Прибытие новичков в колонию - праздник для местной блатоты
Только прилег на шконку и начал в пятый раз перечитывать книжку - подошли смотрящие и предложили приобщиться к их «братству». От скуки согласился. До сих пор плююсь. Блатота не может позволить себе сидеть и отдыхать. Нужно наводить «движуху», чтобы образовалась нормальная «положуха». Смотрящий за зоной Трофим с пристяжью и со мной направился навестить этап. В принципе, смотрящие могли пройти в карантин открыто - негласное разрешение «хозяина» на это имелось. Но нужно колотить понты перед «мужиками», типа, рисковать за общее дело.
Потому главшпан с близкими терпеливо ждал ухода за зону начальника. Засылал шнырей посмотреть - тихо ли в колонии. Наконец понты колотящие и я, шифруясь и оглядываясь, зарулили в нужную локалку. Нас свободно запустил завхоз карантина, но, зная правила игры, этот «козел» поворчал: «Парни, только быстрее. Иначе мне влетит».
Его причитания проигнорировали, а могли и глаза набить - для антуража. Новички после заселения привычно разбились по мастям. Ранее судимые отлично знали свой статус. «Петухи», «черти» и шныри - тоже. Первоходы пока считали себя «мужиками», так как еще не успели напороть «косяков» или их не приблизили к себе блатующие.
«Привет братве, достойной уважения!» - с таким возгласом Трофим решительно вошел в спальную секцию. Очень хитрое приветствие - вроде и вежливость проявил, но не поздоровался со всякой нечистью.
Народ сразу понял, кто к ним пожаловал. Главшпан не стал разводить интригу: «Короче, я загружен за зоной. Погремуха Трофим. Кеша смотрит за карантином, Кипишь - за общим (меня он представил как братву, почему-то во множественном числе). В колонии все наше, ход - "черный"!»
Кеша царским жестом, как свое кровное, сразу вывалил на выдвинутый табурет пакет чая и курева: «Кто нуждается, разделите по-братски или пользуйтесь по мере надобности». Оделили с общака всех, невзирая на статус и косяки - так положено «греть» вновь прибывших. «Мужики» оживились, закурили, послали гонца вскипятить воды, чтобы заварить чифиру.
«Торпедоносцы» на параше
К Трофиму подвалили два рецидивиста. Редко так случается, но они хором сказали: «Уважаемый, у нас до тебя секретное дело». Трофим про себя, наверное, покрыл их матом, но кивнул на заветную дверь. Троица уединилась в туалете. Еще и на шухер атасника поставили, чтобы не мешали. В умывальнике один рецидивист пояснил: «На пересылке братва поручила нам доставить в зону малявы. Мы их пронесли через шмон в непалимом загашнике». Через тонкую дверь весь карантин слышал их базар. Трофим давно это понял и велел: «Доставайте».
«Почтальоны» взгромоздились на унитазы и начали тужиться себе в руку. У одного процесс дефекации проходил без затруднений. Другой стонал, как роженица- героиня: «Уй, зараза, два дня терпел, а теперь никак!» Наконец и этот страдалец выдавил из себе «торпеду».
Записки были запаяны в полиэтиленовые контейнеры. Естественно, их пришлось долго отмывать под краном. После Трофим разорвал обертки и рассортировал малявы. Некоторые были адресованы конкретным арестантам, другие лично ему.
Самое поганое, что после такой возни и телодвижений в записках не сообщалось ничего серьезного. Потому что их легко спалить, как спалил тот зек на шмоне в бане. Писали типа: «Как сам и как дела?» Да и зачем что-то писать, если у блатоты есть сотовые, но у «мужиков» их нет? Вот для них и работала такая «дорога». Противно, но традиция требует.
Еще противнее и дискомфортнее приходилось самим «почтальонам». Они тоже знали, что с ними передают «порожняк», но отказаться от почетной миссии не могли. Поручение братвы - святая обязанность.
В спальной секции тем временем все проходило по установленному сценарию. «У кого какие трудности?» - поинтересовался Кеша. Один мужичок несмело спросил: «Мне бы конвертик с марками. Домой отписать, чтобы мои знали, где я». Кеша покровительственновыпендрился: «Зачем конверт, на - звони!» Изумленные мужики получили сотовый телефон. Смотрящий на всякий случай напомнил: «Базарьте не долго и только по теме. Хотя там все равно сто рублей на балансе осталось».
«Сладкий пассажир»
Кипишь тем временем заприметил одного богатого «пассажира». Молодой парень держался в стороне, не лез к общаковому куреву с чаем, потому как сам курил американские сигареты, и на тумбочке перед ним стоял дорогой кофе с шоколадками. Этот «пассажир» мог много жертвовать на общее, да еще и самим смотрящим делать хорошие подгоны.
Тут как раз Трофим из туалета выплыл. Он тоже сразу положил глаз на состоятельного и потому обратился к нему: «Слышь, бродяга, ты кто по жизни?» Тот, к кому обратились, задумался на минуту, а после смущенно выдал: «Студент я».
Присутствующие громко засмеялись. Только авторитеты сохраняли серьезность. Трофим повысил голос: «Хватит скалиться - видите, человек не волокет по жизни». Мужики заткнулись. Тогда Трофим продолжил прощупывание богатого новичка: «Ты по какой сел? Где раньше чалился?» Парень, видя поддержку, приободрился и поведал свою историю: «Я студент пятого курса МГУ. Специальность - филолог. Осужден за два стакана анаши. Купили у африканцев, а они нас сдали - вот и получил четыре года - меньше меньшего предела. Сидел до этого в Волгограде, но родители подсуетились и перевели сюда. Здесь, говорят, спокойнее».
Все засиженные были наслышаны про волгоградские зоны, но для поддержания разговора и для того, чтобы показать, как здесь круто, Трофим спросил: «Расскажи, как там сидится?
Говорят, сплошной праздник?» Студент скривился, словно от зубной боли, и его прорвало: «Ага, постоянное веселье. Через эти праздники людей ломают хуже, чем в концлагере». Главшпан вынес решение: «Ты правильный "пассажир". Прошел через такое и остался человеком!» Участь студента решилась. Он стал близок к братве, а братва - к его передачам и баулам.
Припутав «сладкого пассажира», блат-комитет поймал хорошее настроение. Трофим увидел старого знакомого каторжанина: «Здорово, Спецурик. Чего так быстро вернулся? "По зеленой", что ли, ехал?». «Особист», польщенный вниманием, ответил: «Да уж, "по зеленой". Если б не случай, я бы еще месяц на пересылке киснул».
Убил дяденьку лопатой...
Чифир закончился. Народ пробило на базар. Самое время присмотреться теперь получше к новичкам - кто чем дышит. Блатные совсем не собирались уходить из карантина, надеясь найти еще несколько «сладких» и поговорить на свежие темы. Но появился завхоз и отозвал смотрил: «Парни, там дежурный звонил. В пятом отряде ЧП. Вас просят». Мы сразу подорвались и свалили.
Это хорошо, иначе бы точно заржал или убил кого-нибудь. Чрезвычайное происшествие случилось не в самом пятом отряде, а с участием его осужденных. Один «обиженный» убил другого «обиженного» - заколбасил его лопатой, после чего, всего искромсанного, долго пытался повесить на осветительном столбе на глазах малочисленных очевидцев - заключенных и охранника с вышки.
Автоматчик и позвонил в дежурку. Инспектора взяли убийцу с поличным в том момент, когда он наконец-то засунул в петлю убитого. Только находчивый «петух» пер в отказ и выдавал, что он никого не вешал, а наоборот, пытался снять суицидника. Вот только ему помешали это сделать жестокие вертухаи. Спрашивается, при чем здесь смотрящие и я? Но блатные, науськанные начальником, провели в каждом отряде сходняк и еще раз запретили арестантам убивать друг друга. За ослушание обещали жесткий спрос. Только что-то я не слышал, чтобы блатота наказала хоть одного убийцу. Его ведь в другую зону и с новым сроком переводят.
Мнительным становлюсь. После того как насмотрелся на растерзанного покойника, пошел на обед. В столовой полгода не давали натурального мяса. А тут оно попалось в супе. Еще и вкус оказался сладковатым. Может, от гнилой свеклы, конечно, но в голову полезли кошмарные мысли.Нет, я тоже, как все здесь, с ума сойду. Продолжу в следующий раз.
Игорь Залепухин.
