Сидел я недавно в одной северной зоне. Ничем особым она не примечательна, разве что начальство там сплошь нервное и боится, когда зеки жалобы пишут. Хотя сейчас везде так. Даже в понятия арестантские пункт ввели, что жалобы на ментов наносят вред общему движению. Но не про это сегодня речь пойдет. Самое интересное в той колонии было то, что в десятке метров от нашего барака располагался отряд ВИЧ-инфицированных. Вот они, по сравнению с нами, жили как белые люди.
С иглой на перевес
Начать надо с того, что в свое время нашим правительством было сделано заявление о том, что Россия теперь самостоятельно будет снабжать больных СПИДом лекарствами. Только почему-то такие лекарства поставляют только в места лишения свободы. Да и то, несмотря на заявления, поставляют их все равно иностранцы. На воле же российские деньги, выделенные на программу борьбы со СПИДом, почему-то уже закончились.
На содержание одного больного нужно минимум пятнадцать тысяч долларов в год. В нашей стране такую помощь получают полторы тысячи больных, а нуждаются в лечении почти миллион. Короче, «вичевые» сейчас могут выжить только в зоне. Или нужно иметь спонсора-миллионера. При приеме лекарств болезнь не исчезает, но зато можно жить довольно долго.
Посмотрел я на наших типа больных соседей. Начать с того, что за много лет никому из них даже плохо не стало. Кормили их как на убой. Наши пайки сотрудники разворовывали. Больным же давали шикарное питание. Мясо, курицу, рыбу, молоко, творог, яйца и прочие деликатесы. Им на одиннадцать человек выделили отряд. В таком же помещении обычно 150 осужденных обитают, в жуткой тесноте. Но «вичевые» были постоянно всем недовольны, строили из себя блатных, хотя практически все сели за наркотики и, по правильным понятиям, не должны были пользоваться уважением братвы. Но сейчас и братва почти вся такая же.
Сотрудники больных просто боялись. Они не знали, что если не вступать с «вичевыми» в половые контакты, то и не заразишься от них. Но наши больные вели себя очень агрессивно. Вечно таскали с собой швейные иголки, не запрещенные распорядком, и, если сотрудник к ним приближался, орали, что сейчас уколют себя, а потом его. При такой постанове наши блатные весь запрет прятали в ВИЧ-бараке. Там же проводили сходняки, пьянки, судилища над «запоровшими косяк».
Раз в полгода по приказу начальника в больничном отряде проводили обыск. Он больше смахивал на войсковую операцию. В зону заводили роту охраны в полном облачении. Человек тридцать сотрудников в касках, бронежилетах, со щитами, дубинками, газовыми баллончиками оцепляли барак. Наши инспектора, также надев полную защиту, с ужасом на лице проводили обыск. Причем шли к этим одиннадцати наркоманам во время пересменки, двумя волнами. Несколько раз при изъятии спиртного и сотовых телефонов завязывались потасовки. «Вичевые» кололи себя в руку иглой и с руганью бросались на инспекторов. Те отчаянно защищались всем коллективом при поддержке роты охраны, лишь бы только их не укололи. Дело в том, что «вичевого» нельзя посадить в штрафной изолятор - им положен больничный режим. Дошло до того, что эти больные сами выбирали себе завхоза, хотя на эту должность всегда назначает администрация. Начальник отряда сам от них сбежал, боясь расправы. Сотрудники отказывались приближаться к их бараку, и шмоны там прекратились.
А где же «гласность»?!
До определенной поры я только радовался, что хоть кто-то вертухаев строит и держит в страхе. Даже стал бывать у «вичевых» в гостях. Пил с ними чай, в общем, поддерживал нормальные соседские отношения.
Все изменилось после того, как стало известно, что эти парни прибалтывают здоровых «петухов», которые у них убираются и имеют и имеют их во все дыхательно-пихательные отверстия. При этом наказывают «опущенным» сохранять «тайну секса». Иначе как злобным террором такую политику не назовешь. Вот она - мораль наркоманов: раз я заразился, то заражу и остальных.
Я не одобряю однополые сексуальные контакты, но многие осужденные не брезгуют ими. Естественно, в активной роли. Самое удивительное, что многие секс-страдальцы еще и с женами на длительные свидания ходят. Бисексуалы, чтоб их разорвало!
Полгода зона не знала, что «вичевые» пользуют общих «петухов», которые потом «обслуживают» остальных сидельцев. Сколько таких «законтаченных» за это время освободилось или сходило на длительные свидания с женами, не счесть.
Дальше начались странности. Из тысячи осужденных один я «поднял волну» - явился к «хозяину» и сказал, что нужно завязывать с распространением смертельной заразы. Начальник принял меры. Ко мне тут же явились «вичевые» и начали меня пугать. Объяснил я им, что на их фортели плюю, а сунутся с иголкой - завалю. Жить они хотели, потому и отстали.
Блатные к тому времени на меня влияния не имели и не могли «наехать». Просто подошли и нормально побеседовали. Удивительно, оказывается, многие из них знали, что «петухи» оказывают секс-услуги «вичевым». Народ не видел в этом ничего страшного. Более того, здоровые парни, которые хорошо знали, что такое СПИД, сами «пользовали» тех «обиженных».
Они посоветовали мне не поднимать панику, типа, начальник обозлился и может сфабриковать на меня уголовное дело, подкинув наркоту или сочинив рапорт, что я на сотрудника напал.
Написал я статью в газету. Отправить легально ее было невозможно. Начальство следило, чтобы от меня не уходила корреспонденция на волю. Даже блатных оно к этому подключило. Продажные смотрящие созвали сходняк и объявили, что расконвоиникам запрещено брать от меня письма и тайно выносить на волю, также как и освобождающимся. Никому не нравилось, что я пишу для прессы и освещаю некоторые стороны жизни в MЛC. Дошло до того, что мои статьи «отсидевшие звонком» выносили в прямой кишке, запаяв их в полиэтилен.
О силе печатного слова
Но я все равно недооценил оперов. Они подвели ко мне своих осведомителей. Сексоты набились в друзья и после случая с «вичевыми» предложили свои услуги по нелегальной почте. Отдал им корреспонденцию. Ее до этого всегда благополучно вывозил на машине расконвойник. Но именно с моей статьей его и запалили.
Через два часа меня дернули в штаб. У начальника после прочтения моей писанины случилась истерика. Он визжал на зам. по КиВР, чтобы тот написал про меня плохую статью в «Красную звезду». Майор признался, что не умеет писать. Вернее, грамоту он знает, но в статьях не силен. Мне же лично начальник хамить не стал, чтобы не выслушивать такой же ответ. Он знал, что оскорблять себя я не позволю. Оказался я в штрафном изоляторе. Раньше я знал, что сотрудники не любят своего начальника, но чтобы так!
Прапора меня не стали обыскивать, оставили теплые вещи. Откинули нары, позволили спать днем, предупреждая о приближении высоких чинов.
Дело принимало скверный оборот. «Вичевые» продолжали заражать народ. Своего я не добился. Немного подумав, я принял меры, пусть и компромиссные, но действенные.
Еще в начале срока я заметил, что высокопоставленные сотрудники плохо воспринимают слова, но нормально реагируют на рукописный текст. Попросил я у прапорщика бумагу с ручкой и написал заявление начальнику. Вернее записку, где предложил следующий вариант: он вывозит «вичевых» в зоновскую больницу, где их, по идее, и нужно содержать.
Всех, кто вступил в сексуальную связь с «законтаченными» «петухами», нужно проверить. Ну а про прессу сказал, что пишу туда весь срок - все равно номер учреждения в газете не указывают. На любые разоблачения наши люди и надзорные органы не реагируют. Сколько раз в СМИ передавали, что тот-то - взяточник или преступник. В конце концов можно открыть список самых богатых людей мира и обнаружить там наших чиновников. И никому до этого дела нет.
С другой стороны, даже если против меня будет сфабриковано дело, меня вывезут в другое учреждение или оставят в этом. Все равно я смогу писать, вплоть до Москвы. Лучше разобраться самим. Ведь то, что произошло, ужасно. На утреннем обходе я отдал записку дежурному. Вскоре меня амнистировали из ШИЗО. Не досидел я тринадцать суток.
На следующий день один наркоман из здорового контингента напал на меня в спортзале. Ему дали много герыча, чтобы меня завалил. Ничего у наркомана не получилось. Еще через день в зону ввели спецназ, роту охраны и усиленную смену наших сотрудников.
ВИЧ-инфицированных в полном составе вывозили спецэтапом на машине. Парни поняли, что с ними не шутят, и не кипишевали. Тем более что «маски-шоу» рядом. Да и везли их на больничку, считай, в новый «дом отдыха». Ну а я из-за своих выступлений так и не освободился досрочно, несмотря на свои приличные гонорары и ходатайства редакторов известных газет.
Федор Крестовый.
