Булат Окуджава- Ваше благородие
Була́т Ша́лвович Окуджа́ва (при рождении назван родителями Дориа́ном, в честь Дориана Грея;
9 мая 1924, Москва, СССР — 12 июня 1997, Кламар, Франция) — бард, советский и российский поэт, прозаик и сценарист, композитор. Автор около двухсот авторских и эстрадных песен, написанных на собственные стихи, один из наиболее ярких представителей жанра авторской песни в 1950-е—1980-е годы. Член Коммунистической Партии Советского Союза с 1956 по 1990 годы.
Булат Окуджава родился в Москве 9 мая 1924 года в семье коммунистов, приехавших из Тбилиси для партийной учёбы в Коммунистической академии. Отец — Шалва Степанович Окуджава, грузин, известный партийный деятель, мать — Ашхен Степановна Налбандян, армянка, родственница известного армянского поэта Ваана Терьяна.
Вскоре после рождения Булата его отец был отправлен на Кавказ работать комиссаром грузинской дивизии. Мать осталась в Москве, работала в партийном аппарате. На учёбу Булат был отправлен в Тбилиси, учился в русском классе. Отец был повышен до секретаря Тбилисского горкома; из-за конфликта с Лаврентием Берией он обратился с письмом к Серго Орджоникидзе с просьбой направить его на партийную работу в Россию, и был отправлен на Урал парторгом на строительство вагоностроительного завода в городе Нижний Тагил. Затем Шалва Степанович стал 1-м секретарём Нижнетагильского горкома партии и вскоре выписал семью к себе на Урал. Булат начал учиться в школе № 32.
В 1937 году отец Окуджавы был арестован и расстрелян по ложному обвинению (4 августа 1937 года). Вскоре после ареста отца, в феврале 1937 года, мать, бабушка и Булат переехали в Москву. Первое место жительства в Москве — ул. Арбат, д. 43, коммунальная квартира на 4-м этаже. Мать Окуджавы была арестована уже в Москве в 1938 году и сослана в Карагандинский лагерь, откуда вернулась лишь в 1955 году. Булат Окуджава редко говорил и писал о своих предках и о своей судьбе, лишь к концу жизни в автобиографическом романе «Упразднённый театр» (1993) рассказал о невзгодах своей семьи.
В 1940 году Булат Окуджава переехал к родственникам в Тбилиси. Учился, потом работал на заводе учеником токаря.
В апреле 1942 года, в возрасте 17 лет, Окуджава пошёл на фронт добровольцем. Был направлен в 10-й Отдельный запасной миномётный дивизион. Затем, после двух месяцев обучения, был отправлен на Северо-Кавказский фронт. Был миномётчиком, потом радистом тяжёлой артиллерии. Был ранен под Моздоком.
К этому времени относится его первая песня «Нам в холодных теплушках не спа́лось» (1943), текст которой не сохранился.
Вторая песня была написана в 1946 году — «Старинная студенческая песня» («Неистов и упрям…»).
После войны Окуджава поступил в Тбилисский государственный университет. Получив диплом, в 1950 году начал работать учителем — сначала в сельской школе в селе Шамордино Калужской области и в районном центре Высокиничи.
С февраля 1952 до конца 1953 года работал учителем русского языка и литературы в школе № 5 в Калуге (ул. Дзержинского, д. 49) — одной из старейших в городе. Впечатления калужского периода жизни позже легли в основу многих его рассказов. Окуджава несколько раз приезжал в школу, был на её юбилеях, подарил музею книги, грампластинку с записью своих песен. В честь 80-летия поэта в школе был открыт барельеф Окуджавы.
В 1954 году, после встречи писателя Владимира Кобликова и поэта Николая Панченко с читателями в Высокиничском районе, Булат подошёл к ним и предложил послушать его стихи. Получив одобрение и поддержку, он перебрался в Калугу, где стал сотрудничать с газетой «Молодой ленинец» и в 1956 году выпустил свой первый сборник «Лирика».
В 1956 году после реабилитации обоих родителей и XX съезда вступил в КПСС.
В 1959 году Окуджава вернулся в Москву. В том же году начал выступать как автор песен (стихов и музыки) и исполнять их под гитару, быстро завоёвывая популярность. К этому периоду (1956—1967) относится сочинение многих наиболее известных ранних песен Окуджавы («На Тверском бульваре», «Песенка о Лёньке Королёве», «Песенка о голубом шарике», «Сентиментальный марш», «Песенка о полночном троллейбусе», «Не бродяги, не пропойцы», «Московский муравей», «Песенка о комсомольской богине» и др.).
Работал редактором в издательстве «Молодая гвардия», затем — заведующим отделом поэзии в «Литературной газете». Участвовал в работе литературного объединения «Магистраль».
В 1961 году ушёл со службы и больше по найму не работал, занимаясь исключительно творческой деятельностью.
В 1961 году в Харькове состоялся первый на территории СССР официальный вечер авторской песни Булата Окуджавы. Вечер был организован литературоведом Л. Я. Лившицем, с которым Окуджаву связывали дружеские отношения.
В 1962 году Окуджава стал членом Союза писателей СССР. В том же году Окуджава впервые появился на экране в фильме «Цепная реакция», в котором исполнил песню «Полночный троллейбус».
В 1970 году на экраны вышел фильм «Белорусский вокзал», в котором исполнялась песня Булата Окуджавы «Нам нужна одна победа». Окуджава — автор и других популярных песен для таких кинофильмов, как «Соломенная шляпка», «Женя, Женечка и «катюша»» (в нём Окуджава в эпизодической роли поёт под гитару в солдатской форме) и др. В общей сложности песни Окуджавы и на его стихи звучат в более чем 80-ти фильмах.
Окуджава стал одним из самых ярких представителей жанра русской авторской песни (наряду с В. C. Высоцким и А. А. Галичем), который вскоре развили барды и который с появлением магнитофонов приобрёл огромную популярность. В этом жанре Окуджава сформировал своё направление.
Первая пластинка с песнями Окуджавы вышла в Париже в 1968 году. В том же году в Польше вышла пластинка с песнями Окуджавы в исполнении польских артистов, и одна песня — «Прощание с Польшей» — в нём была в исполнении автора. С середины 1970-х годов пластинки Окуджавы выходили и в СССР.
Песни Булата Окуджавы, распространяясь в магнитофонных записях, быстро завоёвывали популярность, в первую очередь среди интеллигенции: сначала в СССР, затем и среди русскоговорящих за рубежом. Песни «Возьмемся за руки, друзья…», «Пока Земля ещё вертится…» («Молитва Франсуа Вийона») стали гимном многих слетов КСП и фестивалей. Помимо песен на собственные стихи, Окуджава написал ряд песен на стихи польской поэтессы Агнешки Осецкой, которые сам перевёл на русский.
Весьма плодотворным оказался творческий союз Булата Окуджавы с композитором Исааком Шварцем. Вместе они создали 32 песни, наиболее известные из которых — песня «Ваше благородие, госпожа Удача» («Белое солнце пустыни»), песенка кавалергарда из кинофильма «Звезда пленительного счастья», романс «Любовь и разлука» («Нас венчали не в церкви»), а также песни из кинофильма «Соломенная шляпка».
В 1961 году Окуджава дебютировал как прозаик: в альманахе «Тарусские страницы» была опубликована его автобиографическая повесть «Будь здоров, школяр» (отдельным изданием вышла в 1987).
Опубликованы повести: «Бедный Авросимов» («Глоток свободы») (1969) о трагических страницах в истории декабристского движения, «Похождения Шипова, или Старинный водевиль» (1971) и написанные на историческом материале начала XIX века романы «Путешествие дилетантов» (часть 1. — 1976; часть 2. — 1978) и «Свидание с Бонапартом» (1983).
С началом перестройки Булат Окуджава стал принимать активное участие в политической жизни страны, заняв активную демократическую позицию.
С 1989 года — член-учредитель русского ПЕН-центра.
В 1990 году вышел из КПСС.
С 1992 года — член комиссии по помилованиям при Президенте РФ; с 1994 года — член комиссии по Государственным премиям РФ.
Был членом учредительного совета газеты «Московские новости», членом учредительного совета «Общей газеты», членом редколлегии газеты «Вечерний клуб», членом Совета общества «Мемориал».
В 1993 году подписал «Письмо 42-х».
В 1990-е годы Окуджава в основном жил на даче в Переделкине. В эти годы Окуджава выступал с концертами в Москве и Санкт-Петербурге, в США, Канаде, Германии и Израиле.
23 июня 1995 года состоялся последний концерт Булата Окуджавы в Штаб-квартире ЮНЕСКО в Париже.
12 июня 1997 года Булат Окуджава скончался в Париже (в пригороде Кламар), в военном госпитале.
Перед самой смертью Булат Окуджава был крещён с именем Иоанн в память о святом мученике Иоанне Воине. Это произошло в Париже по благословению одного из старцев Псково-Печерского монастыря[5].
Похоронен на московском Ваганьковском кладбище.
Общественная деятельность, политические взгляды, критика
Вступил в КПСС в 1956 году, как только для этого появилась возможность (были реабилитированы родители). Вышел из КПСС в 1990 году, во время её распада.
Сохранились следующие воспоминания Олега Михайлова о разговоре с Окуджавой, состоявшемся в 1964 году.
… Вспоминаю, как в 1964 году небольшая группа молодых писателей приехала из Москвы в тогдашний Куйбышев. Гвоздём программы был, конечно, Булат Окуджава и его песни. Я в ту пору чуть не боготворил его (впрочем, многие песни ностальгически люблю и по сию пору). Как-то после очередного концерта за ужином я рассказал о моём (ныне покойном) друге Дмитрии Ляликове. Он, в частности, говорил, что когда на Кавказе узнали, что будто бы Сталин убил Кирова, то начали лучше относиться к Сталину. Слишком много зла натворил в тех краях «мальчик из Уржума». И услышал от Окуджавы:
— Этого человека надо расстрелять!
Я был поражен:
— Но почему же?
И Окуджава тихо, но непреклонно ответил:
— С Кировым работала моя мама…
(«Литературная газета», 7—13 августа 2002 года)
К Сталину Окуджава относился определённо отрицательно. Вот фрагмент его стихотворения, написанного в 1981 году:
Ну что, генералиссимус прекрасный?
Твои клешни сегодня безопасны —
опасен силуэт твой с низким лбом.
Я счета не веду былым потерям,
но, пусть в своем возмездьи и умерен,
я не прощаю, помня о былом.
В интервью журналу «Столица» в 1992 году он говорил: «Взять наши споры с мамой, которая, несмотря на то, что девятнадцать лет провела в лагерях, оставалась убежденной большевичкой-ленинкой. Что ж, и я сам какое-то время считал, что это Сталин все испортил».
В 1993 году подписал «письмо 42-х» с требованием запрета «коммунистических и националистических партий, фронтов и объединений», признания нелегитимным съезда народных депутатов и Верховного Совета, суда над организаторами и участниками событий октября 1993 года в Москве.
О сторонниках Руцкого высказался в интервью газете «Подмосковные известия» от 11 декабря 1993 года так:
— Булат Шалвович, вы смотрели по телевизору, как 4 октября обстреливали Белый дом?
— И всю ночь смотрел.
— У вас, как у воевавшего человека, какое было ощущение, когда раздался первый залп? Вас не передёрнуло?
— Для меня это было, конечно, неожиданно, но такого не было. Я другое вам скажу. С возрастом я вдруг стал с интересом смотреть по телевизору всякие детективные фильмы. Хотя среди них много и пустых, и пошлых, но я смотрю. Для меня главное, как я тут понял: когда этого мерзавца в конце фильма прижучивают. И я наслаждаюсь этим. Я страдал весь фильм, но все-таки в конце ему дали по роже, да? И вдруг я поймал себя на том, что это же самое чувство во мне взыграло, когда я увидел, как Хасбулатова и Руцкого, и Макашова выводят под конвоем. Для меня это был финал детектива. Я наслаждался этим. Я терпеть не мог этих людей, и даже в таком положении никакой жалости у меня к ним не было. И может быть, когда первый выстрел прозвучал, я увидел, что это — заключительный акт. Поэтому на меня слишком удручающего впечатления это не произвело. Хотя для меня было ужасно, что в нашей стране такое может произойти. И это ведь опять вина президента. Ведь это все можно было предупредить. И этих баркашовцев давно можно было разоружить и разогнать — всё можно было сделать. Ничего не делалось, ничего!
— А с другой стороны, если бы президент пытался что-то предпринять раньше, демократы первые начали бы заступаться: дескать, душат демократию…
— Вот-вот, у нас есть такая категория либеральной интеллигенции, которая очень примитивно понимает нашу ситуацию. С точки зрения идеально демократического общества — да. Но у нас, повторюсь, нет никакого демократического общества. У нас — большевистское общество, которое вознамерилось создавать демократию, и оно сейчас на ниточке подвешено. И когда мы видим, что к этой ниточке тянутся ножницы, мы должны как-то их отстранить. Иначе мы проиграем, погибнем, ничего не создадим. Ну а либералы всегда будут кричать. Вот Людмила Сараскина, очень неглупая женщина, выступила с возмущением, что, дескать, такая жестокость проявлена, как можно, я краснею. Пусть краснеет, что же делать. А я думаю, что если к тебе в дом вошел бандит и хочет убить твою семью… Что ты сделаешь? Ты ему скажешь: как вам не стыдно, да? Нет-нет, я думаю, что твердость нужна. Мы — дикая страна.
— Президент на встрече с писателями (и это показывали по телевизору) оборонил такую фразу: «Жалко, что не пришел Окуджава»…
— Да, а я должен был прийти, но застрял в потоке машин и на час опоздал… Мы с ним были знакомы ещё в самом начале перестройки — шапочно, конечно, но несколько раз встречались. Приятно, что президент меня помнит.
— Булат Шалвович, а за какой блок вы отдаете свой голос на выборах?
— Я голосую за «Выбор России».
Вскоре это интервью было процитировано в газете «Подмосковье» — с серьёзными купюрами, искажающими смысл высказываний. Были, в частности, пропущены слова о выводе Хасбулатова и других под конвоем, и получалось, что интервьюируемый наслаждался фактом выстрелов. Ссылаясь уже на эту перепечатку, противники поэта неоднократно устраивали ему обструкцию. Сам же Окуджава прокомментировал своё интервью так: «В газете „Подмосковные известия“ я высказывался против Хасбулатова, Макашова, Руцкого, которых не приемлю. Но не против простых людей».
Когда на последнем концерте в ЮНЕСКО 23 июня 1995 года его спросили о ситуации в Чечне, он ответил так:
«Сама по себе война в Чечне — страшное совершенно явление, которое будет помниться много, много десятилетий, если не столетий. Тем более, я думаю, знаете — этот маленький народ, в котором нет даже миллиона — допустим, он даже очень-очень самовлюбленный и очень сложный, — все-таки надо считаться с национальной психологией… Тем более — такого маленького народа. (аплодисменты) А его в прошлом веке в течение 50 лет уничтожали… В этом веке в 44-м году выслали весь народ на гибель. И сейчас опять уничтожают. Ну что такое? — Неужели российская власть не может самоутвердиться другим способом? Неужели для этого нужно убивать своих же сограждан?» (цитата по расшифровке фонограммы концерта, изданной впоследствии на 2×CD под названием «Когда опустеет Париж»)
Вскоре М. Федотов в своей статье исказил высказывание Окуджавы, приписав ему, в частности, свои собственные мысли. Это искаженное высказывание впоследствии широко цитировалось как принадлежащее Окуджаве.
В своём интервью «Новой Газете» высказывал идею о сходстве фашистского и сталинского режимов:
Мало кто думает о том, что немцы сами помогли Советскому Союзу себя победить: представьте себе, они бы не расстреливали, а собирали колхозников и говорили им — мы пришли, чтобы освободить вас от ига. Выбирайте себе форму правления. Хотите колхоз — пожалуйста, колхоз. Хотите единоличное хозяйство — пожалуйста. На заводах то же самое — делайте свою жизнь. Если бы они превратили наши лозунги в дело, они могли бы выиграть войну. У них была, конечно, жуткая ошибка с пропагандой. Своей исключительной жестокостью они спровоцировали народный гнев.
Но системы у нас похожи. Абсолютно две одинаковые системы схлестнулись. Они поступали точно так же, как поступали бы и мы. И в этом их ошибка. Просто наша страна оказалась мощнее, темнее и терпеливее.
Литератор Вадим Кожинов критически относился к некоторым высказываниям Булата Окуджавы, например, к его «Патриотизм – чувство несложное, он есть и у кошки»:
Известный наш бард Булат Окуджава заявил однажды, что патриотизм – это примитивное чувство, которым обладает даже кошка. Надо сказать, что, когда человек высказывает ложную мысль, он очень часто сам себя опровергает. Дело в том, что кошка, в отличие от собаки, совершенно лишена патриотизма. Ей хорошо там, где ей лучше живется, где ее лучше кормят. Она совершенно не привязана к дому. Поэтому Булат Окуджава сам себя разоблачил. Поскольку его мысль ложная, он и привел ложный пример.
— Вадим Кожинов, «Грех и святость русской истории», 2010, стр. 369
Семья и окружение
Отец — Шалва Степанович Окуджава, партийный советский деятель (репрессирован в 1937 году).
Булат Шалвович был женат дважды.
Первая жена — Галина Васильевна Смольянинова (1926—1965), с ней он развёлся в 1964 году, умерла от сердечного приступа.
Сын от первого брака Игорь Окуджава (1954—1997), отсидел в тюрьме, принимал наркотики. :* Дочь от первого брака умерла в раннем младенчестве, по другим свидетельствам только что родившись.
Вторая жена — Ольга Владимировна Окуджава (д. Арцимович), по образованию физик, племянница Льва Арцимовича.
Сын — Булат (Антон) Булатович Окуджава (р. 1965), музыкант, композитор.
В 1981 году познакомился с певицей Натальей Горленко (р. 10 июня 1955), с которой имел продолжительный роман, что отразилось на его творчестве
В круг личных друзей Окуджавы входили Белла Ахмадулина, Юрий Левитанский, Фазиль Искандер.
Признание и награды
Первая премия и приз «Золотой венец», Югославия (1967).
Орден Отечественной войны 1-й степени (1985).
Орден Дружбы народов (1984).
Приз «Золотая гитара» на фестивале в Сан-Ремо, Италия (1985).
Имя Окуджавы присвоено малой планете (1988).
Почётная степень доктора гуманитарных наук Норвичского университета, США (1990).
Премия «Пеньо Пенев», Болгария (1990).
Премия «За мужество в литературе» им. А. Д. Сахарова («Апрель») (1991).
Лауреат Государственной премии СССР (1991).
Премия «Русский Букер» (1994) за автобиографический роман «Упразднённый театр».
Почётный гражданин Калуги (1996).
Медаль Жукова (1996).
Медаль «За оборону Кавказа» (1944).
Медаль "За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг." (1945).
Медаль "Двадцать лет Победы в Великой отечественной войне 1941-1945 гг." (1965).
Медаль "Тридцать лет Победы в Великой отечественной войне 1941-1945 гг. Участнику войны" (1975).
Медаль "Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Участнику войны" (1985).
Медаль "50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг." (1995).
Медаль "50 лет Вооруженных сил СССР" (1968).
Медаль "60 лет Вооруженных сил СССР" (1977).
Медаль "70 лет Вооруженных сил СССР" (1988).
Почётная медаль Правления Советского фонда мира.
Почтовая марка России из серии «Популярные певцы российской эстрады», посвящённая Булату Окуджаве, 1999, 2 рубля (ИТЦ 539, Скотт 6546)
Входит в Марочный лист 1999 года «Певцы России»
Музей находится в Московской области, в Ленинском районе, п/о Мичуринец, пос. писателей «Переделкино», ул. Довженко, 11, основан — 22 августа 1998 года, открыт — 31 октября 1999 года.
8 мая 2002 года в Москве был открыт первый памятник Булату Окуджаве. Монумент установлен на углу Арбата и Плотникова переулка.
8 сентября 2007 года был открыт памятник Окуджаве в Москве во дворе Центра образования № 109. Автор обеих скульптур — Георгий Франгулян.
Фестивали и конкурсы имени Булата Окуджавы
Международный фестиваль Булата Окуджавы
Ежегодный московский фестиваль «И друзей созову…», посвящённый Булату Окуджаве
Открытый городской конкурс патриотической авторской песни имени Булата Окуджавы, Пермь
Израильский международный фестиваль памяти Булата Окуджавы, города Израиля
Всероссийский фестиваль авторской песни и поэзии «Песня Булата в Колонтаево»
Всероссийский фестиваль авторской песни и поэзии «Песня Булата на Байкале»
В 1997 году учреждена Государственная премия имени Булата Окуджавы, лауреатами которой стали Александр Городницкий, Юлий Ким, Александр Дольский, Белла Ахмадулина и др.
Дискография.
Грампластинки Песни Булата Окуджавы. Мелодия, 1966. Д 00016717-8
Диск (Париж, фирма Le Chant du Mond в 1968)
Булат Окуджава. Песни. Мелодия, 1973. 33Д-00034883-84
Булат Окуджава. Песни (стихи и музыка). Исполняет автоp. Мелодия, 1976. М40 38867
Песни на стихи Булата Окуджавы. Мелодия, 1978. М40 41235
Булат Окуджава. Песни. Мелодия, 1978. Г62 07097
Булат Окуджава. Песни. Исполняет Булат Окуджава. Мелодия, 1981. С60 13331
Окуджава Булат 1985 - Песни и стихи о войне. Диск-гигант М40 46401 003 (320) Диск песен. («Балкантон», Болгаpия, 1985. ВТК 3804).
Булат Окуджава. Песни и стихи о войне. Исполняет автоp. Запись всесоюзной студии гpамзаписи и фоногpаммы кинофильмов 1969—1984 годов. Мелодия, 1985. М40 46401 003
Окуджава Булат. Новые песни. Запись 1986 г. Мелодия, 1986. С60 25001 009
Булат Окуджава. Песенка, коpоткая, как жизнь сама… Исполняет автоp. Запись 1986 г. Мелодия, 1987. С62 25041 006
Песни на стихи Булата Окуджавы из кинофильмов. Мелодия
Кассеты Булат Окуджава. Пока земля ещё вертится. Записи М. Крыжановского 1969—1970. По лицензии SoLyd Records. ТОО «Московские окна», 1994. МО 005
Компакт-диски Булат Окуджава. Пока земля ещё вертится. Записи М. Крыжановского 1969—1970. SoLyd Records, 1994. SLR 0008
Булат Окуджава. А как первая любовь… По лицензии Le Chant du Mond, запись 1968. SoLyd Records, 1997. SLR 0079
1. А как первая любовь... CD 1997 25
2. Американский концерт CD 1998 27
Окуджава Булат 2003 - Когда опустеет Париж... Последний концерт в Париже (CD)Окуджава Булат 2003 - Музыка арбатского двора. Песни об Арбате (CD) (320)Окуджава Булат 1994 - Пока земля ещё вертится (CD) (320)Концерт 1969 года CD 2002 19
№ СБОРНИКИ
1. Новая коллекция
..................
Окуджава Булат 1980 - Песни (LP) (320)Окуджава Булат 1985 - Будь здоров, школяр. LP Мелодия М40 46347 002 (320 kbps) Окуджава Булат 1985 - Песни и стихи о войне. Диск-гигант М40 46401 003 (LP) (320)Окуджава Булат 1987 - Новые песни (LP) (320)Окуджава Булат 2001 - Бульвар Звёзд (2 CD) (320)Окуджава Булат 2002 - Российские барды (CD) (320) Окуджава Булат, Визбор Юрий 2005 - Часовые любви (320) Окуджава Булат 2008 - Grand Collection. часть 1 (CD) (320) Окуджава Булат 2008 - Grand Collection. часть 2 (CD) (320)Окуджава Булат 2008 - Лучшее. Золотая коллекция (2CD) (320)Окуджава Булат 2010 - Коллекция КП ''Российские барды'' (Т. 6) (320)Окуджава Булат 2010 - Коллекция КП ''Российские барды'' (Т. 7) (320).....................
Автор: Леонид Руховец
Статья: Он переделать мир хотел, чтоб был счастливым каждый...
9 мая 2004 года исполняется 80 лет со дня рождения Булата Окуджавы. «Доброволец Отечественной войны, встретивший День Победы и свой день рождения солдатом, долечивающим рану», — так написал об Окуджаве известный российский литератор С. Рассадин в книге «Встречи в зале ожидания» (Воспоминания о Булате), недавно вышедшей в издательстве ДЕКОМ (Нижний Новгород). Я приобрел эту книгу (благодаря бостонскому книжному магазину «Петрополь»), прочитал, опять окунулся в атмосферу того времени, когда жил и творил великий Булат, вспомнил о некоторых событиях.
О Булате, о его творчестве написано множество книг, статей, воспоминаний. И этот поток, как мы видим, не иссякает. Я хочу привести одну небольшую историю, связанную с двумя выступлениями Окуджавы в Ленинграде (тогда так назывался этот город). Возможно, частично то, о чем я собираюсь рассказать, окажется известным некоторым читателям, но я надеюсь — не всем.
Эти выступления разделены 15-летним промежутком времени. Поскольку более раннее из них было вообще одним из первых появлений Окуджавы на сцене, мне хотелось бы напомнить читателям атмосферу его первых выступлений. Наверное, лучше всего об этом рассказал сам Окуджава во время одного из своих нью-йоркских концертов, поэтому я буду цитировать по имеющейся у меня записи этого выступления.
«В 60-м году, в самом начале года, мне вдруг пришлось впервые публично выступить. Это было в Ленинграде, в Доме кино, в маленьком зале. Об этом прослышали в Московском Доме кино и меня пригласили. Был субботний вечер отдыха. Пришли люди отдыхать. Показывали перед этим фильм «Осторожно, пошлость!». Потом объявили меня. Никто тогда ещё мною особенно не интересовался и не знал. И вот я вышел на эту громадную сцену, ужасно робея.
Встал перед каким-то поврежденным микрофоном и стал петь одну из своих песен. И так как я очень волновался, половина слов пропадала, мне так казалось. Вдруг из зала кто-то крикнул: «Пошлость!», и группа сидящих вокруг этого человека людей начала аплодировать. Я взял гитару и ушел со сцены. Вот таким было моё первое большое публичное выступление. Я вам сейчас спою песню, которую освистали».
И Окуджава исполнил песню «Вы слышите, грохочут сапоги».
Далее Окуджава продолжил свой рассказ: «Я вам должен сказать, что я человек злопамятный, и я очень долго отказывался выступать в Доме кино после этого. Но потом ровно через 7 лет я выступил там снова, и меня очень хорошо приняли. И уж когда я увидел, что никто свистеть не будет, я им тогда всё припомнил…»
Теперь я хочу поведать историю, в чём-то перекликающуюся с рассказанной Булатом Шалвовичем. Итак, 14 ноября 1961 года, второе (по всей видимости) выступление Окуджавы в Ленинграде. На сей раз — в Ленинградском Дворце работников искусств им. К.С. Станиславского, на Невском проспекте, дом 86. К тому времени, то есть спустя примерно полтора года после «освистанного» выступления в Москве, Окуджава был уже довольно известным бардом. В Ленинграде ходили многократно копируемые магнитофонные записи его песен. При переписывании на тогдашних магнитофонах каждая последующая запись получалась существенно хуже предыдущей. Однако, несмотря на ужасающее качество большинства этих записей, многие понимали, что появилось новое явление в искусстве, в культуре. Поэтому количество желающих попасть на концерт Окуджавы намного превосходило вместимость зала Дворца работников искусств. Мне с колоссальным трудом удалось получить два пригласительных билета. Этот билет я храню вот уже более 40 лет.
Когда мы с женой подошли к Дворцу, я увидел огромную толпу, плотной стеной забаррикадировавшую вход. Толпа запрудила проезжую часть Невского проспекта, примыкающую к Дворцу, так что конная милиция вынуждена была направлять транспорт, следующий от Московского вокзала в сторону Адмиралтейства, на противоположную сторону движения.
Наши попытки пробраться к входу были тщетны. Не помогали даже билеты — нам отвечали в духе Ильфа и Петрова: «У всех есть билеты». Позднее я понял, что далеко не все при этом шутили. Дело в том, что незадолго до нашего прихода толпа, по-видимому, прорвала кордон (состоявший в основном из старушек-контролеров). После этого входная дверь была закрыта для всех, в том числе и тех, кто имел билеты.
Шансы попасть на концерт представлялись довольно призрачными. Внезапно я увидел, что неподалёку от нас к входу пытается пробиться артист Евгений Лебедев. В 1961 году будущий Народный артист СССР был ещё мало известен. Он тогда работал не в БДТ, а в Ленинградском театре им. Ленинского Комсомола. Я видел его в некоторых спектаклях и запомнил. Лебедев медленно, но верно двигался по направлению к заветному входу, громко произнося одну фразу: «Я член президиума Театрального общества, пропустите!». Как ни странно, фраза срабатывала. Подозреваю, некоторые из толпы реагировали лишь на первую её часть и на всякий случай пропускали члена какого-то президиума. Я пристроился к Лебедеву сзади и, держа за руку жену, продвигался к входу. Попав в конце концов в зал, мы увидели огромное количество людей, сидевших и стоявших в проходах.
Концерт открыл один из его организаторов, рассказавший немного об Окуджаве. Это было очень кстати, так как, я уверен, большинство из присутствующих мало что о нём знали.
В первом отделении Окуджава не пел, он читал свои стихи. По прошествии сорока с лишним лет я, конечно, не могу вспомнить, какие именно стихотворения читал в тот вечер Булат.
Но одно произвело на меня особенное впечатление — «Нева Петровна». Не могу удержаться, чтобы не привести его здесь.
А.Ш.
Нева Петровна, возле вас — все львы.
Они вас охраняют молчаливо.
Я с женщинами не бывал счастливым,
вы — первая. Я чувствую, что — вы.
Послушайте, не ускоряйте бег,
банальным славословьем вас не трону:
ведь я не экскурсант, Нева Петровна,
я просто одинокий человек.
Мы снова рядом. Как я к вам привык!
Я всматриваюсь в ваших глаз глубины.
Я знаю: вас великие любили,
да вы не выбирали, кто велик.
Бывало, вы идете на проспект,
не вслушиваясь в титулы и званья,
а мраморные львы — рысцой за вами
и ваших глаз запоминают свет.
И я, бывало, к тем глазам нагнусь
и отражусь в их океане синем
таким счастливым, молодым и сильным…
Так отчего, скажите, ваша грусть?
Пусть говорят, что прошлое не в счёт.
Но волны набегают, берег точат,
и ваше платье цвета белой ночи
мне третий век забыться не дает.
1957
Насколько мне известно, Окуджава не написал песню на это стихотворение. Зачем? Ведь эти стихи (как, впрочем, и многие другие стихи Окуджавы) звучат, как музыка, и без музыки. Не правда ли?
Во втором отделении Окуджава пел. Окуджава обладал каким-то особым даром чтения своих стихов и исполнения своих песен. Имея весьма скромные вокальные данные и обходясь, по его собственному признанию, всего несколькими гитарными аккордами, он неповторимо прекрасно читал свои стихи, исполнял свои песни.
Концерт прошел с огромным успехом.
Через две недели в ленинградской комсомольско-молодёжной газете «Смена» появилась статья «О цене шумного успеха», в которой в грубых тонах был раскритикован концерт и исполнитель. Ещё через неделю эта статья была перепечатана «Комсомольской правдой». Я хорошо помню то чувство возмущения, которое вызвала у меня (наверняка, не только у меня) эта статья, тем более, что я знал её автора, Игоря Лисочкина.
Я познакомился с ним, когда был студентом математико-механического факультета Ленинградского университета. Он ухаживал за одной моей однокурсницей. Поэтому Лисочкин, будучи студентом филологического факультета, часто появлялся на наших факультетских вечерах.
Но вернемся к Окуджаве. Прошло 15 лет со дня того памятного концерта. Осенью 1976 года, проходя по Невскому мимо Дворца работников искусств, я увидел объявление о выступлении Беллы Ахмадулиной и Булата Окуджавы. Подошел к кассе и с удивлением свободно купил билеты. К тому времени Булат был уже очень известен и популярен не только в Советском Союзе, но и за его пределами (в Польше, например).
Окуджава выступал во втором отделении после Ахмадулиной. Выйдя на сцену, он спросил: «А Лисочкина в зале нет?» Я был поражен. Вряд ли кто-нибудь еще в зале понял смысл этого вопроса. И я бы, конечно, не вспомнил через 15 лет фамилию этого человека, если бы не знал его.
После заданного вопроса Окуджава продолжил: (цитирую по памяти, но уверен, что запомнил почти дословно) «15 лет назад я выступал в этом же зале. После чего в газете «Смена» по заданию появилась статья о моём выступлении. Автор статьи — Лисочкин. В статье было сказано: «На сцену вышел кудрявый брюнет (Окуджава провел рукой по своей лысеющей голове) и что-то начал мурлыкать под гитару. Но наша молодежь за ним не пойдет, она пойдет за Твардовским и Исаковским»». Выдержав паузу, Окуджава добавил: «Вот к чему свелась вся сущность поэзии».
Конечно, цитирование из статьи Лисочкина было не дословное, хотя сравнение с Твардовским имело место. Но Окуджава очень лаконично и с присущим ему сарказмом передал содержание и дух статьи. Фраза о том, что статья появилась по заданию, прозвучала довольно смело. Публичное заявление об ангажированности советской прессы в 1976 году — вещь неслыханная.
Вот так Булат Шалвович ещё раз «всё припомнил…»
