29/03/24 - 16:46 pm


Автор Тема: Герштейн Лариса  (Прочитано 466 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Герштейн Лариса
« : 13 Февраль 2020, 09:19:53 »







Маша Мушкатина, Михаил Машкауцан и Лариса Герштейн





«Молитва» - Б.Окуджава - Л.Герштейн - (Иврит-Рус.)

ГЕРШТЕЙН ЛАРИСА ИОСИФОВНА (р.20.08.1948 г.) - автор и исполнитель, общественный и политический деятель родилась в Тяньшае. В 1952 году семья переехал в город Фрунзе, где Лариса пошла в школу. А в 1961 году семья переехала в Ленинград. Училась в институте им. Герцена на Химическом факультете. Дипломная работа - по органическим ядам. Петь начала в студенческие годы, тогда же написала первые песни. В 1970 году эмигрировала с родителями в Израиль, некоторое время работала в Технионе, тогда же начала выступать, в том числе с песнями Окуджавы. В 1978 году совершила гастрольный тур по США. Исполняет песни на 7 языках: русском, иврите, английском, испанском, идиш, ладино и цыганском. Перевела песни Окуджавы на иврит. В 1990 году вышла замуж за известного правозащитника Эдуарда Кузнецова. В начале 1990-х Лариса руководила в Открытом университете школой журналистов. Была членом муниципалитета и мэром Иерусалима, работала на радио "Свобода", одна из основателей фонда Булата Окуджавы в Израиле. Лариса Герштейн организатор всех Израильских фестивалей Б.Ш. Окуджава (первый в октябре 2000 года). Материалы предоставлены Михаилом Дюковым © Дюков М.Н.
............................................
Родилась на перевале Сусамыр в Тяньшане. Училась в г. Фрунзе в 13-ой школе. В возрасте 13 лeт переехала в Ленинград. Училась в институте им. Герцена на Химическом факультете. Дипломная работа – по органическим ядам. Петь начала в Ленинграде. Была в команде КВН, и там объявили о конкурсе авторской песни. За вечер написала три песни. Одна из них – "Черно-белая песня " о Пушкине и его смерти – получила первую премию. (Это был транзисторный приёмник, может быть, "Спидола"). В 20 лет песни сочинять перестала потому что почувствовала, что с великими не сравниться, а меньшего не хотелось. В 21 год приехала в Израиль с годовалой дочкой на руках. И очень скоро начала выступать, вначале в матнасах. Тогда обитателям Центров абсорбции на карманные расходы выдавали 110 лир в месяц, а выступление в матнасе приносило 100 за вечер. Эти выступления и были главным приработком в течение почти 7 лет. А кроме этого была вторая степень по химии в Технионе, где специализировалась на создании сложных приборов и установок. Умение всё, что нужно, собрать, построить и наладить сохранилось до сих пор и весьма наглядно чувствуется в убранстве дома. Выход на профессиональную сцену состоялся после успешного прослушивания, когда дали учителя гитары и ввели в спектакль с песнями на испанском языке.
Роль по отношению к авторской песне – импровизатор, версификатор, способна исполнить любой матерал в любом жанре. Собственных текстов с полдюжины. Написала музыку к песне "Хозяйка" – об израильских солдатках - на слова Б. Окуджава
Языки – исполняет песни на 7 языках: русском, иврите, английском, испанском, идиш, ладино и цыганском. (Есть очевидцы исполнения песни о Партии на киргизском (или таджикском?). Но только в хорошей компании – для самых близких).

Участие в концертах, слетах, фестивалях – полный список превышает возможности сайта. Из наиболее яркого: Участница первого Московского фестиваля Б.Ш. Окуджава, Организатор всех Израильских фестивалей Б.Ш. Окуджава (первый в октябре 2000 года). В 1978 совершила турне по столицам всех штатов США. В 1980 году участвовала в израильском спектале Джигана (знаменитый идишский актер и комик) с песнями на идиш. По окончании премьеры Джиган вышел кланяться держа Ларису за руку и умер "как только может пожелать артист – на сцене, но полностью отыграв спектакль"

На первом концерте клуба «Зимрат аАрец» Лариса не только была в жюри, но и выступила с 5-7 минутным иллюстрированным размышлением об судьбе авторской песни в Израиле. За последующие 4 года была участницей еще нескольких концертов клуба и оказала значительную организационную помощь.

Любимые песни – "Серый костюмчик " Б.Ш. Окуджава, "Лили Марлен", русские романсы.
Любимый цвет – черно-белый
Любимое занятие – приводить мелкие и средние вещи в художественный вид.
Любимый камень – золотисто-коричневый сердолик.

Дискография
1981 г. Песни Булата Окуджавы
 1982 г. Романсы и песни
 2005 г. Две дороги
диск «Кончилось лето» с песнями В. Высоцкого, А. Галича и израильских авторов.
.............................
ЛЕД И ПЛАМЕНЬ:
Эдуард Кузнецов и Лариса Герштейн
 
С именем певицы (и политика) Л. Герштейн, долгое время занимавшей пост вице-мэра Иерусалима, связано немало начинаний: школа журналистики, деятельность Иерусалимского литературного клуба и давняя, еще с ленинградских времен, дружба с М. Генделевым.
 
Муж Ларисы, легендарный диссидент и лагерник Э. Кузнецов, много лет возглавлял русскую службу новостей радио «Свобода»; в 1990-х годах он создал ведущие газеты «русского» Израиля «Время» и «Вести» (где были напечатаны многочисленные статьи, фельетоны, эссе и кулинарные колонки М. Генделева), а в 2000-х редактировал респектабельный толстый журнал «Nota Bene».

ЛЕД И ПЛАМЕНЬ
 
Перед отъездом в Иерусалим спрашивала у знакомых всех возрастов, знают ли они Эдуарда Кузнецова. Никто не знал. «“Самолетное дело”», – уточняла я. «А-а, – вспоминали те, кто постарше, – это тот, кто в брежневские времена угнал самолет». Один даже добавил: «Тогда он считался диссидентом, сейчас его назвали бы террористом. Угон самолета – это же терроризм?»
 
В Иерусалиме провожу тот же опрос. «Кузнецов? Редактор лучшей русскоязычной газеты! Издатель лучшего литературного журнала!» – «А про “самолетное дело” знаете?» – «Ну да, вроде бы угнал самолет и прилетел в Израиль». То есть знают Кузнецова все, но информация доходит как свет от звезды: да, он создал и редактировал лучшие израильские издания: газеты «Время», «Вести», сайт «mignews – реактивные новости» (с намеком на свою биографию), литературный журнал «Nota Bene», но все это осталось в прошлом. А «самолетный» плюсквамперфект и вовсе исказился в умах, что не случайно: ужас перед авиатерроризмом последних лет вытеснил ту долгую, многоходовую и, естественно, секретноархивную историю. Теперь с ней и можно было бы ознакомиться, но уже никому, кроме историков-специалистов, те подробности неинтересны. Я их все же выспросила у Эдуарда, но расскажу лишь суть «самолетного дела».
 
Угона не было. И намерения такого не было. «Я же не сумасшедший, – говорит Эдуард, – если б всерьез думал улететь, по крайней мере, делал бы это один, а не создавал группу. Единственное, о чем я мечтал к тому моменту, – вырваться из СССР, но это было нереализуемо. Чтоб уехать самому, я мог только попытаться создать эту возможность для всех, проделать в СССР брешь, и я считал, что нужен международный скандал. Устроили показуху, переиграли КГБ. Сделай я это не в 1970-м, а на два года раньше – перестреляли бы нас, и все. Но это был период, когда в СССР ухудшилась экономическая ситуация, и, соответственно, возникла разрядка. Детант». (Я тут же вспоминаю это напрочь забытое со школьных лет слово. Падают цены на нефть, появляется «человеческое лицо»: оттепель, разрядка, перестройка; цены растут – «лицо» исчезает.)
 
Задумав «самолетное дело», Кузнецов был далеко не мальчиком. Молодым, тридцатилетним, но успевшим отсидеть семь лет в лагерях за антисоветскую деятельность. Лагеря сломали многих диссидентов, но – «сумасшедших», как говорит Кузнецов, попавших случайно, не знавших, на что и зачем идут. Сам Кузнецов – человек, который все в своей жизни делает осознанно, ему свойственны не порывы, а «менеджерские», как сказали бы сегодня, решения. Еще таких людей зовут «креативщиками». Родись он позже, и был бы – менеджером, а может, и политиком.
 
– На вашем месте, – говорит мне Эдуард, – сидели Ариэль Шарон, Эхуд Барак, Беньямин Нетаньяху.
 
– А нынешний премьер?
 
Лариса Герштейн, жена Эдуарда, мгновенно воспламеняется: «Этот!.. Я ж его знаю лучше всех, десять лет бок о бок». О Ларисе в России знают не то чтобы многие, в Израиле ее знает каждый ребенок. Знаменитая певица, но не только – десять лет подряд ее избирали вице-мэром Иерусалима. Мэром в ту пору был как раз действующий премьер Ольмерт. «У него рейтинг три процента!» – Лариса продолжает горячиться. Эдуард останавливает: «Ты ничего не понимаешь в политике, лучше спой». «Это я-то!» – вскипает, но вполне дружелюбно, бывшая вице-мэр и просто красавица. Человек, который переиграл КГБ, имеет право сказать так каждому: он-то все равно понимает больше.

Я сижу на «премьерско-президентском» месте на кухне большого красивого дома Кузнецовых в пригороде Иерусалима. Лариса делает кофе и ставит на стол блинчики с творогом – собственного приготовления. «Теперь уходи». «Почему? – удивляюсь я. – Я хотела поговорить с вами обоими». «При Ларисе я разговаривать не могу», – в этой столь гармоничной паре omnia mea mecum porto – каждый носит свое с собой, у каждого своя охраняемая территория. «Как же вы вообще встретились? Конь и трепетная лань, мизантроп и женщина, живущая под аплодисменты публики?» «Да, она артистичная, а я угрюмый, – улыбается Эдуард. – Нас познакомил четверть века назад президент Израиля Ицхак Навон». «Погодите, Эдуард, а вы – еврей?»
 
Лариса удаляется, за ней следует смешной французский бульдог, а мохнатый кот пытается пристроиться к занятому мной почетному месту. Две кошки и две собаки в доме ладят, и каждый занят своим делом, как их хозяева. Подумала, что крепость семейного союза Кузнецовых в том, что оба живут сосредоточенно.
 
– Конечно, еврей.
 
– Но вас воспитывала русская мать, а отец-еврей погиб на фронте в 1941 году, вы его даже не знали.
 
– У меня как у полукровки была возможность выбрать национальность, и, узнав про гонения на евреев, я решил, что буду евреем. И приглашение получил из Израиля, но мне не дали характеристики на выезд. Вообще, я себя не идентифицирую ни с каким этносом. Что-то значит только личность. Так что мучаюсь в одиночку.
 
– Затевая «самолетное дело», вы ведь шли на верную смерть. Более верную, чем Гинзбург, Буковский, Горбаневская. Шутка ли: заговор с целью угона самолета! Зачем?
 
– Меня и приговорили к расстрелу. Но международный скандал-то состоялся! Повсюду были демонстрации с требованием освободить меня и моих товарищей. Чужими проблемами мало кто интересуется, а тут вдруг западная общественность узнала, услышала наконец, что из СССР нельзя выехать, и поддержала наш жест отчаяния. В результате сложных комбинаций (давление Никсона на Брежнева, выступления Сахарова, дела Гинзбурга и Буковского, активность молодежи после 1968 года – много было факторов, на которые мы рассчитывали) мне заменили расстрел на 15 лет лагерей. А в 1979-м обменяли на двух советских шпионов, приговоренных в США к 50 годам тюрьмы. Существенную роль сыграла и совсем неожиданная история. Голда Меир направила к генералу Франко свое приближенное лицо – дипломата, который на самом деле занимался деликатными поручениями. И он прибыл к Франко с таким посланием: «Вы оказали неоценимую услугу еврейскому народу, пощадив евреев; поскольку вы принадлежите к древнему роду маранов, окажите нам услугу еще раз: тогда вы сохранили жизни невинных, а теперь – отпустите виновных». Речь шла о баскских террористах, устроивших теракт, в результате которого погиб полицейский. «А при чем здесь евреи? – удивился Франко». «Демонстранты в Европе ходят с двумя плакатами: требуем отмену расстрела Кузнецову и баскам. Если вы отпустите этих террористов, Брежнев отменит расстрел для тех, которые только собирались угнать самолет, но еще ничего не совершили».
 
Франко исполнил просьбу. Брежнев, как и предполагалось, не захотел выглядеть большим диктатором, чем Франко, и мы были спасены. Но об этом тогда никто не знал, знали, что Никсон позвонил с личной просьбой Брежневу освободить меня и моего подельника Дымшица. Как сказал один мой знакомый прокурор: «У вас будет происходить замена высшей меры не по УПК, а по Никсону».
 
– Сколько вы в общей сложности отсидели в советских лагерях?
 
– Шестнадцать лет.
 
– Как вы сейчас оцениваете тот свой поступок?
 
– Ну как: мы подрубили один из столпов советской власти – закрытость страны. До 90-х из СССР выехало четыре миллиона человек, из них полтора миллиона немцев. У меня, кстати, первая попытка была наивная: я сам попросился в армию, услышал, что некоторых отправляют служить в Германию, думал, что достаточно попроситься. Ну и отправили меня отнюдь не за границу, в армии я постепенно и стал антисоветчиком. Смешно, что в 1996 году наше дело переквалифицировали по другой статье, заменив мне 15 лет на 7. Получается, что я пересидел лишних два года.
 
«Выжить и не сломаться» – для Кузнецова это стало девизом жизни. Удивительно, как ему и другим политзэкам удалось не только выжить в нечеловеческих условиях, но и «закалиться как сталь». Сегодня «на воле» спорят о пользе и вреде продуктов, о которых Кузнецов не мог и мечтать, а как не замерз насмерть первооткрыватель советской клетки в лютый мороз в неотапливаемой одиночной камере – и ни книг, ни общения, только голые стены! Тем не менее ухитрился вести дневник (что в лагере особого режима было строжайше запрещено) и благодаря академику Сахарову смог переправить на волю две свои книги: «Дневники», за которую получил во Франции в 1974 году премию «Гулливер» (за лучшую иностранную книгу), и «Мордовский марафон», по которой в Израиле сняли фильм. Сахаров даже стал на пять лет дядей Кузнецова: для того, чтобы разрешили приезжать к Эдуарду в лагерь, Елена Боннер назвалась его тетей. Кузнецову сейчас 74, но он – кремень.
 
Прочла когда-то у Буковского, соратника Кузнецова, фразу типа: «Вначале я боролся с КГБ, потом понял, что с системой, потом – что с советским народом, а теперь думаю, что сражался со всем миром». Это не цитата, которую не знаю, где найти, а смысл. Спрашиваю у Кузнецова: «Вы бы тоже так сказали?» Эдуард усмехается: «КГБ – одно из проявлений злого начала в мире. В мире надо все время делать выбор между плохим и ужасным».
 
– Почему вы выбрали Израиль?
 
– По пониманию хода истории, – загадочно отвечает Эдуард, и я думаю, что он всегда оказывается «на передовой». Эдуард ведь никогда не переставал бороться со всем миром, но это не значит «против всех» – а только против злого начала. Они вместе с Буковским создали Интернационал Сопротивления, продолжая заниматься свержением социализма, но и – помощью афганским пленным и вьетнамским беженцам. Он руководил русской службой новостей на радио «Свобода» в Мюнхене, жил во Франции и в США, но потом прочно обосновался в Иерусалиме.
 
– А в Израиле вам как?
 
– Здесь нормально плохо. – Эдуард зажигает очередную сигарету (кто бы посмел сказать старому зэку, что «курить вредно»?) и вкратце обрисовывает политическую ситуацию в Израиле и в России. Обескураживающе трезво – он продолжает следить за всем происходящим, хоть и не окажутся ни Ольмерт, ни Перес на «премьерско-президентском» месте на его кухне. Но другие приходят.
 
– Чем вы занимаетесь теперь?
 
– Читаю книги.
 
– У вас есть новые замыслы?
 
– Командировка жизни кончается, а миссия моя была и есть одна и та же: оставаться порядочным человеком. До конца.
 
– Вы не стали хотя бы в некоторой степени религиозным?
 
– Нет. Я руководствуюсь человеческими нормами, а Бог непостижим, так что я агностик.
 
Мы зовем обратно Ларису. И мое почетное место меняет ипостась.
 
– На вашем месте сидел Булат Окуджава. Когда он гостил в Иерусалиме, незадолго до смерти, он жил у нас. И написал здесь цикл стихов. Я переложила несколько стихотворений на музыку и пою на концертах. Я пою, как он спел бы сам, – и ему понравилось. Мы с ним выступали вместе. – Лариса берет гитару и поет. Красивый грудной голос завораживает. Лариса поет на русском и на иврите, сама переводит песни бардов. – Иврит – родной язык Господа Бога, – говорит Лариса. – Я хочу, чтобы русские стихи были услышаны… Израильской интеллигенцией, – добавляет она. – Еще я импровизирую песни, как акын.

Тиран, гася очередной бычок, поддакивает: «Да, импровизирует. Спой». «Давайте я вам Пушкина спою, – предлагает Лариса. – Я решила осовременить его в песне». И поет на блатной манер «Я вас любил…».
 
– Не вижу реакции, – удивляется Лариса, заметив, что я, скорее, смущена ее новаторством. Впрочем, это для меня, живущей в России, где блатным языком щеголяет даже глава государства, где блатные песни льются из всех динамиков, а чисто конкретным пацанам противостоят ботающие по фене крутые парни, – та современность, которой не хватает новой плеяды таких, как Кузнецов. Не политзона в лице Гинзбурга, Горбаневской, Буковского и прочих вышла на российскую волю, а уголовная малина.
 
– А вы знаете, что блатной язык в основном взят из иврита?
 
– Нет, впервые слышу.
 
– Халява – это «халав», молоко. Его давали бесплатно, отсюда и пошло.
 
– Это спорный вопрос, – возражает Лариса.
 
– Ничего не спорный, – продолжает тиран, – «шара» – это «шеар» (остаток), ловэ – ивритское слово «кредитор», «ботать по фене» – это «битуй беофен», малина – от «малон» (приют, место ночлега). Хана, шмон, шалава, ксива, параша – всё ивритские слова.
 
Странное все же приложение родного языка Бога.
 
– А по моей речи вы можете определить, откуда я родом? – спрашивает Лариса.
 
– Из Москвы. – Лариса говорит без малейшего акцента, какой появляется практически у всех, долго живущих в Израиле.
 
– Что вы! В Москве – акцент, а чистый русский язык сохранился только у ссыльных интеллигентов. Я провела детство в деревне под Фрунзе (теперь Бишкек), и на сто дворов у нас было пятнадцать профессоров. Мой папа был режиссером-документалистом. Однажды подарил мне гитару. Принес ее в бильярдную, где я играла с Александром Галичем. Галич обещал показать аккорды, но так и не показал, сама научилась играть.
 
В процессе разговора выясняется, что руками Лариса умеет делать все: сама строила дом, чинит вещи для детей-сирот, мастерит приборы (по образованию она химик), чинит телефонные аппараты, выращивает тутовые деревья и варит варенье, вместе с мужем они собирают и маринуют грибы – по сто банок за сезон… Тут уж я совсем теряюсь: как все это успевается – концерты, грибы, сад, ремонт, кухня, политика. Правда, Лариса – огонь, а он распространяется быстро. Лед и Пламень, Тиран и Амазонка – семейная идиллия. Хэппи-энд в фильме ужасов.

Оффлайн valius5

  • Глобальный модератор
  • Ветеран
  • *****
  • Сообщений: 27470
  • Пол: Мужской
  • Осторожно! ПенЬсионЭр на Перекрёстке!!!
Re: Герштейн Лариса
« Ответ #1 : 04 Май 2020, 14:47:29 »
Занесено в каталог.

 

Яндекс.Метрика