Как «кухонному боксеру» в зоне нос приклеили.
Было это еще в прошлом веке, при прежнем строе, при советской власти. Мотал срок в одной из колоний нашей необъятной страны простой советский гражданин. Звали его, ну, скажем, Иван Сидорович Мухин.
По жизни и по масти был он нормальным «мужиком», если бы не пьянка. Сел Мухин во второй раз за пьяную драку - бригадиру на заводе морду набил. А тогда за хулиганство хорошие сроки давали. Это сегодня - так, пальчиком только грозят. К слову, первый срок Мухин заработал за то, что собственную тещу побил. А та заявила и заяву не забрала. Посадила зятя. И стал он тем, кого на зоне называют «кухонным боксером».
Вкалывал себе Мухин на рабочей зоне в цехе, план выполнял и перевыполнял, на условно-досрочное старался. Слесарем вкалывал, как и на воле раньше. Жене письма писал, свиданку заработал честным трудом и примерным поведением. И вдруг беда приключилась с ним.
В тот день отошел он от станка на минуту, и надо же было такому случиться: шел мимо окна, а в окно в тот момент словно что-то бросили со двора. Стекло вдребезги, осколки на Мухина. Один осколок чиркнул по носу - чуть не отрезал нос напрочь.
ЧП! На шум бежит начальник цеха из вольнонаемных. Аж побелел весь. Ведь ему теперь сколько отписываться придется. И не факт, что премии не лишат и отпуск на зиму не перенесут. Но это мелочи - сам под суд может загреметь.
Пока зеки кровь перекисью останавливали на носу осужденного слесаря Мухина, начальник цеха, держась за сердце, судорожно соображал: как все это в бытовую травму перевести? Да никак! Конвой надо вызвать - в больницу осужденного надо. А конвой увидит разбитое окно... Написать докладную, что по пути с работы зек травмировался. Опять-таки - конвой! Кто ж на себя такое возьмет? Придется писать объяснительную, составлять акт и готовиться к худшему.
Стоит так начальник цеха, работа мысли на лице видна. Подходит к нему старенький, щупленький зек и тихо говорит лепилу надо. Бориса Федоровича. Начальник цеха не возьмет в толк. Про лепилу он понимает - сам знает, что врача надо. А вот кто такой Борис Федорович - не знает. Нет в зоновской санчасти такого.
Тут старый зек ему на ушко что-то шепчет - и лицо начальника цеха проясняется. Спешит он на склад и возвращается с несколькими тюбиками клея БФ. Так ему заслуженный ветеран зоны сказал.
По возвращении начальника цеха засиженный арестант приклеивает Мухину нос на место клеем. А весь оставшийся клей начальник цеха разводит водой в нужной пропорции (у нас народ из воздуха выпивку добывать умеет!), добавляет соли и взбивает с помощью сверлильного станка, как в миксере, вставив палку. Когда клейкая масса налипает на палку, ее выбрасывают. А то, что получилось, в виде «огненной воды» подносит Мухину. Ну, и старому зеку, который всех -пластической хирургии» научил. И себе - в компенсацию морального вреда.
Кто его знает, может, руки у старого зека чудодейственными оказались, но прижился нос Мухина на старом месте. И до конца срока начальник цеха ему и старому зеку клей БФ поставлял - для изготовления «лекарства» для внутреннего потребления. Правда. Мухин вскоре по УДО вышел - снял груз с души начальства вольнонаемного. К слову, он после окончательного освобождения больше на зону не попадал. Выпивать не перестал, но кулаки больше в ход не пускал.
