Альберт Асадуллин-Мальчик с девочкой дружил(1985)
Альбе́рт Нуру́ллович Асаду́ллин (тат. Альберт Нурулла улы Әсәдуллин; род. 1 сентября 1948, Казань) — советский и российский эстрадный певец, тенор-альтино. Заслуженный артист РСФСР (1988), народный артист Татарстана (1998).
Родился в Казани в семье офицера в отставке, участника Великой Отечественной войны и простой домохозяйки. Кроме Альберта в семье было две старшие сестры. Одна на семь лет, а другая на девять лет.
Учился в Казанском художественном училище, затем окончил Академию художеств, получив диплом архитектора (1974). Именно в Академии начал петь — в самодеятельном ансамбле «Призраки».
В 70-е годы пел в группе «Невское время», по выходным устраивали концерты в доме офицеров в Пушкине.
В 1975 году принял решение профессионально заниматься пением. Тогда же получил от ВИА «Поющие гитары» приглашение на главную роль в первой советской рок-опере «Орфей и Эвридика» (музыка Александра Журбина, либретто Юрия Димитрина, режиссёр Марк Розовский). Затем в течение пяти лет Асадуллин с успехом гастролировал в составе ВИА «Поющие гитары» по всему Советскому Союзу.
Этот успех во многом определил артистическое амплуа Асадуллина: он и в дальнейшем приглашался для участия в масштабных рок-спектаклях. Так, в 1978 году он исполнил роль Тиля Уленшпигеля в рок-опере «Фламандская легенда» (Ромуальд Гринблат — Юлий Ким), а в 1979 главную роль в рок-опере «Гонки» (музыка А. Васильева и С. Самойлова — либретто Юрия Димитрина, по другим сведениям — Ю. Принцева и А. Палей).
В 1979 на VI Всесоюзном конкурсе артистов эстрады Асадуллин удостоен звания Лауреата первой премии и второй премии на Международном конкурсе «Золотой Орфей». Такое признание позволило ему начать сольную карьеру. Он ездит с концертами по стране, в его репертуаре песни на музыку таких композиторов, как Андрей Петров, Виктор Резников, Валерий Гаврилин, Алексей Рыбников, Давид Тухманов, Владимир Быстряков и Игорь Корнелюк.
1980 г. — Создал при Ленконцерте ансамбль «Пульс», где делал свои первые шаги на эстраде Александр Розенбаум, а Альберт исполнял несколько его песен. Гастроли по всей стране с рок-операми и песенными программами, и везде — грандиозный успех! Исполнял песни Андрея Петрова, Юрия Саульского, В. Гаврилина, Вениамина Баснера, Л. Квинт, Давида Тухманова, Александра Розенбаума, Александры Пахмутовой, Игоря Корнелюка и других известных композиторов. В составе «Пульса» Асадуллин проработал до 1983 года.
В 1982 году на экраны телевизоров вышел 4-серийный художественный фильм режиссёра Леонида Менакера «Никколо Паганини» с Владимиром Мсряном в главной роли, в котором из серии в серию будет кочевать музыкальный лейтмотив главного героя — легкая, свободная, чуть ироничная мелодия композитора Сергея Баневича. Чуть позже, в 1984 году, талантливая поэтесса Татьяна Калинина напишет на мелодию Сергея Баневича проникновенные стихи о вечном союзе Любви и Музыки, а исполнить новую песню на ежегодном фестивале будет предложено Альберту Асадуллину. Так родился один из самых завораживающих песенных шедевров, входящих в топ 100 песен XX-го столетия, — «Дорога без конца» (Сергей Баневич — Татьяна Калинина). С композицией «Дорога без конца» Альберт Асадуллин стал лауреатом песенного фестиваля «Песня-84» и принял участие в заключительном гала-концерте в канун Нового, 1985 года.
1980—1984 гг. — Плодотворно сотрудничает с А. С. Бадхеном и его оркестром, принимал участие во многих правительственных концертах и в Днях культуры Ленинграда во многих городах СССР. Много пел за рубежом с оркестром Г. Гараняна. Второй исполнитель песни «Мир без Чудес» после Ирины Понаровской.
1984—1988 гг. — Альберт Асадуллин — солист Липецкой областной филармонии. Много и успешно гастролирует по стране, участник многих фестивалей искусств, таких как «Утро Родины», «Кемеровский меридиан» и других.
В 1987 вышел диск с песнями Асадуллина, получивший название «Всё это с нами было». Помимо «Дороги без конца», в сборник вошли такие его популярные песни, как «Мальчик с девочкой дружил» (Игорь Корнелюк — Сергей Михалков) и «Всё это с нами было» (Вячеслав Малежик — Михаил Танич).
1988 г. — Получает почётное звание «Заслуженный артист РСФСР»
В годы перестройки пел татарские народные песни, а в 1989 вернулся к изначальному своему амплуа, исполнив главную партию в рок-сюите «Магди» (музыка М. Шамсутдиновой, постановка Дамир Сиразиев). Эта постановка, либретто для которой написано на сюжет Корана, стала первой татарской фолк-рок-оперой. В 1990—1992 «Магди» показывалась во всех крупных городах Татарии, Ленинграде и Москве.
В 1993 в концертном зале «Октябрьский» в Санкт-Петербурге состоялся бенефис Асадуллина. В 1995 вышел диск с его лучшими песнями «Дорога без конца».
В 2003 году певец принимал участие в записи анимационного фильма по мотивам сказок немецкого писателя Вильгельма Гауфа «Карлик Нос» (режиссёр Илья Максимов).
В настоящее время Альберт Асадуллин — солист Государственного концертно-филармонического учреждения «Петербург-концерт». Выступал на праздновании 1000-летия Казани в 2005 году.
В феврале 2008 года Альберт, наряду со многими артистами эстрады, принял участие в концертной программе «Любви негромкие слова», посвященной памяти польской певицы Анны Герман.
В 2008 году в программу юбилейного бенефиса вошли сцены из рок-опер, классические произведения, рок-попурри, татарские народные песни, романсы и хиты. Концерты прошли в Санкт-Петербурге, Москве, Казани. В Татарстане при помощи и поддержке правительства прошёл концертный тур по 10 городам.
В 2010 году Альберт Асадуллин исполнил главную роль Морина Мирою в мюзикле «Безымянная звезда» в постановке «Театра Рок-опера» (музыка Марка Самойлова, либретто М. Ромашина и Ф. Гройсмана по мотивам пьесы Михаила Себастиана).
17 апреля 2010 года в ДК имени Горького Альберт Асадуллин представил новую программу «Музыка души».
22 марта 2012 года в ЦКЗ «Аврора» выступил на концерте этно-бит группы «Минус Трели», анонсировав совместную программу «С песней по миру», состоящую из народных песен на разных языках.
22 апреля 2012 года в ДК им. Горького Альберт Асадуллин и группа «Минус Трели» представили первую программу из цикла «WORLD MUSIC» — песни народов мира. Концерт назывался «С песней по миру».
В 2017 году в петербургском ТЮЗе им. Брянцева прошли премьерные показы спектакля «Кентервильское привидение», режиссером которого выступил Виктор Крамер. В главной роли — известный певец Альберт Асадуллин.
Альберт Асадуллин — участник многих TV — передач, «Утренняя почта», «Субботний вечер», праздничных «Огоньков», правительственных концертов в ГЦКЗ «Россия», Концертного зала Дома Союзов. Почётный гость фестивалей песни «Братиславская лира» (1980), «Интершлягер» (1981). Неоднократно представлял отечественную песню на «Днях культуры СССР» в Польше, Финляндии, Германии, Индии и других странах. Имя артиста было включено во «Всемирную энциклопедию фолк, джаз, поп и рок — музыки».
Дискография
Вокально-инструментальный ансамбль «Солнце» (С62-10957-8, Мелодия, 1978 г.)
Песни Андрея Петрова (журнал «Клуб и Художественная Самодеятельность» № 3-79) (Г92-07165, 1979 г.)
«Лирические песни на стихи Льва Ошанина» (VA, С60—11659-60, Мелодия, 1979 г.) — песня «Ташкент» (Д.Тухманов — Л.Ошанин, Р.Бабаджан)
«Поющие гитары» — Зонг-опера в 2-х частях «Орфей и Эвридика» (C60—13833-6, Мелодия, 2LP, 1980 г.) — партия Орфея
«Я вернусь» (С62—15849-50, Мелодия, 7", 1981 г.)
«Лето без тебя» (VA, С62—17075 — 6, Мелодия, 7", 1982 г.) — песня «Снился мне сон» (слова и музыка В. Резникова)
Асадуллин Альберт 1987 - Всё это с нами было. Мелодия С60 25961 006 (LP) (320)«Дорога без конца» (CD90007, 1995 г.)
Зонг-опера в 2-х частях «Орфей и Эвридика» (CDMAN 097-03, Бомба-Питер, 2 CD, 2003 г.) (Переиздание, 2LP C60 13833-6) — партия Орфея
Асадуллин Альберт 1995 - Дорога без конца (CD) (320) «Жемчужины» (CDMAN 266-05, Бомба-Питер, 2005 г.)
Зонг-опера Санкт-Петербургского театра «Рок-опера» «Орфей и Эвридика. 30 лет спустя» (CD, CDMAN 271-05, Бомба-Питер, 2005 г.) — партия Орфея
«Дорога без конца» (CD, Монолит, Andreyevs Production, 2006 г.)
«Альберт Асадуллин. Золотая коллекция ретро» (BoMB 033—485/486, Бомба Мьюзик, 2 CD, 2008 г.)
http://shanson-mp3.ru/index.php?topic=1245.0«Альберт Асадуллин. Золотая коллекция. Лучшие песни» (CD, ВоМВ 033—487 МР3, Бомба Мьюзик, 2009 г.)
........................
27 ИЮЛЯ 2014
Альберт Асадуллин: «Когда я понял, что Суконной слободы не стало, испытал чувство потери»
Популярный певец, увы, не востребован на родине
На открытии фестиваля «Jazz в усадьбе Сандецкого» публика неожиданно зааплодировала еще до начала концерта — в парке появился легендарный Орфей из первой советской рок-оперы «Орфей и Эвридика» — наш земляк Альберт Асадуллин. Он просто пришел послушать джаз. Собиравший некогда полные залы и стадионы Альберт Асадуллин, несмотря на возраст, находится в отличной форме. Оказывается, он постоянно придумывает новые проекты, но последние годы его по непонятной причине не слышно в родной Казани. Впал в немилость? В интервью, данном корреспонденту «БИЗНЕС Online», Асадуллин недоумевал по этому поводу, а также вспомнил тяжелые времена русского рока, рассказал, почему его вдруг начали... принимать за армянина.
— Альберт, вы на этот раз так неожиданно появились в Казани, это связано с каким-то проектом?
— Нет, это частный визит, я приехал навестить старшую сестру. Была и еще одна цель, главная в этот мой приезд, — я хотел навестить родину мамы. В свое время мама долго меня уговаривала, просила съездить с ней в то место, где она родилась, ей было уже за 80 лет, но она была бодрой. Я из-за своего графика как-то долго не мог с ней поехать, но настал момент, когда я почувствовал, что мне надо там побывать. Это мои истоки, мне надо подпитаться энергетически, я приезжаю в эту деревню, в дом, где провела детство и юность моя мама, иду к источнику — везде ощущается какая-то особая аура для меня. Я пью воду из источника, смотрю на гору и понимаю, что это моя «земляничная поляна». И хотя я там не родился, это моя родина. Так что мы с мамой туда приезжали, на обратном пути заезжали на родину отца — их деревни от Балтасей стоят по разные стороны.
— Мама вам рассказывала, как они с отцом поженились?
— Да, он ее, как это бывало у татар, попросту выкрал. Подговорил ее подругу, пообещав ей подарок, подруга поздно вечером выманила маму из дома, тут отец ее бросил в сани — зима была. Мама была гордая и неприступная красавица, а отец был веселый парень, гармонист, вся округа его знала. Жили потом они счастливо, сестры родились, после войны я на свет появился.
— А Казань, сюда вас тянет?
— Тянет... На Суконку. Суконная слобода — это мое родное место в Казани. Когда ее напрочь не стало, я испытал чувство потери.
— Где вы там родились?
— Рядом с той самой знаменитой красной баней на Павлюхина. Точнее, тогда наша улица называлась Задняя Павлюхина — ужасное название. Как могли так улицу назвать? Однажды я приехал в Казань, мама в это время уже жила на Горках, я взял такси и почему-то назвал шоферу старый адрес. Он привез меня на Павлюхина, подъезжая, я понял: «Боже мой, куда же я еду?» Но доехал до бани, попросил шофера меня подождать, немного прошел, а там уже ничего нет. И я заплакал. Стоял и плакал. Суконка еще была, не было моей улицы. Ну а в 2005 году Суконка вообще исчезла, очень жаль. Надо было бы сохранить хоть какой-то кусочек этого района.
«ДЛЯ МЕНЯ ПИТЕР И КАЗАНЬ ПОХОЖИ»
— Вы ведь достаточно рано уехали из Казани?
— Да, когда меня спрашивают, где я родился, говорю, что физически — в Казани, а духовно, интеллектуально — в Петербурге. Так что у меня две родины. В Петербург, тогда Ленинград, я уехал учиться в академию художеств, на архитектурный факультет, и как музыкант я родился в этом городе. Для меня Питер и Казань чем-то похожи, не случайно, в Казани есть Петербургская улица, такая в стиле модерн, с отсылом к знаковым петербургским местам. Когда я решал, куда мне поехать учиться, сомнений для меня не было: только академия и только Ленинград. Я приехал в Ленинград, а Ленинград вошел в мою душу.
— Будущий архитектор начинает самозабвенно исполнять рок, это было влияние атмосферы, царящей в городе?
— Это была атмосфера во всем мире: новые группы, битлы, фестивали хиппи, Вудсток... Воздух свободы, движение во всем мире. Желание что-то сделать, заявить о себе.
— Вы как-то мне рассказывали, что вас запрещали.
— Конечно!
— Это была институтская команда?
— Первая была институтской. Фактически она была наша факультетская. Мы создали ее, когда были на картошке на первом курсе. Она называлась «Призраки» — первая моя группа. Там начали играть и петь, когда вернулись с картошки в Питер, поняли, что надо выступать. И быстро стали популярными — все понеслось. И у нас в академии про нее узнали, и в других институтах выступали. Потом группа распалась, но дружба осталась. Меня пригласили в группу «Фламинго». Это очень сильная была группа! И с ней была связана скандальная история, это был уже, наверное, 1970 год, когда взялись за рок-музыку и стали рок запрещать. У нас был концерт в одном из ленинградских институтов — помню, что это был второй этаж, актовый зал, сцена, все нормально. Выступали мы, группа «Фламинго», и группа «Лира» — хорошая, профессиональная группа, они пели на четыре голоса, так изящно, в беленьких рубашечках, в галстуках. Такие пай-мальчики, не придерешься. Они отыграли первое отделение, но публика ждала нас, «Фламинго». Мы выходим и начинаем играть тяжелый рок, он шквалом понесся в зал. Это просто было цунами! И что началось такое в зале! Публика начала прыгать, в середине зала мы видим водоворот, а мы продолжаем петь. Но выступление мы не завершили, нас остановили. Выяснилось, что в середине зала с корнем было вырвано три ряда, публика на этом месте танцевала, а девушки снимали с себя некоторые детали туалета и размахивали ими. После этого уволили декана и двух преподавателей этого вуза, которые отвечали на вечер. И понеслось. На рок началось серьезное наступление, нигде нам не давали выступать. И не только нашей группе, но и всем рок-группам. Мы начали бросаться в разные стороны — в пригороды. Группа «Фламинго» выбрала для себя Пушкин. Там был очень хороший директор ДК, бывший офицер.
«НА КОНЦЕРТАХ ПУБЛИКИ БЫЛО КАК В БОЧКЕ СЕЛЕДКИ»
— Это там на ваших концертах рамы выносили?
— Там все было. Трубы ломали, рамы выносили. Из Ленинграда приезжали переполненные электрички, публика в зале напоминала селедку в бочке — двинуться было невозможно. В воздухе витал запах дешевого портвейна. Может быть, кроме портвейна начинали употреблять и еще что-то, но мы сами этим не баловались. К счастью, эта чаша меня и моих друзей миновала.
— Рокеры нынешние и рокеры того времени, вы чувствуете между ними разницу? Как-то композитор Владимир Матецкий, в прошлом известный московский рокер, мне сказал: «Я рок отыграл, как в армии отслужил, тогда за наши концерты нас из комсомола исключали. А сейчас рок — способ зарабатывания денег».
— Я соглашусь с этими словами Владимира Леонардовича. Тогда у нас было веление души и сердца, желание просто заниматься творчеством. Мы же могли пойти и играть другую музыку, были же ансамбли, которые пели добродетельную советскую музыку. Пожалуйста, это можно было сделать. Но вот что самое удивительное: отучившись в академии художеств, дойдя до поступления в группу «Поющие гитары», дожив до первой советской рок-оперы «Орфей и Эвридика», я не мыслил свою жизнь без концертов классической музыки. Друзья смеялись: «Что, ты на классику ходишь?» А я ходил в филармонию, в капеллу. Первый концерт, на который я попал, просто взял и пришел, — симфонический оркестр исполнял произведения Танеева. Потом началось увлечение органной музыкой, походы в капеллу. С тех пор люблю и фортепиано, и орган. Вот такая была моя школа. Сейчас есть разная музыка, кто-то пишет ее по велению души, выражает свои мысли и чаяния, а кто-то... Когда люди искренне выражают свое внутреннее состояние, получается серьезная философская музыка. Но это приоритет свободных людей. Да, рок-музыку сейчас коснулась коммерциализация, но этот процесс происходит не только у нас в стране. Это во всем мире.
— Вы сейчас общаетесь с рокерами? Например, с группой «Ленинград»?
— Нет, как-то не общаюсь... Я не говорю, что это плохо. В мире, например, есть красивые лани и есть неуклюжие бегемоты. И никто из них не хуже и не лучше. Все они составляют гармонию в мироздании. Так же и в музыке есть разные направления. И пусть будут. Люди слушают одно, второе, третье направление, и все это нужно, просто каждый выбирает свое.
«В КАЗАНЬ ПОКА НЕ ПРИГЛАШАЮТ»
— В свое время в Казани у вас было два громких проекта — это рок-фольк опера «Магди», которую ставил Дамир Сиразиев, и рок-опера «Крик кукушки», которая шла на сцене ТГАТ оперы и балета имени Джалиля. Почему это сотрудничество с родным городом прекратилось? Мы вас последние годы не видим и не слышим.
— Честное слово, я не отошел от своих корней, пожалуйста, не подумайте, что это так. Вот, например, дерево, у него начинает расти ветка, а другая, начав, засыхает. Эти проекты, о которых вы сказали, они проросли во мне, они во мне живут и никуда не денутся. Почему пока нет работы в Казани, я не знаю. Но кроме названных проектов есть еще один. Это концептуальный диск, который вышел к 1000-летию Казани. Я к юбилею города его не готовил, просто так совпало, я долго над ним работал. В этом диске я объединил много разных песен, это все жемчужины татарской музыки — народные песни, наша классика — произведения Салиха Сайдашева, Рустема Яхина, песни современных композиторов. Стилистически они вроде бы разные, но в результате получилось единое целое. У меня был с этими песнями любопытный случай. В это время я строил дом под Петербургом и однажды подвозил женщину, которая у меня работала. Спросил, хочет ли она послушать в машине музыку, она ответила, что хочет, и я поставил ей этот диск. Мы ехали минут 40, и все время звучали эти песни. Смотрю, моя спутница закрыла глаза, когда я спросил ее, не спит ли она, женщина ответила, что слушает. Приехали в город, и женщина говорит: «Вы знаете, я как будто фильм посмотрела». Что ее заставило так подумать? Когда мы слушаем музыку на диске, между произведениями есть паузы. У меня на диске нет ни одной паузы, одна песня перетекает в другую. Первый трек я, например, писал на вокзале — треск, диктор поезда объявляет, кто-то кричит: «Салам!», «Альберт, привет!» Сценка из жизни. Я кричу «Салам, Казань!» И идет песня о Казани.
— То есть получился своего рода спектакль?
— Да, в финале его я уехал. Меня как бы провожали друзья, они брали в руки музыкальные инструменты, и я пел финальную песню, шел перестук колес, поезд увеличивал ход. Я весь этот диск видел клипово, но один клип перетекал в другой.
— Так что все-таки происходит с казанскими проектами?
— Не знаю, не приглашают. Хотя с мэром Казани Ильсуром Метшиным у меня очень добрые отношения.
— Чем вы сейчас занимаетесь в Петербурге?
— В Петербурге у меня сейчас есть очень серьезный проект, его, кстати, видели зрители в Нижнекамске, жаль, что не видели казанцы. В этом проекте я исполняю музыку народов мира. Есть очень много замечательных музыкантов, которые отдают дань этому направлению, я тоже из числа его поклонников.
— Вы один поете всю программу?
— Один, и в этом тоже есть фишка. Идея проекта в том, что один человек, один голос объединяет многие народы. Вот помните, был такой выдающийся танцовщик, чеченец по национальности, Махмут Эсамбаев?
— Конечно, помню.
— У него была программа «Танцы народов мира», и в этой программе он так танцевал танцы разных народов, что, например, индусы смотрели и не могли понять, как же это неиндус может так исполнять их танцы? И так было с представителями разных народов, в чьи образы Эсамбаев вживался. Вот то же самое пытаюсь в своей программе делать и я.
АРЕНДА ЗАЛА МОЖЕТ СТОИТЬ ПОЛМИЛЛИОНА РУБЛЕЙ
— Вы часто показываете эту программу в Петербурге?
— Не так часто, потому что аренда залов стоит не очень дешево, она может доходить до полумиллиона. Но концерты все-таки бывают. Эта программа народной музыки — это космос. Я в силу своего жуткого перфекционизма не могу делать плохо. Для меня эта программа как анфилада комнат, я вхожу в новую комнату — и в ней звучит новая песня. Это очень интересная работа, потому что текстовую часть нужно отделывать досконально, язык не должен быть с акцентом. Ко мне, например, подходят после концерта зрители и спрашивают: «Извините, а вы не армянин?» Так я проникся армянской песней, что они меня за армянина приняли! Музыкальная часть тоже — группа, которая сопровождает мое пение, она должна играть на аутентичных инструментах. Я сотрудничаю с группой, которая называется «Минус трель». Они играли музыку северного направления — шотландскую, финскую. А я им говорю: «Ребята, давайте сыграем турецкую песню». Я их заставил, и они полюбили эту музыку. Они, например, сейчас так душевно исполняют татарские песни, что просто удивительно, хотя татар среди них нет.
— Некоторое время назад на сцене нашего оперного театра вас можно было слышать в партии Шурале в опере резеды Ахияровой «Любовь поэта»...
— Это была потрясающая работа, слава Богу, что я принял участие в этом спектакле. В последние годы в Петербурге у меня было две интересные работы в музыкальных спектаклях — это «Кентервильское привидение» и «Безымянная звезда», потрясающие были спектакли на сцене театра «Рок-опера». Увы, два года назад труппы не стало, сейчас, правда, она возрождается. Сейчас есть новый проект — есть либретто, музыка готова, надо только найти деньги под эту идею. Пока не буду говорить, что за рок-опера, из суеверных соображений. Надеюсь, что рано или поздно проект воплотится.
