Владимир ВОРОНОВ.
Цена простых секретных решений: 36 лет назад советские войска вторглись в Афганистан.Как свидетельствует лаконичная выписка из протокола заседания Политбюро ЦК КПСС от 6 декабря 1979 года, в тот день было оформлено одно из тех эпохальных решений, которые сильно аукнулись нашей стране, обернувшись и большой кровью, и тем непосильным напряжением экономики страны, что надломит её хребет. А всего-то-навсего тогда Политбюро утвердило незатейливое и простое как лом предложение КГБ и Министерства обороны СССР: направить в Афганистан специальный отряд Главного разведывательного управления (ГРУ) Генерального штаба Вооруженных Сил СССР. В совместной записке за подписями председателя КГБ Андропова и начальника Генерального штаба, Маршала Советского Союза Огаркова, сообщалось, что чекистское и военное ведомства полагают «целесообразным направить в Афганистан подготовленный для этих целей специальный отряд ГРУ Генерального штаба общей численностью около 500 человек в униформе, не раскрывающей его принадлежность к Вооруженным Силам СССР». К слову, ныне известно, что маршал Николай Огарков категорически противился идее ввода советских войск в Афганистан, но товарищи из Политбюро без сантиментов рекомендовали ему «не выеживаться», а молча исполнять приказ. Главными же «лоббистами» этого решения были Юрий Андропов и министр обороны Дмитрий Устинов
Но вернемся к нашему спецотряду: его предполагали перебросить самолетами военно-транспортной авиации как можно скорее, уже в первой декаде декабря. При этом делался отсыл к мудрому Политбюро ЦК КПСС, которое, как оказывается, уже «предусмотрело возможность направления этого отряда в ДРА» своим решением от 29 июня 1979 года. Заглядываем в искомый документ: действительно, предусмотрело. По крайней мере в выписке из протокола № 156 заседания Политбюро ЦК КПСС за тот день, озаглавленной «Об обстановке в Демократической Республике Афганистан и возможных мерах по ее улучшению», говорилось: «Для обеспечения охраны и обороны самолетов советской авиаэскадрильи на аэродроме Баграм направить в ДРА, при согласии Афганской Стороны, парашютно-десантный батальон в униформе (комбинезоны) под видом авиационного технического состава. Для охраны совпосольства направить в Кабул спецотряд КГБ СССР (125–150 человек) под видом обслуживающего персонала посольства. В начале августа с. г., после завершения подготовки, направить в ДРА (аэродром Баграм спецотряд ГРУ Генерального штаба с целью использования в случае резкого обострения обстановки для охраны и обороны особо важных правительственных объектов». В том же документе говорилось и о срочном направлении в Афганистан «опытного генерала с группой офицеров для работы непосредственно в войсках», дополнительном командировании военных советников в бригаду охраны правительства, в танковые бригады, «а также советников военной контрразведки во все полки ДРА». Контингент военных «советников», и без того немалый, резко нарастили, в июле 1979 года в Кабуле обустроились первые 38 бойцов спецотряда КГБ «Зенит». Так, вроде бы помаленьку-потихоньку и незаметно, начиналось и ширилось советское военное и чекистское присутствие в Афганистане, пока еще не особо бросавшееся в глаза. Но уже 15 сентября 1979 года отряд КГБ привели в полную боевую готовность для выполнения задачи вполне конкретной и предельно далекой от формально исполняемой миссии «по охране советских учреждений». Как вспоминал боец этого отряда Валерий Курилов, из Москвы тогда пришла шифровка о возможном использовании отряда специального назначения «Зенит» для операции по уничтожению Хафизуллы Амина, главы афганского правительства, председателя Революционного Совета и генерального секретаря ЦК Народно-демократической партии Афганистана. «Целый день мы просидели в полном вооружении на заднем дворе нашего посольства. Ждали из Москвы сигнала о начале операции», но буквально в последний момент все отменили: вопрос о начале операции Андропов согласовывал лично с Брежневым, но тот все никак не мог решиться… Тем временем в Кабуле и Баграме уже вовсю энергично функционировала целая куча советских воинских подразделений: узел связи, парашютно-десантный батальон, эскадрилья самолетов военно-транспортной авиации, вертолетная эскадрилья… Правда, как говорилось в выписке из протокола № 172 заседания Политбюро ЦК КПСС от 31 октября 1979 года, «должно быть исключено участие советских представителей и советников в мероприятиях афганской стороны, которые могли бы бросить тень на Советский Союз». Это означало приказ не влезать в кровавые разборки афганских товарищей между собой и в совсем уж прямое карательство. Если же «тень» была достаточно велика, чтобы в ней можно было удачно спрятаться, кое-что и дозволялось, но «только в тех случаях, когда это будет отвечать нашим интересам». К декабрю 1979 года товарищи из Политбюро, видимо, решили, что сейчас аккурат «тот случай», а «отвечает нашим интересам» – уже лишь прямое и масштабное военное вторжение. Вкупе со свержением и физическим уничтожением кабульского правительства – руками спецотрядов, благо часть этих отрядов «случайно» и заблаговременно расположилась как раз по месту их предстоящего применения. Формально, спецотряд ГРУ, о котором говорилось в документе Политбюро от 6 декабря 1979 года, посылали в ответ на просьбу Амина, который очень уж удачно «в последнее время настойчиво ставит вопрос о необходимости направить в Кабул советский мотострелковый батальон для охраны его резиденции». Разумеется, 500 бойцов спецподразделения ГРУ посылались вовсе не для его охраны, а ровно наоборот – для его свержения. 540 бойцов 154-го отдельного отряда специального назначения («мусульманский батальон») прибыли в Баграм по графику, откуда и выдвинулись утром 20 декабря 1979 года на Кабул – для «охраны» резиденции Амина, разумеется, а 27 декабря, вместе со спецназовцами групп КГБ, они штурмовали дворец Амина. Потом была война… Как писал Валерий Курилов, бывший боец спецотряда КГБ, награжденный орденом Красной Звезды за участие в штурме дворца Амина, «эта война с нашим участием продлится десять долгих лет, исковеркает жизнь не одному поколению людей, полностью разорит и практически развеет по ветру то, что когда-то называлось государством Афганистан. …Эта война повлечет за собой столько трагических последствий, что и подумать страшно. А ведь намерения вроде были самые хорошие: мы просто хотели навести порядок… Но, как сказал какой-то мудрец, в этом мире осталось очень много беспорядка после тех, кто хотел привести его в порядок». Тем временем совершенно секретная записка ЦК КПСС № 2519-А от 31 декабря 1979 года, подписанная Андроповым, Андреем Громыко, Устиновым и Пономарёвым, предназначенная для предельно узкого круга «своих», эйфорически сообщала: «Широкие народные массы с нескрываемой радостью встретили сообщение о свержении режима Х. Амина и выражают свою готовность поддержать объявленную программу нового правительства. …Отношение к советским военнослужащим и специалистам продолжает оставаться в целом благожелательным. Обстановка в стране нормализуется».
