Июнь 2001.Дуэт "Леда" и Юрий Хейфец на концерте в книжном магазине "Колизей" г.Хайфа(Израиль).
Борис Берг. (По вокзалам шатаются урки..)VOB
Берг Борис (Хейфец Юрий Борисович) (р. 31.10.1953 г.) – автор-исполнитель в жанре русского шансона, родился в Свердловске (ныне – Екатеринбург). Отец – Борис Михайлович (начальник отдела снабжения треста «Уралэлектросетьстрой»), мать – Анна Наумовна (экономист). Окончил среднюю школу, а параллельно – музыкальную по классу фортепиано. Немного владеет гитарой. Первое стихотворение Борис написал в 11 лет, первую настоящую (по его собственным словам) блатную песню - в 14 лет, называлась она «Гнильё». В 1971 году Борис Берг поступил в медицинский институт, который окончил в 1977 году. Затем год работал в санитарно-эпидемиологической станции Октябрьского района Свердловска эпидемиологом, откуда перешел в качестве инфекциониста в городскую клиническую больницу №7, где работал до 1985 года. С 1985 по 1989 год Борис Берг – гастроэнтеролог свердловской медсанчасти НИИавтоматики. А уже в начале 1989 года он выпустил свой дебютный альбом «Бытовуха» и затем, примерно, за три года объездил весь СССР в составе концертной команды «Анонс», «Электронный мальчик» - Борис Берг. В эти же годы он – артист ижевского центра-студии «Океан» при Удмуртской государственной филармонии. В конце 1989 года записан и вышел альбом «Зарубеж» (больше известный слушателям, как «Заграница»). В работе над этими пластинками принимали участие: Андрей Солуянов (менеджер и продюсер проекта), Дмитрий Иванов (аранжировка, клавиши), Сергей Колеватов (аранжировка, клавиши), Валерий Гусев (звукорежиссура), Николай Теплов (гитара), Алик Гискин (саксофон) и другие музыканты. В 1991 году Борис Берг по семейным обстоятельствам переезжает в Москву, где год работает заместителем директора московского джазового центра Леонида Чижика. В 1992 году возвращается в медицину, несколько лет работает гастроэнтерологом, с 1995 по 2005 годы – главным врачом Ассоциации квантовой медицины. В эти же годы Борис Берг окончил факультет психологии МГУ. С 2005 года он – креативный и административный директор московского холдинга «Аквафонд», практикующий психотерапевт и специалист по квантовой медицине. Летом 2007 года Борис Берг решил вернуться к творчеству, и при помощи Александра Марченко (аранжировка, весь инструментал) и Сергея Педченко (звукорежиссер) выпускает альбом «Тополь». Проживает в Москве. Женат, отец троих детей.
Берг Борис и гр. Е-2 Е-4. 1989 - Бытовуха (320) Берг Борис и гр. Е-2 - Е-4. 1989 - 2-й Ижевский - «Зарубеж» («Заграница») (320)Запись на студии Леда (Израиль) (Третий альбом) 2001
Брусничная Поляна 2001
Жили-были (Четвёртый альбом) 2005
Берг Борис (Юрий Хейфец) 2005 - Бард (320)Берг Борис 2007 - Тополь (320)........................................
Юрий Хейфец (Борис Берг).
"Я родился в Екатеринбурге (бывший Свердловск) 31 октября 1953 года — и 37 лет прожил в этом городе. Образ жизни вёл, строго соответствующий Змее и Скорпиону...
Закончил обычную школу и — параллельно — музыкальную десятилетку по классу фортепиано.
В 1971г. поступил в медицинский институт. Потом работал эпидемиологом, инфекционистом, гастроэнтерологом.
Создавал различные ансамбли в разных местах; часть из них — меньшая — умирала сама без особых мук; другая — большая — разгонялась КГБ по причинам "идеологических диверсий".
Стихи и песни пишу с 14 лет, но с 18 — пишу сознательно, отдавая себе отчёт в том, что тяжко и неизлечимо болен. В 18 же лет написал песню, которую до сих пор считаю лучшей — "Испанскую балладу".
В 1989 г. я ушёл из медицины — и под псевдонимом "Борис Берг" почти 3 года работал в шоу-бизнесе, исполняя политическую сатиру собственной продукции под маской блатной "эмигрантской" песни.
В 1991 г., уже в Москве, вернулся в медицину — где и работаю сейчас, занимаясь квантовой медициной, новым направлением физиотерапии. По должности — главный врач Ассоциации "Квантова медицина".
Женат. Отец троих детей.
...Я люблю в жизни всё, что выбрал для себя сам — и всегда ненавидел всё, к чему меня принуждали люди и обстоятельства. Из этого, к сожалению, следует, что ненависть известна мне так же хорошо, как любовь...
Моё хобби, моя жизнь, моя кровь — всё это для меня сконцентрировано в слове "поэзия". Медицина меня просто кормит. И в этом — моё огромноё счастье: поэзия не обязана никого кормить. Нет ничего страшнее подённой литературной каторги куска хлеба ради.Я никогда в жизни не следовал правилу "Ни дня без строчки". Я всегда жил роскошно: писал только тогда, когда не мог не писать. И я безмерно благодарен Господу, что я не мог не писать очень часто. Поэзия для меня, прежде всего, — боль. Медицина знает, что на высоте боли нередко возникает парадоксальная эмоция — блаженство. Физиологически — на этом эффекте основан мазохизм. Этот же эффект — основа искусства вообще, литературы — в частности, и поэзии — в особенности.
Однако, я не хочу сказать, что медицина для меня — каторга. Ничего подобного! Опять-таки, я счастлив тем, что мне удалось медицину сделать для себя по-настоящему интересной — и видеть плоды своих трудов: я помог и помогаю очень многим людям.
Любимых поэтов и бардов нет; есть достаточно много дорогих и кровно родных стихов и песен, которые безмерно сближают меня с их авторами. Я говорю о Тютчеве, Лермонтове, Фете, Георгии Иванове, Ходасевиче. Мандельштаме, Рубцове, о Бродском, Галиче, Окуджаве, Анчарове, Смогуле... Пусть простят меня те, кого забыл упомянуть.
Огромное спасибо за внимание ко мне и к "Леде"!
Ваш Ю.Хейфец"
..........................
ЮРИЙ ХЕЙФЕЦ
Фамилию и имя никогда не менял. А вот псевдоним «Борис Берг» брал дважды.
Первый раз – когда в 1989 году резко изменил жизнь: работу врача в Свердловске поменял на гастрольную жизнь вместе с буйной группой «Анонс» (для которой писал тексты). Юрия Хейфеца знали как серьезного поэта и барда, а Борис Берг мог позволить себе писать такое, под чем Хейфец вряд ли подписался бы: чуть ли не из каждого ларька неслась хулиганская песня «Оля и СПИД». Елена Камбурова, которая так ценила венок сонетов «Банал», написанный Хейфецем, от Берга пришла в ужас.
В 91-ом Борис Берг бесследно исчезает. А Юрий Хейфец переезжает в Москву. Он снова врач. Он снова пишет стихи и песни.
Во второй раз о Борисе Берге вспомнили, когда Юрий Хейфец неожиданно для себя написал роман. Он назвал его «Эпитафия». Роман оказался таким жестким, что брать его на себя Хейфец не стал. Автором он назначил Бориса Берга.
Летом 2007 года Юрий Хейфец и Борис Берг впервые сошлись. На диске «Тополь» (аранжировка Александра Марченко) - оба имени.
............................
БЕРГ БОРИС (ХЕЙФЕЦ ЮРИЙ БОРИСОВИЧ) (р. 31.10.1953 г.) – автор-исполнитель в жанре русского шансона, родился в Свердловске (ныне – Екатеринбург). Отец – Борис Михайлович (начальник отдела снабжения треста «Уралэлектросетьстрой»), мать – Анна Наумовна (экономист). Окончил среднюю школу, а параллельно – музыкальную по классу фортепиано. Немного владеет гитарой. Первое стихотворение Борис написал в 11 лет, первую настоящую (по его собственным словам) песню - в 14 лет, называлась она «Гнильё». В 1971 году Борис Берг поступил в медицинский институт, который окончил в 1977 году. Затем год работал в санитарно-эпидемиологической станции Октябрьского района Свердловска эпидемиологом, откуда перешел в качестве инфекциониста в городскую клиническую больницу №7, где работал до 1985 года. С 1985 по 1989 год Борис Берг – гастроэнтеролог свердловской медсанчасти НИИавтоматики. А уже в начале 1989 года он выпустил свой дебютный альбом «Бытовуха» и затем, примерно, за три года объездил весь СССР в составе концертной команды «Анонс», «Электронный мальчик» - Борис Берг. В эти же годы он – артист ижевского центра-студии «Океан» при Удмуртской государственной филармонии. В конце 1989 года записан и вышел альбом «Зарубеж» (больше известный слушателям, как «Заграница»). В работе над этими пластинками принимали участие: Андрей Солуянов (менеджер и продюсер проекта), Дмитрий Иванов (аранжировка, клавиши), Сергей Колеватов (аранжировка, клавиши), Валерий Гусев (звукорежиссура), Николай Теплов (гитара), Алик Гискин (саксофон) и другие музыканты. В 1991 году Борис Берг по семейным обстоятельствам переезжает в Москву, где год работает заместителем директора московского джазового центра Леонида Чижика. В 1992 году возвращается в медицину, несколько лет работает гастроэнтерологом, с 1995 по 2005 годы – главным врачом Ассоциации квантовой медицины. В эти же годы Борис Берг окончил факультет психологии МГУ. С 2005 года он – креативный и административный директор московского холдинга «Аквафонд», практикующий психотерапевт и специалист по квантовой медицине. Летом 2007 года Борис Берг решил вернуться к творчеству, и при помощи Александра Марченко (аранжировка, весь инструментал) и Сергея Педченко (звукорежиссер) выпускает альбом «Тополь». Проживает в Москве. Женат, отец троих детей.
Михаил Дюков.
......................
Юрий Хейфец: «Творчество спасает от гибели…»
Поэт поделился множеством удивительных фактов создания нового альбома и своей биографии.
Недавно Юрий Хейфец, он же Борис Берг, выпустил новый альбом под названием «Тополь». Диск включил в себя четырнадцать композиций.
— Эти вещи моя жена определила как наиболее успешные, — сказал Юрий. – А вообще у меня около четырехсот песен, за которые мне не стыдно…
По словам Хейфеца, «Тополь» — его первый компакт-диск, так как до этого он выпустил только два магнитоальбома в 1989 и 1990 годах под именем «Борис Берг». Эти альбомы в своё время широко разошлись по стране и зарубежью, ближнему и дальнему, — и до сих пор имя Бориса Берга на слуху у ценителей шансона…
Хейфец считает, что эти четырнадцать песен объединены общим направлением — шансоном. Они движимы внутренним темпом. К мажорным или минорным их причислить нельзя. Все они «медленно бегут и быстро ползут»…
Несмотря на то, что диск «Тополь» вышел из печати только 4 июля, отзывов о нём уже немало.
К примеру, ведущая радио «Эхо Москвы» Нателла Болтянская сказала, что с этим диском в русский шансон вошел интеллект.
Альбом называется «Тополь» совсем не случайно…
— Во-первых, тополь – мое любимое дерево, — рассказал поэт. — Под окном квартиры, где мы живем, растет единственный тополь во всем дворе. Во-вторых, «Тополь» — название песни, которая вошла в этот диск. В-третьих, так называется пьеса, которую написала моя жена и в которую вошло несколько моих песен, в том числе, и песня «Тополь»… В частности, и в связи именно с этим обстоятельством, Марина настояла на том, что этот диск — точка, где Юрий Хейфец и Борис Берг впервые сходятся в одном человеке, поэтому в дизайне диска мы решили объединить два этих имени. Для меня же этот альбом очень важен ещё и потому, что им я, фактически, прощаюсь с авторской песней, выхожу из бардовского сообщества. Отныне, внутренне, я никакого отношения к бардам не имею. Я начинаю разрабатывать новую «жилу», которую сам для себя определяю как «поющая поэзия» и которая по своей сути является шансоном. Но шансоном – в изначальном, коренном смысле этого слова… Я – не бард. Я – шансонье… И принять это решение, которое, как я сейчас понимаю, давно уже вызревало во мне, меня заставил замечательный музыкант-мультиинструменталист Александр Марченко, который в диске «Тополь» выступил в роли аранжировщика и единственного аккомпаниатора. Саша так глубоко проник в тексты песен и с такой стороны заставил меня посмотреть на мои стихи, что я увидел, куда мне дальше надо идти…
По словам Юрия, каждую из песен, которые вошли в новый альбом, сопровождали удивительные предыстории.
Наиболее яркая предыстория сопутствует песне «Испанская баллада». Хейфец ее написал в 1971 году, когда ему было восемнадцать лет. Тогда он поступил на первый курс Свердловского медицинского института. Написав песню, немедленно спел ее в кругу друзей, потом – на факультетском, а затем – и на институтском смотрах самодеятельности. И немедленно был вызван в комитет государственной безопасности…
— Песня была объявлена антисоветской, — смеется поэт. — И в качестве доказательства «искусствоведы в штатском» приводили строки: «Эти люди чисты, но развитье событий заставляет их пить там, где им наливают». Здесь речь идет о людях, которые пьют портвейн в общественном туалете города Свердловска. Это был самый известный в городе общественный туалет на центральной площади, на площади имени 1905 года. В него большинство людей заходило вовсе не по естественным надобностям, — и весь город это знал…. Там стоял дым коромыслом, и висела дикая вонь дешевого вина и хлорки, что в песне и отражено. Этот туалет был местом паломничества всех, кто хотел немедленно выпить. И в комитете государственной безопасности во время одной из бесед меня спросили: «Что это за развитие событий, которое заставляет каких-то людей пить вино в общественном туалете?» На это я легкомысленно ответил: «А вы пойдите и спросите у них». Однако надо признаться, после этой беседы я страшно испугался. Естественно, посоветовался с родителями, которые, заламывая руки, твердили: «Сынок, не связывайся с ними». Я был поздним ребенком, родители были пожилыми, и в памяти у них был 1937 год. Потом, на протяжении пятнадцати лет, с 1971 по 1986 годы, два-три раза в год, комитет, жить спокойно не давая, вызывал меня на собеседования и прочищал мозги. Это ужасно действовало на нервы. Разумеется, поводом для этих вызовов была не одна «Испанская баллада»…Много было написано и спето песен – и много было таких поводов…Ой, много…
По словам Хейфеца, он десять лет эту песню не мог нигде записать. Держал ее в голове. Боялся хранить даже на листке бумаги. В 1981 году летом он поехал в Тбилиси на факультет усовершенствования врачей в качестве инфекциониста. И там, однажды, поздно ночью вдруг проснулся от ужаса: ему показалось, что он забыл эту песню. Тогда же он записал ее на листке бумаги. А, вернувшись в Екатеринбург, переписал в свою тетрадь.
Казалось бы, не совсем увязываются название «Испанская баллада» и текст, связанный с распитием портвейна в общественном туалете. Но Юрий все объяснил, напомнив, что Федерико Гарсиа Лорка – это прекрасный испанский поэт, расстрелянный франкистами во время гражданской войны в Испании…
— «В туалете на площади Гарсиа Лорки» – это первая строка, с которой начинается песня, — говорит Хейфец. — Ситуация такая… Общественный туалет на площади имени 1905-го года. Стоит памятник В.И. Ленину. ..1905-й год, год первой русской революции…Ленин… — святые слова, святой вождь… Но тут же — огромный туалет, в котором маргинальные личности со страшной силой распивают портвейн. Понимаете стилистический абсурд этой ситуации?! Он вызвал в моем воображении эту первую фразу. Когда ее услышала Елена Камбурова, она содрогнулась и сказала: «Ты не имел право это делать!». Дело в том, что в песне рифмуется «Лорки» — «хлорки»… Камбурова сказала: «Юра, ты перешел некую грань». Только спустя много лет она мне это простила…
Напомним: Хейфец написал «Испанскую балладу» в 18 лет. Многих удивляет факт рождения гениальных строк в столь молодых головах. Невольно возникает вопрос: как же возникают шедевры у юных, как дается им такой дар?!..
— Иосиф Бродский во время получения Нобелевской премии сказал: «Не язык — орудие поэта, а поэт — орудие языка», — отвечает Юрий. — Ни один поэт не является в полном смысле этого слова автором своего стихотворения. Об этом писала и Марина Цветаева: «Поэт — издалека заводит речь… Поэта — далеко заводит речь…» А Бродский говорит о том, что, начиная стихотворение, поэт никогда не знает, где он окажется. Так и есть. Поэт – это самописец. Не более… Тебя хватает за горло железная рука. И пока ты не напишешь то, что тебе дозируют, льют сверху, — от тебя не отстанут. Понятие авторства здесь плохо применимо. На самом деле, это — галлюцинаторный синдром, в нем заключается тайна искусства, потому что любой человек, работающий в настоящем искусстве, является Его униженным, избитым, исхлестанным рабом. До тех пор, пока ты не перенесешь тот комплекс идей, который тебя терзает изнутри, на некий материальный носитель, ты не сможешь спокойно дышать и жить. Это рождается где-то там, на небесах, и только спускается в твою голову как в некий компьютер, что ли… Компьютер это слышит, перерабатывает и переводит в язык понятных символов. Александр Блок сказал: «Перед поэтом стоит триединая задача. Первая – расслышать звуки гармонии в хаосе Вселенной. Вторая – преобразовать эти звуки в язык, понятный людям. И третья – донести плод этого труда до сознания людей.»… Поэт – это просто переводчик. Бродский говорил, что язык, безусловно, выбирает, в кого ему вселить нужную ему, языку, интонацию… Какими критериями он руководствуется? Исключительно эстетическими…
Хейфец уверен, что человек своей жизнью, всем своим аппаратом, воспринимающим мир, должен подготовить себя к вселению этой интонации. Это отчасти дается от родителей, отчасти – человек сам себя готовит к этой работе, когда читает, смотрит, слышит… К какому-то возрасту он оттачивает свой воспринимающий аппарат…
— Язык смотрит на всех нас с неба в некий микроскоп и говорит: «Вот у этого чувака аппарат отточен. Вселю-ка я в него эту идею». И до тех пор, пока эту идею человек не перенесет на материальный носитель, язык от него не отстанет…
Передавая слова Бродского, Юрий говорит, что, совершая эстетический выбор, язык вовсе не озабочен этикой. Вот поэтому добродетель — не есть залог создания шедевра…
Среди великих поэтов, писателей и музыкантов есть масса людей, поведение которых далеко не всегда является предметом для подражания. Бандиты, воры, насильники, убийцы, пьяницы, картежники и развратники… Разумеется, это – не незыблемый закон творчества: были, есть и будут, конечно же, и выдающиеся этические личности среди творцов… Например, Владимир Набоков, которого никто еще не уличил в каком-то неблаговидном поступке. Он был джентльмен. А на крайне правом фланге — Франсуа Вийон. Или Михаил Лермонтов, который был страшным мизантропом, довел Николая Мартынова едва ли не до помешательства. И, фактически, заставил того убить себя на дуэли.
Есть, скажем, письма Александра Пушкина, читая которые, понимаешь, что настоящий мужчина так не поступает. Например, когда он, явно похваляясь, подробно рассказывает одному своему адресату о своей любовной победе над Анной Керн…
Еще одна предыстория создания песни «Комар», рассказанная Борисом Бергом, заставляет нас улыбнуться и поверить в себя.
— Песню «Комар» я сочинил в начале декабря 1991 года, — поведал он. — Определенно могу сказать, что она написана вместо самоубийства, к которому я был совершенно готов в тот морозный декабрьский вечер. Я вышел бы из окна 14-го этажа квартиры в Ясеневе на Литовском бульваре, где гостил тогда…. Не знаю, почему этого не произошло. Возможно, потому, что на меня налетела первая строка… Случилось такое чудо! Представьте… Московская квартира. Декабрь. Очень холодно. Ветер. Вьюга. И вдруг… в квартире появляется комар. Совершенно абсурдная ситуация. Я точно помню, что за несколько мгновений до того, как я решился открыть окно, у меня над ухом зажужжал комар… Строка – «печальный комар – муэдзин» — пробила мне голову. И вместо того, чтобы выйти из окна, я сел писать это стихотворение. А когда закончил, оно превратилось в песню. Мне немедленно захотелось ее кому-то спеть. И таким образом комар спас меня от самоубийства…
Хейфец говорит, что в его жизни было несколько попыток самоубийства…
По его словам, все — очень неудачные и смешные. Первая — была в четырнадцать лет. Он пытался повеситься, сорвал гардину, сломал и ее, и подоконник… Второй раз пытался застрелиться из пневматического ружья, и случайно зашедший в комнату отец немедленно среагировал (сказалось фронтовое прошлое…) — и бросил в него подушку. Дуло выскочило изо рта и сломало зуб Юре. Была попытка с положением себя на рельсы. Да тут стрелка внезапно щелкнула и зажала штанину брюк. Пытался освободиться — порвал брюки…
Последняя попытка была в декабре 1991 года…Комар спас… Тогда Хейфец и решил, что все эти попытки уйти из жизни раньше положенного срока завершаются столь постыдно и нелепо совсем не случайно. Если судьба смеётся над ним – то что-то же должно стоять за этим?! И буквально через несколько дней таких раздумий Юрий встретил свою будущую жену.
— У меня есть друг, его зовут Анатолий Кукуев, — говорит Хейфец. – Он — бард. Человек, очень преданный бардовской и поэтической песне. В те годы он работал в еврейском музыкальном театре на Таганке. А я к тому времени уже был записной пьяница. Толя все время говорил: «Что ж ты погибаешь-то? Такие песни! Давай мы тебя кому-нибудь покажем!». И однажды он сказал: «Ты знаешь… Моя одноклассница работает консультантом по русскому языку на радио в Останкино. Давай я ей покажу твои песни, познакомлю вас! Только ты не пей, потому что она ненавидит пьяных».
Встреча была назначена у Анатолия дома, на Таганке, 11 декабря 1991 года, в 18.00… Потом, много лет спустя, Юрий узнал, что в этом доме, в этом же подъезде, только этажом ниже, жили его бабушка и дедушка в 1943 году.
Хейфец, конечно, пришёл к назначенному сроку – и, конечно, пришёл пьяным…
Открыв дверь нетрезвому поэту, Анатолий закричал: «Уходи! Марина сейчас придет, увидит тебя…Да я со стыда сгорю!.. Давай, уходи…Я скажу, что ты заболел». На это Юрий попросил налить рюмку коньяка и тогда, по его словам, все должно было пройти просто отлично…
Ругаясь и проклиная свою судьбу, гостеприимный хозяин выдал требуемый коньяк – и, к своему изумлению, увидел, что, опрокинув сто грамм, Хейфец и впрямь ожил…В то время, как Юрий сидел в комнате за пианино и разыгрывался, он услышал, как раздался звонок, открылась дверь и красивый женский голос сказал: «Привет!»
— Я влюбился в этот голос, — улыбается Хейфец. — Не видя её, Марины – влюбился смертно… Весь облился горячим потом. У меня бешено забилось сердце, и затряслись руки. А когда она зашла в комнату, я увидел Её, — и просто погиб… Она сказала: «Здравствуйте, Юра. Толик – мой одноклассник. Он сказал, что Вы поете. Только, Юра, простите. У меня очень мало времени. Спойте, пожалуйста, самую любимую свою песню. И если будет плохо, не сердитесь, я скажу, что это мне не нравится. И мы с Вами расстанемся». Я спел ей «Испанскую балладу». Она попросила спеть еще одну песню. Я сказал: «Марин, у Вас же нет времени». Она ответила: «На одну песню есть». Я спел еще одну… Потом Марина попросила спеть ещё одну песню. Так, вместо пяти минут мы просидели полтора часа. Она, конечно, всюду опоздала… В конце концов, Марина сказала: «Юра, это все достаточно интересно. Мы с Вами что-нибудь придумаем».
Анатолий проводил Марину и когда зашел в комнату, ошарашено пробормотал: «Знаешь, что она сказала? Что ты — на уровне Мандельштама»…Юра в тот холодный вечер долго бродил по Москве… пришел заполночь на Кутузовский к брату, рассказал ему о своей неожиданной любви…. Тот страшно раскричался: «Мало тебе того, что ты разрушил две семьи?! Ты хочешь еще и третью разрушить? Не смей. Я тебе запрещаю ей звонить..» И Юрий ей не звонил. А через две недели Марина позвонила сама.
— Мы встретились, — рассказывает Хейфец. — Стали готовить передачу на радио «Маяк» о моих песнях. Я узнал, что в феврале Марина должна навсегда уехать в Канаду со своим мужем-ученым и с семилетней дочкой…. Дело было в январе… А уже в феврале она ушла от мужа. Я увел ее из семьи… Хотя ее муж был учёным, человеком с большим будущим… А я был бомжем и пьяницей… В мае вышла эта программа на радио «Маяк». Никто ее, конечно, не заметил. Она уже никому не была нужна, даже нам. А в октябре 1992 года мы поженились…
© Елена Лебедева
Борис Берг:
О СЕБЕ: Я попал в медицинский институт случайно, должен был поступать в консерваторию. Закончил музыкальную десятилетку в Свердловске и собирался пойти на исполнительское отделение по классу фортепиано. Но за две недели до академического концерта, который должен был сыграть на «пять», чтобы попасть в консерваторию без экзаменов, я поехал в гости к одной девочке, по дороге упал с трамвая и выбил кисть руки. И с тех пор я не могу даже быстро шевелить пальцами левой руки. Сразу же возникла угроза попасть в армию, куда я совершенно не хотел, и мы с отцом стали лихорадочно искать ВУЗ, куда можно было пойти, чтобы была военная кафедра, но при этом, чтобы там можно было сдать на «тройки» экзамены.
Мы нашли санитарно-гигиенический факультет медицинского института. Я пошел туда, сдал документы, экзамены. И понял, что я натворил, когда первый раз пришел в “анатомичку”. Когда увидел лежащий на цинковом столе труп, который надо было вскрывать, для меня начался непроходящий кошмар длиною в три года. Меня держала в институте только армия. На четвертом курсе пошли живые люди. Я увидел их страдания, и мне вдруг захотелось им помочь. И с четвертого курса стал учиться на одни «пятерки».
Я закончил санфак, год проработал эпидемиологом в санэпидемстанции Октябрьского района Свердловской области. Потом переквалифицировался и ушел в инфекционисты. Пошел в ужасную больницу в Пионерском поселке города Свердловска. Она тогда стояла шикарным белым зданием среди разливанного моря нечистот и бараков. Проработал там до 1985 года. Потом ушел в поликлинику номер 2 НИИ Автоматики гастроэнтерологом.
А в 1989 году первого января я ушел из медицины в шоу-бизнес. Уехал в Ижевск и с 1989 по 1992 год под псевдонимом Борис Берг занимался музыкой. Позвал меня приятель, который работал с поп-группой «Анонс». У них был дефицит текстов, а мои стихи им понравились. Они взяли меня как текстовика. Ну, я им написал всю эту страшную дрянь в диком количестве, хотя и не считаю этой дрянью. Это такой цирк черных клоунов. И та цель, которую я перед собой ставил, я ее выполнил. Я до сих пор считаю, что здорово простебался над всем шоу-бизнесом страны.
Таким образом я три года проработал Борисом Бергом, выслужил право петь и свои песни, вот эти два альбома 1989 года. Третий — мы не успели записать, так как в 1992 году началась павловская реформа, шоу-бизнес умер, и я оказался уже в Москве. Мама поменяла квартиру в Свердловске на десятиметровую комнату в коммуналке в Москве. Я был без работы, без средств к существованию и безо всяких перспектив.
По тем законам человек имел право поменять свою квартиру на московскую, если у него не было детей, живущих в других городах. Старший брат жил в Москве уже давно и держал маму в Свердловске только я. Она мечтала вернуться в Москву, так как прожила там с 1942 по 1952 год, когда отца по этому делу выслали на Урал. Он тогда вместе с Жуковым работал, был политработником. В 1952 году из Москвы стали выгонять всех евреев. Те евреи, которые создали ЧК и лагеря, в которых потом умерли их дети, к тому времени сошли на нет. Они были убраны из чекистской верхушки. Это закон жизни: если ты для кого-то создаешь невыносимые условия, то через какое-то время они будут созданы для тебя самого.
Я в то время начал понужать, «сел на пузырь», сколотил себе компанию таких же пропадающих бардов-поэтов, и мы, по квартирам давая концерты и этим перебиваясь, в основном работали за водку и за еду. И даже были такие дни, когда мы с другом стояли у метро «Таганская», я пел «Мурку», он играл на гитаре. Подавали замечательно, видимо, два еврея в такой роли смотрелись экзотически.
Мама пошла в горком партии, а так как у нее были заслуги на Великой Отечественной войне, она спасла архив партии, то ей разрешили менять свою квартиру на московскую в обход законов. Я приехал в эту комнатку на Ереванской, и началась совершенно невыносимая жизнь. В медицину я возвращаться не хотел, да и не мог, потому что никто бы меня не взял с моей трудовой книжкой и внешним видом, а заниматься гастролями не было никакой возможности, так в то время даже звезды прекратили гастролировать.
Я начал тихо погибать. И не знаю, что бы было со мной, если бы мне не встретилась моя нынешняя жена. А дело было так. Меня познакомили с Толиком Кукуевым, это артист, когда-то работавший в еврейском театре. Он тогда тяготел к авторской песне. Анатолий познакомил меня со своей одноклассницей, которая работала в Останкино консультантом дикторов по русскому языку. И эта Марина Королева оказалась девушкой, в которую я безумно влюбился, увел ее из семьи, мы поженились, снимали квартиру втроем: она, дочка и я. Она заставила меня вернуться в медицину, я устроился в поликлинику. Потом эта поликлиника стала поликлиникой налоговой полиции, и меня оттуда выгнали, прямо так и сказали, что «в налоговой полиции евреев не было, нет и не будет», но в то время я уже работал по совместительству в «Милте».
Я работаю в медицине, чтобы кусок хлеба заработать. Но стараюсь делать эту работу так, чтобы себя потом уважать. Я главный врач в Ассоциации квантовой медицины. Помог продвинуть великолепный физиотерапевтический аппарат. Стараюсь помогать людям.
О ТВОРЧЕСТВЕ: Первый альбом — целиком, в смысле текстов — создан… в начале и середине 1970-х годов. И, конечно, он гораздо слабее второго, который написан и спет под живой оркестр в 1989-ом, — и написан уже совсем другим человеком, пережившим и арест, и изгнание с кафедры после окончания института, и искусно организованную КГБ «всесвердловскую» травлю, и уход двух жён с детьми, и гомерические запои, и предательство людей, которых считал друзьями…
Песня «Угол улиц Маркса и Розы Люксембург» написана в конце 1970-х годов, прямо с натуры, когда мы с Борей Коганом, моим другом, ныне — израильтянином, шли сильно пьяные по улице Розы Люксембург и на углу Маркса столкнулись с прелестной золотистокосой девочкой… Я тут же прислонил Борю к стене деревянного дома — ты прав, тогда там были жуткие трущобы — и пошёл за ней… Боря потом на меня ужасно дулся; он уснул по-пьяни прямо на насыпном фундаменте этой избы (благо, был тёплый апрельский полдень) и проспал до вечера — как не избил и не забрал никто — диво дивное… А девочка потом долго была со мной, пока её папа и мама не настояли на моём отвале… И правильно сделали: погибла бы девочка… Поэтому никакую любовь я тогда там не искал; просто нажрались с Борей, как свиньи… не помню уже, где и с кем ещё… И сам не помню, как забрели мы тогда на этот угол…
Песня «Заграница» написана в результате мучительного раздрая по поводу «сваливать — не сваливать»… Если честно — будь у меня деньги, я немедленно и сейчас бы уехал в Израиль — и жил бы там в зимние полгода, а на летние полгода приезжал бы в Подмосковье… Что до мыслей об ИСХОДЕ НАВСЕГДА ПО СЕРЬЁЗНОМУ ПОВОДУ — то я давно их оставил, поскольку повода не вижу: свободу ВОВНЕ не найдёшь, её там просто нет… Стихи мои и песни, правда, одинаково хорошо пишутся везде: в России, в Израиле, — в любой стране, где я был… Но ведь это — я же знал, что ВЕРНУСЬ… А вот если отваливать навсегда…М-м-м-м-м….Не думаю, что мне, как поэту, это сошло бы с рук…Хотя…Не знаю, в общем…
О ВЫСОЦКОМ И ГАЛИЧЕ: Высоцкий — это клапан, через который власть выпускала пар. Это была внешняя форма, экспрессия. А Галич вскрывал глубины. Вот поэтому его выгнали из страны.
