В этом году в России революционные юбилеи - 20 лет назад президент страны Борис Ельцин чуть не устроил гражданскую войну, расстреляв парламент, а 15 лет назад вооруженное смещение Ельцина готовил уже генерал Лев Рохлин. В этих случаях все стороны крайне рассчитывали на помощь военных. А вот о заключенных никто не думал.
А ведь это большая сила, как и собственно тюремщики - люди, между прочим, в погонах. Представим ситуацию, что в России, не дай Бог, конечно, опять возникнет напряженная политическая ситуация. И что будет, если одна из политических сил захочет использовать как пушечное мясо людей по ту сторону шлюза. И, конечно, вспомним кое-что из недавней тюремной истории.
«Веселые девяностые»
В последние пару десятилетий к осужденным было мало политического внимания. Да, особо крупные бунты освещали СМИ и обильно расплодившиеся правозащитники, но широкого общественного резонанса такие события не вызывали. Что и говорить, осужденные не слишком-то интересны политикам по самой что ни на есть банальной причине - они не имеют права голоса (им обладают только следственно-арестованные граждане).
Тюрьмы в широком смысле этого слова любит посещать только бессменный лидер ЛДПР Владимир Жириновский. Кстати, отмечу, к слову, что зеки его уважают. Лично видел подобные встречи. Но такая аполитичность в отношении осужденных была не всегда.
Самые массовые политические бунты гремели в СССР с 1989 по 1991 годы. Бунтовали несколько сотен колоний по всему Союзу. Особенно много таковых было в РСФСР и УССР. Некоторые колонии даже перешли на «самоуправляемость», так как сотрудники просто покидали спецучреждения. Их авторитет был на нуле. Сказывался общий голод и дефицит продуктов на всей территории страны. СССР распадался, население стремительно нищало, и всем было не до зеков, которые натурально голодали. Их требования были политическими вовсю - к примеру, убрать, а то и посадить Михаила Горбачева.
Не исключался вариант, что зеков придется усмирять армейскими подразделениями. В итоге уже в 1990-е годы власти все-таки вернули зоны под свой контроль, и зеки политикой больше не занимались. Но в конце 1980-х годов, когда политикой интересовалось абсолютно все население Союза, это еще понятно. Однако даже во времена застоя осужденные, оказывается, выдвигали политические требования.
Бунт в юбилей вождя
К примеру, в 1970 году СССР торжественно и массово отмечал 100-летие со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Осужденные всей страны в связи с этим крайне рассчитывали на массовую амнистию. И такие намерения у власти действительно были - все ж какой праздник-то! Однако «холодное лето 53-го» все еще было свежо в воспоминаниях. И власти, и население прекрасно помнили, какой колоссальный скачок преступности произошел тогда после масштабной бериевско-ворошиловской амнистии. Вот и побоялись повторения той истории.
Зеки были крайне раздражены. В итоге в середине мая 1970 года по исправительно-трудовым учреждениям страны прокатилась волна беспорядков. Особенно отличился город Тольятти. Вечером 21 мая в ИТК №16 и №7 УВД Куйбышевского облисполкома начались массовые беспорядки. Примерно в 20 часов заключенными было совершено нападение на часового поста №1 Киселева, а затем на помещения камерного типа и штрафные изоляторы. Освободив из них заключенных, участники массовых беспорядков подожгли ряд построек на территории колоний.
Формальным поводом к бунтам послужило ранение в ногу заключенного колонии ИТК-16 Чернышова, который пытался выломать доску в заборе колонии. Большая группа заключенных, выкрикивая оскорбления в адрес стрелявшего Киселева, унесла Чернышова в медпункт, а, вернувшись, стала бросаться в часового камнями и палками. Согласно материалам уголовного дела организаторами бунтов стали 11 злостных нарушителей тюремного режима. Они собрали вокруг себя группу уголовников общей численностью более сотни человек. Заключенные Мочальников и Васюк залезли на крыши бараков 2-го и 9-го отрядов и свалили четыре печные трубы, которые были разобраны на кирпичи и использованы как оружие против сотрудников колоний. После этого группа заключенных во главе с Александром Богачовым подожгла забор, который разделял промышленную и жилую режимные зоны, после чего разгромила ограждения ПКТ и ШИЗО. Были освобождены более чем 40 злостных нарушителей тюремного режима.
Через некоторое время в промышленной режимной зоне колонии заключенные нашли склад со спиртосодержащими жидкостями, и многие участники беспорядков вскоре оказались в состоянии сильного алкогольного опьянения. Бунт возглавили Александр Богачев и Александр Яхонов. Они призвали всех участников беспорядков идти в соседнюю колонию ИТК-7, которая была отделена от ИТК-16 двойным ограждением. Толпа свалила ограждение и освободила из тамошней ШИЗО 19 нарушителей тюремного режима, в том числе и смотрящего Михаила Феоктистова. После этого уголовники убили контролера штрафного изолятора, старшего сержанта Трофима Ронжина, а затем подожгли помещение ШИЗО. Затем в течение получаса на территории колоний №16 и №7 участники беспорядков подожгли здания штабов, склады, медицинский пункт, магазин, столовую, несколько бараков. Главари вместе с наиболее активными приспешниками начали избиение членов внутреннего актива колоний.
Начальник ИТК-16 Гуреев, прибывший на место происшествия вместе с замполитом Брунером и начальником оперчасти Костюком, попытался разрешить ситуацию мирным путем, однако уголовники напали на них. Гуреев, Брунер и Костюк получили телесные повреждения и были доставлены в больницу. Общее число бунтовщиков достигло 500 человек. К полуночи начальник УВД Куйбышевского облисполкома Василий Чистяков издал приказ о проведении специальной операции. В подавлении бунта приняли участие солдаты и офицеры с автоматами и служебными собаками. Увидев их, заключенные добровольно разошлись по уцелевшим баракам.
Впоследствии трое организаторов бунтов - Михаил Феоктистов, Александр Яхонов и Александр Богачев - были приговорены к высшей мере наказания - расстрелу. Остальные 29 подсудимых были приговорены к срокам от 2 до 15 лет. Однако моральная победа осталась за осужденными. Власти реально испугались, что затрясет все союзные зоны, и в конце 1970 года все-таки объявили довольно внушительную амнистию.
Сотрудники не могут оказать сопротивления
Как видим, бунты в колониях технически совершаются довольно-таки легко. Дело в том, что буквально нескольким десяткам сотрудников приходится управлять несколькими тысячами осужденных, которые есть народ нервный и непредсказуемый. К тому же, в отличие от советских времен, в периметре зоны или же в помещении СИЗО сотрудники не имеют права носить оружие. Разрешено только такое спецсредство, как ПР-73.
Естественно, что при бунте сотрудники не могут оказать никакого сопротивления. Подавляет бунт уже тюремный спецназ, который, безусловно, вооружен. Таким образом, если по России пройдет «прогон» о массовом неповиновении, мало не покажется. Сотни спецучреждений станут по факту «самостийными»: на такую ораву зеков, а всего их сейчас отбывает наказание около семисот тысяч, никакого спецназа и ОМОНа не хватит. Придется подключать армию, что натурально попахивает гражданской войной.
Как видим, осужденные легко могут оказать большое влияние на политическую и криминогенную обстановку во всей стране. Более того, в северных частях России концентрация зеков выше, а армии и полиции - ниже, чем в целом по стране. Там осужденные могут захватить целые города.
Власть предохраняется
Почему до сих пор в новейшей российской истории не было массовых бунтов с политическим окрасом? Несмотря на тяжелые годы, в России, особенно до последнего времени, острота политической борьбы была, как при советском застое. Но как только экономическое положение страны ухудшится, а это может произойти в любой момент, так как сырьевая экономика стабильностью не отличается, многие оппозиционные силы могут использовать «зековский фактор». Скорее всего, власть это понимает и как может предохраняется.
Так, многим непонятно, зачем содержать большое количество чисто тюремных спецназов во всех регионах России. Притом, что бунты сейчас крайне редки. Однако подобные вооруженные формирования и должны грудью лечь на амбразуру, если случится худшее. Но опять-таки подчеркну, что массовые бунты осужденных, связанные между собой едиными политическими требованиями, могут осуществиться только при резком ухудшении состояния экономики страны, которое ударит по широким слоям населения, к которым зеки, безусловно, относятся.
«Титульных» воров не осталось
Не случайно и то, что в последнее время в России идет дискредитация института воров в законе. Фактически в организованном и не очень преступном мире они становятся неким архаизмом - милым преданием старины. Не говоря уже о том, что кто-то еще и ведет отстрел воров. Покойные ныне Дед Хасан и Япончик были чуть ли последними «законниками», чье слово имело вес на всей территории России. Такая «зачистка» воров как раз и говорит о понимании властями ситуации - только «прогон» о бунте от очень авторитетного вора может подвигнуть десятки и сотни тысяч зеков на массовое неповиновение.
Кроме того, из-за обострившихся межнациональных отношений основные массы заключенных могут просто не послушать того или иного кавказского вора в законе. А «титульных» воров уже практически и нет. Как видим, предпосылок для массового бессмысленного и беспощадного бунта осужденных не так уж и много. Однако чего только не бывает.
Игорь Сахаров, бывший сотрудник ГУИН (предшественник ФСИН) России по Петербургу и Ленинградской области:
- Я работал в системе в 1980-1990 годы, и ситуация в колониях была довольно-таки напряженная. Вспыхивали порой и бунты, правда, их не поддерживал весь спецконтингент. Бунтуют, как правило, отрицательно настроенные осужденные, они любят «играть в тюрьму». Могут ли они спровоцировать бунт, который охватит всю тюремную Россию? Я в этом сомневаюсь, хотя в нашей жизни ничего до конца исключать нельзя.
На мой взгляд, сотрудники ФСИН не совсем готовы к массовым и кровавым беспорядкам. Их практически не тренируют, не ставят в условия повышенного риска. Не на высоте сейчас и психологическая подготовка сотрудников. А ведь находиться без оружия с сотнями опасных преступников нелегко. Инцидент может случиться в любую секунду. А вот тюремные спецназы, на мой взгляд, доказали и свою необходимость, и свою профпригодность. Там работают люди, которые действительно обучены силовым действиям в специфическим условиях СИЗО либо ИК. Думаю, что они предотвратят потенциальные бунты любой степени опасности.
Евгений Соломонов
2015
