История эта началась лет двадцать пять назад, когда мой друг Вова женился на гражданке Испании и с большими трудностями переехал из СССР к супруге на Канары. Вскоре, однако, любовь прошла, и Владимир остался бездомным. Возвращаться в революционную Москву он не хотел и поселился у известного, по островным меркам, художника, в доме которого собиралась местная богема и просто разные андеграундные личности. Английский Вова и до этого знал, а в этой среде еще освоил испанский и «спанглиш» - смесь двух языков и жаргона, на котором разговаривают жители испаноязычных мест.
Нужны песня и слова!
Теперь перенесемся в недавнее прошлое. Вернее, в современную колонию строгого режима, расположенную в российской глубинке. Именно туда Владимир и угодил, вернувшись в Россию, потому что жить не мог без авантюр и опасных приключений. Сидеть ему предстояло не так много. Тем более что основные события начались как раз за неделю до его освобождения.
Есть образцовые исправительные учреждения, куда водят для «смотрин» разных правозащитников и журналистов, в том числе и иностранных. В Вовину колонию таких посетителей водили довольно часто, но американцы собирались приехать впервые.
Что бы там ни говорили, но именно перед янки мы не хотим ударить в грязь лицом, поэтому начальник зоны и пребывал на нервах. Помимо генеральной уборки он приказал подготовить и культурную программу. То есть провести в клубе концерт силами зековской самодеятельности, тем более что визит америкосов должен был быть в аккурат под Новый год. В целом самодеятельность в зоне была неплохая. Имелся духовой и вокально-инструментальный оркестр. Несколько осужденных хорошо пели. Вот «хозяин» и приказал, чтобы помимо наших родных «Шумел камыш», «Подмосковных вечеров» и «В лесу родилась елочка», исполнить что-нибудь штатовское на их языке.
Осужденные артисты озадачились и пришли в барак к Владимиру, чтобы он, уже успевший пожить не только в Европе, но в США, подсказал им какую-нибудь американскую народную песню. Ну, и желательно, записал ее русскими буквами, наиграв мелодию. Да, я забыл сказать, что мой друг еще и школу музыкальную закончил в свое время.
Владимир не стал отказывать активистам. Все, что они просили, он сделал и даже помог им в репетициях. Генеральный просмотр устроил сам начальник и остался очень доволен увиденным и услышанным.
И вот настал день X. В зону приехали американцы из их пенитенциарной системы, телеоператоры-корреспонденты с нашего провинциального и их телевидения, управленцы из областной ФСИН во главе с генералом. Прошлись они по тщательно убранной, можно сказать, вылизанной территории. Посетили самый образцовый отряд, отведали в общей столовой привезенную из хорошего ресторана еду. При этом штатников уверяли, что это они зековские пайки ели. Мол, наших осужденных так вкусно и сытно кормят всегда.
После высоких гостей пригласили в клуб, где артисты-арестанты исполнили им русские и зарубежные песни. Это действие особенно усердно снимали телевизионщики. Потом довольные гости, к огромному облегчению нашего начальника, уехали. Вскоре и Владимир освободился «по звонку».
«А в чем прикол?» - спросит нетерпеливый читатель. Все-таки рубрика подразумевает юмор. Его-то и приберегли на финал. Ведь смешно стало лишь через несколько дней после отъезда зарубежных визитеров.
Наши и американские корреспонденты пустили репортаж об этом визите у себя на телевидении. Не на федеральных каналах, но тем не менее... Так в двух великих странах в эфир попал отрывок из песни, которую «подогнал» зоновским артистам Вова.
Как он и рассчитывал, «спанглиш» никто из гостей и из телевизионщиков не знал. Русские приняли его за американский диалект, янки - за наше наречие. Скандал разразился, когда ЭТО услышали коренные испанцы. Их, конечно, возмутила не только ненормативная лексика, но и неполиткорректные предложения, где гомосексуально «имели» их, «ниггеров» и прочих представителей нацменьшинств. Все это исполнялось на мотив популярной в Америке песни и под бурные аплодисменты штатовских вертухаев. Отголоски протестов докатились и до провинциальной зоны. Лживого садиста-начальника за утрату бдительности уволили. Вова же, от греха подальше, завязал с авантюрами. Ему теперь в тюрьму нельзя ни у нас, ни за границей.
