещь того стоила. И я буквально перед Костиной кончиной, в то время, когда договаривался ему насчёт гастролей на Брайтоне, вспомнил его «мечту» и купил в Штатах «Stetson», рассчитывая, что он приедет, и я ему ее подарю, но, увы, подарить не удалось, а шляпу храню до сих пор, как память. Но это я уже сильно вперед забежал…

Вот еще одна история из семидесятых. Однажды мы пошли с ним в «Славянский базар». Назаказывали там всякие расстегаи по-купечески, щуку с хреном… И потом читаем в меню – «консоме с профитролями».
— Костя, что это такое?
— Черт его знает! Давай закажем.

Заказали. Принесли нам разные закуски. Потом тащат тарелочку с каким-то бульончиком и к ней крендельки из теста. Ну, мы бульончик заметали, крендельки съели. Потом горячее, пиво, водочка… Уже к концу вечера я официанту говорю: «Слышь, а консоме с профитролями когда будут?»
— Так вы уже его съели, — отвечает.
— Как съели?
— Так вот бульончик с греночками и было оно.
— Вот ни хрена себе, — Костя рассмеялся, — А как звучало! – «консоме с профитролями»…

Еще был интересный случай. Мы пришли как-то на обед в «Националь». У нас в центре был «наш» столик, нас знали там, и мы его как бы резервировали. Сели мы, тут официант подходит: «Понимаете, зал полон, а там мужчина один… Можно он к вам подсядет?» — «Ради Бога!».Приходит мужик лет под семьдесят. Разговорились. Оказался кем-то вроде управляющего делами ЦК. В общем, со Старой площади. Выпили и он как давай рассказывать всякие бытовые подробности про тех, чьи плакаты мы на 1 Мая да на 7 Ноября носили. Интересно было… И про Сталина, и про Косыгина, у кого какая дача, чем квартира украшена, каким деревом стены отделаны…

Еще эпизод… Я тогда спекулировал серьезно, на уровне. Привозил, допустим, партию джинсов штук 50. Не одна, не две штуки, а крупные такие партии. А в Москве был такой Жена Потемкин. Он потом получил 12 лет и еле с «вышки» соскочил, потому что там были завязаны и проводники международных вагонов и дипломаты. И я под этот пресс тоже попал немного, но Б-г миловал. Как бы так вышел культурно. Схема работы была такая. Женька договаривался со знакомыми дипломатами. Они в здоровых железных кейсах, которые не досматривались никогда, багажом возили всё, что угодно: люрексные платки, мохеровые шарфы, джинсы. Тогда появились только «Wrangler» с зеленой ниткой, клешеный. Это был самый писк. В Омске на толкучке они стоили 180 рублей. А я их брал у Женьки по 65. Такая «варка» была нехилая.

В основном с черными, т.е. с неграми работали, из посольств каких-нибудь Руанды, Мозамбика, Замбии…Уже не помню. И вот когда эти черные выходили к нам, с ними надо было говорить, и Женька с ними говорил, а я молчал, потому что не знал английского. А тут получилось, что надо забирать партию, а он не может сам и меня инструктирует: «Подъезжаешь к посольству, выйдет черный, потом придет такси, ты садишься в это такси, и черный тебе скажет, как, чего. Рассчитываешься и уезжаешь». Но я на всякий случай решил подстраховаться и попросил Костю, который по-английски шпарил, как по-русски, поехать со мной. Он согласился.

…Приехали к этому посольству, вышел негр, всё по плану. Костя с ним переговорил, тот сказал цену, я рассчитался. Он говорит: «Всё там в багажнике лежит упакованное, вот такси». А они, видимо, заранее заказывали проверенные такси. У иностранцев с этим проблем не было. Но наверняка я не знаю, в теме были таксисты или не знали, чего везут. До сих пор для меня это осталось загадкой. Короче говоря, мы садимся в это такси и договариваемся, что едем в ресторан «Ангара», на Арбат. Подъехали, вышли, стоим ждем, когда водила-то выйдет, чтобы открыть нам багажник, а водила вдруг по газам и ушел. Мы за ним инстинктивно подорвались. Костя упал, коленку на брюках порвал. Ёклмн! Что делать?! Всё, машина ушла. Я в автомат быстрей звонить Женьке: «Тачка с товаром ушла!»

— Как ушла? Не может быть! Номер запомнил?
— Сквозанул водила и все… У меня и свидетель есть.

Женька был человек очень порядочный, он со мной рассчитался, только, правда, не сразу, через неделю или через две. Такой вот маленький детектив у нас с Костей приключился. Что еще у нас такого было интересного?! Летали однажды в Одессу, мы с ним были на пляже там, он пел, друзей у него там была тьма тьмущая. Сразу все съехались, вино привезли, закуски всякие. Помню, так здорово, весело было. Костя был человек очень интересный. Это он с годами как-то так сдал немножко. А тогда он такой заводной был, драйвовый. Особенно когда брал гитару. Заводила был в любой компании, такой живой, энергичный.

Ходили мы с ним еще в бар «Жигули» на Арбате, креветки кушать. Помню, как сейчас, только нам эти графины с пивом и приносят, а чашки пустые из-под креветок оттаскивают. Всегда вокруг ребята, девчонки, шум, смех… И так продолжалось лет десять. А потом Костя пропал в связи с тем, что его посадили. А я в начале восьмидесятых уехал работать на Север, и перестал летать в Москву. И мы как-то потерялись надолго.
В 1991 году я уехал в США и долго не слышал про Костю ничего до самого начала 2000-х годов. В Нью-Йорке у меня началась другая жизнь, много случилось всяких побед и поражений, то есть голова была занята совсем другим. И даже когда он вышел из тюрьмы, я не знал про это.

С 2001 по 2006 год я работал в Москве и в это время в передаче «В нашу гавань заходили корабли…», которую вела Лера Филина с этим, как его, папой Чебурашки, я неожиданно увидел Костю Беляева. И у меня аж как-то всё затряслось внутри. Я увидел Костю, обрадовался, что он жив-здоров, что всё нормально. И он, по-моему, в этой передаче назвал даже свой телефон. Я ему тут же позвонил, он обрадовался и мы встретились у меня в офисе на Лубянке, у Детского мира. Костя, конечно, уже был не тот, немножечко так обрюзг, поседел. Ну, видно, что уже стал пожилым человеком. Но, тем не менее, мы с ним обнялись, пошли ко мне, поговорили, посидели. Он мне рассказал по свои сложности: «Я, — говорит, — Витя, живу теперь трудно. Живу в однокомнатной квартире с женщиной, которую люблю. Но у нее есть сын. И мы живем втроем. Трудновато, сын взрослый и его надо как-то устраивать. Может ты поможешь как-то?». А я даже не знал, чем посодействовать, потому что занимался специфической деятельностью, связанной со строительством. Куда мне его было пристраивать?!

После этого мы с ним стали встречаться, он приезжал ко мне в офис или домой на Серпуховскую. Он всё время был немножко озабоченный. Я понимаю, его угнетал этот быт, заедал просто насмерть. Он же был человек широкой души, веселый, общительный, а тут ему приходилось ежедневно бороться за жизнь. И он очень переживал это, что он не может обеспечить семью, дать любимой женщине достойную жизнь. Ну, мне так, по крайней мере, казалось. Затем у него пошли выступления и он меня приглашал на них. Я ходил на несколько этих концертов.

Осенью 2004 он позвонил мне в Штаты и пригласил меня на юбилей, 70 лет ему исполнялось.
— Если такое дело, Костя, то даже разговора никакого нет, обязательно прилечу.
И спрашиваю, что ему подарить на такую дату.
Он замялся как-то: «Витя, у меня всё уже решено, ты скинешься с людьми, и купите мне видео».

— Костя, а чего мне скидываться-то с кем-то, зачем?
— Да ты не знаешь, мне нужна конкретная модель, а она дорогая, я ее уже приглядел на Горбушке.
— Костя, — говорю, — Перестань, мы друзья, а ты мне такие вещи говоришь, что я буду с кем-то скидываться, с четырьмя человеками, чтобы купить тебе видюшник. Не смеши меня, пожалуйста. Давай мне модель, которую тебе надо, я тебе в Штатах куплю.
— Ты в Америке его не купишь. Таких там нет. Это есть только на Горбушке.

Костя был очень дотошный, а в плане аппаратуры так вообще. В итоге он мне продиктовал модель, я прилетел и купил ему этот аппарат на Горбушке. Он был несказанно рад. Костю, если только по песням знать, то вроде такой рубаха-парень, а он вообще-то был довольно застенчивый человек, интеллигент настоящий, что там говорить. Белая кость. В бытовом плане он был нетребовательный и даже с друзьями, порой, стеснительный очень. Молодой он был еще понахальнее, торговался, когда диски мне продавал, а с годами стал, можно сказать, кротким.

…Я прилетел на этот вечер, народу была много, меня он посадил рядом с Толей Днепровым, которого я знал раньше. И вечер был, конечно, великолепный, веселись так хорошо, так здорово было, как в молодые годы, мы даже с Костей станцевали рок-н-ролл. Я потом даже написал песню-посвящение ему «Юбилей» и она вышла на моем альбоме. На следующий день после торжества Костя снова звонил, звал к себе продолжать банкет, говорил, что к нему едет Вова Черняков с Катей Огонек.

— Бери мотор и к нам!

Но я отказался и не поехал. И это, как оказалось, был последний раз, когда я видел Костю. Я продолжал мотаться по миру: Берлин, Рига, Нью-Йорк, Омск… И вот как-то ночью уже раздается звонок на мобильный. Смотрю – Костя.

— Я тебе чего звоню, Витя, ты знаешь, мне тут операцию на сердце будут делать завтра. Тут уже меня проконсультировали. Я, Витя, долго к этому готовился, со всеми врачами переговорил, команда мощная, меня заверили, всё будет нормально.

Мы с ним поговорили в таком духе минут двадцать, потом он опять поднял тему про пасынка Алешу, которого надо бы пристроить. В общем, всякие бытовые разговоры, но настроение у него было нормальное. А на следующий день Кости не стало. Вот так…

У меня где-то сохранилась, надо только найти, запись одна интересная. Это было где-то за год-два перед его смертью. Я пытался организовать ему поездку в США, готов был оплатить приезд его и чтобы он, значит, попел там на Брайтоне в ресторанах. Но там надо было, чтобы кто-то это подхватил, чтобы был человек, который этим занимался, потому что это не мой бизнес, я в этом ничего не соображаю. Надо же было снимать зал, афиши печатать, рекламу давать, ну, много чего. Было много обещаний от всяких брайтонских «жуков», много разговоров. И пока все это обсуждалось я приехал к Косте домой, привез HD-камеру, он взял гитару, пропел попурри, а я снял все это. Он там обращается к приглашающей стороне как бы: «Привет, друзья на Брайтоне! Для вас поет Костя Беляев…». Ну, и спел там свои эти любимые «колесики мои-таки сопрели» и прочее.

Я привез эту кассету, показал, но эти аферисты ничего не сделали, к сожалению. В общем, это, пожалуй, всё, что я мог бы рассказать про Костю. Много было разного, всего не перескажешь, потому что сорок с лишним лет прошло, и всё уже стирается в памяти, стираются события, стираются лица, уходят люди…
Но буду рад, если кому-то мой рассказ доставил удовольствие. До новых встреч! Спасибо!

С Виктором Тереховым беседовал Максим Кравчинский

ДЛЯ SPECIALRADIO.RU
февраль, 2017

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Терехов Виктор
« Ответ #2 : 01 Август 2020, 14:49:56 »
Занесено в каталог.

 

Яндекс.Метрика