Тюремный быт — это предмет отдельного разговора. В разных тюрьмах разные порядки и разная степень свободы, хотя есть и много общего. Я расскажу о собственном опыте.
Камеры внутри напоминают китайские общежития (видел я когда-то, еще по свободе, такие фото в инете). Многоярусные нары, везде по стенам, по шконкам чего-то навешано: вещи, пакеты, полотенца, провода, веревочки для сушки и коробочки для разной мелочи, фото родных, телевизоры, иконы...
Подвешено все, потому, что катастрофически не хватает пространства. Под нарами тоже все забито сумками.
Узкие, иногда до невозможности, проходы. Где-то в уголке, на аккуратно разложенной спирали, готовится еда, кто-то спит, кто-то испражняется, кто-то играет в нарды, кто-то просто лежит. Муравейник, короче, и чем больше хата, тем больше муравейник.
Основной круг бытовых вопросов, которые волнуют зеков: сделать нормальную шконку (шторочки, пара-тройка матрасов, пара подушек, полочка), наладить нормальное питание (регулярные и хорошие дачки, покупка продуктов у кухонных козлов, электроспираль, кастрюля, сковородка), загнать в хату развлечения (телевизор, радио, DVD, игровые приставки, мобильный интернет, нарды, карты, домино, шахматы), обустроить камеру (ремонт, душ, вентиляторы-кондиционеры, холодильник), организовать мобильную связь и общение с волей.
Естественно, возможности у всех разные, и если большинство зеков будет радо уже тому, что им дадут поспать восемь часов и поесть что-нибудь «не с продола», то некоторые обустраивают хату почти на уровне номера люкс. Но это и на свободе так, а особенность тюрьмы в том, что любая деятельность в ней осложнена всевозможными запретами. По-сути, администрация учреждения на уровне инстинктов стремится свести любую активность заключенных к минимуму.
Поэтому всякая инициатива со стороны зеков воспринимается как лишний напряг, за который, естественно, требуется им (администрации учреждения) материальная компенсация. Нет, официально это, конечно, не декларируется, но по факту все обстоит именно так. Для них, идеальный зек — это зек, доставляющий как можно меньше проблем. Ничего не требующий, терпеливый до бесконечности, покорно жрущий, что дают и помалкивающий в тряпочку.
Взрослых людей пытаются поставить в положение детей. Ведь запрещено в тюрьме практически все. Проще сказать, что разрешено, чем рассказывать, что запрещено. Запрещены ножи любого вида (это естественно), стеклянная посуда, консервы в металлических банках, скоропортящиеся продукты, спиртосодержащие лекарства, уксус, йод, дрожжи, крупы, мука и вообще любые продукты, требующие длительной термообработки, а, соответственно, и кастрюли, сковородки, нагревательные приборы в любом виде (кроме кипятильников), а также гантели (даже самодельные из пластиковых бутылок и песка), боксерские лапы, любые палки, скакалки, свежая пресса и даже часы... Причем официального и общедоступного перечня запретов нет, что, естественно оставляет огромное поле для произвола и самоуправства.
Перечня разрешенных предметов и продуктов тоже нет, но точно разрешены телевизоры, книги, продукты длительного хранения и быстрого приготовления, чай, кофе, сахар, одежда и обувь (в тюрьме практически любая, на зоне обычно только черного или темного цвета), постельные принадлежности, одноразовые бритвы...
Условно, все запреты можно разделить на две основные группы. Первая — направленные на безопасность тюремного персонала и самих зеков. Т.е. запрещено все, что можно использовать как оружие или то, из чего зеки когда-либо делали оружие. Вторая — это различные вещи или продукты, создающие потенциальные или реальные проблемы администрации.
Нагреватели — потому, что повышают расход электричества и создают пожароопасную обстановку в переполненных хатах. Продукты, требующие приготовления, — потому, что для их приготовления нужны эти самые электронагревательные приборы. Алкоголь, потому, что пьяные зеки — это агрессивные зеки и т.д. и т.п.
Но проблема в том, что человеческая фантазия безгранична и для того, чтоб добиться полной безопасности и покоя тюремного персонала, надо посадить голого зека в голую бетонную камеру. Что, естественно, невозможно. Во всяком случае, в массовом порядке и надолго. Поэтому жизнь в тюрьме — это компромисс между реальной обязанностью администрации обеспечить зекам нормальные бытовые условия, тайным ее желанием ни хрена не делать в этом направлении и броуновским движением зековской активности.
Впрочем, искать какую либо официальную логику в тюремных запретах бесполезно. Какая логика, например, в запрете на газеты и часы? Все строится не на логике, а на вполне понятном русскому человеку принципе: «Мы вам можем запретить все, что захотим, но мы ж не звери, и за небольшую (все равно у вас больше нет) благодарность можем кое-что разрешить».
Этим же принципом определяются возникающие проблемы и способы их решения. В тюрьме нельзя, как на свободе, выйти в магазин и купить необходимую вещь или продукты, невозможно заработать деньги, чтоб удовлетворить возникшие потребности. Поэтому приходится либо ограничивать себя, либо жить за счет других (если умеешь), либо сидеть на шее у родных, а значит звонить (а мобилки ведь тоже запрещены), договариваться о передачках, потом договариваться с персоналом тюрьмы или объяснять родным, как и с кем порешать, чтоб зашли такие полузапреты как, например, майонез, сырое мясо, рыба и т.п.
Платить, чтоб разрешили занести элементарно необходимые и привычные вещи. Потом платить, чтоб не отшмонали эти же вещи. Причем платить деньгами, которые тоже являются запретом.
Проблем и коррупции было бы гораздо меньше, если бы нормально удовлетворялся хоть минимальный уровень человеческих потребностей. А то ведь, нет. Еда такая, что современному человеку жрать можно только с большой голодухи. Зимой в хатах холодно, влажно и не хватает свежего воздуха. С баней могут быть перебои, а летом одной помывки в неделю вообще недостаточно (особенно если занимаешься спортом), прачка только за деньги, короче, все плохо, но можно сделать и все хорошо. За сравнительно небольшую плату. И всем действительно хорошо. Реально всех это устраивает. Ведь если б все было по-закону, то уууу... хоть волком вой. Пропало бы много хорошего. Например, мобильная связь. А это — жизнь.
Запрет мобильной связи в тюрьме, под тем предлогом, что зеки, мол, могут с ее помощью готовить новые преступления или побег — полный маразм. В реальности этот запрет приводит лишь к дополнительным поборам. При нашей системе (да и не только при нашей) те, кому действительно понадобиться мобильная связь для преступления, найдут ее без проблем, а на практике, для большинства зеков это лишь способ не потерять эмоциональную связь с родными и близкими. Это возможность почувствовать ритм свободной жизни и не забывать, что ты тоже рано или поздно окажешься на свободе. Вообщем, мобила — это все. Лучше поголодать, чем остаться без связи.
Поэтому мобилки — это особая и важная забота. Как занести, как и когда использовать, где спрятать.
Спрятать... Ооо! Это супертема. Когда я выйду на свободу, я смогу спрятать все, что угодно и где угодно. Вы даже не представляете, сколько возможностей скрывается в окружающих предметах!
Но, это так, лирическое отступление.
Так вот, все тюремные бытовые проблемы решаются в свойственной нашему менталитету манере. Если нельзя, но очень хочется, то можно. За небольшие, кстати, по вольным меркам деньги. Например, за двадцать гривен (это примерно 2,5 $) закроют глаза и на электроспираль и на кастрюли-сковородки в хате. Нет денег — можно расчитаться сигаретами, нет сигарет — заберут все вышеназванное «на голубом глазу», с улыбкой на устах и пламенным девизом: «У нас коррупции нет».
Коррупция в тюрьме — это тема отдельного разговора. Ведь нет ничего проще и безопасней, чем брать деньги с зеков. Тут менты с видеокамерой из засады не выскочат, жаловаться никто никуда не побежит и права качать не будет (потому, что их нет), а еще и обрадуется, что легко отделался.
А раз так, решается все. Подтянуть каптера и за 10-15 грн (~1,5-2 $) порешать нулевый матрас с подушкой, за разовую или ежемесячную плату договориться с режимником или опером о полулегальном DVD, заплатить, чтоб зашли полулегальные продукты, получить разрешение на холодильник в камере, занести за пару сотен гривен мобильный телефон, все это можно, но надо суетиться и платить, платить, платить.
Опять же, решается все через кормушку, то есть никто тебя никуда не выведет за тем же матрасом. Надо сначала подозвать к кормушке попкаря, дежурящего на продоле, мотивировать его чтоб он выловил каптера и подозвал его к твоей хате, договориться с каптером и только после этого есть шанс получить необходимое.
Справедливости ради, надо сказать, что борьба с коррупцией ведется, но как-то не по-настоящему и наскоками. И приводит на практике лишь к тому, что зашуганные прапорщики-сержантики шепчут: «Сегодня не могу, понты приехали. Уедут, сделаю».
Оно ведь никому не надо. Ни зекам, ни администрации, ни тому высокому начальству. Оно ж борется с коррупцией, а не добивается, чтоб питание зека соответствовало нормам закона, оно ж повышает показатели, а не зарплату персоналу. Да и привыкли все уже. У нас ведь коррупция в крови. А от нововведений никто ничего хорошего, как всегда, не ждет.
Ну, а так жить можно. Человек — не свинья, ко всему привыкает.
